Одна пожилая дама из старорусского общества Сан-Франциско передала нам часть книг из своей библиотеки, поскольку сама уже не могла читать из-за высокого давления. Я просмотрел список. Большинство книг представляло русскую классику: избранные сочинения Пушкина, "Анна Каренина", "Обломов". Все, неоднократно мной прочитанное. Но несколько авторов были незнакомы. Название "Склонен к побегу" сразу привлекло внимание. На титульном листе оказалась дарственная надпись, сделанная точно в день моего 30-летия. С этого момента я уже был уверен, что книга попала мне в руки не случайно.
Книга эта удивительная. Она содержит описание нескольких попыток автора вплавь бежать из СССР в 60-70-х годах, заключения в тюрьмах и специализированных психиатрических лечебницах (спецлагерях) СССР и, наконец, счастливого спасения на индонезийском острове после прыжка из иллюминатора парохода и более чем 20-часового заплыва (ночью - по звездам) в тропическом океане среди акул и касаток, борясь с течениями.
Книга замечательна хорошим слогом, почти детективным сюжетом, а, главное, точностью и простотой изложения. С первых же страниц стала ясна подлинность описываемых событий. А общее впечатление от книги оказалось таким, какого я не знал много лет. Может быть, со времен чтения запрещенных страниц Солженицына в начале 80-х годов.
Из последних строк можно было заключить, что автор в настоящее время должен жить в США. Всесильный internet помог отыскать его почтовый адрес. Оказалось, что автор действительно находится в Калифорнии, в Сан-Диего. То есть, примерно в 9 часах езды на машине. В тексте книги много раз упоминается, что Сергей Есенин - любимый поэт автора. Так вот, у Есенина в поэме "Пугачев" есть строки: "Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!" На этом предисловие оканчивается. Начинаются, собственно, 12 часов с Ветохиным.
Чехов перед поездкой к Толстому волновался: широкие штаны надеть, скажет - нахал; узкие - скажет - пижон. Волновался и я по этому поводу, поскольку разница в возрасте была примерно такая же. Понимаю, что сравнение неуместно, что Ветохин не Толстой, а я - не Чехов, но ироничное воспоминание все равно просится на страницы.
Юрия Александровича легко было узнать по фотографиям из книги, хотя прошло больше 20 лет. В его машине и в доме оказалось много старых удочек и катушек. Юрий Александрович чинит их и продает. Это его хобби и бизнес, поскольку он был и остается страстным рыболовом. Я и сам рыбак. А рыбак рыбака видит издалека.
Юрий Александрович проявил себя радушным, заботливым хозяином. Не ради хвастовства, а просто чтобы развлечь заплакавшую девчушку 3 лет он достал и показал историческую рубашку (ковбойку, изменившую цвет с красного на бурый от морской воды), плавки с карманами, чулки, спасавшие от акул, в которых совершил самый важный в жизни заплыв.
Прогулка по живописным побережьям Сан-Диего прошла в любопытной беседе. Любовь к творчеству Есенина у Юрия Александровича осталась неизменной, и он учил русскую девочку Катю 9 лет стихам о пастушонке Пете и коровьем царстве.
На одном из искусственно созданных островов Юрий Александрович показал памятник, недавно установленный скульпторами из Владивостока. Хвалил талантливую девушку, заправлявшую работами.
Вспомнился батюшка из Иркутска в форте "Росс" с проповедью о распространении православия по миру. Из проповеди следовало, что в разрушении России был Божий промысел. В результате православие распространилось по Европе, Азии, Африке, Северной и Южной Америке - по всему миру вместе с рассеянными русскими беженцами. Никакой другой ход истории не заставил бы такое множество людей покинуть свою страну, унося с собой в чужие земли вместе с горечью утрат и глубокую веру в Бога. Это объяснение кажется единственно логически понятным. Марксистская материалистическая теория о неизбежном экономическом кризисе России несостоятельна.
С высокого берега, с мыса бывшего маяка, Юрий Александрович указал военную базу США. Несколько боевых кораблей, способных нести крылатые ракеты, вошли в бухту. Вертолеты взлетали постоянно. Оглушая грохотом двигателей, резко ушел вверх истребитель. До 11 сентября на базу попасть не составляло труда. Юрий Александрович выступал там с лекцией. Сейчас, думается, обстановка изменилась.
Маленькая искусственная бухта в Ла Хойя теперь была занята тюленями, нежившимися на песке на глазах туристов. А бывало, Юрий Александрович плыл отсюда несколько миль к дальнему берегу. Правда, спортсмены плавают и сейчас. Только с другого места. Сверху, с обрыва, они хорошо были видны, как и ныряльщики с масками. Но вода прохладная, и их не слишком много. Указав на одного из них, Юрий Александрович отметил его слабую технику. Это говорило о его по-прежнему зорком глазе. Выяснилось, что зрение помогла сохранить удачная операция.
Голубоватый океан тихо плескался внизу, у подножья скал. В судьбе Юрия Александровича, бывшего военного моряка, вода вообще играла значительную роль. Не только побег из СССР, но и сильнейшее наводнение в Джакарте, сорвавшее встречу Юрия Александровича с индонезийским издателем, и наводнение в Чехии, помешавшее его лекции в музее истории коммунизма в Праге, оказались важными. Ничто на свете не случается просто так. И совсем не кажется смешным Эдгар По, написавший, что некто создал даже небольшую планету стенаниями по умершей возлюбленной.
За время своих выступлений в клубах США и Канады Юрий Александрович общался со множеством людей знаменитых и прославленных. Например, с племянником Николая II. Но остался прост и доступен. Ни одно издательство в России не заинтересовалось егокнигой. Думается, напрасно.
Случайно в разговоре всплыл писатель Василий Аксенов. Юрий Александрович сказал, что тот задал ему вопрос на встрече с любителями литературы в Вашингтоне (Washington, D.C.). Вопрос касался книги, изданной в Израиле и описывающей жизненный путь Юрия Александровича, но под другой фамилией. Плагиатор сразу выдал себя, написав, что упал в океан из иллюминатора точно в намеченное место. Но пароход-то двигался. Удивительно! Этот израильский опус напоминает старую историю, которой Высоцкий начинал свою "Песню плагиатора". Поэт Василий Журавлев напечатал в журнале "Октябрь" стихи, оказавшиеся стихами Ахматовой. Он объяснял это тем, что переписал два стиха в свою записную книжку, а после забыл, что это не его стихи.
Впрочем, плагиатор наверняка спокоен. Израиль никому не выдает своих преступников, даже убийц.
После возвращения домой произошло несколько личных событий, никак не связанных с поездкой, но неожиданно ободряющих, радостных. И стало ясно, что паломничество совершено было не зря.