Бывают славные денечки, которые в скрижали своих деяний никак вписывать не хочется, а если и записывать, то в черной рамке. Сегодня один из них.
Неделю тому назад я вернулся из Сан-Хуана, где пару дней переводил (см. "Этюд в карибских тонах"). Три дня тому назад, утомившись стоять на одном и том же месте в одной и той же лагуне Дэкити, я решил удалиться в пУстынь. На другой стороне Кулебры есть бухта под названием Алмодовар. Точнее, это две бухты, разделенные посредине отмелью и двумя небольшими, окруженными мангровыми зарослями, островками.
На всем пространстве бухты к берегу ведут только две дорожки, и то от частных владений. По сей причине место это замечательно своей красотой, тишиной и малолюдностью - обычно.
Ну, так вот, подался я туда со своей шаландой. Стал на буй поближе к островкам. И сделал это с умыслом. Чаще всего я становлюсь здесь на самые отдаленные буи. В плане социальной изоляции это вариант оптимальный, но очень плохой в смысле связи. Телефонная связь только с одной точки в салоне, интернет по вдохновению - то есть, то нет. А я, все-таки, в мире людей обитаю - и с женой общаться нужно, и с детьми.
Став на ближний буй, я, безусловно, выиграл. И телефон, и интернет - загляденье. Жизнь - сам себе позавидуешь. Иногда я беру трость и шляпу, пардон, я имел в виду ласты и маску, прыгаю в динги и совершаю прогулку к Кулебрите, чтобы порезвиться там среди кораллов. Во время обыденных заплывов бухте я подбираюсь к самым манграм и сквозь стекло маски всматриваюсь в сумрак опушки мангровых зарослей. Белый коралловый песок покрыт здесь каким-то серым налетом. В прозрачной воде покачиваются воздушные корни, будто десятки барабанных палочек отбивают неслышный мне ритм . Между ними снуют стаи серо-полосатых рыбок, а чуть-чуть подальше тонкие мангровые стволы уже встают со дна моря плотной стеной.
Вечером открывается панорама залитого огнями острова Сент-Томас на Американских Виргинских островах. До него отсюда 17 морских миль, но видно, как на ладони. Днем даже отдельные дома видны. С более дальних буев его закрывает второй островок.
Впрочем, это все в прошлом. Часа два тому назад между мной и островком стали на якорь два пуэрториканских катера. Ну, вторая половина дня, пятница, естественно, я ожидал визитеров с Пуэрто-Рико. Но я думал, они будут становиться на швартовые буи, коих справа от меня штук восемь. В таком случае слева от меня не будет никого. Что и требовалось доказать. Так нет же, они стали на якорь именно слева. Сначала я отреагировал спокойно, внутренне подготовившись к тому, что до вечера воскресенья придется терпеть соседей. Затем они включили музыку. Думаю: "Ребята, да пошли бы вы со своей кодлой..." -
Завожу дизель, жду пару минут, чтобы он немножко прогрелся. Поднимаюсь на мостик, перевожу ручку с нейтрального положения на передний ход при самых малых оборотах двигателя. Во-первых, мне нужно убедиться, что все работает, как надо, а, во-вторых, это снимет напряжение с троса. Прохожу на нос, смотрю на тянущийся от белого швартового буя желтый трос. Он свисает свободно, без всякого натяжения. Выдергиваю свой трос из петли швартового. "Мамбо" медленно дрейфует в сторону. Смотрю еще раз на только что покинутый буй. На белой поверхности шара крупными черными буквами надпись Day Use Only ("Только дневная стоянка"). Чем мне Пуэрто-Рико нравится, так это тем, что здесь живут по тем же правилам, что в родной стране, России. Одно из них гласит: "Если нельзя, но очень хочется, то можно". -
Кто здесь будет всерьез обращать внимание на такую надпись? Впрочем, пришедшие с Британских Виргинских островов канадские французы вчера спрашивали меня, как местного старожила о том, о сем, в том числе и об этой надписи. Я ответил с полной убежденностью: "Стойте столько, сколько душенька пожелает. Не думаю, что кто-нибудь будет интересоваться, кто вы, что вы, и где вы стоите". -
Итак, от буя мы отошли. Куда мне теперь податься? Уходить из Алмодовар я не хочу - слишком уж здесь хорошо. Бензина для подвесного мотора у меня еще достаточно, воды в кормовых цистернах хватит, как минимум, на неделю, продуктами я только сегодня затарился, природных катаклизмов вроде не ожидается. Так что мне и здесь неплохо.
