К десятилетнему юбилею Михайлов сделал серию из трех спектаклей по понедельникам. Повтор "Щорса", тот, где отказался Осипов и выручил Кузьмин. "Спрашивайте - отвечаем" и юбилейный концерт.
"Спрашивайте - отвечаем" - это вечер вопросов и ответов об искусстве, о Театре вообще, о Литературном. Отвечали: Михайлов, Снапир и Солодовникова (молодое пополнение). Ее не спрашивали, она записки передавала. Изящно. Снапира спрашивали мало. В основном, Михайлова.
К разговору готовились. Показывались кое-какие вещи, иллюстрировавшие те или иные идеи. Было и новое.
Михайлов захотел показать, как меняется один и тот же текст от трактовки. Велел разным режиссерам поставить самостоятельно "Балладу о королевском бутерброде". Поставили Войтехович, Воеводин, Кузьмин и я. Плюс ранняя версия Анискевича. Все - с одними и теми же актерами. Из-за этого я и отказался от коровы.
"Бутерброды" получились и разными и удачными. Войтехович был (как всегда) оригинален, сделал кукольный театр без политики, с соответствующими трюками: голова в одну сторону, ноги в другую, непомерно длинные руки, и т.д.).
Воеводин перевернул все с ног на голову, показал суд над королем за убийство коровы (за некачественный продукт).
Остальные, в том числе Анискевич, социально - политические.
Анискевич - о короле из силового ведомства, которого королева, молочница и корова из торговли неправильно поняли, но быстро были приведены в чувство.
Кузьмин - о короле и королеве из собственной семьи, обхамленными и униженными в ресторане, где корова - работник кухни пальцем с фартука ошметок масла снимал(а) и брезгливо им в тарелку швырял(а), я - о короле, не сразу понявшем, что масла можно добиться только взяткой.
Приятно, что моя версия (наряду с Анискевичской и Войтеховичской) продолжала жить и дальше. Это из-за эффектного внешнего оформления: гигантские бутерброды, постоянно жующиеся торговлей, огромная коробка со взяткой, уменьшающаяся по этапам в размерах вплоть до бутылки корове, и т.д. Неоригинально, но сценично.
Самое интересное, что я ее толком и не ставил. Кинул идею, отошел по своим делам, прихожу, а все уже готово и линия со взяткой куда четче, чем я задумал. Вот какие у нас актеры!
Юбилейный концерт.
Это всегда праздник. А к десятилетию - особенно!
Два отделения: первое - отрывки из прошлых спектаклей, второе - пародийная часть и сабантуй.
Обе начинались со сцены из первого спектакля, из "На дни оглядываясь эти" - Маяковский (отрывки из "Хорошо") и Константин К. Кузьминский "Мы шли от предгорья к морю". И дальше - все лучшее. Только Шепелев законфликтовал с Михайловым, ушел и "Эльвиры" не было.
Пародийную писал Сухов:
Торчала газета из каждой урны,
До каждой уборной весть доносила,
Что есть на земле какой-то Литературный:
У-у-у, Сила!
Это - классика!
Вагончик.
Тут Михайлов почувствовал, что пора ставить что-нибудь современное. Выбрал "Вагончик" Н.Павловой. Довольно резкая пьеса. Небольшой рабочий поселок, стройка будущего, здесь будет город. Грязь, пьянка. Пять девчонок, лет пятнадцати, передрались (что каждый день делали) и одну так отходили лопатой, что ее мать в суд подала. Вот и суд.
Почему передрались? А от нечего делать. Почему они такие? Почему мы такие? Почему так живем? Об этом спектакль.
Неуютная сцена: ящики, доски, грязь (сценография Сухова). Нервная атмосфера. Михайлов требовал, чтобы у актеров исчезло благодушие. Гонял. За любое опоздание снимал с роли. Скольких перезаменял... Своего добился. Все психовали. Атмосфера стала нервной.
