"Завожу", - это я вопросительно-утвердительно, высунув голову из двери рубки.
"Заводи", - эхом откликается Света с носа.
Поворачиваю ключ и нажимаю кнопку пуска левого дизеля. Палуба под ногами начинает ритмично подрагивать. Несколько секунд прислушиваюсь, потом запускаю правый движок. Прохожу в корму и, свесившись, смотрю вниз. Дым выхлопа нормальный - сизовато-голубой. Из обоих труб ритмично выбрасывается струей вода, значит охлаждение нормально работает.
Динги болтается далеко позади на длинном желто-красном канате. Поднимаюсь наверх, осматриваюсь. Тоже вроде все закреплено и увязано, блестящая черная панель солнечной батареи опущена и притянута резинками к леерам рубки, чтобы не болталась на волне. На мостике прохожу к рулю. Снизу выжидательно смотрит Света.
"Ну что, поехали?"
"Давай!" -
Жена лихо разматывает и сбрасывает с капстана трос буя, на котором мы стоим, и кричит: "Есть!"
Освобожденная от привязи "Мамба" медленно дрейфует назад и вправо. Перебрасываю две рукоятки слева на передний ход и тут же ухватываю в ладонь две такие же рукоятки справа от штурвала. Плавно и быстро толкаю их от себя, увеличивая обороты. Рокот дизелей нарастает, плеск воды, яхта медленно набирает ход, оставляя позади белый шар буя. Смотрю на счетчик оборотов, довожу их до 2200. Чуть-чуть тяну на себя рукоятку левого, чтобы уравнять обороты с правым. Годится.
"Мамба" бодро проходит между островком Луис-Пинья и Кулеброй. Оставляю подальше гряду камней, за которой угадывается мель, и кручу штурвал влево. Яркое солнечное утро и прекрасно видны окружающие острова. Вдали справа Виейкес, еще правее, далеко за ним в голубой дымке горы Пуэрто-Рико, а по левому борту родимая Кулебра, которую я сейчас огибаю. Дальше за Пуэрто-Рико Атлантический океан, а мы идем по Карибскому морю, хотя все это довольно условно - зайди на другую сторону Кулебры, и ты в Атлантике, так что океан ли, море ли - одно слово, гладь .
Неделю назад я прилетел домой из Атланты, отработав три недели в Алабаме и Джорджии с группой врачей-таджиков. Приятно оставить позади суматошный континент и вернуться на свою "Мамбу".
Сидишь себе наверху в одних шортах, блаженствуешь. Тихая погода как по заказу, только легкий бриз с моря. Посматриваешь на проходящие за рифом яхты, на чаек, на полосу прибоя. Лепота! Света однако в первый же день возвращает меня к прозе жизни.
"Через пару дней Пасха и нужно, наверное, куда-то смываться" -
"С чего бы вдруг?" -
"Да мне уже и Джон, и Пит с Клаудией - ну, ты их знаешь - с "Мисс Хайди", вон они, через две яхты от нас стоят - и другие все уши прожужжали, что на Пасху на Дэкети всегда нашествие с Пуэрто-Рико, и здесь несколько дней будет полнейший дурдом" -
Это да. Дэкети - самая удобная стоянка на всем острове, поскольку лагуна отгорожена от моря рифом, который гасит любые волны. В то же время здесь всегда дует ветерок с моря, поэтому даже когда на суше удушливое пекло, на палубе этого не ощущаешь. Берег за нами необитаемый, но прыгни в динги и до цивилизации с магазинами доберешься буквально минут за десять.
В выходные здесь всегда полно пуэрториканцев, а уж на праздники тем более.
А как неистово эти ребята отмечают праздники, я знаю. Так что если кому не хочется наслаждаться латиноамериканской музыкой с воплями и плясками до трех утра, лучше на это время исчезнуть. Поэтому четыре дня мы удаляемся в пустынь.
Сначала становимся на буй в открытой бухточке необитаемого островка Лиус-Пинья. Под водой нечто неповторимое - видимость потрясающая, хоровод всех цветов рыб вокруг кораллов. Одев маски и ласты, мы со Светой подолгу неторопливо парим над нескончаемым карнавалом.
И плюс великолепное безлюдье, никого вокруг. Иногда неподалеку всплывает большая зеленоватая черепаха и с любопытством, повернув голову, как бы с недоумением рассматривает "Мамбу". Потом погружается, и еще какое-то время ее хорошо видно в глубине. Передними лапами усиленно гребет, а задние смешно вытянуты назад.
Только стемнело и в воде зажигаются миллионы огоньков, как светлячки в поле. Тропическое волшебство - яркое звездное небо над головой, темная громада острова за кормой, волны плещут о борт и мириады светящихся точек в воде. Время от времени гулко бьет большая рыба. Свет из салона привлекает метровых тарпинов. Кажется, перегнись через борт, и без труда ухватишь рыбину за черную спину. Одни непрерывно ходят кругами, другие ложатся на бок, сверкнув серебром, уходят вниз, а через секунду с шумом выскакивают вверх.
