К северу от итальянского города Перуджа, что в центре Италии в округе Умбрия, находится город Губбио. Путь от одного города до другого считается священным: это путь святого Франциска Ассизского - по холмам, покрытым дубовыми лесами, с перебегающими дорогу оленями, барсуками, дикобразами, по полям с послушными солнцу подсолнухами. Франциск не просто преодолевал этот путь, покинув в молодые годы свой благополучный дом, имея целью конец путешествия, останавливаясь на отдых в монастырях Бенедиктинцев - это был путь размышлений с целью постижения искомого смысла. В результате был основан новый монашеский орден - Францисканцев. Одинокий отшельник стал странствующим проповедником.
Город Губбио лежит в долине, окруженной известняковыми горами, из которых так удобно строить высокие белые дома. Окрестные горы прославлены также тем, что некий итальянский геолог обнаружил здесь свидетельство падения на Землю огромного метеорита, положившего конец эпохе динозавров и местным морским микроорганизмам, производящим известняк. Вот он - тонкий слой глины с повышенным содержанием иридия - следствие осаждения пыли, поднятой метеоритом, угодившим как раз в то место, где сейчас располагается Мексиканский залив, и устроившим многовековую "зиму". Сам Губбио построили в Римские времена. Из соседнего ущелья сюда проведен акведук - римский водопровод-самотек. До сих пор стоят здесь руины Римского театра, рядом с которым - площадка для приземления парапланеристов. А чуть подальше возвышается целехонькое здание Палаццо де Консоли. Именно в нем в средние века был сооружен первый общественный туалет. "Во-о-он те четыре окошечка на верхнем этаже видите? Это было там!" - с гордостью скажет вам гид.
Не каждому дано ходить своими тропами. Сначала нас ведет воля родителей и их запреты, потом мы тащимся, глядя в спину своего мужа или жены. И вот оглянувшись, вдруг обнаруживаем, что нехоженных троп как бы и нет вовсе, а те, что еще манят, огорожены колючей проволокой приватного пространства. Где уж тут - создать что-то свое? Франциск не побоялся отправиться в неизведанное, признав безусловное отречение от власти и собственности. И не он один прославил "зеленое сердце Италии".
В маленьком городке Норчиа на востоке области в 480 г нашей эры родился Святой Бенедикт, которого называют отцом западного монашества и святым покровителем Европы. А Святой Валентин был епископом другого города - Терни, что на юге Умбрии. Праздник Святого Валентина в наши дни - один из популярных.
...Над Губбио возвышаются три горы. Одна из них носит название Плешивой. Лес дорастает до определенного уровня, а дальше все оголено, сплошная желтая трава. На другой горе стоит базилика местного святого Сан Убальдо. Горожане почитают его до сих пор, потому что он не только молился за них, но и думал, как улучшить быт, внешний вид города. В частности, как восстановить его после сильного пожара. В благодарность этому человеку жители смастерили три огромных деревянных подсвечника, заполнили их воском, что для тех времен считалось дорогим подарком, и подняли на трехсотметровую гору - в храм. Подсвечники стали символом региона. До настоящих времен осталась традиция: для подтверждения собственного мужества смастери подсвечник и подними его в гору. Получают и приз: шелковое знамя "palio". Не у всех хватает сил донести. Мумия Убальдо хранится в центре базилики в стеклянном саркофаге. Перед ней совершаются обряды.
Сегодня в городке Костачиаро, основанном еще в середине 12 столетия, свадьба. В базилике Святого Франциска, сооруженной в романо-готическом стиле, также покоятся мощи еще одного местного святого посреди фресок на стенах руки самого Джотто. Базилика все время передавалась из рук Бенедиктинцев в руки Францисканцев, что довело ее почти до аварийного состояния. И хотя она вся украшена букетами ало-белых роз и лилий, аромат которых плотно наполнил небольшое пространство, основная процедура бракосочетания пройдет в пиццерии напротив, там безопаснее. Двери пиццерии украшают сейчас белыми шифоновыми бантами. К этому месту стекается огромное, непредставимое нам количество гостей. Машины подьезжают одна за другой. Мужчины - в черных костюмах, в белых рубашках, стриженные под ноль, в черных очках, женщины - кто в чем - и в белых брюках, и в легких платьях. Тут же сидят за столиками "отцы города" - как ни в чем не бывало режутся в карты. Но все внимание - на церковные ворота. Сюда прибудет невеста с женихом, когда все будут в сборе. Какая же она? Увидеть бы хоть секунду. Но мы - в своем водоразделе. Этот праздник - не наш. У нас не то что полсотни родичей - пары-тройки знакомых не соберется на семейное торжество: кто умер уже на разных концах земли, кто раскидан по разным странам. С нашей колокольни мир давно видится утонувшим в собственном одиночестве. Оказывается, не везде это так.
