Ройтблат Боря: другие произведения.

Водевиль

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Ройтблат Боря
  • Обновлено: 12/05/2006. 15k. Статистика.
  • Рассказ: Германия
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Однажды, сто лет назад в Москве спорили две маленькие девочки: Марина и Анастасия Цветаевы. Спорили: как правильно замуж надо выходить? И пришли к такому знаменателю: ћЛучше за нелюбимого царя, чем за любимого пономаряЋ. Правда, потом у них в жизни чуть-чуть иначе получилось, но это – совсем другая тема.
    •   Борис РОЙТБЛАТ
      ВОДЕВИЛЬ
      рассказ
      1.
      Нэп и любовь - это одно целое.
      Конечно, в те 20-е годы любовь имела право быть без нэпа. Но что это была за любовь? В коммунальной квартире, с треском, шумом и гвалтом. В поцарапанном пальто, в миллион раз перестиранном платье, в туфельках с десятью визитами у сапожника, чтобы хоть подошва не отвалилась.
      Это любовь?
      Кто первым сказал: "С милым и в шалаше рай"? Кто это придумал - был глупый человек. Разумеется, это придумал мужчина. Мужчина, который не был знаком с женщинами. А женщина такую глупость - никогда бы не сказала.
      Однажды, сто лет назад в Москве спорили две маленькие девочки: Марина и Анастасия Цветаевы. Спорили: как правильно замуж надо выходить? И пришли к такому знаменателю: "Лучше за нелюбимого царя, чем за любимого пономаря". Правда, потом у них в жизни чуть-чуть иначе получилось, но это - совсем другая тема.
      Женщине что надо? Женщине надо курорт - хотя бы в мечтах. Уютная квартира, обеспеченная жизнь, сытые дети - и муж, который не действует на нервы.
      Когда этого нет - начинается протест.
      Женщины с панели - это единственные женщины, которые вслух называют свою твердую таксу. Остальные дамы предпочитают молчать. Ни да, ни нет. На эту тему. Потому что на эту тему некрасиво говорить вслух. Но купить на предмет шикарной любви можно всех: и женщин и мужчин. Были бы деньги. Все хотят красиво жить.
      Странно, что в середине 20-х годов этого не знал молодой нэпман Абраша Самуйлович из Бердичева.
      
      2.
      Нет, половину правды он знал: про мужчин. Мужчин из горфинотдела, госскладов и т.д. он покупал регулярно. Но это называлось - взятка.
      Кроме того, Абраша много раз видел, как на его глазах покупали честных женщин. Но он понимал: нет, это не любовь!
      Он хотел чистой любви. Чистой - как новенькая копейка. Чтобы эта любовь блестела даже в три часа ночи.
      Его посудный магазин удачно стоял рядом с кинотеатром. Ну, чуть-чуть напротив, чуть-чуть наискосок. Но удачно. От маленькой тарелки до большой кастрюли - все у Абраши.
      У него была молодая жена Ева, 23 года, все при ней, а также двое маленьких детей. Плюс приличная квартира, и даже собственный грузовик. Что еще надо, чтобы радостно умереть в Бердичеве от счастья?!
      Но в разгар весны Абраша горько влюбился. В барышню Зосю Шиманьску из кондитерского магазина. Этот магазин принадлежал человеку из Житомира. А в Бердичеве магазином управлял приказчик Зильберман - кругленький, маленький мужчина 48 лет.
      Зося в свои 18 лет была так блондиниста и так неимоверно грациозна, что Абраша встал на уши!
      Конечно, Зося видела, что Абраша уже стоит на ушах. Он заходил в кондитерскую по два раза в день. Застенчиво улыбался. Покупал - только у Зоси. И - страдал, страдал, страдал! И очень краснел.
      Зося тоже краснела и застенчиво говорила:
      - Как идет посуда, товарищ Самуйлович?
      - Спасибо, и вам также, - не совсем впопад отвечал Абраша.
