|
Дополняется постоянно |
Афоризмы от САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА Михаилу Евграфовичу Салтыкову-Щедрину в русской литературе отведено особое место. Мало какому русскому писателю удалось так метко и беспощадно критиковать, высмеивать и обличать российскую действительность. Несмотря на то, что писал он почти два века назад, его сюжеты очень похожи на сюжеты нынешнего времени. Герои Салтыкова-Щедрина настолько точно характеризуют современный мир, что, кажется, писатель просто заглянул в будущее и написал о нас. Однако, как в любые смутные времена, сегодня ложь заменяет собой правду и потому прежде, чем бросаться копировать тот или иной материал, нужно проверять степень его достоверности. Сегодня интернет подарил возможность наделать красивых картинок, воткнуть портрет известной личности, желательно прошедших эпох, и выдать любую чушь, порой взятую с потолка. Лично я много раз сталкивалась с подобной дезинформацией и посему советую быть осторожными. ![]()
Иллюстрация к произведению "История одного города" 1. "Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Культурные люди".) 2. "Есть люди, которые мёртвыми дланями стучат в мёртвые перси, которые суконным языком выкликают "Звон победы раздавайся!" и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Монрепо-усыпальница") 3. "...Иудушка стоял на молитве. Он был набожен и каждый день охотно посвящал молитве несколько часов. Но он молился не потому, что любил бога и надеялся посредством молитвы войти в общение с ним, а потому, что боялся черта и надеялся, что бог избавит его от лукавого. Он знал множество молитв, и в особенности отлично изучил технику молитвенного стояния. То есть знал, когда нужно шевелить губами и закатывать глаза, когда следует складывать руки ладонями внутрь и когда держать их воздетыми, когда надлежит умиляться и когда стоять чинно, творя умеренные крестные знамения. И глаза и нос его краснели и увлажнялись в определенные минуты, на которые указывала ему молитвенная практика. Но молитва не обновляла его, не просветляла его чувства, не вносила никакого луча в его тусклое существование. Он мог молиться и проделывать все нужные телодвижения — и в то же время смотреть в окно и замечать, не идет ли кто без спросу в погреб и т. д. Это была совершенно особенная, частная формула жизни, которая могла существовать и удовлетворять себя совсем независимо от общей жизненной формулы..." (М.Е. Салтыков-Щедрин "Господа Головлевы".) 4. "Это еще ничего, что в Европе за наш рубль дают один полтинник, — будет хуже, если за наш рубль станут давать в морду". (М.Е. Салтыков-Щедрин "За рубежом".) 5. "Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу: пьют и воруют". (Эту цитату приписывают то Карамзину, то Салтыкову-Щедрину, однако ни у того, ни у другого она не встречается. Похожее изречение можно найти в произведении Петра Вяземского "Старая записная книжка".) 6. "...в сражениях не бывал‑с, но в парадах закален даже сверх пропорции". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 7. "Обер-полицмейстер только месяц болен был, так студенты Москву чуть с ума не свели! И на улицах, и в театрах чуделесят да и шабаш! На Тверском бульваре ям нарыли, чтоб липки сажать, а они ночью их опять землей закидали". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Пошехонская старина".) 8. "Идиоты вообще очень опасны, и даже не потому, что они непременно злы, а потому, что они чужды всяким соображениям и всегда идут напролом, как будто дорога, на которой они очутились, принадлежит им одним". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 9. "Нет, видно, есть в божьем мире уголки, где все времена - переходные". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 10. "Для того чтобы воровать с успехом, нужно обладать только проворством и жадностью. Жадность в особенности необходима, потому что за малую кражу можно попасть под суд". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 11. "Многие склонны путать два понятия: "Отечество" и "Ваше превосходительство". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 12. "Когда и какой бюрократ не был убежден, что Россия есть пирог, к которому можно свободно подходить и закусывать?". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Новый нарцисс".) 13. "Во всех странах железные дороги для передвижения служат, а у нас сверх того и для воровства". