Мне дала Дидона,
я молча взял и поехал додому,
что мне подарки дидонины,
что мне её подарки, бездомному,
что мне её прелести
по сравнению с креслом и теликом,
её родинку
не сравнять с моей Родиной
со Сталиным,
куда её осиной талии.
А девы пунические,
глаза свои выпучив,
плачут без околичностей,
напропалую
так что затопило палубу;
им не надо воды,
им не надо еды,
дайте им Энеиду
и они никуда не уедут,
будут сидеть над книгою
без всякой видимой для себя выгоды
пока не прочтут Вергилия
Публия, блин, Варона
того самого которого
не затмит даже порно.
Что ты скажешь в своё оправдание,
Эней кругосветного плавания,
что плохо быть Дидоной
гореть, словно в домне,
и видеть причину
всему в заезжем мужчине,
что любовь в начале,
не то же, что любовь в конце,
и если ты отчалил
с видом гордого начальника,
то нужно держаться за стрелку
компаса, а не оглядываться на целку.
Я еду додому,
прощай, Дидона -
мечта любого троянца,
но я люблю больше пространство,
больше неба, кричащих чаек,
что гадят мне на железный чайник,
а то и просто в чашку с кофе,
словно я не Эней, а какой-то Кафка,
который пространство терпит,
а любит лишь время,
как и подобает абстрактным евреям.