Я бы так здесь и стоял, но невидимая глазу зыбь непрерывно и довольно сильно раскачивает яхту. Странно, что "Мамба" здесь все время норовит стать боком к ветру, а боковая качка самая неприятная. Мне это, в общем-то, не мешает, но Света недовольна: "Ничего делать невозможно, того и гляди с плиты чайник полетит. И вообще, мне от этой качки спать все время хочется" -
Под напором жены на второй день снимаемся и уходим через пролив на другую сторону Кулебры, где тоже есть бухточки и практически нет людей.
Все это время со стороны Пуэрто-Рико нескончаемой вереницей в сторону Дэкети и бухты Энсенада Хонда летят белые катера. Да, натуральное нашествие!
Теперь праздники позади, а мы идем в Сент-Томас, на Виргинские острова. На это есть три причины. Во-первых, мы уже почти три месяца туда не заглядывали и не мешает встряхнуться. Во-вторых, нужно подзаправиться. И, в-третьих, пора пополнить запасы сигарет. Везде по Америке сигареты стоят, в среднем, 50-60 долларов за блок. А на Виргинских островах чуть больше 20. Такие вот гримасы местной цивилизации. Зато бензин и солярка, наверное, самые дорогие в Штатах.
Начинается качка. Солнышко светит, движки внизу рокочут, ветер в ушах свистит. Посматриваю на дисплей закрепленного справа глубиномера - под нами 30 футов. Теперь взгляд налево, на экран наискосок закрепленного на верхней панели мостика картплоттера. Купил я его зимой, и обошлась эта цацка почти в тысячу. Зато теперь вижу все глубины по курсу, свою скорость... Могу планировать маршруты. Но пока я только привыкаю к хитрому прибору. По сути дела, с середины января и до прошлой недели дома я не был. Одна делегация за другой - Калифорния, Невада, потом Висконсин, пару дней в Миннесоте, потом Вашингтон, Флорида. Пару недель перекура, потом Алабама и Джорджия. Поэтому инструкцию к картплоттеру я проштудировал буквально на днях, и знаю далеко не все возможности системы.
Проходим самое неприятное место - слева рифы и справа рифы. Они хорошо просматриваются в воде - со стороны выглядят как бы буровато-зелеными пятнами на лазоревом фоне. Вода настолько прозрачная, что определить глубину, глядя вниз, просто невозможно. Четко видишь камни, а глубиномер показывает 10 или 15 метров. Как-то я уже ошибся в этом плане. Мы шли купаться на динги, и мне показалось, что под нами буквально пол-метра. Не думая, спрыгнул в воду и погрузился с головой. Естественно, шлепанцы всплыли отдельно, я отдельно и бейсболка с гордой надписью "Мамбо" тоже отдельно. Кроме вылавливания аксессуаров еще и меня извлекать пришлось, так как на динги без лесенки из воды самостоятельно не выберешься. Нехорошо как-то получилось.
Так что вниз лучше не смотреть и нервы себе не трепать. Лучше на глубиномер поглядывать почаще. Неспешно проходим мимо Дэкети, рассматривая стоящие в лагуне хорошо знакомые нам яхты.
Рифы позади, глубина растет - 70 футов, 80, 85. О глубинах теперь можно не волноваться до самых подходов к Сент-Томасу.
Странно, откуда такой ветер? По прогнозу ваще-то тихо, а в ушах свистит, и сигарету чуть не выдувает изо рта. Навстречу идет крутая короткая волна с белыми гребнями. "Мамба" взлетает вверх, потом падает вниз, с шипением зарывается в волну носом, поднимая тучу брызг. Аж до мостика долетает. И с борта на борт валяет от души.
Вдали виднеется скала Сейл-Рок. Обычно я оставляю ее слева, но сегодня подворачиваю, чтобы волна шла под углом, а не сбоку, поэтому от обычного маршрута уклоняюсь. Посматриваю, как непрерывно меняется скорость на дисплее картплоттера - 6,8 узлов, 6,2; 5,0; 4, 5 - 5,6; 6,2; 7,3. Так отражается битва яхты с волнами. На обратном пути волна будет сзади, и это даст нам прибавку хода примерно на милю в час. Но сейчас спешить некуда, "Мамба" дама неторопливая, а прибавлять обороты не вижу ни малейшей причины..
