Аннотация: Только то, чего больше всего боишься, обычно случается. Вот и сыграла судьба с ними, вернее с Михаилом Наумовичем, недобрую шутку под самый конец путешествия.
Разве мог Михаил Наумович Гольдберг, бывший бухгалтер из Ростова, даже предположить, что когда-нибудь будет гулять по Парижу, вдыхая воздух Елисейских полей и любуясь химерами Собора Парижской Богоматери? Но, как говорится, кто-то предполагает, а кто-то располагает. И в этом расположении немаловажную роль сыграла его супруга Дора Соломоновна.
- Ты только посмотри, - однажды сказала она, - все наши знакомые уже где-то побывали. Кто в Лондоне, кто Риме. И, право, мне становится не по себе, когда я слышу их рассказы, в которые не могу вставить ни словечка. Знаешь, пора и нам отправляться в заморские края.
Эта тирада на Михаила Наумовича, человека сдержанного и привыкшего к экспансивному характеру своей жены, как и следовало ожидать, особого впечатления не произвела, а потому была оставлена без ответа. Впрочем, это не означало, что брошенные зерна не дали ростков. Зная это, Дора Соломоновна, нежно пестовала молодую поросль, и в дальнейшем не раз возвращалась к занимающей её теме. В конце концов, дошло дело и до сбора урожая. И тогда мадам Гольдберг удалось затащить своего супруга в туристическое агентство, где от обилия проспектов у них голова пошла кругом.
Однако, на деле оказалось, что выбирать особенно не из чего. В Египет, в связи с международной обстановкой, они ехать побоялись, Турция не заинтересовала, Испания и Италия оказались слишком дорогими, Англия и Нидерланды отпугнули слякотью и мокрым снегом, от которого они за пять лет уже успели отвыкнуть. Оставалась Франция, вернее Париж, где по сводкам метеобюро стояла прелестная погода. А тут ещё и оказалось, что можно ехать в самое ближайшее время, потому что в группе, отправляющейся через несколько дней, есть два вакантных места из-за того, что один из туристов, внесенных в список, сломал ногу и вместе с женой вынужден отказаться от вояжа до лучших времен.
Так как о загранпаспортах Дора Соломоновна позаботилась заранее, оформление заняло совсем немного времени, и Гольдберги влились в уже сколоченную группу, которой руководила молодая симпатичная женщина по имени Марина.
Поездка оказалась славной. Все было на соответствующем уровне: и гостиница, и еда, и, конечно, экскурсии, давшие возможность участникам путешествия воочию увидеть то, что было знакомо издавна по книгам и живописным полотнам. Единственное, что омрачало турне - языковая зависимость от руководителя группы, необходимость постоянно держаться рядом с ней и не оставляющее напряжение, вызванное боязнью потеряться в незнакомом городе. Только то, чего больше всего боишься, обычно случается. Вот и сыграла судьба с ними, вернее с Михаилом Наумовичем, недобрую шутку под самый конец путешествия.
Тот день выдался уж больно насыщенным. Сначала был Лувр, потом музей Родена, а к вечеру намечалась ещё и прогулка по Монмартру. Устав от утренней программы, Дора Соломоновна решила немного отдохнуть. Поэтому её супруг отправился на экскурсию один. Подышав богемным воздухом, он возвращался домой в прекрасном расположении духа, и, как это бывало с ним обычно, стал насвистывать какую-то мелодию.
Смеркалось. На улицах уже зажигались фонари, и в их свете изящные витрины модных магазинов выглядели особенно притягательно. Недалеко от гостиницы одна из них привлекла Михаила Наумовича изделиями Картье, и он стал прикидывать в уме сколько месяцев надо получать пенсию для того, чтобы приобрести хоть одну из вещей, лежавших за стеклом. Пока Гольдберг делал эти своеобразные подсчеты, группа ушла, и он остался один на незнакомой улице. Спохватившись, бросился вдогонку. Но, увы, спутников уже и след простыл.
Михаил Наумович огорчился. Но, памятуя, что гостиница должна находиться где-то совсем недалеко, мужественно отправился на поиски. Только эти поиски успехом не увенчались. Пошел в одну сторону - забрел в какой-то скверик, в другую - попал в незнакомый жилой квартал. Так,
переходя с улицы на улицу, он запутался окончательно, и решил обратиться к полицейскому.
Что делают люди, когда у них не хватает слов? Объясняются знаками. К этому методу прибег и Гольдберг. Ну, а так как его жестикуляция сопровождалась русскими фразами, то у полицейского не возникло и тени сомнения в том, что перед ним турист из России. Тем более, что вид у Михаила Наумовича вполне соответствовал представлению парижан о советских гражданах, выезжавших за рубеж в социалистические времена, ибо от прежней жизни бывший бухгалтер сохранил привычку всегда быть в форме, надевая костюм, свежую сорочку и непременный галстук.
