Были вчера в Оффенбахе. Красивый город. Был. До войны. Сейчас от той красоты мало что осталось.
Побродили, посмотрели. Майн. Променад. Лица, среди которых немецких не найдешь. Так что, вписывались.
Жара. От жары спрятались в музей кожи, были оффенбахцы знатными кожевниками. Рассмотрели, что какие рожи из каких кож делали. Сумка Наполеона, туфли Элизабет первой. Китайские, для проституток. Алеутские, для домохозяек. Познавательно.
Выплыли в жару и пришли в себя в каком-то балканском ресторанчике. Глядь, а напротив выпускники Оффенбахского института искусств выставку из дипломных работ устроили. Пошли поглазеть. - Вверх, - нам сказали.
Этаж, второй, третий... Ждем высокого искусства.
Пришли. Вот оно, современное искусство. Что-то висит, что-то лежит, что-то светится. Понять бы, что.
С нами была умная ребенка восьми лет. Понеслась с интересом. - А это что, спрашиваю на что-то непонятное. - Так вот же - земля, вот луна, вот - солнце. - А это? - Рты голодные. Гляжу из нагромождения и вправду зубы какие-то виднеться стали. Тут вижу нечто, сильно напоминающее черный квадрат Малевича. Только больше и почему-то в трех экземплярах. А это что? - спрашиваю. Философы недоумевают, искусствоведы спорят, не конец ли оно искусство. Но ребенка, давно составившая нелестное мнение о моем интеллекте, только отмахнулась. - Так вселенная же! И убежала.
И я понял, почему не люблю современного искусства. Оно-то современное. А я?