Уже не вспомнить подробностей, как это получилось, что мне предложили поехать на одну из самых престижных промышленную выставку в Ганновер. Наш директор по маркетингу Эйтан заботился о главном учёном, и без всяких дум о билетах, гостинице, географии, питании и прочем я провёл неделю в самом центре Германии, в этом месте съезда инженеров, бизнесменов и их техники со всего мира.
Компания "Люфтганза" сразу вводит вас в особенности немецкой ментальности. Вообще-то, это слово мне сначала активно не нравилось, я применял его только под нажимом окружающих и переводил для себя, как - "местная дурь". Но постепенно привыкаю и понимаю, что в отличие от советской дисциплины и стандартности в мире ценят привычки, кайф даже в совершенно нелогичных делах. Например, многие страны продолжают жить в старых системах единиц, хотя ООН уже давно приняла метрическую, и даже СССР перевёл всё на эту базу. Все слышат сейчас о цене барреля нефти. В каталогах продолжают мельтешить дюймы, футы, озы и прочие дикости, требующие от специалиста постоянно быть на чеку и тратить много мозгов для перевода и осознания странных количеств в привычных вещах. Известен, например, случай, когда американцы потеряли связь с одним из своих спутников. Он уже успешно вышел к Марсу и пропал из-за ошибки в команде на силу тяги двигателя, выданной в старых фунтах вместо запрограммированных Ньютонов.
Каждый слышал: "немецкая аккуратность, пунктуальность". Уже в самолёте обращаешь внимание, что все этикеточки - на месте, стюардессы улыбаются чуть проникновеннее, а в аэропорту проверяют не "для галочки", а досконально. Кстати, израильская ментальность просто не позволяет подобного. Как-то наблюдал на границе с палестинцами во времена, когда каждый день гремели взрывы, как наш вежливый, интеллигентный солдатик на КПП проверял арабскую машину, мучительно преодолевая неприличность усомниться в полной лояльности сидящих в машине арабов. Нет, холёный франкфуртский пограничник внимательно вникает в ваш взгляд, а затем ощупывает и прошаривает лопаткой искателя руки, грудь, спину, проводит по каждой ноге и не ускоряет движения между ними.
Дороги, действительно, в идеальном состоянии. Это замечаешь даже после прекрасных израильских. Теперь понимаю, почему возвратившиеся после войны из Германии наши солдаты, рассказывая об увиденном, прежде всего, говорили: "Да-а, дороги..." И замолкали не в силах подобрать слова сравнения с российскими "трассами". Небольшие особняки на улице, где мы остановились, выпендривались один перед другим отделкой, уступами и выступами. Будь ты ворчливым членом приёмной комиссии - не найдёшь ни одной трещинки в штукатурке или подтёка в окраске.
Или такое. Чтобы пройти к одному из входов на территорию выставки, надо было пересечь довольно оживлённую улицу с машинами и трамваем. А пешеходов здесь немного и нет в пределах видимости светофора или зебры. Стоишь, выглядываешь момент, когда разрыв в движении позволит с малым риском перескочить. А через пару дней присмотрелся: оказывается, немцы не скачут, а останавливаются на обочине тротуара и спокойно стоят, посматривая на мчащиеся машины, и, когда накопится 4-5 человек, одна из машин останавливается, её примеру сразу следуют все остальные, люди, не спеша, переходят, и движение вновь включается незримой волей.
А встретила нас в назначенном месте приятная молодая дама. Вот сохранилась её изящная визитка: "Патриция де Кастелейн, Мы поможем вам быть успешными". Эйтан весело говорил с ней на английском, словно каждую неделю бывает здесь. Она объяснила, что в связи с наплывом людей на выставку гостиницы переполнены и нам советует поселиться удобно и близко в "частном секторе". Мы подошли к ухоженной вилле, где открыла нам улыбающаяся молодая хозяйка спортивной выправки и баскетбольного роста. Я получил комнату наверху. Затем нам показали удобства, маленькую комнатку для душа, все стены которой были использованы полочками, крючочками, вешалками, зеркалами, подставочками с множеством косметических предметов. При первой же попытке принять душ в ещё более тесной кабине я задел за одну из полочек, она упала и немедленно разбилась. На моё огорчение хозяйка улыбалась. В следующий раз я ещё осторожнее поворачивался под душем, но... трах-тарарах и эта злосчастная полочка, появившаяся в свежем виде на прежнем месте, снова оказалась на каменном полу. Я уже не посмел испытывать любезность хозяйки. Но мыться стало свободнее, во-первых, научился не вертеться, а потом - третьей такой штучки у хозяев не нашлось. А может, они временно отступили от пунктуальности. И как только эти хозяева (муж был ещё заметно повыше жены) умещались в кабине? А может, поэтому немцы и изобрели готический стиль? К сожалению, уточнить это предположение не позволял мой немецкий, который не выходил за пределы первой фразы школьного учебника: "Анна унд Марта баден", в которой мне было ясно, что речь идёт об Анне и Марте.
