По длинному коридору между решетками шел человек лет сорока, темноволосый, среднего роста, крепкого сложения. Он нес в руках свернутое одеяло. Его сопровождал страж в черной форме.
Возле одной камеры они остановились. Страж открыл дверь, впустил сопровождаемого внутрь и снова запер решетку.
На нижней койке неподвижно лежал пожилой грузный мужчина.
- Это и есть San Quentin? - спросил вошедший.
- Да. San Quentin University. Welcome (Университет Сан-Квентин. Добро пожаловать), - ответил с койки прежний постоялец.
Вошедший огляделся, положил одеяло на верхнюю койку и уселся на табуретку возле стены.
- Я Ник, - представился он.
- Питер, - раздалось в ответ.
- Почему университет?
- Потому что все осужденные в Северной Калифорнии проходят через Сан-Квентин.
- И давно ты тут? - спросил Ник.
- В Западном крыле долго не сидят. Здесь пересылка. Ты откуда родом? Я слышу акцент.
- Русский, - ответил Ник.
- Оп твое мат, - сказал Питер. - Я тоже говорю по-русски.
Ник оскалился.
- Сколько раз мимо ездил, не думал, не гадал, что сам сюда загремлю, - сказал он. - Какие здесь порядки? Выпускают отсюда? - он указал на решетку.
- Нет. Заперто 24 часа. Душ раз в два дня.
- Tough (круто), - покрутил головой Ник, впрочем, без видимого огорчения.
- Какой у тебя срок? - спросил Питер.
- Два года.
- Тогда тебя скоро переведут в тюрьму штата. No fear (не боись), не в Pelican Bay. Куда-нибудь на level (уровень) один или два.
- А тебя? - спросил Ник.
- Меня переведут в другое крыло.
- А ты за что попал? - снова спросил Ник.
- For everything (за все хорошее), - ответил Питер угрюмо.
- А я за DUI (управление машиной в состоянии интоксикации), - сообщил Ник беззаботно.
- За DUI? На два года? - вяло удивился Питер.
- А DUI был не первый. И еще я вьетнамца сбил, - ответил Ник, усмехаясь. Он расстелил одеяло, поправил подушку и легко забрался на верхнюю койку. - Я думаю, Бог прощает до поры, а потом перестает терпеть наши фокусы, - продолжал он сверху. - Когда я был пацаном лет 15, мы с приятелем пьяные упали ночью в яму, вырытую под телеграфный столб. Яма была футов 10 глубиной. Сначала я, потом он на меня сверху. Даже не поняли, что в яме оказались. Думали, просто споткнулись о кучу песка. И ничего не сломали, не ушиблись. Стали орать, и нас мужики вытащили. А могли бы уже тогда шею свернуть.
- Бог, если он есть, не дал мне ни одной попытки, - сказал Питер. - А я терпел долго.
Ник подождал, не скажет ли он еще что-нибудь, но Питер молчал.
- Первый раз меня застремали копы (COP - constable on patrol) еще в 93 году, - снова заговорил Ник. - Я тогда приехал в гости к своему другу. Он дал мне свою машину. Вечером я встал на светофоре на поворот, потом увидел, что мне не надо сворачивать, и вывернул из-под стрелки прямо. Не заметил в темноте, что сзади стоял коп. Он включил мигалку и поехал за мной. А я не понял, что надо остановиться, и жму вперед. Вижу, сбоку выруливает еще один с мигалкой, и думаю: ловят кого-то. Повернул в переулок, а мне навстречу еще два копа. "Да у них тут целая облава!" - думаю. Но они мне дорогу перегородили, и тогда я понял, что ловят меня. Посмотрели мои права российские и спрашивают: "Что, в России все так ездят?" Я говорю, все. Они смеются. У нас в Америке так нельзя, говорят. Но отпустили.