Пока шли между рифами, я рулил стоя, теперь же усаживаюсь в удобное раскладное кресло. Кто-то с соседних яхт - то ли австралиец Роб с "Ариты", то ли Марк с "Лахоны" - посоветовал именно такие, и мы еще осенью купили две штуки в "Волмарте" на Пуэрто-Рико. В подлокотники очень практично сеточки вделаны; одна для пепельницы, вторая для стакана. В ней сейчас рация, настроенная на аварийный 16 канал. Время от времени рация попискивает или взрывается короткими диалогами на испанском.
Света сидит в таком же кресле слева, придерживаясь рукой за поручень.
"Яблоко хочешь?" -
"Давай" -
Теперь кручу штурвал правой, а в левой зеленое яблоко, которое я с удовольствием грызу, не отрывая взгляда от носа яхты. Точнее, когда я сижу, корпуса я не вижу, а виден лишь краешек якоря, косо торчащего на самом носу - по нему и ориентируюсь.
Навстречу вереницей летят катера - нагулявшиеся пуэрториканцы возвращаются с Сент-Томаса. На праздники нашествию подверглась не только Кулебра. Выпендрежники они все-таки неисправимые. Я бы сказал, кавказцы Карибского моря. Никакой скорости кроме максимальной не признают. У всех мощнейшие моторы, поэтому полная скорость как у торпедного катера. Смотреть страшно, когда небольшие суденышки становятся чуть ли не вертикально, прыгая с волны на волну. Вкусы у мачо, в общем-то стандартные. Писк сезона, это яхты футов 50 длиной, то есть метров 15. Форма обтекаемая, сзади два или три движка по 150, 200, а то и 300 лошадей. Учитывая, что 65 процентов населения Пуэрто-Рико сидит на вэлфере, любопытно бы узнать, откуда дровишки. Да и бензина они палят за один такой переход на пару сотен долларов, как минимум.
Один из джигитов уже недалеко и прет прямо на нас.
"Юра, поворачивай! Этот шизанутый нас сейчас долбанет!" -
"Че мне суетиться? Он же нас прекрасно видит. Не законченный же там идиот?!" -
А хрен его знает, законченный или только частично у мучачо крыша поехала. Смотрю внимательно на быстро приближающийся острый нос, в готовности отвернуть, если в ближайшие полминуты не увижу никаких действий с его стороны. Не, нормально, подворачивает чуть вправо и мы расходимся левыми бортами на расстоянии метров в 50. Из вздымаемой пены торчит обтекаемая высокая белая надстройка, над ней еще одна, решетчатая. Там на кресле в верхотуре восседает джигит в красной рубашке, как петух на жердочке.
Обычно капитаны яхт приветствуют друг друга взмахом руки, но в данном случае никаких выражений приязни не наблюдается. Мы для них гринго, а они для нас безбашенные пацаны, которым дали в руки опасную игрушку.
Непрерывно просматриваю поверхность моря перед нами. То справа, то слева с гребней волны взмывают в воздух летучие рыбы. Но слежу я не за ними. Я смотрю, нет ли по курсу сорванных рыбацких буйков. За каждым тащится трос. Если намотать его на винты, будет очень нехорошо. Такое уже было, правда намотался трос на вал, а не на винт, поэтому обошлось без гнусных последствий, если не считать того, что пришлось затратить уйму времени, сидючи под кормой в акваланге, перепиливая водолазным ножом этот самый трос. Неприятно, что среди всякой поросли в районе винтов и рулей обитают крошечные креветки, которые ужасно больно жалят - как крапива, только намного хуже и проходит боль далеко не сразу. Нужно бы в гидрокостюме под воду лезть, но Яшкин мне мал, а своего нет. Если просто погружаться для удовольствия, костюм мне вроде ни к чему, поскольку вода теплая и на глубине до двадцати метров, а глубже мы и не лазим.
Сегодня пока видел только один буек и достаточно далеко от нас.
Наконец-то Сейл-Рок неспешно проплывает по правому борту. Впереди так же неспешно растет Сент-Томас. С этой стороны я к нему не подходил, поэтому какое-то время играю тумблерами картплоттера, чтобы посмотреть глубины впереди, и нет ли там рифов или иных кошмаров мореплавателя. Шли бы правее, не о чем было бы беспокоиться. Там дорожка хорошо протоптана. Есть только одно гнусное местечко совсем недалеко от входа в Элефант-Бей. Слева окруженный скалами островок со сквозной дырой в скале. Говорят там необыкновенно интересно погружаться с аквалангом, но подходить к нему безопасно только в самые тихие дни, все остальное время мощнейший прибой делает островок недоступным. С другой же стороны рифы, четко видные по бурунам над ними.
Ладно, посмотрим, что нас ждет на этом курсе. Пока мы шли, ветер и волна усиливались, а теперь и тучи нехорошие потянулись. Море сразу приобрело свинцово-серую окраску. Весь мир вокруг стал приглушенного скучного цвета. Справа и слева четкие полотнища дождевых шквалов видны.
