Аннотация: То, что в Болгарии много монастырей, никого не удивляет. То, что в Болгарии много действующих монастырей тоже никого не удивляет.
"Утро в монастыре"
Известные болгарские монастыри рассматриваются большинством посетителей как туристическая дестинация или места для пикников-куда можно приехать целым семейством на машине, покушать там, рядом с монастырем в ресторанчике, пивка испить и грехи замолить, поставив свечку. Купить того - другого, сувенирного. Коммерциализация на ступенях храма. Да. Все это так. Много и таких монастырей.
Но есть и другие места в Болгарии. Проект "Болгария-инсайд" рассказывает о таких местах с завидной регулярностью. Реальные малоизвестные и труднодоступные монастыри в которых существуют подвижники, постники и отшельники. Обычно, про такие места мало кто знает, да и очень трудно туда пробираться. На машине не проехать, а пешком двигаться 15-20 километров не каждый осилит. Если веры сильной нет и желания огромного почувствовать святость и намоленность таких старых и святых мест. Ну а истинного путешественника и искателя, которого не смущают ни пешие долгие переходы, ни трудность в достижении цели, ни отсутствие элементарных удобств, посещение таких автентичных монастырей приносит исключительную и неподдельную радость и благодать.
Вот и древний Разбоишки Манастир, что от города Годеча всего в двух часах пешего пути находится, один из таких интересных монастырей с истинной историей. Назвали его так потому, что село Разбоищте недалеко от него находится. Легенда о монастыре, созданном на этом месте еще в четвертом веке, не может не иметь оснований. Другое древнее сказание о том, что святой Савва, по пути своему в Иерусалим, сорок дней в пещере, рядом с Разбоишки монастырем постился и молился - тоже сложно оспорить. Да и нужно ли спорить. Спор - удел других. Потом, в Болгарии были турки, жгли православные святыни пятьсот лет, пытаясь омусульманить. Восстанавливали с верой, люди православные, свои храмы уничтоженные и опять турки их жгли, насаждая мусульманство свое поганое. Но опять не удалось. Отстоял Разбоишки монастырь, благодаря молениям всех святых. Вера, диалектика и прогресс победили.
Монастырь опять был восстановлен, и в 1947 году заселились в него четыре монахини, молиться за нас, за веру, страшась Суда и надеясь на вход в Царство Божие. Не могут найти никак кто же восстановил этот монастырь в последний раз. Когда спросил я о том, но не мог мне ответить ни монах Николай, который живет там, после смерти последней монахини, ни баба Требка - сестра той самой последней умершей в начале 2007 года монахини Разбоишкого монастыря. Так вот и живут они там, проводя время в молитвах, слезах, страхе и надежде. Небольшое хозяйство помогает им и ежедневный труд позволяет радоваться временному бытию нашему.
Сам скальный Разбоишки монастырь легок и на вид свой и внутри.
Какое яркое чувство необьяснимой чистоты коснулось моего тела и мыслей, когда я зашел внутрь. Прохладной свежестью и чистотой обволокло. Я даже лег на пол в храме, раскинул руки и старался впитать в себя историю этого места, представить как был был Савва святой, какие тут благостные вещи происходили в прошлом или могут произойти в будущем. Через мысли мои проносились дела мои прошлые, проносились как будто в старом кинофильме, то черно - белые, то цветные, а то ускоренные кадры. Комфортно было мне в таких ощущениях - осознаниях прошлого.
Сложна, но глубоко мне приятна, была дорога к монастырю. Все жители деревушек, через которые я проходил, счастливо улыбались мне, узнав куда я направляюсь. Просили свечки поставить. Просто так, не именно за кого - то. Какие то добрые и чувствительные люди живут в этих деревнях, ближе к Сербии. Дорога шла то по полю, то через деревню, то через лес, петляла-виляла и вдруг монастырь внезапно появился. Как будто белоснежное видение. Внизу сам монастырь с постройками, а на скале церковь "Святая Троица". Нужно было спускаться вниз уже, в монастырь, а мне захотелось полежать тут наверху, на скале, посмотреть - полюбоваться видами гор, открывшимися внезапно. Что я и сделал. И уснул.
