Самое верное и тонкое наблюдение о путешествиях как таковых сделала как ни странно женщина - мадам де Сталь.
Слова ее настолько верно передают настроение некоторых путешествующих, что я не побоюсь выписать целый абзац из книги "Коринна или Италия":
"Что бы ни говорили, но путешествие - одно из самых грустных удовольствий. Если вам хорошо в иноземном городе, это значит, что вы уже понемногу сроднились с ним; но проезжать через незнакомые страны, слышать едва понятный язык, видеть лица, не связанные ни с вашим прошлым, ни с будущим, - это значит испытывать полное одиночество, но не знать ни отдыха, ни душевного покоя. Вечная поспешность, стремление поскорее попасть туда, где никто вас не ждет, суета и хлопоты, единственной целью которых является удовлетворение любопытства, подрывают ваше уважение к себе, пока чужая обстановка не утратит хоть немного своей необычности, и ваши пристрастия и привычки не создадут для вас новых приятных уз."
Я не могу еще забыть Тайбея, потому что разрозненные картинки его будничной жизни и выходных дней до сих пор плывут мимо, стоит мне закрыть глаза. Я вижу здания, которые нависают над улицами, вижу что напротив входа выставлен стол, на котором разложены фрукты. Еще ближе к бордюру прямо на земле стоит невысокий черный чан, в который стоящая тут же женщина крошит из пачки желтые листки - бросает их в огонь, и из чана уже курится дымок. Желтое такси летит по шоссе и мелькают здания, и всюду одна и та же картинка - стол с фруктами, женщина и ведерко с огнем.
Иду мимо "голубого парка" - так называемого комплекса Чан Кайши и сквозь прорези в белых окаймляющих парк стенах виден мне старичок - он водит смычком по вытянутому длинному инструменту. Кто-то слушает его. Троттуар уже заливает солнце, я иду к высоким воротам - ко входу - где белые арки венчаются синим козырьком, на них же начертаны знаки - я различаю только один - человека. Вхожу и оглядываюсь по сторонам - направо и налево ведут сквозь зеленую завесу диковинных дерев дорожки, а впереди открывается вид на главное здание комплекса - со смешной синей шляпой, нахлобученной на белый монолит, к которому ведут высокие ступени - белыми украшениями уставленные как на коклюшках связанными кружевами.
Загнутые в углах кверху крыши, рифленые, серые. Странные все-таки эти культовые сооружения - мощеный плиткой дворик со столами, на которые кладут приношения - фрукты, бананы и сладости. А уж дальше, за столбами, небольшое пространство под навесом, где стоят фигуры богов.
Фэн учит меня взять две дощечки, вырезанные в виде полукругов - полумесяцами, подержать их в руках - прижать друг к другу (загадать желание в виде вопроса) и легонько бросить - как они лягут - таков и ответ на вопрос. Если полукругами внутрь - да, если нет - нет, или наоборот.
Вот идет демонстрация, типичная тайваньская - организованные группы людей идут за грузовичками, на которых стоят ораторы и скандируют слоганы, тут же колонки магнитофона с однообразным мотивом - все это очень громко, шумно и пугающе.
Всякий раз как я прохожу рядом с ЧанКайШи или через его площадь я вижу что-нибудь занятное - на площадке между зданиями-близнецами тренируются часовые - целый отряд высоких китайских парней, которые кажутся еще выше оттого, что на них высокие металлические шлемы, и потому что они так и тянутся в струнку, когда стоят на часах. Вот их ружья, разложенные прямо на асфальте - сверкают штыки - на удивление классический вид.
Помню день, когда надо уже уезжать - не могу не попрощаться с "голубым парком" - еще раз взглянуть на небо ЧанКайШи, с завистью смотрю как молодые ребята (похоже брат и сестра) играют в бадминтон - и кажется мне, будто счастье так близко - вот так бы поиграть в бадминтон - и вот мальчишка уже оборачивается и улыбаясь протягивает мне ракетку словно услышав мои мысли. Значит ли это, что не так уж и важен язык, если не зная его, один человек так просто понимает другого?