Было уже часа четыре утра, когда о стекло машины резко ударил стук.
- Попробуй головой,громче будет, - я даже не сразу и соообразил, что и где происходит. Но сон слетел моментально, когда стук настойчиво повторился, нарастая.
Приподнявшись на откинутом сидении, в темноте, слегка освещенной тусклым фонарем, я увидел вокруг машины пять или шесть арабских солдат с автоматами, направленными прямо на нас.
Офицер, с пистолетом наизготовку, наклонился почти к моему лицу.
- Попали, - сказал оператор, протирая глаза.
Поспасть нам удалось всего- ничего. Накануне, далеко за полночь, мы, вдвоем, дотянув до севера Иордании, сморились окончательно и решили остановиться в какой-нибудь арабской деревне, уже недалеко от израильской границы, которая открывалась только в шесть или в семь утра. Нашли небольшую площадь, значит , в центре. Припарковались в углу, в сторонке и выключились...
За сутки до этого пузатый офицер, на сносях, в синей форме с бровастыми погонами голосовал прямо у поворота от иорданского пропускного пункта на границе с Израилем. Дорога выводила на основную трассу, идущую от севера королевства, затем вдоль Мертвого моря, с поворотом на столицу Амман. Я знал ее наизусть, изучив накануне поездки подробную карту Иордании. Так всегда прорабатывался любой маршрут. Но одно дело, на бумаге, а другое - наяву.
- Проезжаем, - почему-то испуганно выкрикнул оператор. И он, и я с обегчением выскочили из последнего многоступенчатого пункта пропуска, где мы открутили израильские номера, заплатили, сколько надо и поставили другие, иорданские. Так положено из соображений безопасности.
Хотя у нас по рожам за километр было видно, что мы - не местные.
- Берем, - так же рявкнул я, соображая на ходу, что иорданский попутчик-офицер в нашу машину, скорее всего, садится не случайно: и отследить, будем ли мы сворачивать где-нибудь до Аммана, и станем ли с кем-нибудь общаться по дороге. Все это не страшно и даже правильно. А главное, он же за нами и присмотрит, если вдруг возникнут какие-то проблемы. Страна-то арабская. И незнакомая.
Он так и сопроводил нас почти до столицы, через пять минут разговора утонув в английском, смущенный. Но зато вдоль трассы попадались несколько контрольно-пропускных пунктов. И , видя у нас иорданского офицера с большими звездами на плечах, солдаты не останавливали и не морочили голову.
И еще, рдея под малиновыми своими беретами, как девушки, безропотно отдавали честь, что уже радовало и даже льстило.
В Аммане мы сразу заблудились, не доехав до центра, где никак не находилась нужная гостиница. Проспекты утыкались в большие круги, от которых расходились радиусом другие дороги. И мы, поняв, что теряем время, решили остановиться у какого-то торгового центра, закрытого, по случаю траура. Потому что рванул я, тогда еще в первый раз, в Амман спонтанно, едва услышав о смерти короля.
Сразу щелкнуло, что это повод дыхнуть новой страной, принюхавшись. Второй раз всегда можно приехать спокойно и без спешки.
У торгового центра я вышел на улицу, чтобы спросить у прохожих направление на гостиницу,где размещался пресс- центр. Но номер не бронировал. Бронировать - значит привязывать себя к какому-то месту.
Оператора попросил подготовить камеру, лежавшую в багажнике. Он, по- неопытности, вытащил её наружу, вставил кассету и начал что-то там подстраивать, прикидывая вдоль проспекта.
А я уже видел, как с другой стороны площади к нам почти бегом двигаются двое в штатском и трое в военной форме с оружием. Надо было что-то делать... - Какого черта ты возишься? -в голос заорал я - Укладывай технику, потом разберемся.
Подбежавшие резко притормозили и один из них, штатский, но по поведению старший, растерянно спросил на понятном с детства языке - Вы что, русские?
- Русские.