      Так могло продолжаться долго. С продолжением даже на том свете. Но был разгар весны, и это храбро подействовало на Абрашу. И однажды он тихо шепнул Зосе:
      - Товарищ Шиманьска, теперь цветет сирень. А в Скарглёвском лесу, говорят, большая зелень. Что если я буду ждать вас на опушке, рядом с дорогой? В субботу?
      - Ждите, - дружелюбно прошептала Зося.
      И встреча - состоялась!
       Абраша подъехал туда на извозчике. Велел извозчику вернуться к лесу через три часа. И стал ожидать Зосю за кустами.
      А Зося была - бережливый человек. На извозчика так просто не тратилась. Поймите правильно: у нее своего магазина не было, чтоб так тратиться! Поэтому она пришла пешком. По проселочной дороге. Это 3-4 версты от города.
      - А, товарищ Самуйлович! - сказала Зося. - А я боялась, вы даже не придете!
      - Нет, как же! - воскликнул Абраша. - Я тут!
      - А я боялась, вы даже пошутили, - сказала Зося. - Ведь я простая девушка из магазина, а вы - такой коммерсант! У меня даже 4 платья только, и даже ни одного колечка с брильянтиком!
      Абраша был не дурак. Он понял намек. Это смутило Абрашу. Зося сразу взяла быка за рога, и этим быком почему-то оказался он сам!
      Они пошли по тропинке в лес.
      Ах, Зося! - сказал Абраша. - Я дрожу от восторга, что вы рядом. Вы родились на небесах. Мне так хочется чистой любви!
      - Мне тоже! - радостно сказала Зося. - Но зачем это делать прямо в лесу? Это лучше делать в Житомире.
      - Что - это? - не понял Абраша.
      - Нет, я понимаю, что вы женатый человек. Но зачем скрываться в лесу? Мы же не партизаны! В Житомире много хороших гостиниц, ресторанов и... ювелиров.
      - Ювелиров?
      Абраша задумался. Нет, поверьте еще раз: он был категорически не дурак! Ему было 29 лет, и он имел опыт покупать женщин, когда бывал в Житомире или в Киеве. Но теперь ему стало нестерпимо обидно. Разве можно сравнить тех публичных женщин с этой грациозной, воздушной Зосей?! У него к ней - чистая любовь! А она ему открыто делает заказ на рестораны и ювелиров!
      - Ах, Зося! - сказал Абраша. - Как жаль, что вы не поняли меня! Своим заказом на роскошь вы плюнули в мою душу. Я весь в ранах!
      - Жлоб, - вздохнула Зося. - пешком приперлась в этот лес, а теперь надо переться обратно, и вот уже суббота кончилась. Потеряла день. Я думала, что вы серьезный коммерсант, а вы просто мелкий жлоб с пивзавода.
      - Я? С пивзавода?!
      - Да, да! Я думала, вы даже влюбитесь в меня по-красивому, и сойдете с ума, и мы поженимся, и поедем в Крым кататься на пароходе. А вы - приняли меня за комсомолку! Это комсомолки спят с кем попало, а не я. У них там все общее: что идейность, что постель!
      - Неправда! - сказал Абраша. Моя двоюродная сестра - да, комсомолка, ей 21 год, и она ведет себя как честная девушка!
      - Ой, честный! - засмеялась Зося. - А твоя жена знает, где ты сейчас и с кем ты сейчас?
      Они стояли на тропинке. Пахло земляникой. Абраша посмотрел на часы.
      - Еще почти три часа ждать извозчика, - со вздохом произнес он. - Я не знал, что вы такая решительная. Зося, можете идти назад, а я подожду извозчика. Хотя... нет, извините, я вам дам денег на что-то попутное. Так вы быстрее доедете до города и не потеряете субботу.
      Он сунул руку в карман - за деньгами, но Зося остановила его.
      - Я хочу поговорить, - сказала она.
      
      3.
      Они присели на ствол поваленного недавним ураганом дерева. - Хочу понять, - сказала Зося. - Да, понять. Как можно быть женатым, но изменять?
      - Можно, - опять вздохнул Абраша. - Например, когда человека женят на выгодной жене.