Дай-кось я пойду на во-он тот, самый ближний к рифовой отмели. От веселых пуэрториканцев он далеко, но, вполне возможно, что связь и интернет там окажутся неплохими. Условия близки к идеальным. Пустая просторная бухта, никто тебе не мешает. Слабый ветерок не помеха. Так что в некоторой расслабленности и полной уверенности в успехе своего предприятия чуть прибавляю обороты и направляю яхту прямо на буй.
Уже близко... Рукоятку трансмиссии в нейтральное положение, обороты убраны. Быстро сбегаю вниз с мостика и вдоль борта на нос. Еще не добежав, понимаю, что фокус не удался. Я не рассчитал скорость и расстояние, и пока бежал, нос "Мамбо" чуть-чуть ушел вправо. Чуть-чуть, но багром я уже лежащий на воде трос с петлей не достану. Он издевательски уходит от меня в сторону. Казалось бы, достаточно подождать, пока "Мамбо" чуть отнесет назад, дать передний ход и чуть подправить дело рулем. Но мой опыт показывает, что если трос сразу не поймал, то нужно разворачиваться, делать полную петлю и подходить снова. Так и делаю. На этот раз я слишком поздно убираю ход, и яхта не успевает потерять инерцию. Нос наползает на буй, и тот скрывается из вида. И куда он делся? Смотрю вправо, смотрю влево. Вроде вижу трос за кормой. А где же шар? Уж не под водолазной ли платформой? И яхта, похоже, больше не дрейфует.... Что за дела?
Иду в корму, смотрю вниз. Так и есть, большой белый шар прямо под платформой, а ко всей неразберихе еще и динги со своим тросом тут же путается. В какой-то момент вижу толстенный канат, который от плененного яхтой шара тянется вниз, к дну бухты, и крепится там к ввинченному в песок огромному двухметровому шурупу. Н-да, за что-то он зацепился у меня под кормой. Или за винт, или за руль. За пять лет такой казус у меня первый раз. Ладно. Поднимаюсь на мостик, нажимаю вниз тумблер справа от штурвала. Загрохотала цепь, якорь пошел вниз. Дело в том, что представим себе картинку: опустился я за борт и освободил трос. Но я же не знаю, с какой скоростью будет дрейфовать мой пароход. И, вот - ветер гонит бесхозную "Мамбо" к не такому уж далекому берегу, а я плыву вслед, оглашая воздух жалобными причитаниями. Нет, такой сценарий нам ни к чему, лучше подстраховаться и стать на якорь.
Заодно глушу и дизель. Зачем, я и сам не знаю. Ясно, что сам по себе винт ни с того, ни с сего вращаться не начнет, так что для меня никакой опасности нет. Но, ведь, и незаряженное ружье раз в год стреляет.
Надеваю маску, спускаюсь по металлической лесенке с платформы в воду. Да, впечатляет! Толстенный трос застрял между винтом и пером руля. Опустить его вниз, чтобы он скользнул под руль и таким образом высвободился, не дает большая плавучесть шара и то, что яхту пытается отнести назад ветер, поэтому трос натянут и не дает мне что-то сделать. Первое побуждение - взять нож и обрезать трос к едрене фене. Так сделала большая пуэрториканская моторная яхта пару месяцев назад, когда они хотели стать на соседний со мной буй на Дэкити. У пуэрториканцев своеобразная манера становиться на буй. Они почти всегда разворачиваются кормой к рифу, с носа бросают якорь, а потом отрабатывают задним ходом и кормой швартуются к бую. Так вот, с этим случилась практически такая же неприятность, что и сегодня со мной. Только он, скорее всего, трос намотал на винт, сдавая назад. Недолго думая, двое ребятишек спустились в воду, повозились там минут пять, и катер ушел на другой край лагуны . Шар исчез вместе с тросом. Они его просто обрезали, и все дела.