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 14. "Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 15. "Если на Святой Руси человек начнет удивляться, то он остолбенеет в удивлении и так до смерти столбом и простоит". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 16. "Глупым, в грубом значении этого слова, Струнникова назвать было нельзя, но и умен он был лишь настолько, чтобы, как говорится, сальных свечей не есть и стеклом не утираться". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Пошехонская старина".) 17. "В словах "ни в чем не замечен" уже заключается целая репутация, которая никак не позволит человеку бесследно погрузиться в пучину абсолютной безвестности". 18. "Просвещение внедрять с умеренностью, по возможности избегая кровопролития". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 19. "Кредит, - толковал он Коле Персианову, - это когда у тебя нет денег... понимаешь? Нет денег, и вдруг - клац! - они есть! - Однако, mon cher, если потребуют уплаты? - картавил Коля. - Чудак! Ты даже такой простой вещи не понимаешь! Надобно платить - ну, и опять кредит! Еще платить - еще кредит! Нынче все государства так живут!". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Дневник провинциала в Петербурге".) 20. "Один принимает у себя другого и думает: "С каким бы я наслаждением вышвырнул тебя, курицына сына, за окно, кабы...", - а другой сидит и тоже думает: "С каким бы я наслаждением плюнул тебе, гнусному пыжику, в лицо, кабы..." Представьте себе, что этого "кабы" не существует, - какой обмен мыслей вдруг произошел бы между собеседниками!". (М.Е. Салтыков-Щедрин ("Дневник провинциала в Петербурге".) 21. "Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения". (Изречение встречается в записках П.А. Вяземского: "Кажется, Полетика сказал - в России от дурных мер, принимаемых правительством, есть спасение: дурное исполнение"; Петр Иванович Полетика - чиновник Министерства иностранных дел.) 22. "Цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие - для того, чтобы законодатели не коснели в праздности". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 23. "Крупными буквами печатались слова совершенно несущественные, а все существенное изображалось самым мелким шрифтом". (М.Е. Салтыков-Щедрин "История одного города".) 24. "Всякому безобразию свое приличие". (В оцифрованных текстах Салтыкова-Щедрина такой фразы нет. Зато я нашла интересное пояснение: "На самом деле имелось в виду "Всему есть предел. Соблюдайте хоть какие-то приличия". Это из " Вишнёвого сада" Чехова. Чехов любил использовать всякие смешные неграмотные выражения. Ещё таким любителем был Островский. В его пьесах приказчики так и сыпят: "Нешто ж мы без понятия... Здесь окромя вреда никакой пользы".) 25. "У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 26. "Mon cher, - говаривал Крутицын, - разделите сегодня все поровну, а завтра неравенство все-таки вступит в свои права". (М.Е. Салтыков-Щедрин ? "Мелочи жизни. VII. Счастливец" ?) 27. "Ну, у нас, брат, не так. У нас бы не только яблоки съели, а и ветки-то бы все обломали! У нас намеднись дядя Софрон мимо кружки с керосином шел - и тот весь выпил!" (Цитата из книги "М. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 (сборник)".) 28. "Талант сам по себе бесцветен и приобретает окраску только в применении". (В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена. Но сколько их осталось не оцифрованных?) 29. "Барышня спрашивают: для большого или малого декольте им шею мыть?" (М.Е. Салтыков-Щедрин "Пошехонская старина".) 30. "Взятка уничтожает преграды и сокращает расстояния, она делает сердце чиновника доступным для обывательских невзгод". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Благонамеренные речи".) 31. "Система моя очень проста: никогда ничего прямо не дозволять и никогда ничего прямо не запрещать". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Благонамеренные речи".) 32. "Гражданская зрелость — это переход от скандальных анекдотов к более аккуратному ловлению взоров начальства". (В оригинале эта фраза из произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина "Помпадуры и помпадурши" выглядит так: "В тридцать лет Козелкова вдруг обуяла тоска. Перестал он рассказывать скандальные анекдоты, начал обижаться даваемыми ему в нос щелчками, и аккуратнее прежнего пустился ловить взоры начальников. Одним словом, обнаружил признаки некоторой гражданственной зрелости".) 