      - Это я знаю. Иначе у тебя сейчас магазина не было бы. Это весь город знает. Ну, а наш приказчик Зильберман?
      - А что Зильберман? - спросил Абраша.
      - Ничего Зильберман. Был бедным, женился на бедной, еще в Махновке выбился в приказчики. У него-то какая причина изменять супруге?
      - Разонравилась наверное. А разве Зильберман изменщик?
      - А как же! - сказала Зося. - Я с ним каждый вечер, после закрытия магазина. У нас там комнатка есть сзади, с диваном.
      - М-да, - сказал Абраша. - Ты его... любишь?
      - Ха! Не смеши теленка, а то коровой стану! Я с ним уже и в Житомире была, и в Киеве, и в Одессе мы купались. Он мне платья дарит и колечки с брильянтиками.
       - Ты сказала, что у тебя только 4 платья!
      - Пошутила! У меня их - полный шкаф. Теперь я беру только ювелирными товарами. А потом едет мама в Житомир и сдает в ломбард. Но в последние пару месяцев беру с него и деньгами. Что ты на меня так смотришь?
      - Не боишься мне это рассказывать? - спросил Абраша.
      - А чего мне тебя бояться? Ты сам заляпанный весь, перед женой. Потому и будешь помалкивать.
      Они помолчали.
      - Как плохо все, - пробормотал Абраша. - Нэп гуляет, и все покупает. И при царе так было: у кого деньги, тот и покупает. Я когда-то в гимназию чудом попал. Потом учился в Минске, а потом... ну, ладно. Как плохо все. У меня родители бедными были. Как плохо все. Как противно все.
      - А мне что, не противно с этим лысым евреем роль на диване исполнять?! Он моется раз в неделю, этот придурок из Махновки. От него потом воняет - как из уборной. Но как мне иначе себя и маму прокормить? Как?!
      Было тихо. За кустами шиповника пел соловей.
      - Так было - и так будет всегда, - рассудительно сказала Зося. - Хоть нэп, хоть коммунизм, все без разницы. Партийные шишки тоже баб себе покупают. Уже всех своих секретарш и комсомолок перепробовали. Если подумать серьезно, то они тоже нэпманы, хотя нэпманов как бы проклинают.
      - Весь мир - нэпманский, - согласился Абраша. - Если б моя покойная мама видела, как я исполняю роль счастливого мужа богатой жены, она опять померла бы.
      - Не плачься, Самуйлович, - Зося погладила его по голове. - Тебе еще повезло, у тебя хоть жена не уродина, сама в тебя влюбилась - потому и женился.
      - Никогда не любил ее, - глухо сказал Абраша. - Она... чужая мне.
      - Тебя купили?
      - Купили... я сам купился. Хотел богато жить. Раньше хотел в Минске стать хирургом, но не доучился. Война была, трудно было. То белые, то красные, то зеленые.
      - Удрать бы нам куда-нибудь, - сказала Зося.
      - А куда? - Абраша пожал плечами. - Стать совслужащими, жить на гроши? Ты красивая, тебя быстро начнут перекупать. Будешь каждый день меня обманывать.
      - Буду, - сказала Зося. - Куплюсь, куда денешься от бедности!
      И заплакала.
      Так они сидели - на стволе поваленого дерева. То молчали, то разговаривали. Потом они вернулись на опушку. Стояли за кустами. Увидели, как по дороге катит извозчик.
      - Иди, садись к нему, - сказал Абраша. - Я уже уплатил за обратную дорогу.
      - Нет, езжай ты, - возразила Зося. - А то разговоры пойдут по всему Бердичеву. Извозчики... такие болтуны. Иди. А ты мне давно понравился. Хотя и еврей.
      - И ты мне давно понравилась, хотя и полячка.
      Потом Абраша вышел на дорогу, к извозчику и уехал в город. А Зося пошла пешком.
      Вот и все.
      
      4.
      Все?
      Нет, не все.
      Потому что через несколько дней Ева, жена Абраши, узнала про тайную встречу в лесу.