А как хорошо вьехать в эту чужую жизнь. Вьехать и понять вдруг, что нет в ней ничего важнее вот этих эпохальных родственных встреч на свадьбах, крестинах, похоронах, что это и есть основа существования, которую мы утеряли. Страшно сказать: навсегда.
...А невесту все-таки углядели при выезде из городка. Она почему-то прыгала на одной ноге, будто попал ей камешек в туфельку. Прыгала, приподняв подол бело-золотистого платья, склонив голову набок в легкой короткой фате - девочка, играющая в классики. А вокруг нее толпились еще люди, и нарядные дети с букетами цветов, перевязанных бантами.
Пока собиралась свадьба, нам показывали античную римскую маслодавильню, пролившую свет на многие современные загадки. Итак, большой жернов с помощью ослов размалывал оливки, потом их клали в конопляные корзиночки-сита под большой ручной пресс. Так получалась первая выжимка масла. Остатки помещали под более мощный пресс из пятиметрового дубового бревна. Это вторая выжимка. По традиции первую часть процесса должны были осуществлять исключительно девственницы, отсюда и название "Extra Virgine". Как обьяснил наш гид, в настоящее время довольно трудно найти юную и в то же время сильную девушку - поэтому масло "Extra Virgine" такое дорогое.
Первое поселение там, где сейчас находится город Перуджа, возникло почти три тысячи лет назад трудами этрусков. Начиная с 6 века нашей эры это был достаточно большой, хорошо укрепленный город. Защищался от набегов других окрестных городов, совершал набеги сам. Нижняя часть многих старых зданий расширяется к основанию, чтобы выдержать вес всего строения и чтобы не так легко было его разрушить. В первом веке до нашей эры город завоевали римляне. Несколько раз он горел. Пытались его разграбить гунны. В 12 веке нашей эры возникли дворцы, храмы, университет, появился городской глава, территорию поделили на пять коммун, представители которых помогали главе править городом.
Там, где раньше проходило деление на коммуны - сегодня проложены туристические пешеходные маршруты. Остались не только названия улиц, площадей и соборов - здесь сохранилось почти все! Вот арка, построенная еще этрусками, камни разошлись, белый известняк почернел, но все на месте, держится, стоит, наполнено жизнью. Из малюсеньких оконец квартиры, расположенной в одной из многочисленных арок, слышатся звуки фортепьянных гамм. А вот на этой тихой узкой улочке так сладко пахнет компотом и пончиками, и ты реинкарнируешься в эту старушку, которая их жарит, открыв дверь наружу прямо на каменную лестницу с огромной пихтой в конце и бывшей крепостной стеной напротив. И кажется, что так всю жизнь провела она, изо дня в день, закрывая деревянные ставни на оконцах в полуденный зной и подстригая цветы в малюсеньком, заросшем розами садике, со скамеечки которого открывается потрясающий вид - на долину реки Тибр, на черепичные крыши с разборками голубей, на церковные купола.
Порой взгляд возносится до небес, прослеживая высоту той или иной крепостной стены. На них натыкаешься повсюду! Состояние хронической войны, в основном между различными религиозными течениями, вечной памятью живет в этих камнях. По преданиям, одно время существовал запрет зажигать ночью факелы, чтобы враги не подкрадывались на огонек. Вот уж буквально царил мрак средневековья. К середине 16 века власть в Умбрии сосредоточилась в руках Папы, стало поспокойнее. Но каждый город считал своим долгом повоевать и с Папой, к тому же район Перуджи оказался экономически изолированным от других. Сведения, считанные из истории... Как известно, тот, кто ее рассказал, внес свою долю фантазий о прошлом. И стены эти древние теперь - раскрытая, но далеко не прочитанная книга.