По утрам нас ожидал завтрак на застеклённой веранде, выходящей в цветник. Множество закусок, фабричного изготовления, выглядели аппетитно. Всего не попробовать. Но из горячего были только кувшинчик с молоком, корнфлекс и кофе. Обедать я приспособился на выставке в тесной столовой самообслуживания, где удавалось, постояв в порядочной очереди, получить маленькую порцию "супа" - так в мире на всех языках называется жиденькая взвесь чего-то протёртого и горячего, и скромную тарелочку с мясным. Правда, цена такого обеда не отвлекала от его назначения.
А сама выставка была необозрима и неописуема. По площади она, возможно, была соизмерима с советской ВДНХ, но там всё делалось в целях показухи, а здесь собрались в огромном количестве инженеры с последними своими изобретениями и мечтой продать их и, в меньшем числе, бизнесмены, дерзающие вложить малые деньги и разбогатеть. И ещё устроители выставки надеялись расширить её славу, а пока вернуть затраты. Всё было организовано с размахом: просторные павильоны, наружные площадки для крупной техники, вроде новейшего электропоезда фирмы Сименс. Вагончики развозили посетителей, которые бурными потоками втекали через турникеты входов со всех сторон света. Автоматы на лету прощупывали бланки недешёвых билетов, вычитая день посещения в постоянных билетах и гася однодневные.
Мне, конечно, хотелось посмотреть всё. Но где там, успеть бы осмотреть приводческие экспонаты и попытаться найти интересующихся точным приводом. Мы с Эйтаном иногда вместе, а чаще порознь бродили между стендами. Я пытался разбираться в новинках. Но описаний обычно не предлагали, а разговор увядал, когда узнавали, что я не собираюсь что-то купить. Наоборот, мои специальные познания настораживали. Больше успел Эйтан, заведя знакомство с несколькими представителями фирм. В нём не видели ни специалиста, который может разведать новинку и спереть, ни серьёзного покупателя, которого приглашают присесть и угощают кофе и сладостями. Просто симпатичный парень был приятен таким же работникам по связям, и они охотно входили с ним в не обязывающие отношения. По приезде домой Эйтан какое-то время с увлечением играл на своём компьютере, получая из разных стран сообщения и умело отвечая на них. Однако ни один его контакт так и не развился во что-то дельное.
Пришёл день отъезда. Любезная хозяйка заказала такси, и мы спокойно беседовали, застегнув чемоданы, чтобы не задерживать водителя. В назначенный час машина не появилась. Все невозмутимо продолжали обмениваться новостями о погоде. Когда прошло минут пятнадцать, я забеспокоился, что, может, наш заказ затерялся. Уверенные в немецкой точности, мы не сделали никакого запаса, чтобы не сидеть в аэропорту. Эйтан, улыбаясь моей суетливости, наконец, обратил внимание хозяйки, что вот профессор точных наук волнуется. Когда минуло ещё десять минут, хозяйка взяла трубку телефона, сказала несколько слов. Нет, заказ действует, сейчас подъедут. Прошло 35 минут. Улыбки исчезли даже у самых уверенных. Хозяйка снова позвонила. Видимо, ответ был в той же тональности. Она покрутила головой и пошла выводить машину из гаража. Ведь от Ганновера до Франкфурта более 200 километров. Мы погрузили в багажник свои чемоданы и стали усаживаться. В этот момент подъехало такси. Чемоданы поскорей перегрузили. Солидный немец никак не извинялся за опоздание на 50 минут. Ни в каких странах не встречал я такой аккуратности при вызове такси для поездки в аэропорт.
Мы выехали на улицу, таксист молча развернулся и поехал в противоположную сторону. Он мчался по каким-то мало загруженным дорогам без светофоров. Спидометр в основном не отклонялся от 140. Нас доставили к причалу с опозданием минут на 30. Счётчик накрутил 60 марок лишних. Может, мы могли их не платить?
Но регистрацию ещё не начинали. Рейс задержался часа на два.