Он пришел за полночь. Тихо открыл дверь. В спальне горел торшер, она даже не разделась, ждала, как всегда. Из-под пледа выглядывали ее маленькие ступни. Он поцеловал ее, тихонько, чтобы не разбудить и она, причмокнув, расплылась в улыбке, как будто кивая, прижалась к подушке поудобней. "Моя пчелка... не буду будить, спи, родной мой",- он укрыл ее одеялом, тихонько погладил влажные еще волосы и сел рядом. Две слабости - мороженное и вода. Она могла целыми часами сидеть в ванной, напевая что-то или на глазах у удивленной публики за 5 мин уничтожить ведерце с мороженным...моя девочка. Он любил рассматривать ее спящую. Она всегда была разная. То серьезная, то потешная, то мечтательная, то ..., но всегда волнующая его.
Ему давно хотелось ребенка, сейчас, глядя на нее, это желание обострилось до невозможного. Он всегда говорил, что ребенок - это кульминация, зенит, лучше и больше невозможно сделать совместно. Это самый большой дар для любящих сердец. Ребенок - это и есть то, что называют слиться в одно целое.
На кого он будет похож, Мой Ребенок? Наш Ребенок. Кем он станет? Что произойдет с ним в будущем? Будет ли он также любить? Будет ли он так же любим? Укроет ли он кого-нибудь так же как я? Укроют ли ее и поцелуют, так же думая, что самое лучшее в жизни рядом?
"Да, пора... Сколько можно откладывать? Всегда будут за и против", - но лишать себя такого удовольствия он больше не мог. Он смотрел на нее, переполняясь любовью, которая казалось, не умещалась в нем, выплескиваясь заливала все вокруг.
Переполняясь надеждами, верой в нее, в себя, в них...