В ответ на статью Виктора Собчака 'Почему нас не любят на Западе'
- а потому что мы выше их!
Вы знаете, как стать повыше ростом? - правильно, наступить на кого-нибудь, встать на цыпочки, да ещё и начать подпрыгивать - подбородок вперёд, глаза вытаращены...
Видимо, сознавая свою малорослость. Но это уже психология - отчего русские чувствуют себя ущербными?
Я покинула Родину после многих лет мечтаний об этом. Вот, некоторые говорят 'Спонтанно вышло, не собирались никуда'. Мне было пятнадцать лет, когда парторг школы Валентина Константиновна стала шить мне измену Родине, заключавшуюся в 'пропаганде американского образа жизни'. В чём она заключалась, истории ещё предстоит разобраться. Пока что ни я, ни мои одноклассники, с которыми мы дружим и по сю пору, ни, возможно, сама Валентина Константиновна не вполне себе представляем. Одевалась я более, чем скромно, и что странно, так и не научилась по-настоящему любить тряпки (тогда было модное слово 'вещизм' - мечтает девушка о красивой тряпке, любит хорошо одеваться - вот это оно самое). Читала, правда, много. Возможно, подозрительно много... но мнение своё прилюдно высказывать не решалась - застенчивая была... возможно, это виделось, как 'скрытная'. Ну и так далее - паранойя себе путь всегда найдёт.
Я запомнила этот холодок по спине, этот пот, эту липкую жуть - это нормальное состояние страха, хорошо знакомое каждому советскому человеку. Я беру на себя смелость обобщать, потому что много об этом разговаривала с людьми и мне стало казаться, что этот особый советский страх неведом только идиотам либо людям очень средних умственных способностей - они самой природой были несколько обезопасены. И то - в разговоре со мной спрашивать начинали: 'А тебе не страшно?'
А чего же мне было так страшно-то? Литературы никакой запрещённой не читала, от репрессий никто в родне не пострадал - кого в Сибири репрессировать?..
А когда строили нашу школу, экскаватор вычерпывал кости, много, много костей, невесть чьих. А спрашивать у взрослых нельзя было почему-то. Вот так мы росли.
Торжественно, на страницах открытого и общедоступного интернет ресурса, перед лицом своих пишущих товарищей заявляю: я не изменяла Родине. Я не передавала ЦРУ сведений о количестве недожаренных котлет в школьной столовке, не порочила светлое имя директора и не чернила старшую пионервожатую. Я даже на стенках не писала. Только на парте. Ещё уроки часто не делала - самонадеянно полагала, что и так всё запоминаю в классе. О больших грехах не спрашивайте - я о них тогда понятия не имела.
Вот этого непонятного мне страха, наказания за непонятные мне грехи, а скорее - параноидальной атмосферы великого и могучего советского дурдома я и не смогла себе простить. Долго, многие годы занималась самокопанием - что во мне не так? - и не смогла с этим смириться. Как и не смогла найти себе места в той системе. Да, Советский Союз распался - и наши параноики шатаются из стороны в сторону в поисках опоры. Вот и церковь обрела своих неофитов и всяческие некоммунистические партии и союзы - нет места личностям в стране общественного самосознания. Какие бы замечательные и образованные мы по отдельности ни были - мы всегда поддержим решение коллектива - коллектив всегда прав. А коллектив большого размера - это толпа, как её ни назови. А толпой правит страх, секс, агрессия - инстинкты. И не стоит противостоять толпе - не выстоять, не выжить. Надо поддерживать, можно идти в первых рядах, лучше - посерёдке, но отставать - никогда. 'Кто не с нами - тот против нас!'
Теперь берём такую советскую персону с общественно - коллективным самосознанием - и помещаем её отдельно от коллектива. Какой реакции ожидать?
То, что мы видим среди русских эмигрантов - это отчаянные вопли в поддержку родной толпы, переходящие порой в ожесточённые, неизменно болезненно-патриотичные.
Да, мы на переднем крае своей российской массы - она сегодня шатнулась в сторону Запада - и самые из нас энергичные уже и прибежали сюда - но от этой массы привычного коллективного самосознания мы не будем отрываться. Потому что не знаем, что мы в нём. Потому что не знаем, как без него. Потому что мы - плоть и кровь единого целого. Потому что мы русские.