Жизнь аморфна и бессмысленна по большому счету. Но если не углубляться в философствования и стараться держать ее в узде,карабкаясь вместе с миллионами таких же одиноких неприкаянных двуногих ползунов к какой-нибудь намеченной цели, то может создатьсявполне оптимистичная иллюзия динамики, преемственности и даже определенной гармоничности...
Жизненных целей у Зиновия было несколько. Но в эмиграции на "досрочной пенсии" или, как это тут назвали, - "на социале", все эти приоритеты девальвировались и стали бессмысленны, даже само воспоминание о них казалось теперь странным, почти комичным. Ну например, Зиновий с юности мечтал о семье, о детях, которые будут опорой и радостью его старости, о любимой женщине, которая до гробовой доски рядом. На деле (как это обычно бывает в эмиграции), их шаткая ячейка общества, перемещенная в иные более сложные обстояльства, дала глубокую трещину, а потом и вовсе развалилась: они стал жить отдельно на съемных оплаченных государством кваритирах. Зиновий теперь редко виделся со своей Марусей. Разве что когда его новая секс-подруга болела или уезжала из города. Добирал у своей.Маруся тоже обзавелась бой-френдом, пожилым молодящимся немчиком с крашеными волосами. "Петух крашеный или Петух гамбургский -называл его Зиновий в сердцах. Маруся теперь жила с сыном в одном конце Берлина, он -в другом.
Их взрослая дочь вышла замуж за местного немца с весьма состоятельными родителями.
Как и все наши за бугром, Зиновий и его эрзац-сурпуга (они не развелись, а получили статус супругов с отдельным проживанием) нашли себе мелкие подработки. Зиновий пописывал заметки да рассказики в местные откровенно дохлые русские газетенки, Маруся убирала квартиры богатеньких бюргеров. Правда, с возрастом (а им обоим перевалило за 50) делать это было все трудней и ей стала помогать дочь, подкидывая ежеквартально одну или две тысячи евро.
За "творчество"Зиновию платили сущие гроши. При всеобщем падении интереса к литературе и переходе на интернет-чтение впрочем и за это спасибо! Так его давнишняя "хрустальная" мечта написать свою Книгу как и прочие розовые мечты юности постепенно тожепререходила в разряд неосуществимых иллюзий. С этим фактом мириться не хотелось. Можно было,конечно, напечатать сборник со своими произведениями в любой типографии Германии.Штук 200 для пробы. Разослать в русские магазины, предложить знакомым. Но имея опыт общения с русскими газетами и видя пренебрежительное отношение к печатной продукции в среде русской эмиграции, он отбросил такую идею. Бесплатные газеты для наших с его опусами валялись на полу русских магазинов, вместе с селедкой, колбасой,в пятнах, часто затоптанные покупателями.Один знакомый Зиновия напечатал свою книжку в Германии и кроме материально-моральных убытков никаких радостей от того не получил...
- За деньги? Книгу этого еврейчика? О чем? что ему тут плоховато живется? Пусть поедет на ту же свою Украину, где чтони день цены прыгают вверх!Что? он наоборот пишет, как ему тут хорошо? Подлая ложь!!! Пусть не врет, здесь радостного мало, Запад - это сытыйконцлагерь со строгим режимом! Ви говорите, этот Зяма пишет не только для социальщиков?Кому он надо с его соплями?Зачем?
Как только наш совок в Германии оперится - получает работуили мелкий бизнес - он, как правило, начинает стыдиться своей русскости! Даже русских классиков не читает! "Шпигель", "Фокус", " Штерн" -да, а все совковое обычно брезгает...
Так стоит ли метать бисер перед свиньями?
Такие и примерно такие реакции и соображения окружающих он мог бы услышать, И это тоже не способствовало.
Оставалось одно: ехать в Москву, искать издателя. Причем такого, который не только издаст Книгу, но и обеспечит ееуспешную продажу. Возьмет все риски на себя. А в случае удачи, после рапродажи тиража Зиновий готов и на двадцать процентов от чистой прибыли. Он не жадный.
Зиновий пересчитал свои накопления. Всего 2 тысячи евро.
И вдруг вспомнил про Федора. Этот родственник из Москвы банкир с обширными связями был его главной надеждой. В России полно жуликов и проходимцев, а Федор не даст облапошить.Тем более что уже раз он помог их семье. Когда Зиновий с Марусей приехали в Германию на ПМЖ,дочке было 15 лет. Люсе позарез нужен был аттестат об окончании школы. Без этого документаей светило еще три года доучиваться в немецкой школе, а саттестатом хоть сразу на подготовительное отделение в местный ВУЗ. Подсуетились родители, связались с тем же Федором.
