Полицейские машины с мигалкой подсекли их, когда они почти выехали из Голландии. Юра сидел в своей ново- старой, только что купленной " Мазде". Он был счастлив, как когда-то, перед свадьбой. Его товарищ, большой и молчаливый, проматывал кассету с блатными песнями, которые уже проникновенно назывались шансоном.
Минуту назад им было хорошо. И вдруг всё стало плохо. Прямо, как на Родине.
- А , может, я в Украине? - даже подумал Юра, когда его рывком, но аккуратно, выдернули из-за руля.
Больше всего его напугало, что полицейские не просто их остановили или проверили документы, а сразу, с налета, повернули лицом к салону, уперли в него руками и затем надели наручники...
Раньше Юра был преуспевающим украинским журналистом,в спорте, без политики. Затем грянула "перестройка" и всё пошло кувырком. Работа полетела, выбора почти не было и он, как многие тогда, занялся мелким бизнесом.: купи- перепродай. Дело пошло и он на время оставил профессию. Даже и не хотел.
Но хотел красивую иностранную машину. Подержанную, как женщина, знающая толк в мужчинах. И надежную - как она же. После очередного разочарования и внеочередного дня рождения, ближе к полтиннику. Это их успокаивает.
Юра поехал за своей мечтой в Европу, чтобы выбрать, пощупать и платить за товар самому. За компанию взял с собой знакомого спортсмена, борца, из " бригады" бывших милиционеров, которые " крышевали" его бизнес. А в багажник, на всякий случай, поскольку время на дорогах было смутное, положил муляж автомата Калашникова. Всё как у людей.
Визу они оформили в Германию и вполне благополучно добрались туда. Остановивились у знакомых евреев со статусом беженцев от возможных погромов и политических преследований. За то, что молчали всю жизнь о том, что нельзя было говорить вслух.
И вдруг кто-то из знакомых посоветовал Юре сорваться рядом - в Голландию. Тем более, что границ, как таковых, в Европе почти не было - формальные блокпосты для выборочной проверки. Да и то, далеко не везде. А выбор старых машин побогаче и покупателей поменьше.
В Голландии он наконец увидел то, что хотел и о чем мечтал - не совсем новую, но красивую и, главное, богатую на вид " Мазду". С кожаным салоном и наворотами. Юра выдохнул и заплатил.
Почти у Германии их и перехватили.
- Русская мафия? - спросил полицейский, когда их привезли в участок и Юре это польстило. Но только на минуту. Он понял, что ему грозит неизвестный срок: и за нарушение границы, и за незаконнную потому покупку, и за наличную оплату, и...
Переводчика не было и Юра словом и жестами пытался объяснить, что это совсем не так. - Я журналист, а не бандит, - наглядно бил он себя в грудь. " "Бандит, бандит," - повторял за ним полицейский и понимающе кивал головой. Нерусский - что взять.
Поздно вечером его запихнули в камеру. Отдельную, как номер в дешевой гостиннице.
- Сэкономил на ночевке, - влез я в его рассказ. И осекся на взгляд. Оказалось, к своим тогда пятидесяти годам для Юры это был первый опыт в камере. Словно мы с ним одновременно жили на разных планетах.
Сначала у него был шок оттого, что вдоль стены тянулись двухярусные бетонные нары с ямой для постели. - Как на кладбище, - вздохнул Юра с обидой - В гробу я видел эту Европу.
В углу, у окошка, тоже была какая-то короткая стенка. Для дизайна, - подумал он.
Вскоре полицейский принес ему самый настоящий матрац, одеяло, подушку и одноразовые бумажные простыню и наволочку. И еще - чаю.
Он успокоился и почти сразу заснул, уставший от неожиданных впечателний заграничной жизни. Но вскоре подскочил. Живот крутило. Сильно хотелось по- большому и еще жить.
Такое бывает у каждого. Только по - большому каждый божий день. А жить - когда приспичит.
Юра посмотрел и не увидел в камере ничего подходящего. Наверное, выводят в коридор, - подумал он с обидой. Мучаясь и чертыхаясь, лихорадочно разорвал простыню и , с облегчением подумал, что " у нас" таких изощренных издевательств, при всём- при том, нет. Сгодилась и наволочка.
Завернув затем все свое,уже ненужное, в простыню, он потащил узел в угол камеры. И тут увидел, что за короткой стенкой издевательски стоит чистенький никелированный унитаз. И даже - рулон с дефицитной тогда на Родине бумагой.
Утром ему принесли завтрак - яйцо, овощи и чай. А затем снова вывели на допрос. Но разговор опять не складывался. - Зря наши танки в сорок пятом до Гааги не дошли, - подумал Юра - Знали бы русский, как миленькие...
В конце- концов полицейские вывели его во двор, где стояла красавица-"мазда" и уже мялся спортсмен- напарник. Большой и по- прежнему невозмутимый. С них сняли наручники и показали жестами, что они могу ехать. Видимо, еще не знали какую большую завернутую благодарность Юра оставил им за унитазом.
В сопровождении мигалок, впереди и сзади, как какого-нибудь президента, " мазду" сопроводили на трассу, а затем вывели на Германию. Заправили нормальным бензином, не разрешив выходить из машины и поехали дальше. Перед самой немецкой границей полицейские вдруг резко развернулись и уехали. Голланды, видимо, решили, что им проще будет отправить их обратно, чем возиться, раздувать незаконное проникновение в страну и еще кормить.
Немцы тоже не выпендривались. Взятки у них не берут, поэтому тормозить и искать себе развлечений они не стали.
Европу Юра проскочил на одном дыхании. " Мазда" радовала с каждым километром и он задницей реально чувствовал, что такое настоящее кожанное кресло и клейкий шелест исполнения мечты.