В таком спектакле особенно важны актеры. Девчонки были хороши: Степанова, Кириллова, Зрилина - очень точны, Воеводина - превосходна. Меньше была роль, которую в очередь играли Кирпиченкова и Навроцкая, они и были менее заметны.
Хорош был судья - Снапир, держал на себе ритм и атмосферу. Прокурора потрясающе играла Байдакова, но была снята, а у Оли Поповой роль не получилась. Плох был адвокат: Дюндик куда-то уезжал, мыслями был не здесь, а Смирнов в последний момент текст не успел толком выучить.
Хорошо комиковали Галезник и Тарасова, Левченко. Колоритна была Вагапова, но и ее сняли, заменили на Трущенко, та долго билась с не своей ролью, но справилась.
Макарова почти сумела из ничего сделать трагедию. Кайданова и Кузьмин были традиционны, их сняли, Гайшун и Мозжухин посвежее, но и только.
И были два актера, переигравшие всех. На них держался нерв спектакля. Это Воеводин и пронзительно сыгравший Савостин. Воеводин - комсомолец-общественник, бешеный энтузиаст, типа Павки Корчагина, сам беспокоен и никому покоя не дает. Какое воскресенье, какой отдых. Скоро трубы прокладывать, а ну все ямы копать. Всех выгнал. Перекопал весь город, потом в те ямы полгода падали, ноги ломали. Очень злую сатиру на Корчагина сыграл Воеводин.
Во время монологов Савостина забывали обо всем. Директор стройки. Трагическая судьба и личность. Крупный, яркий. Замучивший себя раздумьями - а зачем это все. Столько всего понастроили - а счастья нет, люди как жили темно и плохо, так и живут. Бросил дом, жену, детей (не формально, а фактически, с утра до вечера на стройке, какая тут семья) - а зачем? А если так не надрываться, коммунизм был бы построен? Не зря жизнь прожита? Вопросы. Вопросы... Нет ответа. Савостин сыграл как А.Петренко в фильме А.Германа "20 дней без войны": все хороши, он - гениален.
Мне ролей уже не давали. Женился и на репетиции опаздывал. Но тут сняли Анискевича, а заменить не на кого. Дали мне. Народный заседатель. Весь спектакль на сцене и ...пять реплик. Читаю: "Я докопался... Я их выследил...". Ясно, думаю. Гад. Сыграл хорошо. Такого добровольного помошника НКВД. По призванию. Михайлов хвалил. Позже читаю журнал "Театр" о "Вагончике" во МХАТе - там этот заседатель девчонкам отец родной. Как? На этом тексте? Поражаюсь.
Конец у Павловой был советский. Оказалось, что не просто так били, а по делу, за преданную любовь. Им давали условно и они каялись. Общий катарсис, сопли и умиление. Михайлов конец дописал: поумилялись, вечером вышли погулять, слово за слово и за лопаты - драться. А по заднику - слайды: Джоконда, Венера... И фронтовые (там была и такая линия). А на качелях пятилетняя девочка качается. Кто вырастет?
Тут началось. До премьеры спектакль не смотрели, продали билетов на пять дней. Тут донос и комиссии. Юристы: все неправильно, конвойных должно быть четверо, а у вас - один. И таких глубоких замечаний сорок штук. Сняли финальную драку. Потом слайды. Одни качели остались.
А Советская Власть все равно рухнула.
Эстрадно-театрализованный концерт.
Традиционная первоапрельская программа была оформлена под передачу "Вокруг смеха", Воеводин пародировал Александра Иванова, Костенко - Ярмольника. Писать трудно, меня уже не было в театре, так что отсюда - скороговоркой.
Опять игрался Королевский Бутерброд, Кирпиченкова сделала танец Марионетки и станцевала с обычно нетанцующим Бодней.
Еще несколько известных вещей, а нового я не знаю.
Три голоса.
Чтецкий спектакль по Марине Цветаевой был сделан Мариной Солодовниковой. Она выделила из ее творчества женщину, человека и поэта, их сыграли Макарова, Кайданова и Света Масалкова, ставшая к этому времени Суховой. Все, кто видел, остались впечатлены.
