"Мне так удобно здесь" - признался Владимир Набоков в одном из своих интервью, прожив в этом городе последние годы своей жизни. Сюда любили приезжать Байрон и Шелли, Карамзин и Достоевский, Руссо и Андерсен. Он стал пристанищем для Фреди Меркьюри и Чарли Чаплина.
Речь идет о Монтре - маленьком городке, удобно расположившимся вдоль Женевского озера, или озера Леман, как называют его жители Швейцарии.
Впервые в Монтре я оказалась в феврале. В России стояла глубокая зима, снегопады сменялись слякотью, а в Женеве, где приземлился наш самолет, серо-стальные облака тяжело нависали над домами, людьми и парками.
Всего лишь через час поезд доставил меня в заботливо укрытый от всех ветров могучими Альпами тихий город. Воздух, насыщенный влагой озера, пропитанный густым ароматом цветов и экзотических деревьев, мягко окутал свежестью и теплом. Набережная пестрела яркими пятнами виолы, примулы, мимозы, а на зеленых газонах, островки снега казались неведомо откуда взявшимися пришельцами.
С этого дня начались мои ежедневные прогулки вдоль озера. Они окрашивались в разные цвета и оттенки в зависимости от восхода солнца или заката, от тумана или дождя. Водная гладь, заснеженные вершины гор, и противоположный французский берег удивляли своей многоликостью. А беспокойные крики чаек и шум бъющейся о камни воды неизменно сопровождали меня в моем пути по одной и той же дороге к Шильонскому замку.
Замок принадлежал герцогам Савойским. Сегодня, как и в прежние времена, он величественно возвышается на небольшом островке, отражаясь в воде озера. Чтобы оказаться в средневековье, надо всего лишь перейти по перекинутому через ров мосту. В одиночестве я часто бродила по украшенному гербами рыцарскому залу с огромным камином у стены и мимо резных дубовых колонн. Никто не мешал разглядывать фрагменты настенной живописи. Я подолгу сидела у окна, на скамье за большим столом, в деревянной часовне или во внутреннем дворике замка. Мой мир оставался со мной.
Второй раз я оказалась в Монтре жарким июльским летом. Здесь проводился
Ежегодный международный джазовый фестиваль. В разные годы Монтре приветствовал Билла Эванса, Эллу Фицджеральд, Инну Сайман, Карлоса Сантану. Именно здесь, спустя пять лет после смерти Фредди Меркьюри, установлен ему памятник, который чопорная Британия отказалась устанавливать в своей стране.
Город я не узнала. Из спокойного и респектабельного джентльмена он на две недели превратился в озорного бесшабашного мальчишку. Разные поколения людей, независимо от цвета кожи, культуры, манеры одеваться, собрались в маленьком городке вместе, объединенные общей любовью к джазу и блюзу. Они заполнили его улицы и площадки перед многочисленными, специально возведенными на время фестиваля сценами. Музыка, которой было тесно в концертном зале, выплескивалась на улицу, насыщая положительной энергетикой и притягивая к себе всех, кто оказывался рядом. Коктейль из запахов итальянской, швейцарской и арабской кухни смешивался в воздухе с запахами экзотических цветов. А утром город умывался, спешно убирал следы прошедшей бурной ночи, чтобы вечером опять зазвучать.
Монтре остался в моей памяти теплой страничкой воспоминаний. Иногда маленькие города, не имеющие большого количества достопримечательностей, трогают нас куда больше, чем крупнейшие столицы мира. Я поняла это в тот момент, когда в очередной пробке, в стремлении растолкать срочные дела, передо мной не возникли цветущая набережная, заснеженные вершины Альп и отраженный в воде замок.