- Здорово, обрадовался он - Давно земляков не встречал. Му тут подумали, что это за парни: то ли с видеокамерой, то ли с оружием...
- Да нет,телевизионщики . Могу удостоверение журналиста показать.
- Не надо. Я ребят сразу вижу. Учился на юридическом в Иркутске...
Полицейские объяснили дорогу и сказали, что похороны уже , в сущности, начались. - Вы лучше сразу идите в том направлении - показал " земляк", довольный, что вспомнил свою сибирскую молодость.
Тело короля, между тем, возили по всему городу и повсюду стояли толпы людей, мужчин и женщин. Некоторые плакали. Скорбь была искренней. В Иордании король, правивший десятки лет, был уважаемым отцом нации, символом стабильности и независимости.
На тусовке срочно прилетевших глав государств отдавали долг памяти ушедшему и дань уважения новому королю. Работать никто не мешал: ни служба безопасности, ни люди на улицах. Иорданцы гостеприимны и, в меру, открыты.
В гостинице, где была возможность отсылать материалы по всему миру, коллеги обменивались, если надо, картинкой и помогали друг другу. Никому не приходило в голову запросить за это деньги. Или отказать.
Ребята, работающие на солидных каналах, тем и отличаются. Мы были друг другу не конкуренты, а коллеги.
Чей-то монтажер бойко слепил мне сюжет на начитанный в туалете и потому несколько гулкий звук и вскоре я послал всё в Москву.
- Ну, что будем делать? Все остаются на ночь, погулять, посидеть в ресторане. А мы?
- Как скажешь,- ответил оператор - Нам, татарам, один черт. Можем остаться, можем рвануть обратно, чего здесь делать?
- Давай лучше по дороге посидим где-нибудь в настоящем , без туристов, арабском ресторанчике, с настоящими местными людьми...
И мы потихоньку, уже вечером, отправились обратно, не зная, что граница до утра будет закрыта. Нам сказали об этом в каком-то придорожном кафе, уже в глубине Иордании, где мы, вытянув ноги, оттягивались и местной едой, и кофе, и лицезрением по телевизору программ о короле.Глубокой ночью, застоявшись, решили подтянуться ближе к границе. Но не доехали. Сморило...
- Выходите из машины, документы, вы кто? - офицер явно нервничал - Откройте багажник. Они держали нас под прицелом все время, пока старший читал " корочки" , а двое солдат, не отпуская автоматы, одной рукой, под свет фонариков, перебирали багажник. Было по утреннему зябко, хотя и темно.
- Так вы русские? Никогда не видел, - наконец сказал старший - Всполошили вы нас. Сообщили, что какая-то иностранная машина " залегла" на площади, совсем рядом.
Оказалось, что их полицейский участок был от нас буквально в пятидесяти метрах.
- Пошли к нам, угостим настоящим иорданским кофе, - сказал офицер, с облегчением - Все равно у вас есть время до открытия границы.
Потом мы сидели, согреваясь, в участке, где, оказывается, у полицейских почти нет работы.Некого задерживать - все тихо. Оператор дремал. А я трепался с двумя дежурными офицерами об их стране и о России, отбиваясь от вопросов о вечном ближневосточном кризисе и о палестинцах, с их борьбой.
- Очень хорошо, что мы тебя разбудили, - сказали они, когда розовое солнце быстро, по- восточному, стало наполнять светом все вокруг - Приезжай. Наш участок ключевой, мимо не проскочишь. Посидим за столом, попробуешь нашей баранины, покажем, что хочешь, будем рады. А сейчас мы сообщим на пропускные пункты, чтобы вас не задерживали с проверками.
- Отлично посидели с местными. Как заказывали, - хмыкнул оператор, когда уже другие солдаты на КПП отдавали нам честь, проплывая мимо.
В этом мире трудно найти общий язык только тому, кто не хочет разговаривать или не слышит другого.
Поэтому я брезгую, избегая, религиозных фанатиков, нацистов, всезнающих невежд и, по- возможности, государственных чиновников.