Вещи.
Трущенко все-таки поставила свой спектакль, где я когда-то отказывался играть - о мещанстве, вещизме. Диалоги четырех нудных мещан оттенила принципиально надбытовыми песнями никарагуанских поэтов, музыку к которым написал Саша Бодня.
Сыграли Макарова, Галезник, Кузьмин и, вместо меня, Женя Каган.
Были в этом сезоне и "Сезон, закройся" и "Песенка по кругу". А как же!
Люди сезона
Я не пишу о людях сезона. Не потому, что их не было, а потому что меня уже почти не было. А вскоре и совсем не стало. Остались одни легенды о якобы неплохом актере. Вранье, но приятно. Спасибо, люди театра.
Приложение к сезону.
Владимир Сухов.
Пародия на отрывок из спектакля "На дни оглядываясь эти"
Долой самодеятельность!
Довольно!
Будет!
В этом десятом году,
Невмоготу!
Врали: Гастроли!
Новые роли!
Пуп надорвали творя!
И зря!
На шее кучей десятка, черти,
Репетиции, пьянки!
Мать их за ноги.
Что же дают за работу?
За то, что к семье не бежишь?
Шиш!
Власть к десятке рыло воротит.
К чему подчиняться ей?
Бей!
Торчала газета из каждой урны,
До каждой уборной весть доносила,
Что есть на земле какой-то Литературный:
У-у-у, Сила!
Мы шли здоровенной шоблой.
Мы жили всегда красиво.
Мы ели такую воблу!
Мы пили такое пиво!
Из рук опускали в руки
Альбертовы афоризмы.
Такие слыхали звуки,
Когда он вставлял нам клизмы.
За все преходилось драться.
Но гвоздь мы в века вобьем!
Мы столько хлебнули, братцы.
Мы столько еще хлебнем!
И все-таки, все-таки, все-таки
Стоило затевать.
Дело это веселое,
Которое звать — Театр!
Эпилог.
Хотел я, было, написать дальше. Да о чем писать? О двух-трех спектаклях, которые видел наездами? Это уже не воспоминания, а рецензии.
Ну, видел я "Смейся, паяц", очень смешной, хорошо сделанный, до сих пор многое детям рассказываю. Потрясающе смешные клоуны - Л.Галезник, Ира Мозжухина, Л.Воеводина. Невероятный Костенко. Превосходные злые или просто веселые клоунады - цирк позавидовал бы. Вот пример злой - Воеводина сажает цветы, поет, радуется. Вдруг вываливается толпа, с плакатом "Все на защиту окружающей среды" и - по цветам. Воеводина плачет, цветы заново высаживает. Опять прется эта кодла. Она их останавливает, цветы и плакат кажет - вдумайтесь же. Вдумались. Ее - качать, и с криком "Ура!" - по цветам. А вот просто веселая. Два клоуна - рыжий и белый на общей кухне обед готовят. Рыжий харчо, а белый - манную кашу. И противно ему. И каша противна. И рыжий противен. Улучил момент и грязный свой красный носок рыжему в кастрюлю пульнул. Рыжий не заметил, посолил, поперчил, с удовольствием прямо из кастрюли все схлебал. Отошел от стола - а на ноге у него - красный носок.
"Два паруса лодки одной" - прекрасная встреча с замечательными людьми - Леней и Надей Зиниными, великолепная рок-опера по раннему Заболоцкому, заставившая его перечитать, бесподобный Кейс, заполнивший своим обаянием весь спектакль. Безумно смешная мини-опера по Козьме Пруткову "Юнкер Шмидт", где блеснул Андрюша Писаревский, будущий муж Иры Кирпиченковой.
Кое что видел по видику.
Концерт в Германии - очень технично, точно и потрясающее мастерство Воеводина. Он работает как профессиональный хороший актер. Называйте любую фамилию. Лучше ли, хуже - сравнимо.
