Эх, дороги... Сколько раз я путешествовал поездом и самолетом из Москвы в Крым и обратно! Но только в этом году, во время короткого летнего отпуска, мне довелось, вместе со своей семьей, впервые проделать весь этот неблизкий путь на легковом автомобиле. Путь в полторы тысячи километров, по которому проникло на Русь православное христианство, по которому ездили на поклон в Золотую Орду русские князья, по которому двигались на Москву степные завоеватели, по которому отступали остатки белой армии, пытавшейся зацепиться у Перекопа ...
Уважаемые дамы и господа, просим пристегнуть ремни безопасности! Наш самолет готовится совершить посадку в аэропорту имени Чан Кай-ши! Просим привести спинки кресел в вертикальное положение и оставаться на своих местах до полного приземления!..
Ласковый голос стюардессы авиакомпании КЛМ повторяет эту информацию на голландском, английском и китайском языках. Полусонные пассажиры начинают шевелиться, похрустывать костями и щелкать пряжками ремней, во всех 9 рядах кресел полутемного салона Боинга. Я закрываю купленный в последнюю минуту на Арбате роман Василия Аксенова "Остров Крым" и наклоняюсь к стеклу иллюминатора, за которым уже видны знакомые мелко-зеленые клетки фермерских полей, обрубленные ясно видимой на горизонте неровной береговой линией острова.
Шасси самолета касаются земли. А дальше все идет по-обычному гладко и споро. Мягкие рукава трапов присасываются к дверцам выходов. Сквозь них пассажиры проникают из чрева Боинга в прохладу длинных стеклянных галерей терминала и скользят по автоматическим дорожкам-транспортерам в направлении зала прилетов. После битого часа, проведенного в гигантских очередях у паспортного контроля, при вылете из Шереметьево-2, зона местного пограничного контроля кажется полупустыней. Все кабинки открыты, ждут себе прибывших пассажиров. Трехминутный простой, паспорт через стойку, быстрый шелест компьютерных кнопок, дежурный взгляд в глаза, щелчок стиплера, возврат паспорта, улыбка и приветственное пожелание пограничника, багаж, зеленый коридор, улыбка и напутственное пожелание таможенника, выход в зал прилета. Покупаю билет в автобусной кассе. Выхожу из кондиционированного здания аэропорта, через автоматически распахивающиеся двери, на автобусный перрон. Струя жаркого и влажного воздуха ударяет в легкие и лицо. Все! Здравствуй, остров Тайвань!
Впрочем, это все же не самый конец путешествия. От аэропорта имени Чан Кай-ши мне остается проехать еще около сорока км до самого города Тайбэя. Двухпалубный междугородний автобус, как корабль, отваливает от стоянки, выныривает из-под козырька аэропорта, проскальзывает сквозь подземный переезд и плавно выруливает на скоростную автомобильную эстакаду, которая простирается в направлении тайваньской столицы. Аккуратно размеченное и увешанное указателями полотно фривея пролегает среди редких сельских домов, среди полей, пальм и покрытых густой субтропической зеленью холмов, на одном из которых неожиданно бросается в глаза статуя стоящего Будды. В какой-то момент скоростная эстакада разветвляется и проваливается между двумя еще более высокими, похожими на римские акведуки линиями трансостровного хайвэя 1, имени Сунь Ят-сена. Шелест шин, параболы нависающих десятками метров выше бетонных эстакад и голос водителя, мирно переругивающегося по рации на звонком тайваньском диалекте, незаметно стирают чувство пространства и времени, и я опять переношусь мыслями к едва минувшим дням отпуска в России и Украине...
Почти сразу за пределами Московской кольцевой непривычная для жителя Тайваня, прямая и заостренная как стрела лента шоссе вторгается в лоно классической русской природы, рассекая ее перспективу на несколько пестрых секторов. По обочинам дороги, набегают и проплывают мимо красивые березовые и хвойные рощи, тихие реки, широкие луга и желтые нивы, накрытые бело-голубым мраморным треугольником неба.
Вдобавок к красотам этих "русских картин", так называемая "южная трасса" оказалась в преимущественно приличном состоянии. Лишь отдельные ее участки просят срочного ремонта или расширения. Сие счастливое обстоятельство позволило нам ехать с приличной скоростью в 100-120 км в час, останавливаясь только для заправки, "перекуса" в придорожных кафе и коротких, но теплых свиданий с придорожными милиционерами. Последние временами выныривают из засады и взимают "штрафы" за превышение скорости, после чего благодушно указывают ближайший путь и предупреждают о засадах своих собратьев-конкурентов на ближайшем десятке километров.
Ясная Поляна, Скуратово, Тула, Орел, Курск, Перый Воин. Одни только названия этих мест навевают мысли о славной российской истории, настраивают в унисон безмятежной красоте родной природы и вынуждают позабыть обо всех мелких дорожных неприятностях. Впрочем, настоящие неприятности поджидают кочующих "на юга" автомобилистов главным образом после того, как они минуют Белгород, который расположен на подступах к "священной и неприкосновенной" российско-украинской границе.
