То дожди, а то море бушное. Надоело лежать на пляже, пожирая свежеиспеченные пиццы и аранчини из соседнего кафе, надо бы и съездить куда ни то. Недалеко Чефалу, знатное туристическое место, но дочка там уже была. Дальше Мессина, но туда надо ехать рано утром, а каждый день так на море надеешься. Не дождавшись в очередной раз погоды, отправились в Санто Стефано ди Камастра, столицу местной керамики, городок, судя по названию, весьма небольшой.
На вокзале сразу обнаружили компостеры и изрядно попыхтели, суя билеты туда-обратно всуе, пробиваться они не желали. Наконец дело взяла в руки дочка и билеты почему-то прокомпостировались.
В поезде напротив нас сидел какой-то араб, запустивший на полную громкость молитву с мобильника и отрешенно чего-то шептавший. Его просили потише. Он не реагировал. Наконец, отмолился и стал объяснять, иначе, мол, нельзя. По моим подсчетам восток был вовсе не там, куда он глядел, и я не преминул влезть, но тут же умылся, у него был и эпп, точно показывавший на Мекку. Но тут и приехали.
Поезд, вроде бы, шел высоко над морем, но вокзал все-равно оказался куда-ниже городка. И неудивительно - Сицилия остров вулканический, низко тут только вдоль берега. Мы поизучали автобусное расписание, поняли, что ждать нечего и потрусили на кручу пехом.
Много я видел маленьких горных городков, но такое - впервые. Дома напоминали корабли со срезанными носами, а улицы расходились елочкой. Мы прошлись по достопримечательностям, ткнулись носом в знаменитый музей керамики и получили по носу. Думать надо, по понедельникам музеи обычно закрыты.
Керамики в музее не увидели, видели полно в магазинчиках, по мне - китч, но что я понимаю?
В путеводителе было написано, что надо еще посетить древнее кладбище со старинний керамикой. Сидя в кафе за кофе - (трудно мне в Италии с кофе, они пьют или совсем мало очень крепкий эспрессо или много-много молока почти без кофе, обзывая это по-разному. А мне надо много-много эспрессо и в него много-много молока - не объяснить.) - мы огляделись вокруг и обнаружили указатель на кладбище прямо перед носом. Ну, значит, пора нам уже туда, решили мы и потопали в гору. Топали, топали. Дома менялись, кафе осталось где-то далеко внизу, дыхалка отказывала, никаких милых сердцу могилок не показывалось. Вот и последний дом показался. За ним, догадались мы, рванув из последних сил.
За домом оказался очередной указатель на кладбище и рядом какой-то текст на итальянском и цифра - 11 км. Из текста не удалось уяснить, что это за километры - расстояние, оставшееся до кладбища или его высота над уровнем моря? Но мы не сдались, поползли дальше, мечтая только об одном, чтобы вот здесь, перед нами, прямо, вот, сейчас бы, оказался бы автор путеводителя. Не подумайте чего плохого, нет, просто взять его за руку, чтобы он, ну, или там, она, проделал(а) бы весь путь вместе с нами.
Тут тормознула машина, молодой парень удивлялся, куда нас несет? На кладбище, признались мы и было видно - пора. - Садитесь в машину, - сжалился он.
По дороге, которая на автомобиле заняла минут десять, он выяснил, что мы из Германии, рассказал, что отслужит и тоже в Германию на заработки подастся, вызвался быть гидом. Услышав наш разговор между собой, догадался - поляки? Русские - признались мы. А, знаю, - обрадовался он. - Матка бозка.
Будучи человеком незаурядного интеллекта, он легко догадался, что значит матка, а отсюда сообразил, что значит бозка, и, показывая нам малисюпенькое и вовсе не такое уж и древнее кладбище осьмнадцатого века, обратил внимание на захороненную семью, хором погибщую от тифа, - вот тут, маленькие могилки, это бамбини, вот тут матка, а вот тут бозка. Мы погрустили у могилки почившего в бозе бозки и потопали обратно, все равно керамика постерлась и была нераспознаваема.
Путь назад почему-то оказался довольно коротким и легким. Но сил больше уже ни на что не было. Уселись под каким-то памятником. Почему-то в больших городах всегда много конных памятников. Нравятся людям кентавры. Даже в невоинственной совсем Швейцарии, в Цюрихе, и то обнаружили мужика на коне, удивившись - а здесь-то откуда? Даже предположили, что был, мол, знаменитый мужик, и был у него конь, а жены, скажем, не было, вот и изобразили его на коне, а не на... Но на цоколе стояло - полководец и даты из шестнадцатого века. Небось, последний полководец Швейцарии. Потом их мужики стали заводить себе жен, а не коней, к вящему удовольствию и швейцарцев и остального мира.
А, вот, в маленьких городках кентавров нету. Там все больше просветители, духовники, купцы.
Обратно поехали на автобусе, получив неплохую экскурсию по окрестностям.