- Тоже мне проблема! Пусть Люся приезжает к нам в Москву, все нарисуем в лучшем виде, - пообещал родственник Федя. Знакомый Федора директор школы выдал Люсе аттестат..
Именно этот Федор и сейчас мог бы ему помочь.
Зиновий позвонил дочери и сообщил, что решил ехать на недельку-другую в Москву печатать Книгу.
- Пап я тебе дам тысячу, -пообещала Люся. -Когда будешь в аэропорту жди. Заодно провожу.
До отлета оставались считанные минуты. Зиновий на прощание поцеловал Люсю. Дочь была эффектна, красива. Он испытывал гордость. Ему и как мужику , и как отцу было приятно ловить интерес прохожих к их паре. Пусть думают, будто он не несчастный социальщик, а весьма состоявшийся мужчина, раз у него тактая молоденькая красотка под боком...
- Недавно звонил мне дядя Федор, -вдруг ни стого, ни с сего заметила Люся, -просил, чтоб я ему одолжила у родителей мужа пол миллиона евро. Наглец!
- Сколько? Я не ослышался?
- Нет, папа, он даже больше просил.
-И что ты?
Люся посмотрела на Зиновия как-то необычно. Словно примеривалась: огорошить его или нет своей новостью?И решилась...
- Пап, я давно и от тебя и от мамы скрывала, что дядя Федор не бесплатно тогда мне этот аттестат организовал. Он...
- Вот как? И за сколько? Тогда еще,помнится, дойчмарки были. Или в долларах?
- Да не об этом я.
У Зиновия сжалось сердце. В груди защемило. Он ВСЕПОНЯЛ, но боялся себе в этом признаться. Защитная реакция организма.
- Да, пап, он заставил меня силой, напором. Я растерялась...
- Нет! Не может быть!
- Но так было...
Первым позывом после испытанного шока было сдать билет. Но Зиновий подумал, что не сошелся свет клином в Москве на этом козле богатеньком. Впрочем, в голове была такая каша, что Зиновий не мог сообразить, как поступить. И принял, как привык, решение просто дальше плыть по течению.
Полет был быстротечен. Но все это время Зиновий представлял, КАК ЭТО МОГЛО БЫТЬ?КАКИМ тоном, способом Федор принудил его дочку к расплате сексом.Едва закрыв глаза он видел, как ЭТО ПРОИСХОДИТ. Отцовское воображение рисовало картины насилия над его любимым ребенком. Этот пидор заламывал ей руки, лишал девственности. Люся кричала, а этот скот зажимал ей рот исладострасно стонал-пыхтел от похоти. Измываясь кайфовал...
- Вам плохо?- послышался голос.Стюардеса.Голос заботливый в глазах искренне беспокойство.
- Совок я совок,- мелькнула мысль. - Даже стюардеса сразу оперделила мое происхождение. По-немецки-то не спросила!
- Все хорошо,- буркнул Зиновий.
Стюардеса протянула ему салфетки.Пассажир вытер потное лицо.
- Думает служивая, что я, наверное, плохо переношу высоту...
У выхода из "Шереметево" столпотворение. Куда податься бедному еврею?
Гостинницу в Москве найти крайне сложно. Да и дорого.От 100 евро за ночь еще поискать надо.- - Поеду-ка я в ближайшее издательство, - подумал Зиновий. - Сегодня договорюсь. Сутки переночую по любой цене сразу и назад. Эх, Федор, животное...
Пока Зиновий прикидывал, как быть в связи сновым открывшимся обстоятельством, его кто-то окликнул. Это был Федор.Он помахал рукой из окрытого салона припаркованного рядом мерседеса
- Задушу, - подумал Зиновий. Но вместо этого кисло улыбнулся.
- Ну привет, Зяма! Хотел одного водилу за тобой послать, да вот думаю гляну, как там мой родич. Соскучился. Так говоришь, решился на старости лет знаменитым заделаться. Хвалю. Главное не посмертно. Есть у меня пара издателей, которые не киданут. Айда к ним? Чего время терять? У нас всего-то два дня до конца недели. А потом культурная программа, поедем на охоту. У меня за городом охотничьи угодья. Домик охотничий, свой егерь. Ты ж давно хотел ...
Пока Федор болтал без умолку, Зиновий чтоб не вцепиться коршуном ему в глотку, крепко сжал пальцами обеих рук кожу сидений автомобиля.
- Э Зин, ты совсем плох. Тебя что укачало? Серый какой-то. Может сначала по 100 граммов водочки тяпнем, а уж потом поедем по твоим издательствам?