"Давай-ка я дождевики принесу", - это Света
"Поосторожнее, смотри мотает как" -
Любопытно, а как на старинных парусниках ходили по палубе во время многодневных плаваний? Ведь сейчас обычная погода, даже близко к шторму не приближается. Однако передвигаться по "Мамбе" можно только одним способом - разжимая одну руку, обязательно знаешь, за что уцепиться другой. И ноги пружинисто напряжены. Ни о какой ходьбе в обычном смысле этого слова и речи быть не может. Так вот, длина нашей яхты 13 метров, ширина, по-моему, три с половиной. Для сравнения, одна из каравелл Колумба, по-моему, "Пинья", длиной была 18 метров. То есть, они вполне сопоставимы по размерам. И что, эти бедолаги день за днем так и скакали, цепляясь за что ни попадя? Даже в куда более поздние времена парусник длиной 30 метров считался вполне приличным океанским судном.... Достаточно вспомнить "Соленый ветер" Лухманова и итальянский бриг, на котором он матросом пересекал Атлантику. А ведь это был конец 19-го века.
Раздумья прерывает вернувшаяся с дождевиками Света. "Внизу, как Мамай прошел - телевизор на полу, компьютеры на полу, книги веером. Жуть" -
Ну это не велика беда. Телевизор у нас выполняет чисто декоративные функции, поскольку мы даже антенну с мачты сняли. Точнее, ее албанец Джим у нас выпросил. Не поленился же лезть на мачту откручивать.
В нашей реальности телевизору места нет. Просто с ним один угол салона наряднее, поэтому и не выбрасываем. Обычно перед выходом в море мы его убираем в кормовую каюту и кладем там на постель. А на этот раз море казалось настолько спокойным, что про монитор забыли. И с лэптопами ничего не случится. Они были в плетеной корзине под столом, так что с высоты не падали.
Дождевики жена принесла как раз вовремя. Туча быстро надвигается прямо на нас. Пытаюсь натянуть непромокаемую куртку одной рукой, придерживая другой штурвал.... Ничего не получается, естественно, - в рукаве запутался. Говорю Свете: "Подержи руль секундочку" -
Сажусь в кресло и упираясь в палубу ногами, чтобы не елозить, вполне удачно осуществляю операцию облачения. И вовремя, так как через мгновенье все вокруг темнеет и неприятный холодный дождь прямо в лицо. Дождь пустяки, только очки снимаю, чтоб не заливало стекла. Хуже, что теперь вперед ни черта не видно. А на картплоттере прямо перед нами риф показан. А я эту сторону не знаю. Что там за риф, хрен его знает. Естественно, поворачиваю влево, чтобы оставить риф в стороне. Само собой, жена тут же меня поправляет: "Ты куда? Нам же в Элефант-Бей направо нужно" -
"Там риф по курсу". -
"Что?" -
"Риф по курсу". -
Из-за ливня, ветра и плеска волн меня плохо слышно. Ладно, потом объяснимся...
Проходят неприятнейшие пять или десять минут. Напряженно всматриваюсь в пелену дождя, готовый немедленно отвернуть, если увижу что-то подозрительное или если какая-нибудь яхта на нас из мглы выскочит.
Дождь прекращается сразу, будто его рубильником выключили, и тут же обретаю зрение. До берега мили две, а где же искомый риф? Смотрю вправо, ищу признаки бурунов. Ничего подозрительного не вижу. Ладно, раз прибор говорит, значит есть; впрочем мы это место уже благополучно прошли.
Теперь поворачиваю вправо вдоль берега, чтобы выйти к знакомым местам. Скоро вижу вышку радиомачты в глубине Элефант-Бей.
Как только зашли в тень острова, качка слабеет, а потом и прекращается вообще. И ветер больше не свистит в ушах. Сразу все покойно и тихо.
"Я сейчас ход сбавлю. Ты сможешь динги подтянуть?" -
"Конечно". -
На переходе динги болтается за кормой на длинном тросу, чтобы свободно ходить на волне. А в гавани нашу резиновую лодку нужно подтянуть вплотную к корме, чтобы в случае, если понадобится дать задний ход, трос не попал бы на винты.
Проходим между навигационными буями и теперь справа от нас целое стойбище яхт. В каком-то смысле это похоже на возвращение в родные места, потому что в Сент-Томасе мы стояли первые три месяца после того, как перебрались жить на "Мамбу", и все нам здесь знакомо.
Вот силуэт большой чартерной яхты "Айри". Пять лет ее владельцем был наш приятель Джон. Четыре года тому назад они с женой, Катей, пригласили нас на несколько дней погостить на "Айри", и это было первое приобщение к миру "морских цыган".
А вон желтоватого цвета яхта канадца Стэна, нашего первого наставника и гуру. Он учил меня управлять яхтой и показывал всякие тонкости работы механизмов и их ремонта.