      - Говнюк! - сказала она Абраше. - Я что, старуха? Мне 23 года, и я красивая. Но ты меня за человека не считаешь. Мой папа для тебя все сделал - но ты плюнул мне в душу. Ты с этой полячкой был прямо на траве? Да? Она уже и милиционерам давала, и кавалеристам, и всем подряд! Абрам, ты меня опозорил на все государство!
      Был страшнейший скандал.
      С громким битьем посуды.
      - Из грязи в князи! - кричала жена. - Ты, недоучка! Хирург недоделанный! Я за тебя девочкой вышла замуж. Я тебе верила, но всегда видела, что ты - не любишь, не любишь, не любишь! А кого ты любишь? Только себя!
      Ох, какой был скандал!
      И окна были распахнуты, и все соседи радостно слушали изорванный от крика голос Евы. Нэпманки Евы.
      Абраша подошел к окну. Внизу стояли какие-то женщины, и с любопытством, с жадным любопытством смотрели на него.
      - Ну что рты раздвинули?! - вдруг закричал на них Абраша. - Любите слушать, как нэпман с нэпманшей ругаются? Ничего, у нас дети, и мы помиримся! Но я мог бы вас любую купить! Хоть за поездку в житомирский ресторан! И тогда вы не только рты раздвинете, но и ноги!
      Женщины внизу закричали от оскорбительности момента. Вдруг прибежали их мужья, стали ломиться в дверь богатой нэпманской квартиры. Орали, что убьют Абрашу.
      Но дверь была толстой, дубовой. Выдержала. Прибежали милиционеры, начали разбираться. Но Абраша сунул старшему из них пару купюр и шепнул:
      - Товарищ, я вас умоляю, пусть нам всем будет приятно!
      И разбирательство неожиданно кончилось. И стало тихо.
      Этот весь театр хорошо подействовал на Еву. Она вдруг успокоилась, положила руку на плечо Абраши, и сказала:
      - Ты прав. У нас дети и мы помирились. Тебя никто не покупал. Тебя никто не продавал. Но я хочу, чтобы ты начал понимать: я тоже человек. Абрам, начни это понимать!
      - Начинаю, - кивнул Абраша.
      Месяца через два, летом, он увидел в переулке Зосю. В переулке было - ни души.
      - Зачем ты рассказала моей жене? - спросил Абраша. - Это не извозчик сделал. Это ты сделала. Я сразу понял: ты.
      - А я не отказываюсь, - ответила Зося. - Дурачок, я хотела тебе помочь.
      - Помочь?
      - Да! Ты пришел бы ко мне, и мы удрали бы куда-нибудь. То ли в Москву, то ли в Турцию. И я не изменяла бы тебе. И меня уже никто не купил бы: мне так надоела нэпманская любовь! Ты единственный, кроме мамы, с кем я поговорила тогда от чистого сердца.
      - Нам некуда удирать - и незачем, - сказал Абраша. - Моя жена - тоже человек.
      - Живи, как знаешь, - ответила Зося.
      И ушла.
      Вскоре она уехала в Москву и поступила учиться на артистку. Знаменитой не стала, но часто снималась в кино, в небольших ролях. Потом неожиданно вышла замуж за коммуниста из Норвегии, туда с ним и уехала. Вместе с мужем во время войны была участницей норвежского Сопротивления. Там оба и погибли. Ее матери сообщили об этом в конце 50-х годов.
      Абраша, когда нэп кончился, переехал со своей семьей в Киев. Работал в торговле. В годы войны был в эвакуации. Его старший сын погиб на фронте. Дочь вышла замуж. В 60-е годы Абраша с внуком приезжал в Бердичев, я видел его, ему было тогда под семьдесят. Красивый был старик. Интеллигентный.
      Такой у меня получился водевиль.
      Маленький водевиль жизни...
      г. Штутгарт,
      Германия
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Ройтблат Боря
  • Обновлено: 12/05/2006. 15k. Статистика.
  • Рассказ: Германия
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка