Как я училась в Германии, или записки двоечницы. Елена Рышкова
ЛЕША ПОТЕБНЯЈЧЕТВЕР, 20 ВЕРЕСНЯ 2018 Р.5 Reads
Надо вам сказать, что учиться я всегда любила.Так ведь тоже иногда бывает, правда? А здесь в Германии учись себе хоть до скончания века. Конечно это было первое впечатление и в дальнейшем я благополучно его изменила, но вначале - вначале оно помогло мне упрямо добиваться своей цели. Первым делом нужно было разобраться с языком, иначе как же доказать всем немцам насколько я хочу у них чему-то научиться. В том, что они смогут меня чему-то научить я тогда не сомневалась. Очень крепко сидит в нас глубокая уверенность в образованности Европы и своей провинциальности. А мне все недоставало трёх высших образований, чтобы почувствовать свою полноценность в этом многогранном и разноманiтном европейском всезнании. Языковые курсы для вновь прибывших не заставили себя долго ждать и вот 25 разновозрастных человек собрались вместе для познания великого и могучего немецкого языка. Цели у них были разные - кто хотел потом учиться дальше, кто отсиживал время, а кого заставили чиновники. Единственной общей характеристикой было практически полное незнание языка. Тем удивительнее было такое же полное незнание русского у нашего уважаемого учителя.
Вот так и сидели глухие слушатели перед столь же глухим учителем и глядели друг на друга, и говорили, ничего не понимая в речах собеседника.
Честь и хвала господину Целлеру за его интуицию и педагогический талант. Благо, общался он с русской аудиторией не первый год, а более десяти лет, пожалуй, русский и подучить было бы не грех, да и труд не особенный. Но в этом то и заключалась великая метода немецкой педагогики - захочешь понять, поймешь, а нет, так сам и виноват. Именно этим способом языкового "тыка" мы и продвигались вперёд шесть месяцев напряженной учебы. Правда таковой она была далеко не для всех, ибо какой же русский себе лоб расшибет учёбой? Они что действительно дураки? Однако я из последних поэтому и старалась изо всех сил и за себя, и за преподавателя.
Господин Целлер обладал двумя несомненными достоинствами - он был талантливым учителем и отчаянным лентяем. Его редкие объяснения правил немецкой грамматики, можно было сравнить с изящными театральными постановками, до такой степени они были наглядны и доходчивы. Однако эти шедевры нам доводилось видеть крайне редко. В основном все учебное время начиная с восьми утра и до трех пополудни мы вслушивались в его бесконечные рассказы о немецком футболе и проблеме мусульман в Германии. Эти нескончаемые монологи усыпляли большую часть аудитории, а у меня вызывали головную боль от усилий что-либо понять.
Примерно к середине курса я четко поняла, что его мне будет недостаточно и стоит продолжить обучение на более профессиональном уровне, а заодно изучить всяческие немецкие маркетинги и бухгалтерии. Ведь я понимала, что наше плановое хозяйство отличается от развитого капитализма, как кошка от крокодила не только видом и характером, но и терминологией. О, если бы я знала, насколько была права!
К тому времени мой словарный запас и способность им управлять были удручающе малы, однако его дополнял энтузиазм и одесский разговор руками. Этим способом я и попыталась заставить нашего милого учителя помочь мне уговорить деятелей биржи труда направить меня на следующие курсы. Надежд на это было мало, потому что я уже давно вышла из студенческого возраста, не немка и разговаривала, скорее, как собака - глазами, чем на немецком языке. Однако, выслушав мою пламенную речь с притопываниями и прихлопываниями, а также выразительными размахиваниями руками, господин Целлер был тоже неожиданно сильно воодушевлен. Вот что значит сила одесского разговорного языка руками!
По мудрому совету Целлера я самостоятельно и без его помощи проделала ту же операцию в кабинете чиновника биржи труда и, о чудо, воодушевила и его тоже. Вероятно, с выбором профессии инженера я где-то ошиблась и театр потерял во мне яркую актрису. Немцы искренне поверили в мою способность понять будущие премудрости компьютерных технологий в области управления и программирования. Уф, даже сейчас страшно становится! А тогда я самозабвенно рвалась к учёбе, не ведая ни страха, ни сомнения. Главное, чтобы меня зачислили в группу, а там уж посмотрим, как я смогу доказать свою профпригодность. Странно, что в жизни мне постоянно приходится всё доказывать - сначала отцу, потом начальникам разного уровня, затем своим подчиненным, но главное - самой себе. И даже теперь, когда за пятьдесят звучит эта старая пластинка и я, закусив удила, рвусь в бой под ее возбуждающий мотив.
Благополучно закончив в положенное время языковые курсы, я приобрела документ, который подтверждал умение вести непринужденную беседу на улице, читать общедоступные тексты, то бишь вывески магазинов и рекламные стенды, а также отличать выпуски телевизионных новостей от игрового фильма. Господин Целлер оценил мои труды оценкой 1,5, что в переводе на нашу шкалу ценностей соответствует "великолепно", но совершенно не соответствовало моему владению языком.