Паспортный контроль на российской стороне границы отнимает считанные секунды. После этого окрыленные водители машин проезжают в огороженный сетками коридор "буферной зоны", длиной в четверть километра. В этой зоне и начинаются наши, теперь уже "украинские" приключения.
Редкая птица долетит до середины Днепра... Редкий водитель минует середину "нейтральной зоны" без всяких заминок. Впрочем, может быть я не прав, и нам просто не повезло в этот день с проездом?!
За несколько сот метров до украинского пограничного поста, вдоль обеих полос дороги выстроилась очередь из автомобилей. Слева - колонна российских автомобилей. Справа, по большей части, украинские. И россияне, и украинцы дружно томятся от жаркого солнца и ожидания в медленно движущейся цепочке. Счастливые владельцы иномарок наглухо задвинули стекла и включили кондиционеры. А пассажиры отечественных машин устраивают максимальный "сквозняк", прогуливаются по обочине и жадно поглощают мороженое, которое продают неизвестно как проникнувшие в "международную зону" украинские хлопцы. Само присутствие этих предприимчивых юных "сталкеров" свидетельствует том, что долгое ожидание в "зоне" - не случайно и поставлено на коммерческую основу. Тем временем, более искушенные в порядках пересечения границы водители отдельных машин с украинскими номерами быстро обгоняют неподвижную и изумленно глядящую им вслед очередь, пыля колесами по огороженной сеткой полосе встречного движения.
Примерно через час, едва мы достигаем пограничного поста, суровый сержант сообщает о том, что левая полоса дороги предназначена для украинских автомобилей, а россияне должны выстаивать очередь в правой полосе, забитой в этот момент возвращающимися "порожняком" украинскими грузовиками. После небольшой перепалки и потасовки мы вторгаемся в "российский" ряд и минуем шлагбаум, за которым уже укоризненно грозит пальцем и манит за собой, в застекленную будку поста, украинский таможенник. "Вы устроили беспорядок в очереди! Есть ли у Вас при себе "песо"? Но, узнав, что перед ним радиожурналист, не вдаваясь в дальнейшие подробности, таможенник элегантно снимает вопрос о взимании "песо" и вежливо желает счастливого пути.
Однако дальнейший путь оборачивается новой очередью. Всего в 100 метрах, под навесом, у края дороги, установлен стол с громоздящимся на нем измерительным прибором. За столом восседает добродушный майор неопределенного рода войск (наверно, "экологических"). Склонив усатую голову и лукаво прищурившись, он усердно водит пером, выписывая каждому из обступивших стол российских автомобилистов счет на наличную оплату "общего экологического сбора", в размере 5,25 гривен, или 1 доллара США. Прибор на столе, судя по всему, служит лишь для "вразумления" самых упрямых врагов местной экологии, так как покорно оплатившие этот "сбор" шоферы проезжают восвояси без всяких лишних задержек и замеров.
Уже на свободе, сразу за выездом из таможенной зоны, нас останавливает жезлом длинный и тощий человек, наряженный в светлую милицейскую гимнастерку, без погон и знаков отличия. Внушительным голосом он сообщает, что нам нужно пройти в строение 5 на той стороне дороги, чтобы "выполнить обязательство гражданина по обеспечению личной безопасности" и купить страховой полис. При слове "полис", мы догадываемся, что речь идет о частной страховке, благодарим и трогаем с места, бесцеремонно попирая свои "гражданские обязательства". Как ни странно, человек тут же покорно отходит в сторону, к нескольким компаньонам в милицейских гимнастерках, которые лузгают семечки на затененном пригорке, у обочины трассы.
Мы набираем скорость и облегченно вздыхаем, радуясь окончанию полуторачасовой эпопеи с переходом границы. Но, увы! За ближайшим поворотом нас тормозит милицейским жезлом молодой человек в военно-полевой форме, с повязкой, но без знаков различия, который указывает на ветхое придорожное строение со зловещей надписью: "санитарная обработка и дезинфекция". Доверительным тоном он сообщает, что каждый въехавший в пределы Украины российский автомобиль должен пройти санобработку, во избежание привозной "инфекции". Впрочем, мы можем ехать и сразу, если заплатим сбор в сумме 21 гривны (4 доллара США). В ответ на вопрос об основаниях для этой процедуры, нам показывается решение руководства Харьковской области. А на вопрос, имеет ли он полномочия на взимание сбора, молодой человек хмуро отвечает: "Думаю, что имею". Когда же я требую предъявить личное удостоверение, молодой человек взрывается, сердито окрикивает своего компаньона и просит передать по рации о нашем задержании на ближайшем посту украинской ДАИ (Дорожной автоинспекции).
Повинуясь инстинкту самосохранения, мы уплачиваем "дезинфекционный сбор" во благо Харьковской области и получаем на руки квиток с печатью, но без указания суммы сбора. И лишь после этого, откупившись от санобработки, мы стремительно уносимся на юг, наверстывая упущенное время, по пустынному шоссе. В отличие от российской "южной трассы", местные дороги изрядно разбиты. Лишь кое-где перед крупными населенными пунктами они подремонтированы до сравнительно удобного и безопасного состояния.