Вдоль берега так и валяются яхты, погибшие в прошлом году во время урагана "Эрл". А вот и грустное зрелище полузатонувшего в тот же день катамарана. Был он сверкающе-новеньким, теперь ржавчина аж отсюда видна и мачта нелепо вбок торчит над водой.
Слева гигантский лайнер у причала. Это Oasis of the Seas. Тоже хорошо нам знакомый.
Поворачиваю в проход между Сент-Томасом и Уотер-Айлендом. Нам нужно в соседнюю гавань. Туда есть два пути: или в обход, а это минут пятнадцать, или узеньким каналом между Сент-Томасом и островком Хассел-Айленд. Канал этот я никогда не любил - вечно там динги носятся, местные паромы быстроходные, еще более быстроходные большие катера, на которых туристов с лайнеров развлекают.... А там ширина-то всего метров двадцать между двумя каменными, чуть прикрытыми водой плитами.
Сейчас же я без раздумий поворачиваю к каналу. Правда, справа вижу направляющийся туда же размалеваный то ли огненными драконами, то ли змеями катер. Размерами он раза в два больше "Мамбы", а скорости просто несопоставимы. А может он не в канал? Может он вообще к Oasis of the Seas идет?
Нет, сюда метит и уступать мне дорогу явно не собирается. Может я раньше в канал войду? Внимательно смотрю на соперника, оцениваю свою скорость, оцениваю его. Нет, перед ним войти не успею, а он на такой скорости не успеет ни затормозить, ни отвернуть. И вдвоем нам в канале места нет.
Резко сбрасываю ход, не меняя курса. Через минуту наперерез на огромной скорости проносится белый катер, расписанный красными огненными языками. Клыки там вроде какие-то, или, опять-таки, из пасти дракона пламя... Страсть Господня!
Катер лихо поворачивает в канал буквально в метре-двух от камня. Понятно дело, если каждый день по раз по пять, а то и десять здесь ходить, то и с закрытыми глазами можно.
Прибавляю ход. Уже в самом канале вижу идущий навстречу катамаран. Но этому придется или сбавлять скорость или дать круг, поскольку я уже здесь и маневрировать негде.
Ну все, мы в бухте: вон, виден Френч-Таун, белые гостиницы вдоль набережной и прочие туристические прелести. Теперь осталось заправиться и на якорь.
Я надеялся, что в этой бухте сегодня не будет лайнеров, поскольку они стоят именно там, где пристань яхт-клуба, куда мне нужно на заправку. А они, вот они, аж целых два.
Да еще и нос мегаяхты виден у причала. Мегаяхтами здесь называют яхты миллиардеров, на которые можно смотреть, как на музейный экспонат. Все там блистает, все сверкает и штук пять радаров наверху. Плохо только, что именно эта стоит у нужного мне причала. В результате для входа к заправке и выхода остается достаточно узкий проход с нехорошими препятствиями с обеих сторон. Попробуй зацепи мегаяхту - хоть одна царапина будет, такой иск накатят, что вместо яхты на латаной плоскодонке по миру поплывешь.
"Может завтра заправиться? Надеюсь эти два сарая уйдут" -
"Как хочешь. Завтра так завтра" -
И лезть туда не хочется, но и откладывать нет смысла. Все равно ведь заправляться, хоть сегодня, хоть завтра.
Дай ка подойду поближе, посмотрю, какой там проход и не слишком ли тесно...
Врочем, хоть я еще и мнусь, решение принято. Поднимаю портативную рацию, нажимаю на кнопку и внятно говорю: "Моторная яхта "Мамбо" вызывает "Ят Хейвн" на 16 канале" -
Отпускаю кнопку, слушаю. Пока ничего.
Повторяю заклинание еще раз и еще.
Наконец слышу: " "Ят Хейвн" моторной яхте "Мамбо", переходите на 11 канал" -
Нажимаю переключатель каналов: " "Ят Хейвн", прошу разрешения подойти на заправку. Мне нужен соляр и вода. Прием". -
Добро получено. Я уже совсем рядом. Смотрю, что там деется. Итак, справа у стенки два лайнера, слева у края нужного мне причала красуется мегаяхта, дальше, ближе к берегу еще кто-то стоит. И там где заправка тоже кто-то. Куда же мне идти? Дальше вперед нельзя - как только я зайду в эту теснину, в этот пенал, маневрировать будет негде. Можно, конечно, двигателями на месте развернуться, но это уже из экстренного репертуара... Да еще и ветер сильный с носа с правой стороны будет осложнять разворот....
Пребывая в раздумьях, описываю круг на малой скорости. В какой-то момент вижу отходящую кормой от причала парусную яхту. И отходит она от заправки, от того самого места, куда мне нужно.
