Теплым летним днем на пляже Бэйкер-бич. недалеко от места, где Тихий океан сливается с Заливом Сан-Франциско, мы с дочкой построили из песка два волшебных города - с замками, башнями, рвами, потайными переходами. Дочка называла эти города королевствами. У каждого из них был даже свой флаг в виде птичьего пера, воткнутого в самую высокую из башен.
Тени гонимых ветром легких облаков стремительно пробегали по пляжу. По лежавшим и сидевшим людям. По собакам, радостно бросавшимся в воду за теннисным мячиком, который зашвырнул туда, прямо в крутую волну, хозяин. По ребятишкам, со счастливым визгом бегавшим по кромке прибоя.
Было хорошо и спокойно. Я думал о том, сколько раз уже строил замки из песка или гальки на приморских пляжах. И всегда, как и сейчас, это было блаженным уходом от колючих забот повседневности, погружением в особый, сказочный мир. Разница лишь в том, что тогда к пляжу, к соленой воде и рокоту прибоя нужно было добираться издалека. А сейчас все это - под боком. Мой дом - в получасе ходьбы отсюда. Вот что странно, вот к чему я до сих пор еще не привык.
Я никогда не жил в приморском городе. Вырос у воды, но - у речной, на берегу Днестра. Потом в полностью сухопутный город перебрался. Я не испытывал зависти к обитателям приморских городов, но было ощущение, что в чем-то им повезло больше, чем мне. Ведь они жили рядом с морем. Могли видеть его днем и ночью, и в разные времена года, в штиль и в непогоду. Могли плавать в нем, и рыбачить, и загорать на его берегу. Впитывать в себя цвета моря, его запахи, звуки. Разговаривать с ним. Читать ему стихи о нем. "Прощай, свободная стихия...", "Облака плывут над морем, крепнет ветер, зыбь сильней...", "Ай, Черное море, хорошее море!..", "Стихи и шторм. Стихи, и плащ, и шляпа..."
И вот - поворот в судьбе. Сначала ум и чувства занимает главное: я - в другой стране. Потом приходит осознание: я стал жителем города не то, чтобы приморского, а - приокеанского. Это еще поразительней, чем приморского. В первые встречи с Тихим океаном (и Заливом, как его частью) невольно сравниваешь: похоже ли на то, что видел раньше.
Похоже на Крым. И скалы как будто те же... Нет, хромают сравнения. Слишком уж поражает воображение эта ширь, эта мощь. И неукротимый рев прибоя.
Нельзя купаться, вода круглый год холодная. Этим летом и осенью была чуть теплей обычного, но все равно не то... Однако утешаешься, глядя на вздымающиеся валы, и на сосны на берегу, и на чаек, с криками кружащихся над водой.
Эта красота - первозданно величественна и непреходяща.
Город, стоящий на берегу океана, не может не быть пронизан его токами. Не может не быть связан с ним теснейшим образом. Свидетельств этой связи - множество. Корабли и баржи, входящие в порт и отчаливающие из него, парусники и яхты на глади воды, и удивительные туманы, и летящие по улицам ветра, и рыболовы со спиннингами на пляжах и пирсах - всего и не перечислишь...
На берег океана многие приезжают на машинах и приходят пешком специально для того, чтобы полюбоваться закатом солнца. Посмотреть, как огненный шар светила погружается в воду. Не знаю, что замечательней: само это зрелище или то, что у людей есть потребность в нем. Ведь дело-то происходит в Америке, где бешеный ритм, гонка, казалось бы, въелись в душу и плоть...
Теплым летним днем мы с дочкой сооружали из песка "королевства". Я думал о том, что она еще не видела, но непременно увидит океан в ином обличье. Там, за городской чертой, долго-долго дорога идет вдоль океана, порой очень близко к нему. Там виднее его безмерность, необузданность, дикость. И то, что он многолик и исходит биением жизни. Ей, моей дочери, еще предстоит это счастье: увидеть белочек, живущих в земляных норках на берегу, и морских львов на скалах, и птиц над волнами, и многое другое из того, что я уже увидел, услышал, почувствовал...
Странно, еще несколько лет назад я не подозревал, что окажусь здесь. И что так дороги станут душе океанская ширь, игра красок на ней, рокот прибоя, бьющегося о скалы...