- Нет, - прохрипел Зиновий. От бессилия и боли по его щекам покатились слезы.
Ну почему, когда мечта так близко, вот дотянись и сорви желанный плод, всегда что-то сатанинское мешает. Икак быть? Что сказать?
- Вова, давай заскочим в аптеку по дороге.
И к Зиновию: Зяма, у тебя явно что-то болит. Ты совсем неважно выглядишь.
- Душа болит
И тут Федор ВСЕ ПОНЯЛ. Он ждал такого расклада. Правда, надеялся что это будет не в этот раз, акогда-нибудь в неопределенном будущем. Или выообще авось пронесет,затрется, забулется... Даже подготовил, чтобы выкрутиться домашнюю заготовку.
- Из-за дочки что ль сыр-бор?Я то при чем? Сама захотела. Никто не узнает, обещала. М-да, девушки... все они балаболки, как я сейчас понял. Растрезвонила...
- Убью тебя, суку, убью!- прошипел Зиновий. Вернее просипел. У него отнялся голос. Он зарыдал.
-Ну-ну, Зин!Успокойся, совсем разошелся. Не на шутку! А срок давностихоть учел? Уже 9 дет как никак прошло! Я и забыл уже все.
-Такое не прощают никогда никому! Такое не забыть!
- И каков твой приговор? Расстрел на месте? Смертная казнь?
- Да.
- Ах вот как! Уважу, родич, я давно ищу палача. За грехи неподъемные. Видать пробил мой час.
Вов, дай мне из бардачка волыну. Лучше макарыча...
- Водитель достал пистолет Макарова. Передал Федору, тот протянул оружие Зиновию.
- Я то ни при чем, - заметил до сих пор молчавший водитель. - Щас бахнет на полном ходу и все кувыркнемся. А меня-то за что, если ласты склею? Кто моих детишек поднимать будет?
- Ты прав, доходяга!Тормози, рули вон туда,к обочине.
Автомобиль остановился. За окном моросит, то ли снег, то ли дождь. Обычная московская мразь.
Зиновий ощутил убийственную тяжесть пистолета. И вруг направил ствол себе в рот.
Нажал курок. Зажмурился. Лишь щелчок. Выстрела не последовало.
Пистолет на предохранителе.
- Патронов там тоже нет. На всякий случай,- сиплый голос хитрована-Федора в гробовой тишине салона. - Значит, ты себя приговорил. На себя всю вину...
- Заткнись!
- Не кипишись. Книгу и все, что кнейлимонов на пять рублей беру на себя. Доход пополам. Такая компенсация за моральную травму тебя устроит?
- Уйди с глаз!
- А ты подумай, Склефасовский
Зеиновий словно сомнамбула на автопилоте вышел из машины и поплелся куда глаза глядят.
-Ну, что ты думаешь, братела, мочить Зяму или он не опасен?
Федор глянул на невозмутимо-каменную физиономию своего преданого водителя-телохраниителя.
- По-моему, такой гнилой интеллигент скорее сам застрелится, чем будет мстить...
- Вот и я думаю, что он не боец.
Мерседес резко взял с места и смешался с табуном четырехколесных мустангов на вонючих автострадах мегаполиса. Так бесконечный сериал "Дерьмо в Городе" разродился очередный эпизодом дурно-пахнущих серий...
Зиновий часто видел в кинобоевиках, как Отчаянные Головы мстили за поруганную честь семьи. Но то было в кино, а в жизни, как правило, все иначе... Он знал, что даже презирать себя за малодушие не будет. Всегда и всему ведь можно найти оправдание. Достаточно капли яда омнения, непример.
- А было ли насилие?-спросил он себя. - Может, у Федора тогда с дочкой ...полюбовно? Или: почему она столько лет молчала? Вернее даже не так: почему, как только попросил серьезную сумму Федор, она решилась открыть жгучую девичью тайну?. Может быть, просто из-за того, чтобы найти предлог не давать деньги и вообще отвязаться от назойливого, нахрапистого родича?
-Ты б,сука, грохнул на его месте меня,-благодушно подколол своего молчуна-водителя Федор.
Шофер, как опытный дипломат, ушел от прямого ответа: - Ну уж себя бы не стал кончать, как твой Зяма...
- Эх ты, тупоголовый, дальше своего носа не видишь.
Да, не из-за дочки он хотел застрелится. Его никчемность своя достала! А я еще по его самолюбию прошелся как танк.
- Как джигит!- подхалимски поправил водитель.
- Джигиты племяшек не ебут! -назидательно заметил Федор.
Как главный босс Федор оставил последнее слово за собой. Он закрыл тему.
- Все хватит про эту херню языком чесать, пора о работе подумать...