Пока яхта разворачивается, я уже издалека нацеливаюсь на освободившееся пространство. Расходимся с ней вплотную - они на выход, я на вход. Успеваем поприветствовать друг с друга со стоящим за рулем яхты плотным седым мужиком.
Теперь все внимание подходу. На лайнеры не смотрю вообще, они мне сейчас не помеха. Целюсь так, чтобы пройти вплотную к мегаяхте, - чтобы как только я ее миную, быть в нужной точке.
Света уже впереди. С тревогой: "Юра, ты же его зацепишь!"
Смотрю только на точку, где должен оказаться нос "Мамбы" через пять секунд и где по моим расчетам (надеюсь, правильным) нужно начинать польку-бабочку танцевать. На секунду бросаю взгляд влево - совсем близко проплывает лакированый черный борт миллиардерской игрушки. Ну и здоровенная, зараза - отмечаю про себя.
Чуть пригнувшись, жду, непрерывно оценивая скорость "Мамбы" и расстояние между ее носом и причалом. Еще секундочку... еще... Пора! Резко убираю обороты обоим и тут же даю задний ход правому дизелю. Яхта по инерции проскальзывает в метре от кормы роскошной мегаяхты и, повинуясь загребающему назад винту, подрагивает, останавливается в своем скольжении и заносит корму влево.
Хорош! Теперь правый на передний ход. Импульсом резко газ и тут же на холостые... левую рукоять быстро перевел с переднего хода на нейтральный....
Теперь нос идет влево...
Еще раз задний правым и толчок оборотами - корма влево...
Фокус этого маневра заключается в том, что "Мамба" идет боком, не перемещаясь при этом ни вперед, ни назад. Теоретически все просто, но на практике сложность в дефиците времени. Думать некогда, здесь нужен автоматизм, чувство дистанции. И яхту чувствовать нужно. Далеко не сразу это пришло.
Так боком плавно подхожу к причалу, где у заправочной колонки уже стоит черный работник яхт-клуба.
Свете "Бросай!"
С носа летит канат. Черный, не спеша, крепит его на кнехт. Давай, давай, жопа, поторопись, пока корма не отошла! Кричу ему сверху: "Прими кормовой!"
Не дожидаясь, пока труженик соизволит переместится в пространстве, Света с кормы прямо через леера спрыгивает с тросом на причал. Обматывает вокруг кнехта. Уф-ф... Все!
На этом самом месте и в очень схожей ситуации в прошлом году Яшка сломал руку.
К тому времени движение боком я еще не освоил, поэтому просто подошел передним ходом под острым углом к причалу. Если бы тот мудак (по-моему, тот же, что и сегодня) быстро принял и закрепил кормовой конец, все было бы нормально. Но он, закрепив носовой, мирно хлопал глазами, а мне не хватало опыта прижать корму к причалу. Нос стало с силой бить, вот уже якорем мы долбанули по фонарю на краю причала. Яхта как взбесилась, и никак не могу ее укротить. Вижу, как стоящий на носу Яшка, наклонившись к причалу, протягивает вперед руку. В отчаянии кричу: "Яшка, не вздумай!!!". Поздно - рука, которой он пытался самортизировать удар о причал, попадает между носом "Мамбы" и бетоном. Хорошо, что там еще и кранец с носа свисал, иначе от руки осталось бы только мокрое место.
Яхту мы усмирили. Пока Света повела шипящего от боли Яшку в единственную на острове больницу (к счастью, она относительно недалеко от яхт-клуба), я предаюсь самоистязанию. В том, что произошло, моя вина. Мне казалось самоочевидным, что сыну не придет в голову проверять, кто сильнее - он или тринадцатитонная яхта. А ведь я был постарше его, когда сделал, по сути, то же самое, только в более дурацком варианте.
Зимой семьдесят второго я работал на стройке в Люберцах, и только начинал осваиваться с обязанностями стропальщика. Задача в тот день была самая простая - складировать панели перекрытий. Один штабель там уже был, и мне нужно было рядом с ним выстроить такой же. Работал я один, хотя для таких работ обычно требуется два человека, поскольку подаваемые краном железобетонные панели нужно класть в штабель четко одну над другой. А в каждой три тонны веса, и крутится она и вертится в воздухе, и одному с ней сладить трудно.
Несколько штук положил удачно, хотя и намучался. Смотрю, как неспешно вращается по инерции следующая. И приходит мне в голову чудесная мысль: а что если стать к соседнему штабелю спиной и принять панель по центру, а не с торца, как это всегда делается? Тогда мне не нужно будет долго равнять угол, выжидая, когда можно заорать: "Майна!" А пока ты орешь, дальний угол уже ушел, и опять наваливайся и жди, пока он вернется на нужное место.
Не рассчитал я пустяка - что инерция подаваемой подъемным краном трехтонной панели несопоставима с силой моих мускулов. Конечно крановщик мог бы сверху подсказать неопытному, что он сдуру на смерть лезет, но он молчал.