Если прийти сюда рано утром, можно подглядеть многое из жизни старой крепостной стены. Вот сверху открылось окно с аркой, оттуда выглянула девушка с длинными волосами - принцесса из замка, да и только. Внизу под ее окнами метров на сто ниже в сохранившемся каменном гроте спит человек, укрывшись одеялом. Рядом стоят кроссовки и рюкзак. Кто он? Бомж, а может быть, студент? А может быть, турист... По дорожкам в старинном парке под стеной скачут огромные крысы, прячутся в высокой траве. Определенно, у них обиталища в сохранившихся бойницах или водостоках. Крысы боятся тебя, когда ты шуршишь, беспокоя толстый слой сухих оливковых и лавровых листьев, усыпавших дорожки, а ты в свою очередь боишься огромных собак, гуляющих здесь без поводков и каких-то очень боевых по поведению.
Сам город - на горе. Здесь нет ни одной прямой улицы. Все эдакие загогулины и подьемы, которые умудряются преодолевать также и автомобили. Здесь нет ни ярких реклам, ни тумб с афишами, портретами и слоганами политиков. Здесь даже цены в магазинах круглые, без дураков в виде 99-ти центов. Ясно, что город живет, как может, современной европейской жизнью: проводятся международные научные симпозиумы, традиционный музыкальный фестиваль "Умбрия-джаз", ярмарка "Еврошоколад"... Только город не вывалялся пока в ее, европейской жизни, трухе, чешуе и гнилых перьях. И первозданно, и едино в нем все.
Обязательная сиеста с часу до четырех, а что-то вроде супермаркета может и вовсе не открыться вечером. И традиционная простота местной кухни - доступные каждому блюда в определенном сезоном наборе. Деликатес на столе - черные и белые трюфели. Кстати, собак, которые их разыскивают, перевозят на место поиска в специальных деревянных ящиках, чтобы не теряли нюх. Обязательно на столе - хлеб, несоленый, пышный, может быть дрожжевым, а может быть простым, как лепешка. Различные изделия из свинины под названием "Норчини" - от города Норчиа. В районе озера Тразимено - рыба. Распространена яичная лапша ручной работы. В разных местах имеет разное название. Пробовали, например, Странгоцци под Плешивой горой: лапша с помидорным соусом, посыпанная пармезаном. Из сладостей - варианты шоколада с орехами, булочки с яичным заварным кремом. Повсеместно используется оливковое масло, и сам не замечаешь, как вместо воды начинаешь пить вино: Colli Perudgini, Fontana Di Papa Colli Albani, Le Vignasse Rosso Toskano, Marsala, Fabiano La Carraia, Montiano Lazio, Castello Monte Vibiano...
Да-да, первозданно и едино! Здесь необычно долго длится утро. Небо ясное, носятся ласточки, задевая верхушки кипарисов. Все залито утренним солнцем, ласковым, теплым, но еще не жарким. Хорошо ходить утром по галереям, любоваться картинами Пьетро Перуджино и Джованни Боккати - художников Возрождения. Или сидеть на открытой террасе виллы Рикардо Вагнера, построенной не так давно, в конце 19 века; завтракать, так как это гостиница, и гадать, задрав голову вверх, что же это за чудесные витражи сохранились на третьем, нежилом ее этаже. Сильно запылились - вот и не разглядеть. И стираются невольно разграничения между жизнью сегодняшней и прошлой. Можно зайти совершенно спокойно в любой собор, если он открыт. Самая большая церковь в Умбрии - базилика Сан Доминико. В Перудже оставил этот свет в свое время Папа Бенедикт 11, в честь него возводили базилику аж 150 лет. Потом она рухнула, но ее восстановили. Здесь хранится реликвия - надгробный памятник Папе. В соборе сразу окунаешься в его уют, обьем и прохладу. Можно сесть на деревянную скрипучую чью-то именную памятную скамью, полюбоваться фресками, витражами, послушать высокую тишину, отодвинуться мысленно на несколько веков назад, и никто не будет тебя здесь тревожить.
Самое легкое и приятное чувство лада с самим собой удалось ощутить на мгновение в самом древнем соборе города - Святого Ангела, построенного в 5-6 веке почти на вершине горы. Он - круглый, что характерно для ранне-христианских церквей. Окна высоко, под самой "скорлупой купола". Из них льется золотой свет. "...Безмолвно стоял брат Леоне и уже не чувствовал ни голода, ни холода, ни усталости, но одно лишь изумление. Франциск заговорил вновь: " Изо всех божественных даров наилучший - способность побеждать самого себя и добровольно, с любовью к Христу, идти на страдания, переносить проклятия, бесчестья, нужду. За остальные дары Божьи мы не можем прославлять себя, они не наши, а Его, но можем прославить себя, неся крест лишений, ибо крест этот наш".
