Местная Ассоциация "Сохранение исторической памяти Испании" пригласила
меня участвовать в мероприятиях, посвященных 70-летию окончания Гражданской
войны. Поездки, встречи с ветеранами, посещения памятных мест были рассчитаны
на 3 дня. 27 марта, с самого раннего утра к главным
воротам пассажирского порта Аликанте стали прибывать группами мужчины и женщины,
в основном пожилые и среднего возраста. Молодежь едва ли составляла четвертую
часть общего числа гостей. Большинство из присутствующих
уже знакомы друг с другом, слышны приветствия и шутки. Некоторые курят. Из
услышанных фраз я сделал вывод, что эти люди встречаются здесь обычно в конце
марта. Раз в году они находят время и силы (некоторым сеньорам уже за 80)
чтобы собраться в порту Аликанте и почтить память погибших в годы войны. Многие
приехали издалека, из Бильбао и Кадиса, Мадрида и Сарагосы. Были и иностранцы,
из Англии, Ирландии, Франции, США, Аргентины, Мексики.
Ровно в 9 часов подьехали три комфортабельных автобуса, заказанных Ассоциацией.
Представитель Ассоциации продемонстрировал нам некий документ, выданный мэрией
Аликанте, который разрешал всем нам собираться по утрам в течение 3-х дней на
припортовой площади, и посещать группой указанные памятные места. Порядок есть
порядок. Уже в автобусе нам предложили оплатить
транспортные расходы и запланированный обед. Это было недорого, всего 10 евро с
каждого. Но, на мой взгляд мэрия города могла бы раз в году потратиться на благо
своих ветеранов. Читатели, живущие в Испании,
прекрасно знают, что такое группа из двух-трех знакомых между собою испанцев.
Особенно женщин. Теперь представьте себе 50 испанцев, которые целый год не
видели друг друга а затем оказались в одном автобусе! Пробовал начать
видеосьемку в салоне автобуса, изображение в наличии было, звуки сливались в
сплошной гул. Решил снимать пейзаж за окном. Кто-то
впереди раздает листовки оливкового цвета. Одну передали мне. Это была
ксерокопия приказа военного коменданта города Аликанте от 3-го апреля 1939 года.
Вот его текст:
ПРИКАЗ
ВОЕННОЙ ВЛАСТИ Полковник Педро Пиментель Сайас, командующий оккупационной
дивизией провинции Аликанте. Приказываю и
повелеваю: Начиная с момента публикации этого Указа
должны соблюдаться следующие правила: Статья 1.
Категорически запрещаются захват, присвоение и реквизиция домов, квартир,
мебели, а также действия, которые не будут осуществляться в соответствии с
действующими распоряжениями или представителями моей власти.
Статья 2. Также запрещается движение всех видов транспорта,
которые не имеют соответствующей документации.
Статья 3. Обладатели огнестрельного оружия, независимо от его калибра и
характеристик, взрывчатых и воспламеняющихся материалов должны непременно в
24-часовый срок сдать их в казарму Беналуа, в Аликанте, а в провинции в
соответствующие Военные Комендатуры. Имеющие
информацию о наличии всего этого у других лиц, должны сообщить об этом
властям. Нарушители этих правил будут считаться
авторами преступления неподчинение властям и подвергнуты военному суду, который
будет быстрым военно-полевым судом, и приговор будут выносить постоянные Военные
трибуналы. Статья 5. Командиры, офицеры, младшие
офицеры, солдаты и милисианос Красных войск должны в срок не более 24-х часов
появиться в Кастильо де Санта Барбара города Аликанте, и в Военной Комендатуре
города Алькой те, которые будут находиться ближе к указанному городу.
Статья 6. Командиры, офицеры, унтер-офицеры и рядовые
карабинеры, гражданские гвардейцы и штурмовики, которые служили при красной
власти, должны также засвидетельствовать свое присутствие в местах, указанных в
предыдущей статье. Это не касается тех, кто в настоящее время уже находится у
нас и которых ожидает разжалование и постановление суда.
Аликанте, 3 апреля 1939 Педро
Пиментель Сайас
(Статья 4 в приказе
отсутствует). Можно себе представить, как
чувствовали себя те, кто по этому приказу должен был предстать перед
фашистами!
В начале 1942 года
полковник Сайас оказался на Восточном фронте в качестве командира 262-го
пехотного полка Голубой дивизии. В районе деревни Красный Бор едва не попал в
плен к русским. А жаль! Не ходите дети в Африку гулять!