Подводя панель, крановщик одновременно майнует, и вот она уже совсем рядом на уровне пояса. Принимаю ее облаченными в рукавицы руками, и, естественно, не могу даже приостановить прущую на меня махину. Страшный удар в живот, и меня зажимает между плитой и штабелем, на который я опирался спиной. Панель тут же отплывает назад, а я падаю на колени в снег. Шапка сваливается, перед глазами огненные круги, мне горячо, а сверху крановщик орет всякие матерные слова.
Ничего, обошлось. Только с месяц спину согнуть не мог.
И вот, седой балбес, я заранее не предостерег сына, чтобы он не вздумал бороться с яхтой. Хрен с ним, с разбитым светильником на причале, да и если краску с носа ободрали, не велика беда.
Яшке тоже повезло - обошлось простым переломом и месяцем в гипсе.
Ну, это лирика, это все в прошлом. Сейчас мы специальными ключами открываем крышки водяных цистерн на корме и топливных по центру "Мамбы". Говорю заправщику: "Буду брать пятьдесят галлонов в эту и галлонов тридцать во вторую". -
Он с готовностью кивает кудлатой головой, но я знаю, что за счетчиком следить не будет. Ему до лампочки, сколько я возьму. Ему, похоже, вообще все до лампочки.
Пока солярка по давлением льется в цистерну, мысленно прикидываю, когда скомандовать: "Стоп".
Только открываю рот, как из отводного отверстия в надстройке в палубу ударяет желтая пенящаяся струя. Значит бак полон. Ору: "Стоп! Сколько принял?" -
"Пятьдесят восемь галлонов". -
Да, чуть-чуть просчитался.
"Брось подгузники!"
Так называются одноразовые белые тряпки, которыми удобно подтирать попавшее на палубу горючее. Наскоро протираю от солярового безобразия белую палубу. Теперь она скользкая будет, не забыть бы, чтоб не навернуться.
Тащу тяжелый шланг на другой борт и вся операция повторяется. Жена тем временем тонким шлангом заливает воду в кормовые цистерны.
Наконец оба бака заправлены, воду залили, пора отходить. Говорю Свете: "Когда заведу движки, перебрось вот этот канат - показываю на тот, который держит нос у причала - на середину. Вот сюда".
Этому нюансу научил меня Марк. "Имей в виду, - говорил высоченный, кудлатый как пудель, вечно улыбающийся Марк, - если ты перед отходом от причала закрепишь носовой трос у центра яхты, а потом дашь передний ход, она будет кормой отходить так, как тебе нужно, чисто и гладенько".
"Отдавай кормовой", - сигналю черному на причале. Поворачиваю штурвал на пол-оборота вправо и одновременно переключаю правый двигатель на передний ход, увеличив при этом обороты.
А это уже фокус, который подсказал албанец Джим с катамарана "Зоя". Я и не подозревал, что при таком положении штурвала на малом ходу корма будет уходить в ту сторону, в которую повернут руль. "Учти, струя воды от винта бьет в перо руля и поворачивает корму в нужную сторону". Казалось бы, противоречит логике - чтобы нос повернул влево, крутить штурвал вправо. Но пару раз попробовал, действительно так.
Сейчас при отходе от причала мне пригодятся все уловки, поскольку место крайне ограничено - сзади в нескольких метрах корма магаяхты, сбоку два лайнера и не так много свободного пространства. Ну а вперед и некуда и незачем, там тоже яхта у причала, а дальше берег.
Корма пошла вправо, а яхта плавно отходит, связанная с причалом закрепленным Светой канатом. В мегаяхту мы уже не воткнемся. Выжидаю еще секунду и машу малому на причале: "Отдавай носовой".
Штурвал одним поворотом по центру, движки на малых оборотах, обоими назад. Борт лайнера приближается. Хорош. Правый на передний ход, левый на задний, и оборотов обоим прибавить. Не хочет влево поворачиваться, ветер нос отжимает, идем прямо на мегагада. Стоп обоим, назад обоим. Смотрю через плечо на гигантский белый борт. Правый вперед и газу. Лайнер совсем близко, но нос "Мамбы" уже смотрит на выход. Левый на передний ход и обоим резко прибавляю обороты. На малом ходу "Мамба" практически руля не слушается, поэтому маневрировать приходится двигателями, и поэтому же я стараюсь побыстрее набрать ход. В этом плане завидую катамаранам и тримаранам. У них корпуса легкие, как пушинки, поэтому они и управляются легче-легкого.
Стоящая рядом Света смотрит вверх, машет рукой кому-то на лайнере: "Фотографируют нас..."
"Бог в помощь", - откликаюсь я, с облегчением поворачивая штурвал. Яхта набрала ход и теперь все просто, рули до самой якорной стоянки да по сторонам поглядывай.
