Эти ребята говорили со мной по- польски. Я сам попросил, потому что не очень понимал их английский.
Еще вчера, возвращаясь из Манхеттена, в тухлой нью-йоркской подземке, я уже чувствовал себя как бы " не здесь". Такое бывает, когда неожиданно возникает новый поворот в жизни, связанный с другим местом, по ступенькам или в иной стране. Мне понадобилось ехать в центр, в британское посольство за визой и я решил не мучатся там с машиной.Тем более, что уже простился с ней. Просто дал другу ключ, какую-то бумажку и сказал - Забирай и делай с ней,что хочешь.
- Так продай? - попробовал защититься он.
- Сам и продай, мне больше делать нечего?
Прошло десять дней, как я решил, что из двух полученных к Новому году, на Рождество, контрактов, из Вашингтона и Лондона, все-таки выберу Би-Би-Си. Самое трудное было объявить об этом хозяину радиостанции c типично американским зашифрованным названием WMNB. " Хозяин" , вообще, не вмешивался в работу. Только помогал. Мы вот- вот взлетели, вышли стремглав на окупаемость, но , как главный редактор, я уже полностью набрал штат и мы вплелись в какой-то ритм. После всего этого,поджатых, как ноги, ночей на диванчике в офисе первых месяцев, было страшно неудобно сказать ему, что ухожу. Пока сдавал дела, пока решали с ним, кто будет " вместо" прошло почти две недели.
- Надумаешь, - возвращайся только и сказал он, умница, хоть и богатый - Тебе никогда не будет так свободно на работе, как здесь. Сам еще поймешь.
Но я мысленно уже летал в Лондоне. И не хотел ни одного лишнего дня оставаться в Нью - Йорке. Этот чудный, сумашедший, кошмарный и прекрасный город вдруг стал вчерашним. Как хлеб, забытый с ужина, надкусанный,
После посольства, уже с визой, я сразу зашел в агенство и заказал авиабилет на послезавтра. В одну сторону. В Би-Би-Си обещали на первое время место в своем хостеле, в самом центре Лондона, и даже какие-то " подъемные". Что еще надо? Есть куда ехать из аэропорта и есть где работать поутру.
В вагоне метро, уже в Бруклине, пассажиры рассасывались на остановках и рядом трое ребят, немного неуютных, видно, что приезжие и еще неустроенные, пшекали между собой о каких-то бытовых проблемах.
- Вы из Польши? - я подошел к ним спонтанно, прислушавшись к языку.
- Из Польши.
- Наверное, недавно?
- Да, два месяца.
- А чем занимаетесь?
- Строители, - настрожились они. Я знал таких ребят и даже жил по- соседству, через стенку. Как правило, это были нелегалы, приехавшие по туристической визе, и оставшиеся попытать счастья в Америке. Там его много закопано.
- Вы знаете, у меня к вам есть необычная просьба. Я приехал в Нью - Йорк из Советского Союза чуть более двух лет назад. Абсолютно ни с чем. Один. Без родных и друзей. Так что знаю, как это, начинать с нуля. Но сейчас у меня приличная работа, а главное, я уезжаю в Англию, где буду тоже заниматься своим делом.
Они, все трое, смотрели на меня непонимающе. Чего он хочет?
- Так вот, за это время у меня накопилось много вещей, за два года. И рубашки, и свитера, и музыкальная техника, много чего. А в Англию я брать это не буду, зачем тащить? Я куплю там все новое, а вам это может пригодиться. Вы только начинаете. Вот мой телефон и адрес, приезжайте завтра вечером - и забирайте все. Вы поняли или еще раз повторить?
Надо было видеть их лица, этих рабочих парней, чуть моложе меня тогда. Я записал адрес на визитке и вышел на своей остановке, помахав им рукой, растерянным.
Весь вечер мы с другом паковали большие черные мешки для мусора чем только можно . Боже, вроде ничего особо и не покупал, но сколько вещей и хлама накапливается даже на маленьком отрезке человеческой жизни, обкладывая.
- Мне не нужна твоя посуда, - вопил друг - Мне хватит книг и кассет с музыкой. Берем, что влезет. Если их трое - им много чего надо.
Поляки все-таки позвонили и приехали с приятелем, в его машине . Раздолбанной, как молодость на сквозняке. Они стеснялись. И еще больше смутились, когда увидели шесть или семь мешков, с кассетным магнитофоном и автоответчиком сверху.
- Вы какие-то странные русские , - сказали они, прощаясь. - Нет. Мы как раз нормальные. Это вы, наверное, не тех встречали.
За окном мерз январь. Мне было жарко, светло, вьюжно и ничего не страшно - от знобивого будущего.
Назавтра друг провожал меня в аэропорту и его подружка, из наших, откуда-то с Урала, принесла в подарок коричневую фетровую , почти ковбойскую шляпу, с черным кожанным ободком - Тебе пойдет. Только не потеряй...
Шляпа, почти неодеванная, как ни странно, долго оставалась. Несмотря на переезды, похожие на пожар. А вот с другом мы потерялись.Я закрутился в новой стране и на новой работе, неблагодарный. Знаю только, что ребята- поляки ему потом звонили, передавали привет. Но я даже их лиц толком не разглядел, не то, чтобы имя запомнить. Да и зачем? Прошли - и остались дальше жить. Сами по себе. Как все. Как и я.
Для них тоже - безымянный...