Но мне как-то не хочется прибегать к таким решительным действиям. Вылезаю из воды, шлепаю по палубе в салон, опять завожу двигатель. Поднимаюсь на мостик. Осторожно даю малый ход назад. Смысл в том, чтобы ослабить натяжение троса, но в то же время не намотать его на винт. Вижу, что скользим назад. Хорош. Ручку в нейтральный, сам скорее на корму. Бегом на трап, и поскальзываюсь на мокрой ступеньке. Вот-вот, только этого мне и не доставало. Хорошо, что я обеими руками за поручни держался. Мне сейчас только сломанной ноги не хватало.
Маску на лик и вниз. Трос ослаб, но с пера руля не соскользнул. Ладно, я хитрый. Раз уж у меня больше восьмидесяти килограмм живого веса, нужно всей тушкой работать. Становлюсь обеими ногами на толстенный, заросший водорослями трос и, упираясь руками в металлические стойки платформы над головой, что было силы толкаю трос вниз, пока есть слабина. Хорошо. Теперь еще разок, пока "Мамбо" не сдрейфовала...
В воде рокот дизеля кажется оглушающее громким. Прямо надо мной из выхлопной трубы вместе с клубами голубоватого дыма выбрасывается пульсирующая струя горячей воды из системы охлаждения.
Преодолевая плавучесть буя, толкаю трос ногами еще раз. Есть. Трос соскальзывает с руля и почти тут же освобожденный шар мягко и неспешно выплывает из-под платформы. Взбираюсь по лесенке наверх, потом на корму. Иду вперед. На палубе рядом с якорной лебедкой поднимаю круглую крышку, закрывающую большую резиновую кнопку. Становлюсь на кнопку мокрой босой ногой. Лебедка начинает вращаться, со скрежетом вытягивая из воды цепь. Когда показывается якорь, не могу сдержать народного русского выражения. Каким-то образом цепь обмоталась вокруг лапы якоря, и теперь он поднимается не так, как ему положено, а боком. Ладно, с этим потом разберусь. Из воды вышел, и пока достаточно.
Опять на мостик. Осматриваюсь. На этот буй мне что-то становиться расхотелось. Тем более, что сносит нас так, что до следующего мне и маневрировать не нужно - просто дай ход вперед и все. Что я и делаю. Опять подкрадываюсь к бую, опять бегу вниз, надеясь, что трос с петлей окажется под самым носом - как оно и должно быть. Фигушки!
Что-то сегодня с моим глазомером приключилось. Или с руками (или с головой, что скорее всего). Одним словом, крокодил не ловится, не растет кокос.
"Мамбо" слишком рано потеряла ход, и я до буя не достаю. Да что за напасть! Ладно, вместо того, чтобы разворачиваться для второго подхода, пойдем к следующему, подальше - такая, вот, у нас экскурсия - знай и люби свой край.
Я там несколько раз стоял. Место самое уединенное. Правда, ни телефона, ни, практически, интернета. Но я об этом не думаю. Поскорее закончились бы эти мучения! Что со мной сегодня? Обычно эта операция у меня проходит гладко - если не с первого, то со второго раза!
Захожу, как положено - строго против ветра. Корректирую направление. Убедившись, что все верно, убираю обороты, ручку трансмиссии в нейтральное. Опять бегом вниз - на ступеньках осторожнее - опять по палубе в нос. Твою мать, перемать!!! Поздно убрал ход, и "Мамбо точно так же, как и у предыдущего буя загоняет шар под себя. Хочется выть.
Вижу медленно скользящий вдоль борта желтый трос. Подхватываю багор и иду вдоль правого борта в тайной надежде, что инерция погаснет до того, как шар дойдет до рулей и винтов, и тогда я смогу аккуратненько провести трос к носу и завести его на капстан. Один раз, пару лет тому назад, этот фокус мне удался. Но не сегодня. Сегодня я получаю полное повторение той гнусной ситуации, в которой был пятнадцать минут назад. Шар скользит под водолазную платформу и там замирает. Жду еще минуту в тщетной надежде, что он не зацепился и сейчас отойдет дальше за корму. Нет, не мой день.