"Ну ты прямо без сучка, без задоринки - идеально и подошел, и отошел", -
"Да пора бы уже, сколько ж можно с сучками подходить", - скромно ответствую я, польщенный похвалой. Маневры подхода и отхода в тесноте между судами, это как посадка в тумане у летчика. Показатель того, что ты умеешь. Так что есть все основания похлопать себя по плечу.
Теперь к Хассел-Айленду в маленькую бухточку. Там и место есть, и глубины нормальные, чтобы на якорь стать.
"Мамба" мирно покачивается на якоре. Нужно солнечную панель поднять, потом динги перевести на свое обычное место у борта.
Неожиданно из-за вершины холма прямо на меня круто планирует гидросамолет. Крыло проносится в считанных метрах, самолет с ревом касается воды поплавками чуть впереди от нас. В ошеломлении кручу головой. Да! Круто! А если бы в момент посадки у него перед носом динги или катерок какой-нибудь выскочил?
Гидросамолет катает туристов. Где-то через час он взлетит, а потом через полчасика опять по нашим головам садиться будет. Все самолеты взлетают и садятся против ветра, а ветер сейчас дует с очень необычного направления. Этим и объясняется душераздирающая цирковая посадка.
После Кулебры Сент-Томас кажется ужасно шумным и суетным. Как с тихого хутора в большой город приехали. С берега музыка доносится, все сверкает огнями. И дождь уже раз пять поливал с тех пор, как пришли.
А в нашей лагуне на Кулебре сейчас только волны о риф бьются.
С утра мы как заведенные бегаем по магазинам, покупая все, что нужно на "Мамбу". В последнюю очередь прихватываем сигареты, за которыми мы, собственно, сюда пришли. Сидя в скрипучем открытом автобусе "Доллар сафари", смотрю сверху на бухту Сент-Томаса и неожиданно говорю жене:
"А что нам, собственно, здесь делать до завтра? Что бы нам прямо сейчас домой не махнуть?" -
"А время?" -
"Давай прикинем. Сейчас без пяти час. Где-то через полчаса будем на "Мамбе". Полчаса на сборы. Если мы в два снимемся с якоря, часам к шести должны быть на месте. И еще час останется до темноты. Что-то мне уже тошно здесь" -
"Мне, честно говоря тоже. Да и ветер все усиливается". -
"Именно. Достоимся, что завтра вообще не уйдешь." -
Как и задумано, без пяти два снимаемся с якоря и на выход. Элефант-Бей проходим как раз когда начинает свое медленное движение от причала гигантский Oasis of the Seas. Надеюсь, пока он развернется, мы уже выйдем из бухты, потому что до тех пор пор у нас с ним один маршрут. Выход здесь не особо широкий и оказаться под бортом самого большого лайнера в мире мне не улыбается. Мы для него даже не пушинка, а так, вроде инфузории-туфельки. Конечно, не хамы этой лайбой рулят, и просто так для развлечения яхты давить не будут, но слишком уж узкий фарватер для этого гиганта - слева скопище яхт, справа берег.
Так что время от времени поглядываю назад, чтобы вовремя убраться с его пути.
Пока белая махина набирает ход, мы уже выходим за бакены и сворачиваем с маршрута мастодонта.
Ветер действительно намного сильнее, чем вчера и волна тоже. Правда теперь поддает с кормы, добавляя нам скорости. Ну и внешне менее драматично все выглядит. Не врезается "Мамба" в набегающий вал, не летит пена во все стороны, хотя держать ее на курсе чуть трудней, поскольку каждая волна стремится забросить корму. Заботят меня, однако, постепенно сгущающиеся облака.
Привычные напряженные поиски первого буя. Как только его увидели, дальше все просто - красный буй оставляй справа, зеленый слева. Пока к одному проходишь, уже и следующий хорошо видно. Так и идешь, как по дорожным указателям.
К проходу между рифами идем наперегонки с дождем. Солнце прямо в глаза, поэтому бейсболку козырьком на глаза, чтобы в сверкании и блеске воды не потерять из вида очередной буй. А сзади чернющая туча подпирает. Вот-вот гроза грянет. И в ливень ни черта вокруг не увидишь. Света говорит: "По-моему, туча правее уходит. Там уже поливает вовсю." -
Собственно, нам нужно всего минут десять хорошей видимости, пока не пройдем внутреннюю кромку рифа.
Предгрозовые мощные порывы ветра терзают тент над головой, но я уже в бухте Энсенада Хонда и поворачиваю на Дэкети.
Ну уж на буй-то мы станем при любом раскладе, хоть грозовая мгла сгущается с каждой секундой.
Так встретила вечер двадцать седьмого числа четвертого месяца апреля моторная яхта "Мамба"