Через два года после этого я ехал домой с party (гулянки). И остался мне последний светофор. А за ним уже ворота в комплекс. Но загорелся красный. Горит и горит. Я не дождался зеленого и заснул за рулем. Час, наверное, проспал. Потом слышу, кто-то в окно стучится. Посмотрел - доктор. И ambulance(санитарная машина) рядом стоит. Здесь, в Америке, никому в голову не придет, что в таком состоянии можно за руль сесть. Думают, человеку плохо стало, или вообще умер. А я надышал перегаром, и как стекло опустил, доктор только рукой замахал. Позвал копов. Они сзади стояли, ярдах в пятидесяти. Надели наручники, привезли в участок, пристегнули за левую руку к железному поручню. А с другой стороны сидел мекс. Тоже пристегнутый. Пьяный или обкуренный. Орал, не переставая. Я его успокаивал. Quiet! Quiet (тихо, тихо)! - говорю. Но он не унимается. Я не выдержал, как заору на него: Shut up (заткнись)! А он мне: Fuck you! Ну, я ему правой свободной - в ухо. Он упал на лавку и замолк. Коп услышал, что тихо стало, подошел. Что с ним, спрашивает. Не знаю, говорю. Устал, наверное. Спать прилег. Лучше бы у меня еще тогда права отобрали.
А вьетнамец этот, что я сбил, сам moron (баран). Мало того, что на красный свет переходил, так еще в неположенном месте. Там на углу, на тротуаре барьер был с надписью, что переход запрещен. Если бы я перед тем не выпил в баре, то ничего бы не было. А так у него нога сломана, да старик, да у меня второй DUI. Guilty (виновен), короче.
Питер спросил снизу:
- Ты когда-нибудь ел сосиски "Peter"s ham"?
- А как же! - обрадовался Ник. - На работу приносил на ланч. Одна тетка увидела, как я их грею в микроволновке и сказала: "This stuff is going to kill you (Эта штука тебя прикончит)!" А я говорю: "Not immediately (не сразу), лет через 15". Она смеется: "That"s smart (умно)!"
- Это я их производил, - сказал Питер. - Сначала с отцом, потом с сыном. Но кто-то наслал на нас комиссию. Она наложила штраф. Якобы, наше производство не соответствовало стандарту. Но я-то знал, как делают другие. У многих условия хуже нашего. За первой проверкой была вторая, третья. Я терпел больше года. Последний раз пришли трое и объявили, что закрывают нашу лавочку. Я этого ждал. Первого, старшего, я застрелил на месте. Второй тоже ничего не успел понять. А за третьим, молодым, я гонялся по складу, пока не уложил двумя пулями. Кто-то услышал стрельбу и позвонил 911. Приехали копы. Осматривали этих, на полу. Я подошел и сказал, что я - тот, кто им нужен.
Питер снова замолчал. Ник свесился вниз и посмотрел ему в лицо.
- А, может, ты того? - он покрутил пальцем у виска. - Crazy (псих)?
- Нет, - ответил Питер.
- You better pretend to (так ты закоси)! - посоветовал Ник.
- Нет. Не хочу, - снова отказался Питер. - Я делал сосиски сначала с отцом, потом с сыном 30 лет.
- They are going to kill you (Они тебя прикончат)! Усыпят, как собачку.
- Not immediately, - отозвался Питер. - Лет через 15.
----------
Через полгода Ник смотрел в игровой комнате новости. По местному каналу KRON сообщили, что в тюрьме Сан-Квентин был казнен субъект, изнасиловавший и убивший в 1988 году двух женщин. Его последнюю апелляцию отклонил губернатор Шварценеггер, и в 4 часа утра ему была сделана инъекция. Родственники убитых женщин, приглашенные на процедуру, отказались ее комментировать, а небольшая толпа активистов, борющихся за запрещение смертной казни в Калифорнии, собравшаяся перед тюрьмой, скоро разъехалась.
Ник сказал сидевшему рядом с ним черному малому с цветными татуировками на голых руках:
- Ему пришлось-таки подождать 16 лет.
- We have long death row (у нас долгая очередь), - ответил черный меланхолично. - Сан-Квентин - единственная тюрьма в Северной Калифорнии, где казнят.
- В России было много очередей, но эта шла быстро, - сказал Ник. - Иногда требовалось только спуститься из зала городского суда в подвал и получить пулю в затылок.