Бросаю на палубу багор, тяну руку к сдвижной крышке кормового люка каюты. Там у меня полный набор под названием "Джентльмену под воду" - маска с трубкой, ласты, большой скребок для чистки бортов и днища, металлическая щетка для той же цели, перчатки, тапки для передвижения по кораллам... Спускаюсь в воду. На этот раз движок не глушу и якорь не опускаю (что толку его бросать, если он в цепи запутался). Да, картинка один к одному та же самая. Единственная разница в том, что трос не настолько капитально ушел к основанию руля, как в прошлый раз. Может и не нужно давать задний ход. Рискованный это маневр: можно намотать канат - это лохматое чудище - на вращающийся винт, как не фиг делать. А винт освобождать, не так просто, пожалуй, без акваланга не обойдешься. Несколько лет тому назад мы намотали в море трос от сорвавшегося рыбацкого буйка. Пришлось тогда сыну лезть в акваланге под мотающуюся на волнах корму. А сейчас у меня оба воздушных баллона пустые, так что и с аквалангом ничего не получится, если что.
Итак, опять ногами на трос, опять руками за стойки под платформой. Поосторожнее, чтобы не попасть под горячую воду из выхлопной трубы.... Толкаю ногами, еще толкаю. Еще разик! Есть - руль свободен!
Поднявшись на мостик, испытываю сильнейшее искушение просто стать на якорь. Не сомневаюсь, что за моей эскападой, посмеиваясь над гринго-неумехой, с интересом следят с того самого катера, из-за которого я себя подвигнул на все эти муки. Может быть, и не смотрят, может быть за своей музыкой они вообще не заметили, что я ушел. Но в такой ситуации стать на якорь, значит признать свое поражение. Это как у акробата в цирке. Если сорвался, если упал, ты не уйдешь с манежа, пока номер не получится.
На здоровой спортивной злости в пятый раз подхожу к бую. На этот раз боги смилостивились (наверное, устали смеяться) - вот трос, прямо подо мной. А где багор? Где, где - там, где ты, придурок, его бросил, на палубе багор, на корме.
Бегом на корму, хватаю багор и, чудо, "Мамбо", как вышколенный строевой конь послушно стоит над буем эти так нужные мне секунды. Ловим желтый трос, поднимаем наверх. Багор положил, подхватываю с палубы наш мягкий трос. Продернул в петлю, протащил, чтобы сложить его вдвое. Теперь быстренько вокруг капстана его, чтобы погасить инерцию дрейфующей яхты. Капстан чуть-чуть поскрипывает, трос натягивается. Жду, пока он ослабнет. Опять освободил, подтянул подальше к себе, бросил на полозья для второго якоря, обернул два раза вокруг капстана, а теперь вокруг торчащих в стороны металлических рукояток. Все. Любо-дорого посмотреть.
Пробую распутать якорь, подняв его к самому носу. Нет, не хочет.
Иду в салон, глушу мотор. В который раз за этот час поднимаюсь на мостик, опускаю якорь так, чтобы он только-только ушел под воду.
Опять маску, опять вниз. Плыву вдоль борта. Подо мной, под килем, извивается полуметровая рыба-прилипала. Терпеть не могу эту тварь (хотя она ничего плохого мне не сделала). Какая-то она сверхгибкая и противного вида овальная присоска сверху на голове. Прибить бы ее.
Берусь за свисающую с носа цепь, второй рукой приподнимаю якорь за веретено. Под водой это не трудно. Чуть наклоняю, чтобы цепь соскользнула с лапы. Все. Якорь повисает вертикально вниз, как ему и положено от природы.
Устало забираюсь на борт. Устало сбрасываю мокрые плавки и натягиваю шорты. Славная зарядка для хвоста, ничего не скажешь. Уж лучше бы ты стоял, где стоял, и наслаждался бодрой пуэрториканской музыкой.
Спустя час, уже когда я начертал эти искренние строки, случайно заметил, что якорь я от цепи распутал, а поднять его до места забыл. Вот было бы здорово, если бы я двинулся куда-то в путь, таща под водой свой якорь!
![Бухта Алмодовар []](/img/s/skripnikow_j_j/krokodilnelovitsa/356205-1004hg-huey.jpg)
![Мангры []](/img/s/skripnikow_j_j/krokodilnelovitsa/mangry.jpg)