Все утро он 'крутил' радио, в надежде услышать хорошую музыку или хотя бы приличную песню под настроение. Настроение прямо сказать никакое, но музон хотелось найти хороший, - не под значит, а для улучшения оного.
Скучать совершенно не хотелось, но пришлось. Терпение заканчивалось, сканировать эфир надоело и тут он слышит, что-то такое, и-и-и-и... ЦИКЛОДОЛ! В стиле панк-рока, группа: "Тихие игры"... нет ему не послышалось, точно не послышалось.
Тут же вспомнил эти маленькие горько-сладкие таблеточки от хорошего настроения. Хозя, сказал тогда, надо брать минимум семь, потому, что они, как паркопан-2, а есть еще паркопан-5, он в 2,5 раз сильнее...
Хозя, скажу вам, был знаток всякого рода дури в области токсикологии и "плохого", не посоветует.
По этому в тот первый вечер, когда он попробовал впервые, закинул 15.
Зачем человеку врать, если он не хочет получить от этого дивидендов в любой форме, пусть даже просто произвести хорошее впечатление. О да, забыл, конечно из любви к искусству.
С детства он врал, стеснялся и краснел, краснел и опять врал, потом краснеть расхотелось и пришлось выбирать, или перестать врать, или перестать стеснятся.
Это полный маразм, где тут связь между циклодолом и совестью, скажите вы, разве я вас не предупреждал господа, что найти связь можно в чем угодно, по этому или "слушайте" или переходите к другому рассказу.
Вернемся в те времена, когда он умел краснеть и не умел врать.
Его поймали почти с поличным, как это почти, такого не бывает, скажете вы, ой как бывает, в советской милиции все бывает.
Взял его участковый капитан, который мечтал стать майором, Высоцкого он что ли не слушал; "...капитан, никогда ты не станешь майором...", взял так, что эти доки стали не вещи, а "че ето такое капитан, ты че "мусор" сюда за мусор принес" и показания пришлось выбивать...
Теперь о связи; вы же помните, что врать он не умел, не враки это - пародия одна. А под циклодолом и вранье пародия и правда идиотская.
Перед допросом он хаванул семнадцать колес, по опыту знал, - поможет. Сидя на скамеечке, в парке, на против РОВД, глотал по-две, по-три, запевая минералкой.
Когда характерно порозовели ладони, на пальцах появилась паутина, стало сухо во рту, зрачки расширились, он встал с лавчонки и зашел в двухэтажное, убогое здание с решетками на окнах.
Архитектура, эпохи раннего рабоче-крестьянского неоклассицизма с признаками обшарпанности времен победившего социализма.
Спросил у дежурного, как пройти к следователю, назвал фамилию.
В те времена всеобщего дефицита и повсеместных очередей, вход к следователю, что парадоксально был без особых препятствий, но выход, порой затруднен.
Наверное ему почудилось, а может нет, но как бы сверху: "руки за спину, лицом к стене...", по коридору он прошел к означенному кабинету и упал на свободный табурет.
Следователь прокуратуры Петр Топчий, - фамилия соответствовала. В первый раз мутузил его не только кулаками, наверное ему было невдомек, почему тот молчит, т.е. вообще. После нескольких минут рукоприкладства, даже дубасить расхотелось. Ну, что за наслаждение мордовать, когда "поциент" как раба об лед, ни какого удовольствия, не забава, а физкультура какая-то.
Сидит перед кабинетом, смотрит на свои руки, пальцы в паутине, новички пытаются ее снять, выглядит очень смешно, будто хочет снять невидимые никому, кроме его самого перчатки.
Галлюцинации его уже достали, то мышь пробежит, то знакомый подсядит поболтать.
Приходит Пэтро, он присматривается, настоящий или нет, для этого надо кашлянуть или сказать что нибудь. Кашлянул, Петро не пропал, значит настоящий.
В альковы 3 на 3, заходят вместе.
Кабинет, как родной вписывался в архитектурный ансамбль РОВД. Зарешеченное окно с видом во двор, в полуоткрытом шкафу начатая бутылка водки, два пенсионного возраста стола. Стул прибит к полу, значит уже били, его им.
Присели.
- Паспорт принес? - спрашивает Топтач, в голосе металл, в глазах ртуть и презрение.
Последовала пауза, примерно минута. Он смотрит то на ладони, которые в розовых перчатках-паутинах, то на следака, в ртути и презрении, не подыскав достойного ответа, выдавил:
-Это который "дубликат бесценного груза"? - промолвил, не полностью соображая в какой компании находится, но без неловкости и колебаний.
Теперь time out взял Пэтро.
-Послушай, я не советую тебе паясничать, будет больно вспоминать, - отреагировал хозяин кабинета, начиная заводиться.
Лиходей смотрит на законника, тот показывает язык, корчит рожи, хихикает, кривляется; 17 колес циклодола, полный выход в астрал.
Третяя пауза была значительно длиннее предыдущих.
-Я помню, чудные мгновенья... - стал оправдываться разбойник, переместив акценты и сменив пунктуацию знаменитой поэмы, что возможно привнесло новаторство в старинное произведение, если бы было произнесено в другом месте.
Такой наглости наверное не было в том будуаре, стихи на допросе не позволял себе никто, не те времена, не тот контингент.
Следователь некоторое время размышлял, что сделать с этим придурком, может просто врезать между рог или выкинуть из окна. Нет, не поможет, первый этаж, да и решетка, а по рогам еще получит.
- Сходи за квасом, - рапорядился начальник понемногу остывая от гнева.
Послать за квасом, - значит, опустить наглеца, если пойдет, шнырем будет на зоне, думал следователь.
Нахал берет со стола пустой казенный графин, идет за три квартала к желтой бочке хлебного кваса. Бесформенная очередь жаждущих, минут на 20, те кто жаждет с похмелья, обычно утоляются в пивной.
Подходит очередь оболтуса. Ни слова не говоря и не ополоснув, киоскерша наполнила сосуд до краев.
-24 копейки, - противным голосом произнесла она, не поворачиваясь.
Циклодольщик задумался крутя глазами и морща лоб.
- Пять минут, - после решения задачи с двумя неизвестными (чей это квас и кто за него должен платить) отвечает он, - я вернусь, - графин оставался в залог.
Кульминация. Прошло примерно минут 30, пройдя в третий раз вахту, на пороге стоит наглец с пустыми руками и просит 24 копейки за выкуп графина с квасом.
- А деньги, - говорит борзота, без тени смущения.
Следопыт заморгал, как удивленная первокурсница, после нескромного предложения, но порывшись в кошельке протянул через стол три гривенника.
Финал. Его не было еще минут 30, потерялся, пошел не в ту сторону, блуждал переулками, дворами, наконец нашел ту самую бочку, с именно той продавщицей. Произвел не сложный обмен, зажатых в руке, чтобы не потерять по карманам денег на жидкий товар и вот, "Возвращение блудного сына".
- Я думал, ты скрылся, ушел в подполье и уже не вернешься с моими 30 копейками и казенным инвентарем, - похоже иногда юмор все же пробивал у следственных ментов, - думал республиканский розыск объявлять.