Через пару часов я пришел к вратам монастыря и скромно сел на скамейку, не входя еще внутрь монастыря. Как будто почувствовала баба Требка, та бабушка, что живет в монастыре, что путник есть усталый за воротами и моментально вышла, обрадовалась, взяла за руки меня, завела внутрь, полила воды, чтоб я с дороги умылся, пыталась ранец мой взять, чтоб помочь. Как будто не наяву все происходило, мне казалось будто я попал в какую то одну из книг православных, прочитанных мной ранее. Даже не мог я поверить тому. Немного неуютно чувствовал я себя, когда так пожилая женщина-бабушка помогает мне здоровому сорокалетнему. Но наверное так и нужно. Гостеприимство и помощь путнику, дать ему ночлег, пищу, уют - по заповедям все это. Показала мне баба Требка место моего ночлега, запалила огонек под иконкой над кроватью. Потом через час, внизу в трапезной монастыря сидели мы втроем и разговаривали. Много тем нашлось интересных. Монах Николай как будто сошедший сверху излучал спокойствие, баба Требка светилась любовью. Поговорили мы и о святом Иване Рильском, и о Иване Листвичике, и о святом Савве я расспросил много и много мне рассказали, и о тех гонениях какие пришлись на долю этого монастыря.
Плавная беседа ласкает ум. Да если еще эта беседа с умными и образованными людьми происходит, да еще и в таком месте, до которого пешком 20 километров идти, и месту этому много много лет исполнилось.
Много ли нужно путнику. Путнику на Пути Жизни. Игроку в Жизнь.
В беседе этой, перетекающей порой в понимание бессловесное между нами, и только движение глаз, полуулыбки и простые слова - ответы на вопросы, все становилось ясно. Становилось все понятно совершенно без слов, потому что между нами присутствовал, слушал и направлял наши мысли к пониманию того, что мы еще не понимали из беседы словесной.
Может быть я слишком мудрено выражаюсь, может не понятно что я пытаюсь рассказать и выразить, но я не могу поделать ничего иного, я еле-еле успеваю пальцами за текущей мыслью. Бывает такое, пишешь, а мысль помогает тебе писать и течет как раз со скоростью ударов по клавишам компьютера. Спасибо что есть возможность писать.
Конечно я больше пишу для себя. Мне хочется чтоб воспоминания остались. Остались не только в памяти моей но и написанные строчки в памяти компьютера. Как серия маленьких рассказов - миниатюрных монологов с самим собой, как с собеседником.
Мои путешествия пешие по монастырям Болгарии дают мне пищу для ума и усталость для тела. Память моя в тренировке постоянной - вспоминает мелкие детали каждого посещения и пальцы мои уже окончательно ставят точки.
Утро в монастыре начинается с мягкого звона. Просыпаешься с первым ударом и слушаешь все тридцать три, читая про себя Иисусову молитву при каждом ударе. Прохладный воздух монастыря, наполненный утренней свежестью вливает в темя бодрость и опять мысленно произносишь ты "Слава Тебе", благодаришь за то, что привел тебя в это место, за то, что дает возможность прожить и этот день, что дает пищу для ума и для тела.
Утренний вид Разбоишки монастыря отличается от вечернего вида. Каждое мгновение суток выглядит он по разному. На каждое время года и дня у монастыря есть наверное свой облик, уникальный и неповторяющийся уже четыре века. Душевные волны, проходящие через него окрашивают его постоянно и меняют постоянно. Как фильтр душ, монастырь Разбоишки, проводит слова живущих на земле - наверх, и сверху деяния для живущих на земле тоже проводит. Все бренно в мире нашем временном, а Разбоишки монастырь уже четыре века стоит. То в камне то в дереве, то в скале стоит он изменяя свой внешний, видимый облик, но никак не меняются невидимые его стены, купола, иконы, которые сотканы и созданы для душ православных на пути к вратам Божьим. Понимает верующий и видит. В тот момент прозревает он, когда понимает все, когда ощущает он Страх перед Господом и чувствует Надежду на свое спасение. Вот именно в такие минуты открывается в монастыре вся красота великолепная - частичка Царства Божьего. Не только в монастыре, но и в сердце православного зажигается огонек надежды, который или погаснет или разгорится сильнее. Для того и есть такие места - чтоб огоньки малые в православных душах наших грешных, горели и разгорались сильнее и сильнее.