Я с детства хотел быть не как все. К старшей школе это особенно развилось. Главным было поступить иначе, чем другие. При этом жуткое упрямство. Однажды классная чуть не на коленях умоляла меня сделать доклад по речи Брежнева. К Брежневу я относился никак. Политикой не интересовался. Чего уперся? А, мол, зачем это мне? Все читают, а я не буду. Кое-как уговорила.
Я речь, конечно же, изучать не стал. Вылез перед тремя восьмыми классами и громко, с выражением, зачитал все, выделенное жирным шрифтом. Минут за пять управился. Народ расстроился: и все? Я удивился: неужели им интересно?
Как-то раз подходят ко мне девчонки с нашего класса, бери портфель, говорят, мы решили физику сачкануть. Физику я терпеть не мог, но: что значит "мы решили"? Я не решал. Остались на уроке трое: отличник Вова Трохимец, правильный Гриша Шевчик и я. Мне даже пятерку не поставили, я в тетради такое понаписал, что у нее рука не поднялась. На фоне глухого незнания физики это было не важно.
После уроков все пошли нас бить. С других классов зрители собрались. Но, вместо того, чтобы сразу по морде дать, сначала решили лекцию прочитать. О дружбе и товариществе.
Тут я и выступил.
- Что за наглость, - говорю, - вы решили? Вы меня позвали на обсуждение: прогуливать или нет? Я физику сам первый не терплю. Но надо было вместе решать. А за меня решать никто не будет. Я сам решаю.
Удивились. Отпустили. Девчонки даже мной заинтересовались.
А я ими еще нет. Во-первых, я самый молодой был: с шести лет пошел, в шестнадцать уже в ВУЗ поступил. Во - вторых, комплекс неполноценности: что я скажу, кому я интересен? Раз они меня в угол зажали: признавайся, кто нравится. Сказал: все! Недовольные остались.
Ну и ладно.