Юбилейный спектакль к двадцатилетию - что поразило, делался наспех, в запарке, и ни одной накладки. Ни технической, ни актерской. Обалдеть. А какие шедевры из прошлых спектаклей: пантомима "Кони привередливые" по Высоцкому, "Пехоту обучали воевать", "Утро Калининграда" - злая пародия на низкопоклонство перед любым иностранным гостем. Приезжает американец - город репетирует, что он увидит - и как молодежь любовь находит и как сломавшего ногу за пять минут вылечивают и плясать пускают - пыль в глаза столбом. А в реальный день выполз откуда-то проспавшийся хмырь-алкоголик, всех перепугал, мнимого больного уронили, ногу таки сломали, и т.д. и т.п. - ох, не то американец увидел.
А новые танцы - они уже не просто сюжетны, но с минисюжетом для каждой массовки, раньше такого не было.
Видел интересный фильм Воеводина "Держать марку", снятый им на телевидении - Мюнхгаузен с американцем и арабом (Гена Филиппович, Ю.Дюндик, Г.Лерман) посещают Калининград - город взбесился - все готовы на все за марки. Или доллары. Только давай. И художник уже продает "Последний день Помпеи" - сам написал, а заодно и гипсовую скульптуру из парка - сам сваял. Глава администрации режет макет города ножом и вилкой - какой кусочек купить изволите? И носится по городу коммунист (Е.Полин), пытается все наладить, художника на место проданной скульптуры в ту же позу ставит, у детей марки отнимает, в пионеры принимает, на сбор металлолома загоняет. Ни одной плохой или просто невыразительной актерской работы. Многие сравнивают с "Маски-шоу". Зря. Другой жанр. Там пантомима, здесь - немое кино.
Мог повспоминать "Людоедку" - не видел, но репетировал. Жутко злая пьеса болгарина Ивана Радоева. Дом престарелых, хозяйничает там завхоз - цыган, который говорит с гордостью - это раньше я был нац.меньшиство. А теперь я доносчик. А доносчики - это не меньшиство! Он стариков бьет, отнимает деньги, устраивает им теннисные корты и учения по гражданской обороне. Модель социалистического государства. Там я должен был играть Аспаруха. Во бы провалился. Положительная же роль. Пытался сыграть Войтеховича. Не получалось. Он от рождения такой, а у меня размазня какая-то выходит. Галезник кричала: я в такого не влюблюсь.
Недавно получил еще видеопленки. "Вишневый сад" Михайлова - ну, обещал же он Макаровой главную роль. Неплохо. Местами скучновато. Но! Здесь есть два "но". Во-первых, театр по телевидению - это потеря половины впечатления - нельзя и сравнивать. Во-вторых, видел я как-то по ТВ "Вишневый сад" в Малом Театре со Смоктуновским, Виталием Соломиным, Гундаревой. Неплохо. Местами скучновато. А Воеводин - бесподобен, вечный студент, неспособный ни учиться, ни любить, ни жить. И его нам в школе подавали, как буревестника революции. Дерьмовый буревестник у дерьмовой революции.
Прекрасный фарс-мюзикл "Голый король" по Е.Шварцу. Первоапрельские программы - ах какая пародия на наших вождей от Ленина до Путина. А музыкальные пантомимы - зримые песни (и почти все - с Костенко). И особенно - "Я убья тебя, лодочник" - престарелый адмирал врет про свое якобы демократическое прошлое, такую вампуку гонит, аж русалки по реке плавают.
"Два водевиля" Воеводина - он давно и много ставит, Очень интересно.
На двадцатилетие тряхнул стариной, вышел на сцену. Убедился, что мне там нечего делать. Ну, напридумывал что-то в отрывках из "Целуются зори" и "Смерти Тарелкина" (совсем там и не нужное). Но, выхожу вести второе отделение и - не волнуюсь. Проваливаюсь, голос не слушается, задуманные интонации не проходят, а мне хоть бы хны. Очаровательная Таня Луковоз, у которой все получается, места себе не находит, а мне до фени.
Так что как актер я умер. Мемуары написал. Чем бы еще заняться?