О правах и человеке в Канаде я услышал дважды. Накоротке, потому что подробнее поговорить не было возможности.
Но не расспрашивал, не провоцировал. Сами вдруг заговорили. Первый раз...
Она работала в охране большого полупустого здания, полного офисов и бездельников при деле. Дежурила на этаже. Ей уже сообщили снизу, с проходной, что едут гости и едва открылись двери лифта, как вдалеке из-за стола к нам с приятелем поднялась фигура охраны.
Надо сказать, что " внизу" задержек не было, даже документы не спрашивали. - Куда? - Это туда.
Правда в лифт, за кампанию, как бы случайно заскочил охранник и поехал этажом выше.
Всё ненавязчиво, но четко. Контроль и учет. Не считая видеокамер.
Несколько минут заняло осмотреть то, что нужно.Маленький, однокомнатный, но хорошо сделанный в дизайне, местный музейчик с десятком старых фотографий. Не Европа.
Чтобы туда заглянуть в сопровождении охраны, понадобилось разрешение служащей, скучающей за большим столом с бумагами.
Служащая улыбалась, почти лучилась.
Но, когда через пару минут, глянув и вернувшись,я спросил - а можно ли сделать несколько снимков в музее? - улыбка не просто сползла. Сразу возникла жесткая безликая стеклянная стена.
Я такие лица видел только у " марокканских" чиновниц в Израиле, когда к ним приходят русские.
Ноль эмоций, кроме вселенского недовольства.
- Это запрещено.
- А у кого можно спросить разрешение? -еще не удивился я.
- У директора. Но, во - первых , ее нет. А , во-вторых, надо будет получить и разрешение начальника здания.
- Но там переснять всего несколько фотографий к фильму, который мы делаем. Что секретного?
- Тем более. Надо получить разрешение от людей на снимках.
Я хотел было сказать, что тех людей, и она это должна знать лучше меня, уже давно расстреляли нацисты. В варшавском гетто. Но передумал. Нет - так нет.
Инструкции редко пишут умные. Они живут по своим законам. Потому и преуспевают, не высиживая свою жизнь. Удивило другое.
Стена между нами была из стеклобетона. И уже без улыбок. Из ничего.
Мы с приятелем пошли к выходу.
- А я вас знаю, - неожиданно сказала охранник - Я ваши передачи смотрела в Израиле.
- Спасибо, что помните. Уехали оттуда?
- Да. Мужу надоел " восток". Хотя работа у него была по специальности, научная и не плохая. Мы, кстати, из Беларуси...
- И как здесь?
- Ему пришлось трудно. Вроде, было пять вакансий, близких к его деятельности,с хорошей предлагаемой зарплатой. Но, когда узнавали, что только приехали, сразу ставили оклад на уровне уборщицы. Хотя и в Беларуси, и в Израиле он успешно занимался наукой. Так что работает, но....
- Понятно. Но зато в Канаде демократии побольше.
- Что вы... - вдруг заспешила она, видя, что мы продвигаемся обратно к лифту - Какие здесь права человека?
- Какие?
- Да вы больше двадцати секунд на канадскую женщину смотреть не должны. Может засудить за сексуальные домогательства. Здесь это запросто. И не отмоетесь. нас есть знакомые врачи, русские, дантист, например, так они держат ассистентку в офисе не потому, что нужна, а чтобы постоянно свидетель был рядом. Чтобы не обвинили.
- Господи, - подумал я, спускаясь и уже ностальгируя по дому - Хорошо, что с домогательствами к служащей со съемкой быстро отстал. Она и слова вроде грубого не сказала, а меня почти вывернуло. К счастью. Кто её знает. что там , в головенке варится?
Вон, приятель, договорился на днях по телефону на деловую встречу с социальным работником. Опекает ныне пенсионеров - " спрятанных детей" во время войны. Это тех, кого родители, в основном, погибшие потом, в отчаяние, отдавали христианам, кто не побоялся, в Бельгии, Франции, Польше, Голландии. О них и делали фильм.
Дама предложила встретиться в обед в кофе- кафе. Сказала, что кудрявая. Он себя обрисовал. Приехал вовремя, а там тридцать женщин. И половина кудрявые. Походил, покрасовался впустую и вернулся в офис. Звонит опять даме. Та говорит - Да, видела вас, узнала по описанию.
- Там почему не позвали?
- А почему я вас должна звать? Не вы мне,а я вам нужна. И бросила трубку.