...Познавая Перуджу, уже не удивляешься, почему здесь расцветало творчество стольких художников: Пьетро Перуджино и Джованни Боккати, Франческо да Римини, Бартоломео ди Томмазо, Бенедетто Бонфигли, Флоренцо ди Лоренцо, - с любой почти точки города на горе открывается настолько живописный вид - перелески, низкие облака, синее небо, залитые солнцем черепичные крыши, видна гора Субазио и город Ассизи, в самом городе великолепны Большой Фонтан на Площади 4 ноября, Дворец (Палаццо) Приори, Бульвар Вануччи - возникает спонтанное желание запечатлеть эти пейзажи навеки.
В часе езды от Перуджи расположено озеро Тразимено. Знаменито оно тем, что здесь произошла битва римлян с Ганнибалом, после того как он прошел через Альпы. Римские легионы были разбиты, и две деревни на северной части получили названия: "Кровавое место" и "Место, усыпанное костями". Озеро спокойное, неглубокое, с рыбками и ныряющими за ними грациозными бакланами. Плывешь по нему на теплоходике, любуешься холмистыми берегами, заглядываешь в зеленоватую, будто посыпанную золотыми солнечными блестками воду, и очень трудно поверить в историю его названия. Как это, перефразируя известное произведение, "...старый итальянец Франческо Джулиани рассказал мне эту легенду, овеянную дыханием веков...". Был у этрусков царевич Тразимен, и влюбился он в местную русалку озерного происхождения, и ушел за ней на дно... Безутешные родители назвали озеро его именем.
"...В Порциункуле была ночь, и караульные дремали, подложив под голову камни и чурбачки, неподалеку от кельи святого. Вдруг один из них заметил: " Слышите, птицы щебечут? Как на рассвете". " Жаворонки",- отозвался другой. " Какие жаворонки в этот час? В полдень поднимаются они высоко в небо и поют солнцу. Жаворонки это ведь не совы и не филины". И все же над хижиной святого действительно кружила стайка жаворонков, щебеча не то радостно, не то печально. Эти маленькие звонкоголосые птички, которым он всегда радовался как вестницам добра, первыми праздновали его переход к жизни вечной. 4 октября 1226 г. Франциск скончался; над могилой идеалиста и кроткого миротворца тотчас разыгрались и столкнулись людские страсти, и самый идеализм его послужил новой точкой исхода для крупных и мелких интересов века. Смиренный последователь Христа, считавший себя величайшим грешником, был уже два года спустя признан святым, сам папа Григорий прибыл в Ассизи, чтобы лично канонизировать Франциска, получившего при этом знаменательное прозвище: Pater Seraphicus. Но еще прежде, чем церковь произнесла свой приговор, народ провозгласил его святым, утверждая, что он слышит молитвы тех, кого и сам Господь не слышит."
...Из Перуджи нет прямого самолета до Франкфурта, откуда до места нашего проживания - Карлсруэ - час езды поездом. Из Перуджи сначала летели в Милан, а уже затем - во Франкфурт. Германия встретила, как это часто бывает, опоздавшим поездом. Ночных прямых поездов до Карслруэ нет, есть стыковочный в Маннхайме. Стыковочный ждать опоздавшего не стал. И всем желающим в эту глухую ночную пору попасть в Карслруэ было предложено быстро перебежать на соседний путь и успеть запрыгнуть в последний вагон какого-то проходящего скорого поезда. Запрыгнули, понеслись в черноту, стоя в тесном тамбуре и уткнувшись от усталости лбом в вагонную дверь. Куда едет этот поезд, вдруг он не остановится в Карслруэ, и как открывается эта странная белая ручка, и почему он едет через Хайдельберг? Мысли тащились задним туманным планом одна за другой. Отчетливы были в голове лишь ритмы И.Бродского:
"В этих узких улицах,
где громоздка
даже мысль о себе, в этом
клубке извилин
прекратившего думать о мире мозга."
И вдруг перед глазами проступила надпись на стекле: Дортмунд - Милан.... Скорый ночной поезд несется вместе с нами в Милан.
Ирина Соколова
Карлсруэ, июль 2007
(В тексте использовались материалы сборника " ПОДВИЖНИКИ. Избранные жизнеописания и труды.