Насколько слаба в языке я поняла в первый же день новых занятий. Группа подобралась, как на подбор только немецко-говорящая и даже пятеро иностранцев могли общаться между собой лишь на языке хозяев. Первые дни думала, что сойду с ума, вторую неделю - что заболею, на третью - что поубиваю всех инакоговорящих, а на четвертую - дело пошло. Конечно я исписывала десятки рабочих тетрадей незнакомыми словами вслед за преподавателями и дома переводила их до полуночи и после. Конечно жизнь превратилась в постоянный бой между словарём и подсознанием. Оно требовательно врывалось в короткие беспорядочные сны и тоже говорило на каком-то странном неопознанном языке. А я все пыталась ему втолковать, что это все временно и скоро пройдет. Но подсознание, как капризный ребенок, упрямо ныло и просилось обратно в родную речь. Конечно же чуда не случилось - я не заговорила свободно в конце первого месяца и даже второго, но не это главное. Я поверила в возможность понимания материала даже на моем первобытном языковом уровне.
Судите сами - на одном из игровых экзаменов, когда нужно было за двадцать минут создать рекламный текст-макет для объяснения слушателям основ психологической теории Юнга (вот такого уровня задачки ставят ученикам преподаватели) я смогла на немецком объяснить своим партнерам по группе, что это вообще за теория и предложить немецкий слоган для её внятной рекламы. Опять же на помощь пришли актерские таланты и язык рук. Ребята на курсе подобрались молодые и доброжелательные - все удивлялись, как я умудряюсь понимать лекции с восьми утра до трёх пополудни и оставаться в своём уме, а я и сама удивлялась этому. Безграничны возможности человеческие, особенно если дело в охотку.
Львиную долю занятий забирала госпожа социолог. Очень немцы любят учить взаимодействию в группе. Как говорить неприятные вещи, как отказывать в просьбе, как принимать на работу, как выгонять с работы- это здесь целое искусство. В дальнейшем я часто слышала эти штампы в свой адрес во множестве официальных кабинетов. Честно говоря, они помогают во многих случаях выходить из конфликта легко и непринуждённо, потому как резкость и хамство не улучшают жизнь и простота в общении порой хуже воровства. Когда привыкаешь к округлости фраз и лиц, куда как проще идти во всяческие кабинеты на прием. Наверное, это новое знание и помогло мне вынести решение арбитров в конце испытательного срока.
Нас было восемнадцать, а остаться на основной учебный курс должны были только тринадцать. Угадайте-ка с трех раз кого же решили отчислить? Ну конечно же иностранцев - вы угадали. Вся оставшаяся на курсе немецкая часть группы вздохнула явно с облегчением, потому что последние дни перед отбором они переживали до колик в животе. Тут я и заметила, что немцы очень трудно переносят ситуацию стресса, особенно отборочного стресса. Не любят они, когда кто-то собирается оценивать их способности и возможности, болеют от этого и слабеют душой. Правду сказать, и я поплакала напоследок, очень уж обидно быть жертвенным бараном. Но на второй день после экзекуции пришла в группу и произнесла прощальную речь с теплыми пожеланиями удачи в учебе. Никто этого не ожидал - думали, что сломалась, но они во мне ошиблись. Расстались мы большими друзьями, а я в тот же миг помчалась на биржу труда и заказала себе следующие курсы. Когда я рассказываю всю эту историю своим соотечественникам здесь в Германии мне не верят. Но это было - и я снова получила вожделенные курсы. И вновь - по управлению, автоматизации и компьютеризации всего, что только возможно.
И вот эти двухгодичные курсы программирования в международной Европейской школе я прошагала до конца, все двадцать четыре месяца напряженной и по настоящему интересной учебы. Освоила не только рабочие программы Windows, но и сложнейшую систему SAP Management и всё это на немецком. А английский курс высшего уровня у нас вела англичанка из Лондона, куда мы и поехали к ней в гости всей группой на каникулах. Да, немцы умеют учить и делают это с толком и большим вкусом.
Это было прекрасное время! Учеба всегда была самым интересным и занимательным в моей жизни ну, не считая любви и секса. Но об этом в другой раз. А что касается самого обучения, то немцы мягко стелют, да жестко спать. Весь процесс контролирует только сам обучаемый. Хочешь учиться, так будешь сам углубляться, расширяться и совершенствоваться. Преподаватель дает только то, что знает сам, а вот знает он далеко не все самое интересное. Остальное дело ученика. Но спрашивать на экзамене будут по всем направлениям темы, даже там, где сами преподаватели никогда не бывали и вам ничего не объясняли. Так действует всеобщее для Германии правило "вопроса": - Спрашивайте и мы разъясним, не спросили - объяснений не получите, ищите их сами.
Поэтому теперь, наученная множеством месяцев немецкого обучения, я всюду и везде сую свой нос и спрашиваю: - А что будет, если? А можно? Почему? И зачем? Наверное, это самое главное, чему я здесь научилась - ставить вопросы и разбираться в ответах.