33. "Нынче, маменька, и без мужа все равно что с мужем живут. Нынче над предписаниями-то религии смеются. Дошли до куста, под кустом обвенчались - и дело в шляпе. Это у них гражданским браком называется". (М.Е. Салтыков-Щедрин "Господа Головлевы".) 34. Эссе "Литература изъята из законов тления. Она одна не признает смерти". (М.Е. Салтыков-Щедрин) 35. В одном из писем Салтыков-Щедрин заметил: "Все великие писатели и мыслители потому и были велики, что об основах говорили". ИТАК: Большинство изречений, приписываемых великому русскому классику М.Е. Салтыковy-Щедринy, нашли подтверждение.Примечание "В оцифрованных текстах Щедрина фраза не найдена" - не означает, что писатель такого не писал. Ведь масса его текстов осталась не оцифрованными. А вырванная из текста фраза оказалась в сети простым путём: человек взял в руки книжку, наткнулся на интересную фразу, она понравилась и захотелось внести в сеть. Реально же? ![]()
Внучка Салтыкова-Щедрина Тамара ГЛАДЫРЕВСКАЯ. В 1938 году НКВД обвинило в участии в контрреволюционной националистической организации. Расстреляна на Бутовском полигоне 27.08.1938 (отомстили за деда?). Реабилитирована в 1956 году за отсутствием состава преступления
Современники Салтыкова-Щедрина ![]()
Лев ТОЛСТОЙ о Петре Первом. Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885-1889 годов. Москва, «Художественная литература», 1936, стр. 568-569
![]()
"- [...] А вот и депутаты! - улыбаясь, продолжал Толстой и протянул мне книжку, где были помещены портреты наших думских деятелей. "Знакомые все лица!". И как странно было видеть их здесь, далеко от Петербурга, и склоненную над ними голову Толстого, разглядывающего и улыбающегося... - Вас, конечно, интересует Государственная Дума? - спросил я. Толстой поднял голову и ответил: - Очень мало. - Но вы все-таки следите за отчетами думских заседаний? - Нет. Знаю о них больше по рассказам домашних. Если же случится заглянуть в газеты, стараюсь как-нибудь обойти это место... У меня от Думы три впечатления: комичное, возмутительное и отвратительное. "Комичное", потому что мне все кажется, будто это дети играют "во взрослых". Ничего нового, оригинального и интересного нет в думских прениях. Все это слышано и переслышано. Никто не выдумал и не сказал ничего своего. У депутатов нет "выдумки", о которой говорил Тургенев. Совершенно так сказал и один купец, бывший у меня на днях. На то же жалуется мне в письме один умный англичанин. "Мы ждем, - пишет он, - указаний от вашей Думы нового пути, а вы рабски подражаете нам". Недавно получил очень хорошую книгу одного немца: его псевдоним Ein Selbstdenker, то есть "самомыслящий", - вот этого-то нет и следа в Думе. У депутатов все перенято с европейского, и говорят они по-перенятому, вероятно от радости, что у них есть "кулуары", "блоки", и прочее и что можно все это выговаривать. Наша Дума напоминает мне провинциальные моды. Платья и шляпки, которые перестали носить в столице, сбываются в провинцию, и там их носят, воображая, что это модно. Наша Дума провинциальная шляпка. "Возмутительным" в ней мне кажется то, что, по справедливым словам Спенсера, особенно справедливым для России - все парламентские люди стоят ниже среднего уровня своего общества и вместе с тем берут на себя самоуверенную задачу разрешить судьбу стомиллионного народа. Наконец "отвратительно" - по грубости, неправдивости выставляемых мотивов, ужасающей самоуверенности, а главное - озлобленности. Толстой, несколько взволнованный, помолчал и начал снова, уже совершенно спокойно: - А у нас теперь первая задача: помирить враждующих. Прекрасная задача. А между тем говорят только о политике. Можно заниматься политикой, но делать ее главной задачей жизни безнравственно. Ведь для человека открыт целый мир, прекрасный мир любви, искания правды, труда, мысли, искусства... Вот чем нужно жить и чем питать других. А ведь об этом никто не хочет и слышать. Словно ничего этого и не было, а всегда были только газеты и Дума. Это обрыв какой-то. И жизнь попала в этот обрыв... Толстой знает Россию и верит в нее. Он заглядывает слишком далеко, потому что духовным глазам его представляется идеальное государство, о котором он только и заботится. Отсюда понятно, что Государственная Дума с ее мелочными, самоуверенными и злобными прениями кажется ему "комичной, возмутительной и отвратительной". - [...] Еще удивляет меня, - продолжал он, помолчав, - неразумная деятельность правительства относительно репрессий. Казалось бы, ясно, что внезаконные репрессии при свободе печати есть самое вредное и пагубное дело. Жертвы репрессий возводятся печатью в героев. Одно из двух: нужно уничтожить либо репрессии, либо свободу печати. Но свободу печати уничтожить нельзя. Стало быть, правительству, для того чтобы не вредить самому себе, нужно уничтожить репрессии..." (Н. С-ъ. Л.Н. Толстой о современной литературе (Из беседы с ним). Биржевые ведомости, 1906, 18 мая, No 9296. Автор статьи - Самуил Захарович Баскин-Серединский (1851-?), киевский поэт и журналист) Отсюда: https://www.litmir.me/br/?b=71309&p=49