Помни герой нашего очерка название гостиницы, в которой остановилась группа, все сложилось бы по-другому. Только, к сожалению, от волнения он его забыл. И полицейский решил доставить потерявшегося туда, где обычно останавливаются российские граждане среднего достатка. Так они оказались в совершенно незнакомой для Михаила Наумовича части города.
Объехали ряд гостиниц, естественно, оказавшихся совсем не теми, что были нужны, и стало ясно, что продолжать подобное путешествие бессмысленно. И полицейский не мог придумать ничего лучшего, нежели отвезти своего подопечного в российское посольство.
Михаилу Наумовичу такой вариант совсем не понравился. Его даже обуял непонятный страх, заставивший вообразить картину и вовсе жуткую: будто из посольства его прямиком отправляют в Россию, откуда вновь придется выбираться. Это предстало перед ним столь ясно, что, почувствовав ручеек холодного пота между лопатками, он произнес дрожащими губами: "Иерусалим - Тель-Авив - Париж".
Ситуация несколько прояснилась. Теперь полицейский хоть знал, с гражданином какой страны имеет дело. Но то ли у него дежурное время кончилось, то ли спутник поднадоел, только, решив сбросить с плеч добровольное бремя, он отвез потерявшегося в полицейский участок.
Там, рассмотрев положение дела, завели папку с соответствующей бумагой и пришли к выводу, что единственный выход - перебросить Гольдберга в израильское посольство. Отвезли к нужному месту и, снабдив официальным документом, высадили недалеко от здания, находящегося в небольшом переулке. Еще несколько шагов - и наш соотечественник должен был ступить на родную, безопасную территорию. Только его злоключениям не суждено было окончиться.
Михаил Наумович подошел к зданию, обошел его вокруг, однако входной двери не обнаружил. Повторил этот маневр еще раз. Так же безрезультатно. Для себя, но не для полицейских, находившихся неподалеку и заинтересовавшихся незнакомцем, крутящимся впотьмах около административного здания, принадлежащего иностранной державе. Они стали кричать, чтобы неизвестная личность покинула территорию посольства.
Естественно, он ничего не понял, и продолжал оставаться там, куда попал. А полицейские, чувствуя, что тут явно что-то не так, вытащили пистолеты и пошли на нарушителя, до смерти перепугав последнего. Сообразив, что надо как-то себя обезопасить, тот поднял руки, в одной из которых была зажата выданная в полиции бумага, и пошел навстречу, крича: "Израиль, Иерусалим, Тель-Авив!".
К моменту встречи с блюстителями порядка Михаил Наумович был в полуобморочном состоянии. Такого "тепленького" и "взяли" его полицейские. Обшарили карманы и, не найдя там ничего предосудительного, несколько умерили свой пыл. Бумага же с адресом посольства и информацией о происшедшем расставила все на свои места. Гольдберга подвели к двери посольства и, нажав интеркомовскую кнопку, ввели вовнутрь. И тут произошло самое интересное. Увидев в углу минору и флаг, Михаил Наумович совершенно неожиданно для себя кинулся к государственным символам и, упав на колени, и стал их целовать. Когда момент эйфории или истерики, называйте это состояние как хотите, прошел, он попытался объяснить свою ситуации, что оказалось делом непростым, ибо иврита у него не было, как не было никаких других языков кроме русского. И неизвестно как долго продолжалось бы выяснение, если бы из гостиницы, где остановилась их группа, не раздался звонок. Пропажу разыскивали. Почему так поздно? Да потому, что только-только спохватились.
Дело в том, что, оставшись одна в номере, его жена сразу же уснула и проспала довольно долго. Только около полуночи, внезапно проснувшись, с удивление обнаружила, что мужа рядом нет. Отправилась на поиски и выяснила, что все участники вечерней прогулки вернулись домой в девятом часу. Где Михаил Наумович - никто не знал. Все считали, что он, обогнав спутников, к их приходу был на месте. Пришлось для выяснения обстоятельств будить руководителя группы. Но и Марина не сумела дать вразумительного ответа. Кроме того, она страшно перепугалась. Хорошенькое дело. Из вверенной ей группы пропал человек! Срочно стала звонить по разным инстанциям. И лишь в четыре часа утра, выйдя на израильское посольство, узнала, что Михаил Наумович, Слава Б-гу жив, здоров. Ждет - не дождется, когда, его приключениям придет конец.
Взяв такси, Марина тут же отправилась за ним, и в семь утра пропажа, вернувшись в гостиницу, попала прямо в объятья рыдающей супруги. Что ж, все хорошо, что хорошо кончается. И, если не считать потраченных нервов, 200 франков, отданных таксисту, и пропущенной утренней экскурсии, можно сказать, что поездка удалась, и теперь, по прошествии почти года, даже это приключение вспоминается со смехом.