Погода не налаживалась, надо было куда-нито ехать. А невдалеке находился город Патти, не отмеченный ни в одном путеводителе, но, пожив в Европе, по которой не прошлась бульдозером революция, знаешь - нет тут города, где не было бы чего-нибудь интересного. Добираться до Патти - всего 10 минут поездом, который ходит редко, но по расписанию.
Приехали, свалились на перрон, обнаружили грязную пыльную улицу, а все остальное где-то там, вверху. Спросили центр и зря, на горе, где-то неимоверно высоко, был виден собор - Дуомо, и ясно, куда идти.
Чем выше мы лезли в гору, тем красивее становился город. Оживали улицы, появлялись магазины, площади с неизменными памятниками героям войны. (В Италии нет ни одного города, где бы не было памятника героям войны. Но только не второй мировой, а первой, самой непонятной войны в истории человечества). Город продолжал расти вверх. Вот когда заценишь наш плоский Оливери - в Патти плоских мест не было.
Мы брели все выше и выше, медленнее и медленнее, наконец не выдержали и рухнули в кафе-мороженое. Дуомо оставался где-то в облачной и, кажется, недосягаемой вышине.
Мороженое на Сицилии заказывают не так, как в Германии, и, пока мы сориентировались и разобрались, получали регулярно не то, что хотели. В Германии все просто - вот сосуд - рожок ли вафельный, стаканчик ли - рассчитанный на определенное количество шариков, соответственно, столько сортов ты и выбираешь. На Сицилии указываешь сосуд и - любое количество сортов, хоть все сразу. Отщипнут от каждого понемножку и набухают в твой сосуд. Пока разобрались - все время получали один сорт. Но и оно неплохо. Мороженое вкусное и где еще получишь больше фундука, чем молока?
Отдохнувши, посмотрели вверх, в заоблачные выси, где дразняще располагался Дуомо и потащились. Лестница, еще лестница, еще лестница, еще... Дуомо все время был где-то там, вверху. На какой-то ...дцатой лестнице уже всерьез задумались, не поползти ли дальше на четвереньках или продолжать изображать из себя человекообразных? Поднялись еще по одной лестнице и, вдруг,... Дуомо пропал из виду.
Откуда-то выползла бодрая молодая пара туристов, отловила улыбчивого итальянца, о чем-то с ним побеседовала и рванула влево. Мы тоже было дернулись, но решили у него уточнить. Дуомо? - удивился он и ткнул пальцем вправо. Дуомо стоял за поворотом.
У входа на ограде подробная табличка, перечислявшая все многочисленные достопримечательности Дуомо. Просторный дворик. И - ни души.
Дуомо был закрыт. Не то навсегда, не то на сиесту, не то... бог его знает. Мы потыкались во все двери, покричали во все окна, пустите, мол, нас, культуры хотим, можем и в католичество вступить, если надо - ответа не было. Что ж, посмотрели с высоты на Патти и решили сходить налево, вслед за туристской молодежью, вдруг там хозяева поприветливее? Молодежь стояла возле неказистого домика, на котором написано было, что это церковь 12-го века. Внутрь не пускали. Не то навсегда, не то на сиесту, не то... Тщательно скрывая разочарование, мы покатились с горы. Ну, не туристский город, вот и в путеводителях его нет. За плотно закрытыми ставнями всех домов слышались голоса, играла музыка, бесились дети, пахло едой - сиеста. Мы были чужими на этом празднике жизни.
Позже выяснили, что где-то еще в Патти была древнеримская вилла, внесенная в список достопримечательностей Юнеско. Знали бы, нашли бы. Хотя зачем? Сиеста-с...
И мы вернулись в сонный Оливери, где уже налаживалась погода и где уже нас приняли за своих - увидев, не смотрели долго вслед, а улыбались, мол, знаем, и вместо бон джорно приветствовали нас как своих - сальве. Старички пытались рассказать свою жизнь и жена долго с уважением смотрела, как я веду многоминутную беседу, поддакивая и кивая, а потом спрашивала - о чем он рассказывал? А что я скажу, если кроме слова Генуя ничего не понял? И к чему оно было, тоже не понял.
В магазине столкнулись с куриным богом Антонио. Мы выясняли, куда пропала рикотта и когда же ее наконец привезут, и нам отвечали, но почему-то на итальянском и было непонятно. Антонио послушал и, улыбнувшись, сказал - томорроу. Антонио! - ахнули продавщицы, - ты языки знаешь!
Стоит ли упоминать, что рикотту не привезли ни завтра, ни послезавтра, ни... вообще. Но мы упрямо надеялись.
Пока Антонио пожинал плоды своего успеха, мы пристроились поедать его курицу, глядя во двор на созревающие арбузы и балкон напротив, где старушка-соседка установила стиральную машину. Установила дня два назад и стала стирать без перерыва, с утра до вечера. Где она столько белья брала? Со всего Оливери? При этом она еще успевала торговать в своей лавке всякой всячины.
А мы рухнули, после альпинистского дня, собираясь провалиться в ночь. Но тут Оливери загулял! И опять захотелось в Тиндари.