Автобусы, один за другим, выехали из Аликанте в сторону Мадрида, по
А-31. Справа медленно проплыла величественная гора Фонт Калент, один из символов
Аликанте. Далее пошли пологие спуски и подьемы. Именно в этих горах разбросаны
мраморные карьеры, в которых добывается 90% всего мрамора Испании, белого
и красного. Через полчаса мы проехали Альбатера и
оказались на окраине небольшого городка Сан-Исидро, с тыльной стороны
железнодорожного вокзала. В двухстах метрах от нас
находился бывший концлагерь Альбатера. В 1936 году
республиканскими властями здесь был открыт трудовой лагерь для
"недоброжелателей", для тех, кто не симпатизировал властям и отказывался
сотрудничать с ними. В апреле 1939-го первыми
узниками этого обжитого лагеря стали сами республиканцы, и до самого
окончания Второй мировой войны этот концлагерь был самым крупным из всех
подобных лагерей на территории Испании. Автобусы
останавливаются на небольшой площадке напротив несуществующих главных
ворот лагеря. Не спеша, выгрузились и в сопровождении гида, работника
мэрии Сан-Исидро, направились к стеле, сооруженной у ворот. Стела представляла
собою две стальных балки в виде буквы V. У подножия - мраморная плита с
надписью:
" Памяти тех, кто страдал и умирал
за справедливый и свободный мир"
Лагерь Альбатера
Май 1939
- 1995 Букет свежих цветов.
Гид произнес эмоциональную речь. Минута молчания.
Направляемся на территорию бывшего лагеря, который занимал
площадь несколько гектаров. Здесь уже ничто не напоминает нам о тех
страшных временах. Житель соседнего города
Кревийент, социалист Биенвенидо Саплана Белен, рассказывает:
- Мы находились в Альбатера 4 месяца под охраной
марокканцев. Офицерский состав тоже был марокканский, ни одного испанца.
Большинство из нас были схвачены в порту Аликанте 30-го марта. Жили в бараках.
Уборные находились достаточно далеко от бараков, и ночью по необходимости ходить
туда было просто опасно. Любой марокканец - охранник мог заявить на следующий
день на перекличке, что вот этот заключенный хотел ночью совершить побег. За
попытку побега полагался расстрел. Расстреливали тут же, сразу же после
переклички. Таких случаев было ежедневно один-два. Нас почти не кормили. Вся
надежда была на родных и близких, которые пешком, за многие километры носили нам
корзины с продуктами. Однажды на территории лагеря
появилась группа набриольоиненных итальянских офицеров. У одного из них в руках
был фотоаппарат. Офицеры живо разговаривали между собой, смеялись. Неожиданно
поблизости от нас остановился грузовик и из его кузова на землю стали бросать
куски хлеба. Итальянец приготовил фотоаппарат. У меня было почти непреодолимое
желание схватить несколько кусков хлеба, которые упали рядом. Я не ел два дня.
Но старший из нас произнес в этот момент: - Парни,
они не должны видеть, что мы можем быть похожи на бешеных собак, и драться из-за
куска хлеба. Всем оставаться на месте! Итальянцы
были очень разочарованы и поспешно удалились.
Сейчас территория бывшего лагеря засажена пальмами, большими и
маленькими, а также оливами. Здесь находится одно из хозяйств по выращиванию
пальм. Этот бизнес считается в Испании выгодным.
Где-то рядом тарахтел трактор, заглушая пояснения гида.
Возвращаемся в Аликанте в лагерь Кампо де лос
Альмендрос. Не прошло и часа, как мы оказались на
обширном поле у подножия горы Серра Гросса, совершенно свободное от каких-либо
застроек, окруженное с трех сторон современными зданиями. Именно здесь
располагался временный лагерь для пленных республиканцев Кампо де лос
Альмендрос. Увы, но мы не нашли никаких следов памятной плиты, установленной на
этом месте ровно год тому назад, нет и деревцев миндаля, высаженных тогда же
вокруг плиты. Это постарались местные вандалы.
