Усыновление детей никогда и нигде не было простой вещью. Хоть в нашем бывшем Союзе, хоть в нашей теперешней Канаде, хоть еще где. Вот один из недавних примеров. Одна голландская пара, будучи на работе в Южной Корее, удочерила корейскую девочку, когда ей было четыре месяца. Через семь лет они сдались и вернули ее на родину, т.к. она якобы не смогла адаптироваться в новой семье. Девочка, они сказали, даже отказывалась есть их пищу. Странная история.
Или вот совсем свежий пример, когда в апреле 2010 года американская семья вернула обратно в Россию усыновленного 8-летнего мальчика всего после его полугодового пребывания в США. В связи с этим разразился большой скандал, в котором приемная американская мать обвиняла российскую сторону, что от нее скрыли агрессивность и психическую неустойчивость ребенка, а русские - наоборот - обвиняли американку в нежелании заниматься ребенком и в несерьезном подходе к усыновлению. Вот пойди разберись.
В Канаде вопросы усыновления (удочерения) тоже очень актуальны. Многие канадские женщины не могут рожать, и в ход идут преимущественно китайские детишки. Последнее время, правда, Китай ввел некие ограничения на усыновление своих детей, и в Канаде многие бездетные родители стали ориентироваться на африканских детей. Хотя по статистическим данным в Канаде каждый год имеется примерно 22 тысячи детей для усыновления. Но только 1700 из них в среднем находят свою новую семью. Это, в основном, дети в возрасте до двух лет, а более старшие да с болезнями и с психическими травмами могут никогда не найти себе нового дома.
Однако, главный вопрос в этом деле всегда был: говорить ребенку или нет правду о его происхождении. Вот в Канаде сейчас идут большие баталии по этому поводу. Но об этом ниже. А для начала я расскажу несколько реальных историй на эту тему.
Две из них - современные российские истории.
Женщина была неинтересная, она знала это. У нее никогда не было парней и тем более мужчин. Жила вдвоем с пожилой матерью и впереди маячила одинокая старость. И как-то раз появилась идея взять на воспитание ребенка. Сказано - сделано. Все вроде бы было продумано до мелочей. Они нашли в одном из роддомов крошечную брошенную девочку, и женщина удочерила ее. Все вместе они сразу переехали на новое место жительства, где никто их не знал и подразумевалось, что это ее ребенок. Так появилось новое живое существо в доме и надежды на будущее.
Девочка росла, стала девушкой и в какой-то момент стала проявлять интерес к своему отцу. Она стала распрашивать мать, кем он был, каким он был и т.п. Надо сказать сразу, что обе женщины - теперь уже мать и бабушка - были, очевидно, ненаходчивыми. Вместо того, чтобы придумать какую-нибудь историю о, например, курортном романе с малознакомым человеком, который появился в жизни матери на две недели и исчез из нее навсегда, они соорудили версию о якобы мамином бывшем однокурснике, с которым у нее случилась любовь много лет назад. Так как дочка была смугленькая, то они сочинили кое-какие подробности насчет того, что папа был югославом, учившимся в старые времена в Союзе. После этого ситуация только ухудшилась. Девушка вдруг возымела желание найти своего отца и его родню. Она стала буквально пытать маму и бабушку, требуя назвать имя отца. Они держались долго. Они отбивались, как могли и сколько могли. Но в какой-то момент крепость их обороны дала трещину, и они сдались. Не сумев ничего больше придумать и не найдя другого выхода из этой ситуации, они признались, что она была удочерена.
После этого их жизнь вообще превратилась в ад. Дочь ела их поедом за то, что они взяли ее из детдома. Она сказала, что существует положение, согласно которому детдомовцы в канун совершеннолетия получают от государства небольшое жилье.
