Божий одуванчик - лет под девяносто,
древняя бабулька с сумкою в руке,
в стареньком пальтишке, как беглец-подросток,
сдачи проверяет, прячет в кошельке.
В поручни вцепилась, медленно спустилась
до ступеньки нижней чистого крыльца,
шёпотом молилась, чтоб не оступилась,
звякнули бутылки звоном бубенца...
Приоткрыла сумку: "Слава Богу, цЕлы...",
подошёл к старушке, тяжесть взял из рук.
"Ох, сосед, спасибо... Свет не мил мне белый -
как отец-покойник, злобным стал мой внук.
Как пришёл из зоны - пьёт с утра до ночи,
если нету водки, то грозит "Убью!",
бьёт меня ... несильно, он же добрый очень,
просто подражает всякому ворью..."
Проводил до лифта. Врезать бы паршивцу -
но меня со сроком могут повенчать, -
словно от убийцы, внука-кровопийцу
бабушка до гроба будет защищать...