В Беларуси, перед поворотом в Украину, они заехали в ресторан где-то по дороге и оттянулись родным, как густой лес, борщом и рюмкой золотого, по цене, армянского коньяка. - Имеем право, - сказал Юра и расслабился в уже ставшей родной " Мазде". Напарник молчал и третий раз подряд задумчиво запускал " лампаду".
И тут снова жизнь попыталась напомнить о себе. После обеда им сели на хвост две машины с какими-то парнями. Они ехали вслед, соблюдая дистанцию, притормаживая, когда тормозили украинцы с лизинговыми номерами и запуская скорость, когда те пытались оторваться. Юра не выдержал первым. На повороте они остановились.
Неизвестные парни, не выходя из машин, тоже встали где-то в сорока метрах поодаль.
Тогда спортсмен, хлопнув дверью так, что Юра с болью подумал - лучше бы мне по яйцам - вытащил из багажника муляж автомата Калашникова и небрежно направил его в сторону чужаков. Те не стали долго ждать или выпендриваться, солидно развернулись и уехали. Зачем им связываться с какими-то отморозками?
Казалось бы, есть в жизни счастье. Но не долго.
Уже в Киеве, буквально через пару недель после возвращения, в дверь Юры позвонили. Двое тактичных парней, вежливых и спокойных, попросили его продать такую замечательную " Мазду", стоявшую у дома. Они платили по- честному. Ровно столько же, сколько он заплатил за свою вновьобретенную любовь в Голландии. А иначе, сказали они, всякое в жизни случается. Особенно, в подъезде.
Сколько у меня времени подумать? - поинтерсовался Юра.
- Недели хватит? - интеллигентно переспросили гости.
Мечта не сбылась.
- Прямо какая-то древнегреческая трагедия с предначертанной судьбой, - подумал Юра и стал искать выход. Но понял, что с машиной своей мечты, придется расстаться. Время любить взаимно, похоже,осталось в бедной советской юности. Он обзвонил знакомых, которые уже видели его красавицу и объявил, что ищет покупателя. Мол, дела бизнеса заставляют срочно найти деньги и отдать какие-то долги.
Наутро к нему пришел немолодой степенный кавказский человек. - Мы из Баку , - сказал он и Юра заглянул ему за спину. Там никого не было.
Было ясно, что человек солидный. Юра зарядил ему двукратную с половиной цену,в местной неконвертируемой валюте, присчитав к ней свои страдания в Голландии. Покупатель, посидев в салоне и посмотрев мотор, заторопился за деньгами. Он тоже не хотел упускать своего счастья.
- Но я еще хочу и сам прокатиться. Проверить. На аэропорт Борисполь, по чистой трассе, - сказал на прощание. И умчался.
Через пару часов Юра увидел его, неторопливо идущего к " Мазде". А чуть позади семенила женщина, его жена, с обычной белой наволочкой в руках. Как оказалось, набитой деньгами и какими-то тогдашними ценными бумагами, которые можно было обменять на деньги.
В дороге покупатель из Баку тоже окончательно влюбился в юрину " Мазду" и, повернувшись к жене, сидевшей с уже полупустой наволочкой на заднем сиденье, что-то ей приказал. - Какая машина, мечта, - сказал он, качая головой, и благородно прибавил к цене, от себя лично, еще две упаковки гривен. Юра подумал, что продешевил, но было поздно.
- Любимая, - сказал он мысленно, поглаживая в последний раз капот - Прости. Но - не судьба...
Спрятав деньги от чужих и от жены, чтоб не измывалась в просьбах, Юра поехал в пункт сдачи металлолома и старых машин. Там сидели простые, но тертые, как настоящее кожанное сиденье, люди. И за 20 долларов Юра получил справку о том, что похоронил останки своей " Мазды" с почестями.
Через неделю, как и положено, в его дверь позвонили вежливые молодые парни.Простые и открытые. Они спросили, где их машина. Но денег даже не показали. Деньги же не главное в жизни. Главное - жизнь.
Юра объяснил, что человеческая зависть в этом мире не знает границ подлости и его машину подожгли. Он потушил, но ничего не оставалось делать, как сдать её на металлолом.
- Мир животных, - сказал Юра, честно глядя им в глаза. Парни согласились, но потребовали показать справку. И тут он был, если уже не в свой " мазде", то на коне.
Наконец всё закончилось хорошо? Ничего подобного. Жизнь-то продолжалась.
Посмотрев справку и квитанцию, гости пригласили Юру сесть в их машину и прокатиться в пункт металлолома. - Это ненадолго, - успокоили они - И не больно.
На счастье, там, вообще, дежурил другой приёмщик, который быстро нашел в учетной книге запись об останках принятой на захоронение " мазды". - Мы проверим, - снова убедительно сказали парни и ушли в железные дебри сваленного на большой площади металла.
Их не было минут двадцать и Юра снова, как в Голландии, почувствал приступ невыносимой тяжести бытия в желудке. Но терпел, чтоб не подумали, будто он сбежал. - А если я наложу в штаны, то будет еще хуже, - смалодушничал он. И тут из-за железа появились его знакомые. Хмурые и местами грязные.
Он, поджимаясь, принял их почти как родных. Но парни, даже не глянув в его сторону, прошли к своей машине, задрыпанной, по сравнению с той " маздой", хлопнули дверьми и уехали.Им тоже не повезло в жизни на этот раз.
- Так пропала моя мечта. Но появились деньги. А машину я купил обычную, полуржавую, " мерседес", чтоб не хуже других. Лучше иметь меньше - да жить лучше, - сказал Юра, разливая нам по стопочке армянского коньяка, золотого по цене и фальшивого по разливу.
Но об этом я промолчал, чтобы не показаться неблагодарным.