"Сейчас я бы уже имела свою собственную квартиру, - говорила она. - А так я вынуждена жить вместе с вами в вашей конуре." Она кричала, что они разбили ей жизнь, что она ненавидит их. Так продолжалось какое-то время, после чего дочь (хотя можно ли ее уже так называть?) ушла от матери с бабушкой навсегда.
Похожий сюжет был в другой истории, где люди удочерили девочку в 4 года и счастливо жили с ней много лет, пока доброхоты-соседи не проболтались. Тогда началось то же самое (см. выше).
Еще одна история - канадская. В этой истории пара англофонов удочерила маленькую корейскую девочку. Она росла в семье, как родная, была счастлива. Самое интересное в этой истории, что она даже не подозревала, что она - неродной ребенок. Она никогда не обращала внимания на то, что ее лицо заметно отличается от лиц ее родителей. Ничего удивительного - с детьми так бывает. Я вспоминаю случай, когда маленький мальчик пришел с бабушкой на пляж и играл там с маленькой девочкой в песочек. День был жаркий и оба были голенькие. Когда вечером родители спросили его, с кем он играл на пляже: с мальчиком или девочкой, он сказал, что не знает. "Мы ведь были раздетые - вот я и не понял," - сказал он. Так было и с корейской девочкой. Она настолько привыкла к своим родителям, что даже и не замечала разницы в лицах. Но вот почему-то на ее двенадцатилетие ее политически корректные канадские родители решили, что уже вроде как негоже скрывать от дочери ее происхождение. И они выложили ей все. Девушка пережила шок. Такой удар был слишком тяжелым для неокрепшей детской души. Она почувствовала, что почва выбита из-под ее ног. Весь привычный ход ее жизни оказался разрушенным.
С этого момента отношения в их семье заметно изменились. Девушка стала больше интересоваться своими корейскими корнями (что, в принципе, естественно). Она нашла и стала посещать корейскую общину, завела корейских друзей. Она отдалилась от своих бывших канадских друзей. Опять, она стала обвинять своих приемных родителей в том, что они ей не сказали об этом раньше. В какой-то момент, уже став постарше, она поехала в Корею искать своих биологических родителей и не нашла их. Да даже если бы и нашла, встреча не принесла бы большой радости никому, т.к. ее корейские родители отдали ее не от хорошей жизни.
Однако за все это время исканий своих корней она все больше и больше отдалялась от своих канадских родителей (чего те, конечно же, не ожидали). Кончилось тем, что она ушла от них и видит их очень редко. Она, конечно, не вернулась в Корею и так и осталась жить между двумя берегами большой реки жизни.
К сожалению, в Канаде такой подход очень распространен. Намерения, конечно, при этом всегда благие. Считается, что ребенок должен знать свое происхождение, знать свои корни. Поэтому во многих канадских семьях, массово удочеряющих китайских, в основном, девочек, их даже начинают учить китайскому языку, нанимая для этого учителя. Я знаю несколько таких семей, где таких девочек также одевают в национальные китайские одежды, приучают ходить в них. Да, свои корни ребенок, конечно, начнет понимать лучше. Но с другой стороны, не посылают ли ему тем самым эти родители некое сообщение: "Ты не наш! Ты принадлежишь к другому народу, у тебя даже язык другой, которого мы не понимаем."
Никто сейчас не знает, каковы будут последствия такого подхода к воспитанию детей. Похоже, что традиционный советско-российский подход, состоящий в полном запрете на раскрытие информации об усыновлении, оправдывает себя. Я, например, знал в Союзе одну семью, где росли сын и дочь. Я знал эту семью много лет и был однажды поражен, когда по большому секрету узнал от моих родственников, что их дочь (ставшая к тому времени взрослой женщиной) давным-давно была удочерена. Она ничего не знала об этом и прожила в своей семье счастливую долгую жизнь. И трудно сказать, что было бы, если бы ее приемные родители открыли ей правду. Сомневаюсь, что было бы еще лучше, чем оно было на самом деле. Я уверен, каждый знает массу таких историй.
