В поезде главное было не заснуть и считать остановки - никто и не думал объявлять, к чему подъезжаем. Подошел контролер, долго смотрел на билеты, гордо купленные мной в кассе можно сказать на итальянском ("Дуо Санта Агата ди Милителло - сказал я. Дуо - два - одна из двух итальянских цифр, поместившихся в мою усохшую голову). Потом долго смотрел на нас. Потом выяснил, что итальянским мы не владеем. Потом оказалось, что его слабый английский и мой, совсем никудышний, не совместимы в принципе. Тогда он исполнил какую-то пляску, бешено вращая руками, и порвал билеты. После его ухода в объяснения пустился сосед по лавке. Оказалось, билеты действительны на день и перед посадкой их нужно компостировать. Такие желтые компостеры, - сказал он. - Везде висят... Или синие...
В конце концов доехали.
Почему-то в голове моей вечно живет предубеждение, что, если я о каком-то городе раньше не слышал, так и будет он мал до ничтожности. Щас! Который уже раз жизнь умывает. В Санта Агата оказалась вовсе не большой деревней, а городом, который при своих 12 000 жителей запросто производил впечатление пятидесететысячника.
Вдоль моря тянулась очень благоустроенная набережная. А вот пляж оказался... ну очень каменистый.
Квартира, снятая задешево - не сезон (а сезон здесь почему-то от силы шесть недель) была превосходно спланирована. Квадратная прихожая, две ванны, балкон-терраса вдоль всех комнат. Внутри график вывоза мусора. Мусорных ящиков тут нет, вечером как стемнеет, можно выходить и бросать у подъезда тот, что завтра увезут, когда пластик, когда бумагу, когда пищевые отходы... С некоторых домов, с верхних этажей, его спускают в корзинке с балкона.
Каждое утро я ходил в булочную. Продавщица, в своей жизни иностранцев видевшая считанные разы, скоро привыкла и пугаться перестала. Объяснялись мы легко - покажу пальцем на одну булку, говорю - дуо, на другую - дуо, на третью - дуо. Потом - баста. Она что-то считает, потом машет рукой и говорит дуо. Плачу два евро и ухожу.
По дороге на пляж проходим мимо рыбаков - Санта Агата город рыбацкий. Рыбаки сидят в кафе, пьют и дуются в карты. В обед они сидят в другом кафе, обедают. Вечером идем с пляжа - сидят в кафе. Когда они рыбу ловили - бог весть, но свежая была постоянно. Кажется, на закате. И совсем недалеко от берега.
Море чудесное. Теплое - вылезать не хочется. К камням привыкаешь, а надоедят, копаешь их из под себя. Но это зря. Под выкопанным такие же камни, только крупнее.
В конце променада стоит работа местного скульптора - русалочка. Лицо искажено от боли, как у узницы Освенцима, а телом крупна и упитанна.
Сицилианцы в большинстве своем тщедушны и невысоки. Удивляют в магазинах - лезут без очереди, толкаются, никогда не улыбаются. Дочка на это уже нарвалась - а чего ты все время улыбаешься? - спросили ее? - Над нами смеешься?
При этом - приветливы, что спросишь, объясняют охотно.
Количество церквей, разумеется велико. Некоторые, современные, внешне выглядят странно, как школа или больница какая.
Утро начинается с истошного вопля. Муэдзинов тут нет, зато есть странствующие торговцы, развозят на грузовичках овощи чи то мебель чи то утварь хозяйственную. Сами не орут - магнитофон надрывается.
Рядом с нами - замок осьмнадцатого века (сам город - семнадцатого), пошли посмотреть. Никого. Прибежал взбалмошный парень, чего-то говорил. Поняли - 10 минут. Не то через 10 минут придет ответственный, не то посещение закончится. Покрутились и вышли. Парень с огромным облегчением заорал - чао!
Но тут погода стала портиться. Сначала налетел жаркий африканский сирокко, потом заштормило море - не зайдешь.
В путеводителе было приятно написано - за весь сентябрь только три дождливых дня. Два было до нас. Пять - при нас. После нас то же было.
Не что-то не так. Климат портится. Планета портится. Мир портится. Люди - не знаю. Есть куда?