Отзанимался я месяц с репетитором, как не знал физики, так и не знал.
Ну, да первый экзамен - математика. Письменная. Пять заданий. Одно решишь - единица, два - двойка и т.д. В двойке я был уверен. Уж что-что, а логарифмические и тригонометрические уравнения брал с легкостью. Геометрическую же задачу решил бы только, если б кто мне чертеж сделал. По своим чертежам ничего не понимал.
Написал. Подхожу к доске оценок. Тройка. Ну, думаю, поступил. Потому что из 105 человек 46 осталось. На 40 мест.
Ждем устную математику. Подходит ко мне один абитуриент.
- Не узнаешь? - спрашивает.
Не узнаю.
- Мы с тобой учились вместе, год, в шестом.
А, все ясно. В 6-м от нас из ребят уходил только Кошелев.
Крепко с тех пор подружились. Колычев пообижался, потом тоже подружился. Но мы были не тройкой. Парой.
Сдал устную. Вот она, физика. Захожу. Задача легкая, вопросы тоже. Другим подсказываю. Вызвали. Несу про самоиндукцию. Педагог на меня пристально этак смотрит, потом чистый лист дает: напиши определение индукции.
Написал, жалко, что ли.
- Сравни.
Сравниваю: слово в слово.
- Так это ж одно и тож, - говорю. Два источника, в одном индукция, в другом самоиндукция.
Он чуть со стула не упал.
- И, вообще, - говорю, - я на математику поступаю.
Четверку поставили.
Теперь сочинение. По "Войне и миру". Вроде цитаты нужны, а что я помню? Нашел выход - пишу: Толстой писал примерно так: - открываю кавычки и жарю за Толстого. Сошло.
Набрал я полупроходной балл. Трое на два места. Мы что-то в здании убирали. Выходит к нам декан, Шпилевой Алексей Яковлевич, кстати, бывший СТЭМовец. Кого б, говорит, оставить? Так, Жук балл добавим, она из деревни. И Святского возьмем, мужчин мало. А Клепикову - на вечернее.
Так и поступил.
Клепикова и с вечернего быстро вылетела. Ее не учеба волновала. Жук же Надя вообще была штучка. Все экзамены сдавала с ревом: я ж с деревни, единственная на село учить поеду, троечку поставьте... После выпуска ее ногами и руками в деревню пихали. Где там!
Так что угадал Шпилевой.