Собравшиеся возложили цветы на место исчезнувшей плиты и почтили память узников
лагеря минутой молчания. Настало время
обеда, и мы направились крепость Санта Барабара, которая расположена на горе
Беникантиль на высоте 190 метров, практически в центре города Аликанте. Во дворе
казармы гарнизона крепости для нас уже были накрыты столы. Обед прошел шумно,
гости ближе знакомились друг с другом, обменивались впечатлениями. Так незаметно
пролетели 2 часа. На следующий день, 28-го марта
мы выехали на тех же трех автобусах в Петрер, город обувных фабрик,
расположенный в 30-и километрах от Аликанте в сторону Мадрида. Петрер знаменит
также тем, что именно там, на финке Эль Поблет, находился последний штаб
правительства Второй Республики во главе с Негрином. Штаб располагался в большом
двухэтажном доме, который круглосуточно охраняла сотня бойцов, и в переписке и
переговорах по радио именовался как "Posicion Yuste".
Когда Негрин и его приближенные поняли, что поражение Республики
неизбежно, то перед ними встал вопрос о спасении собственных жизней. Поступила
информация, что рядом, в долине реки Виналопо, замечено передвижение вражеских
отрядов. В 10 часов утра 6-го марта 1939 года
Негрин собрал последнее совещание Правительства. Среди других на нем
присутствовали Долорес Ибаррури, Висенте Урибе, Энрике Листер*, Хуан Модесто и
Пальмиро Тольятти. Единогласно было принято
решение эмигрировать во Францию, используя два легких самолета Дракон-Рапид и
два пассажирских Дугласа ДС-2, стоявших в готовности на грунтовом аэродроме Эль
Фондо, за Моноваром, всего в 10-и километрах от штаба.
Легкие самолеты имели небольшую дальность полета и поэтому взлетели курсом
на Алжир, унося с собой Пассионарию (Ибаррури) и Антонио Кордона.
Два Дугласа не могли принять на борт всех желающих. Поэтому
руководить посадкой в самолет членов правительства, а также военных чинов и
коммунистов высокого ранга было поручено молодому генералу Энрике Листеру.
Листер блестяще справился с возложенной на него задачей. Через три часа Негрин и
его свита благополучно приземлились на аэродроме французской Тулузы.
Оставшиеся чины вскоре растворились в окрестностях
Моновара. После эмиграции Правительства Второй
Республики положение республиканских войск с каждым днем стало резко ухудшаться.
Известие об убытии Негрина за границу деморализовало бойцов. Участились случаи
самовольного оставления позиций, дезертирства. Скорое поражение республиканцев
было очевидно. От финки Эль Поблет наши автобусы
направились в сторону аэродрома Эль Фондо. Издалека, через дорогу, мы
полюбовались на виноградники, которыми покрыт этот бывший грунтовый аэродром.
Сейчас это частное владение и нам не удалось договориться с его хозяином о том,
чтобы ступить на его землю. Возвращаемся в
Петрер. В доме просвещения и культуры местная мэрия
организовала тематическую выставку "Нью-Йорк и Гражданская война в Испании",
посвященную 70-летию окончания Гражданской войны.
В просторном зале уже достаточно большое число гостей, прибывших из
окрестных городов, рассматривали экспозиции. Обилием фотоматериалов выделялся
стенд, посвященный американскому добровольческому батальону "Линкольн", который
храбро сражался за Испанскую Республику. Испанцы пели песни об этом
батальоне. При входе накрыты столы с напитками,
тапас и емпанадийас. Батарея бутылок с минеральной водой и несколько бутылок
вина. Вдруг из огромных динамиков, стоящих по
углам зала, мощно зазвучал Интернационал. Это было столь неожиданно
для гостей, находящихся в зале, что все замерли на месте. Озноб и мурашки по коже.
Молча дослушали до конца торжественный гимн. Один
за другим к микрофону в центре зала стали подходить участники тех далеких
событий, которым уже за 90, или их дети и внуки. Французская и английская речь
сопровождалась синхронным переводом. Особенно
бурными аплодисментами гости наградили дочь и сына отважного капитана Диксона.
Доротеа и Арнольд прилетели в Аликанте из Лондона, и, пожалуй, были здесь самыми
почетными гостями. В своем выступлении Арнольд Диксон выразил надежду, что мэрия
города Аликанте найдет возможность увековечить имя его отца, капитана Диксона,
спасшего около трех тысяч испанских граждан в марте 1939 года.
В основном выступающие говорили о необходимости сохранения
памяти. Были и другие выступления.
Адела П. из Валенсии: - Мой отец
и его родной брат, мой дядя, были участниками гражданской войны. По разные
стороны баррикад. Отец погиб под Мадридом. Я даже не хочу думать, от чьей пули
он мог умереть, ведь дядя тоже воевал под Мадридом, но со стороны Франко. Лучше
всего забыть это сумасшествие и молиться, чтобы оно не повторилось.
Плачет.