"Нет величия там, где нет простоты, добра и правды". Л.Н. ТОЛСТОЙ
«Но принц Просперо был по-прежнему весел — страх не закрался в его сердце, разум не утратил остроту. Когда владенья его почти обезлюдели, он призвал к себе тысячу самых ветреных и самых выносливых своих приближенных и вместе с ними удалился в один из своих укрепленных монастырей, где никто не мог потревожить его. Здание это — причудливое и величественное, выстроенное согласно царственному вкусу самого принца, — было опоясано крепкой и высокой стеной с железными воротами. Вступив за ограду, придворные вынесли к воротам горны и тяжелые молоты и намертво заклепали засовы. Они решили закрыть все входы и выходы, дабы как-нибудь не прокралось к ним безумие и не поддались они отчаянию. Обитель была снабжена всем необходимым, и придворные могли не бояться заразы. А те, кто остался за стенами, пусть сами о себе позаботятся! Глупо было сейчас грустить или предаваться раздумью. Принц постарался, чтобы не было недостатка в развлечениях. Здесь были фигляры и импровизаторы, танцовщицы и музыканты, красавицы и вино. Все это было здесь, и еще здесь была безопасность. А снаружи царила Красная смерть». ("Маска красной смерти", Эдгар Аллан По) ![]()
Из письма Н.В. Гоголю 15 июля 1847 года. Действительно принадлежит Виссариону Григорьевичу Белинскому, правда, не идёт одним текстом, а собрано из разных фрагментов одного письма. Отчего смысл, конечно же, не теряется. Можно проверить здесь, здесь и здесь. 10-я глава "Евгения Онегина" была сожжена самим Пушкиным из-за опасения, что она попадёт в руки жандармам. Остались лишь зашифрованные четверостишия. Видимо, для памяти. Так в 1832 году А.И. Тургенев, передавая в письме из Мюнхена своему брату, Николаю Ивановичу, в Париж, писал о 10-й главе: "Александр Пушкин не мог издать одной части своего Онегина, где описывает путешествие его по России, возмущение 1825 года... В этой части у него есть прелестные характеристики русских и России, но она останется надолго под спудом". ![]()
![]()
Павел АННЕНКОВ про Россию 1848 года ![]()
Из воспоминаний Константина КОРОВИНA о русской революции ![]()
Константин Коровин - русский живописец, театральный художник, педагог и писатель. Портрет кисти Валентин Серова Во время русской смуты я слышал от солдат и вооруженных рабочих одну и ту же фразу «Бей, все ломай. Потом еще лучше построим!». Странно тоже, что в бунте бунтующие были враждебны ко всему, а особенно к хозяину, купцу, барину, и в то же время сами тут же торговали и хотели походить на хозяина, купца и одеться барином. Все были настроены против техников, мастеров, инженеров, которых бросали в котёл с расплавленным металлом. Старались попасть на железную дорогу, ехать было трудно, расстраивались, не попав, отчаивались, когда испорченные вагоны не шли, и дрались из–за места в вагонах. Они не знали, что это создание техники и что это делают инженеры. Весь русский бунт был против власти, людей распоряжающихся, начальствующих, но бунтующие люди были полны любоначалия; такого начальствующего тона, такой надменности я никогда не слыхал и не видал в другое время. Это было какое–то сладострастие начальствовать и только начальствовать. Что бы кто ни говорил, а говорили очень много, нельзя было сказать никому, что то, что он говорит, неверно. Сказать этого было нельзя. Надо было говорить: «Да, верно». Говорить «нет» было нельзя — смерть. И эти люди через каждое слово говорили: «Свобода». Как странно. Трамвай ходил по Москве, но только для избранных, привилегированных, т. е. рабочих фабрик и бесчисленной власти. Я видел, что вагоны трамвая полны; первый женщинами, а второй мужчинами рабочими. Они ехали и не очень складно пели «Чёрные дни миновали». При обыске у моего знакомого нашли бутылку водки. Её схватили и кричали на него: «За это, товарищ, к стенке поставим». И тут же стали её распивать. Но оказалась в бутылке вода. Какая разразилась брань… Власти так озлились, что арестовали знакомого и увезли. Он что–то долго просидел.