Несмотря на тяжелую дорогу, все идет благополучно. Мелькают километры, заканчивается летний день. Я достаю походный радиоприемник "Санджин" и настраиваюсь на частоту 9955 Кгц "Международного Радио Тайбэя". Прием сносный. Сквозь шум ветра за окном и прочие атмосферные помехи доносится голос знакомого ведущего, который рассказывает о пиратах в Азии. Какая насущная для путника экзотика!..
Уже глубокой ночью, где-то на территории Днепропетровской области, мы теряем путь и сбиваемся в направлении на Павлоград. Остановившись под тусклым фонарем, чтобы спросить о выезде на симферопольскую трассу, мы совершаем последнюю роковую ошибку. Несколько молодых людей в военно-полевой форме, без знаков отличия, но с желто-голубыми повязками на рукавах, предлагают купить "экологический талон", стоимостью в 22 гривны. При упоминании об уже уплаченном на границе "общем экологическом сборе", молодые люди говорят, что "талон" и "сборы" - это разные вещи. Сделав ловкий замер, они утверждают, что выхлопы нашей машины превышают допустимую норму в 2,5 раза. В ответ на предъявление российского талона о совсем недавнем техосмотре стражи местной экологии возражают, что их приборы - самые точные, и извлекают постановление Днепропетровской области об экологических сборах, напечатанное на украинском языке, но с приложением о штрафах на русском. Услышав мое требование показать личное удостоверение, один из проверяющих достает сине-желтую корочку без фотографии и с полностью выцветшими чернилами. На вопрос о том, почему не видно ни имени, ни фамилии, ни отчества, ночной страж, не моргнув глазом, поясняет, что чернила выгорели на солнце...
В итоге, после долгих и напряженных переговоров в тиши украинской ночи, мы расстаемся с половиной требуемой мзды, 11 гривнами. Однако конфликт не затухает. Мы хлопаем дверцами и демонстративно уезжаем в темноту. Вдогонку, молодые люди также демонстративно сообщают по рации номера, цвет и марку нашей машины, для задержания на ближайшем, как оказалось, не существующем милицейском посту...
Уже после этой третьей драматичной ночной встречи мы с женой приходим к радикальному решению, останавливаться в пути только по сигналу настоящих милиционеров. Это выведенное эмпирическим путем правило еще не раз выручало нас в дороге, сэкономив немало времени, нервов и денег. Лишь через две недели, при обратном пересечении украинской границы, мне пришлось снова вступить в знакомый диалог с дежурным пограничником, который, придержав наши паспорта, сообщил, что каждый покидающий Украину российский автомобилист должен оплатить сбор в сумме 10 долларов США. Основание?! Очередной документ непонятного происхождения, без названия и даты, с негербовой печатью и нерасшифрованной подписью у нижнего края страницы. К счастью, после моих смиренных слов об отсутствии таких громадных денег и затяжной паузы, пограничник милостиво вернул паспорта и отпустил восвояси, посоветовав запастись этой суммой при будущем визите на Украину... Украина, мать родная! Когда же ты все же полюбишь своих детей, вкупе с их собратьями - российскими автомобилистами?!
... Между тем, наше путешествие близится к концу. Машина въезжает в благословенный Крым: Чонгар, Сиваш, Джанкой и, наконец, Симферополь...
"Симфи... Когда-то ведь был заштатным городишкой, лежащим на унылых серых холмах. Но после экономического бума сороковых годов, городская управа объявила Симферополь полем соревнования самых смелых архитекторов мира. И вот теперь, столица Крыма может поразить любое туристское воображение.
Площадь Барона, несмотря на ранний час, была забита богатыми автомобилями... Автомобильное стадо стало втягиваться в Подземный узел, сплетение туннелей, огромную развязку, прокрутившись по которой машины на большой скорости выскакивают в нужных местах Крымской системы фривеев... Восточный фривей, вылетая из Симфи, набирает едва ли не авиационную скорость. Легчайший серебристый виадук с кружевами многочисленных съездов и развязок, чудо строительной техники. "Приезжайте в Крым, и вы увидите пасторали 18 века, на фоне архитектуры 21 века!" - обещали туристские проспекты, и не врали. "Откуда все-таки наше богатство?" - в тысячный раз спрашивал себя Лучников, глядя с фривея вниз, на благодатную зеленую землю... Аморально богатая страна..."
Автобус плавно замедляет скорость, перестраивается в правую полосу и готовится соскользнуть вниз, из желоба трансостровного фривея Сунь Ят-сена, в стеклобетонный лабиринт Тайбэя. ...Четверг, пятница, суббота, воскресенье, понедельник, вторник, среда... Быстро промелькнувшее время свело в исходную точку десятки тысяч километров физически и мысленно преодоленного пространства. Я закрываю обложку аксеновского "Острова Крыма" и бросаю последний взгляд на широкий вид, открывающийся с высоты эстакады. Придавленное свинцовым небом багровое солнце погружается в сугробы белых облаков, связавших у линии горизонта обе стороны Тайваньского пролива...