Игнасио Н.М. из
Альбасете: - Что было, то было. Но могло быть и хуже для
испанцев, если бы победили республиканцы. Думаю, что в таком случае мы
обязательно бы воевали с Гитлером на стороне России. И нам эта война обошлась
бы гораздо дороже, чем потеря четырех тысяч солдат Голубой дивизии,
которую отправил Франко на Восточный фронт. Сталин крепко держал в своих руках
правительство Негрина и заставил бы его послать испанцев на немецкий фронт. У
коммунистов и фашистов тогда были одни цели.
Хуан Х.Ф. из Мурсии выступил очень
эмоционально: - На мой взгляд, наше общество, даже на
самом низком уровне, на уровне обывателей, продолжает быть расколотым и сегодня,
как минимум на два лагеря. Взаимное недоверие, зависть, презрение, ложь и обман.
При этом можно даже не упоминать о двух правящих партиях в нашей стране,постоянно обвиняющих друг друга во всех бедах. Все вы убеждаетесь
в этом каждый день. Богатый никогда не поймет бедного. Наверное, это - закон
жизни. Сегодня сохранение памяти для наших
потомков о трагической странице истории испанского народа очень важно. Важно для
того, чтобы не повторился в будущем этот кровавый сценарий. Но сейчас, в наши
дни, эта важная тема понимается в нашем обществе по-разному. Несмотря на то, что
в прошлом году Правительством был принят закон о сохранении памяти (La Ley de
Memoria Historica de Espana)**, запрещающий сохранение фашистских символик эпохи
Франко, в соседнем городе Аликанте 78 улиц до сих пор носят имена франкистских
генералов и офицеров. Есть даже площадь Голубой Дивизии. Но нет улицы имени
капитана Диксона, нет улицы или площади имени бойцов-интернационалистов, которые
воевали и умирали на нашей земле в борьбе с фашизмом, уничтожена мемориальная
плита и вырваны с корнем посаженные нами миндальные деревца на месте бывшего
лагеря Кампо де Лос Альмендрос в Аликанте.
Какой же была эта война? Эта
была война идеологий. Несмотря на то, что международная общественность была на
стороне Испанской Республики, несмотря на десятки тысяч добровольцев -
интернационалистов, прибывших в Испанию, чтобы сражаться с фашизмом,
республиканцы были обречены на поражение. Коммунисты, социалисты, синдикалисты,
анархисты, консерваторы, лоялисты и даже масоны, каждые со своей идеологией не
могли противостоять войскам националистов, обьединенных общей идеей.
Профессионализм республиканских военачальников был невероятно низок, что привело
к неоднократным крупным поражениям армии на фронте, особенно зимой 1938 года под
Теруэлем. Ошибочно считать, что гражданская война
закончилась в Аликанте. Она продолжалась еще много лет, в течение которых были
расстреляны в застенках или погибли в концлагерях Испании и Германии тысячи
пленных республиканцев. Многие годы вдали от родины страдали те, кто был
вынужден покинуть Испанию под угрозой неминуемой смерти.
Прошло 70 лет, но до окончательного примирения еще далеко.
Нет мира под оливами!
* Энрике Листер, родился в 1907
г. в Ла Корунье. Работал каменщиком. Вступил в ряды КПИ. В 1932 году оказался в
Москве(!), где в 1935 году закончил Военную Академию им. Фрунзе. После поражения
Республики, уехал в Москву. Во время Второй Мировой войны воевал в звании
генерала на Ленинградском фронте, затем в Югославии. Умер в Мадриде в 1995
году.
** Вот что говорит о сохранении памяти "Закон об
Исторической Памяти Испании", одобренный Конгрессом
депутатов Парламента 28 октября 2007 года. Статья
"Франкистские символы": Закон постановляет, что гербы,
знамена, ордена и другие предметы, напоминающие и прославляющие личные или
коллективные заслуги военного мятежа, гражданской войны и репрессий диктатуры,
должны быть устранены со стен домов и общественных мест. Устранение символов не
будет применяться, если они относятся к произведениям искусства, архитектуры,
религии, охраняемых Законом, или относятся к церкви.
Руководители Народной Партии (находится в оппозиции) утверждают, что этот Закон
открывает старые раны гражданской войны. Правящая
Социалистическая Рабочая партия, находящаяся сейчас у власти, напротив, считает,
что Закон поможет быстрее зарубцеваться этим ранам.
Владимир Ветринцев, Аликанте Специально для газеты Эспаньола,
Мадрид