Однако в Канаде часто бывает, что соображения простой житейской логики заслоняются коньюнктурными нормами политкорректности. Недавно Высший Суд провинции Онтарио принял решение, позволяющее обеим сторонам (усыновленным детям и их родителям по рождению) иметь доступ ко всей имеющейся информации. Это решение уже вступило в силу с 1 июня 2009 года. Хорошо еще, что имеются какие-то ограничения в этом процессе, хотя даже и в этом случае последствия для многих семей могут быть катастрофическими. Но и сейчас раздаются голоса в пользу отмены каких-либо подобных ограничений. Одна ученая дама - профессор университета заявила, что соображения этики диктуют необходимость защиты прав слабейшего, которым в данной ситуации являются дети. Таким образом, считает она, запросы детей о раскрытии имен их биологических родителей должны удовлетворяться безо всяких ограничений. Может, с точки зрения абстрактной этики она и права, но в реальной жизни принятие подобной линии может привести к неисчислимым проблемам.
Кстати, эта же дама - специалист по этике - сейчас активно ратует за раскрытие информации об отце для детей, зачатых, как говорится, в пробирке. Одна из таких детишек - уже взрослая женщина - вдруг решила узнать, кто был тот человек, который сдал примерно лет 30 назад сперму для ее зачатия. Напомним, что вся эта процедура всегда выполнялась по взаимному согласию сторон на условиях полной анонимности. Однако теперь эта самая женщина подала в суд, чтобы тот позволил раскрыть для нее эту полностью засекреченную информацию. И суд вместо того, чтобы просто отказать ей в связи с принятыми ранее нормами выполнения процедуры зачатия, сейчас пересматривает ситуацию. При этом сразу всплыли аргументы профессора - специалиста по этике о том, что запросы детей являются приоритетом номер один.
Если суд примет решение о раскрытии этой информации, это нововведение может привести к лавине судебных исков от этих самых "детей из пробирки" к их биологическим отцам. Эти дети могут начать требовать с них, например, алименты. А ведь эти отцы и не брали на себя никаких обязательств. Может, это были бедные студенты, зарабатывавшие таким путем деньги на образование. Им была гарантирована анонимность, которая сейчас находится под вопросом. Да захочет ли кто-нибудь когда-нибудь попасть в такую ситуацию? Уверен, что нет. В Канаде и так сейчас вся эта отрасль медицины, базирующаяся на собранной от анонимных доноров сперме, просто перестала существовать. Шесть лет назад был принят закон, который запретил сдавать сперму за деньги. И теперь многие женщины могут навсегда остаться без детей. Они вынуждены обращаться за помощью к друзьям и знакомым, и это уже создает массу неприятных юридических последствий. Но это тема другого разговора.
А пока что, если все данные будут раскрыты и "дети из пробирки" узнают имена их анонимных родителей, абстрактная логика, конечно, восторжествует, но будет ли хорошо тысячам реальных людей? Может так быть, что и сами эти дети будут не рады своим открытиям.
Поэтому нужно ждать еще много лет, когда последствия всех этих суперэтических подходов проявятся, и тогда канадские законодатели опять вернутся к рассмотрению того же вопроса.
Вот что в Канаде действует хорошо, так это если какой-нибудь профессор университета опубликует научную статью, показывающую недостатки системы, базирующейся на полном раскрытии для усыновленных детей их прошлого. Вот тогда неповоротливая социальная система начнет медленно подходить к тому, что знают простые деревенские бабушки, судачащие на завалинке. Так что дело теперь за тем, чтобы кто-нибудь попросил правительственный грант примерно в пол-миллиона долларов, чтобы начать исследование проблемы. Глядишь, тогда лет эдак через двадцать-тридцать дело сдвинется с места, а точнее вернется к той точке, от которой его спихнули глубоко научные советы специалистов по абстрактной этике.