Знание - это убежденность в истинности чего-либо, основанная на опыте и логических выводах из него, поверяемых тем же опытом. А вера, согласно Тертулиану, сказавшему "Верую, потому что нелепо", есть нечто противоположное знанию. И этого взгляда придерживаются очень многие религиозные люди, как из рядовых, так и из богословов. Но ошибаются. Есть, конечно, отличие, но есть и общее.
Почему человек верит? Почему он может или должен поверить, если до этого был неверующим? Человек начинает верить во что-то, потому что убеждается, что это - истина. Но убеждается не так, как в случае знания, тем более, научного. А как? Чтобы ответить, нужно вспомнить, что кроме рационального, в частности научного, познания есть и другие виды, в частности познание, даваемое нам искусством. Искусство ведь тоже дает нам истину, хотя и не всегда. Точнее настоящее искусство дает истину, не настоящее - обманывает, что, впрочем, имеет место и в науке: там тоже есть лженаука. Но как мы отличаем настоящее искусство от лже искусства, субъективно, конечно? Есть такое понятие - художественная правда. Т.е. я нутром чувствую: так могло быть, это ложится мне на душу, переживания, описываемые автором, близки моим в подобной ситуации (если бы я в ней оказался) и т. п. Вот, когда я читаю в Библии сцену "моления о чаше" Христа в Гефсиманском саду, я всем своим существом чувствую, что это - правда, что это не могло быть вымышлено. Хотя ничего опытного, подтверждающего эту сцену, нет не только в моем личном опыте, но и в каких-либо документах не библейского происхождения, дошедших до нас. А вот, когда я читаю в той же Библии, в Апокалипсисе Иоанна Богослова описание Царства Небесного со всякими зверями со множеством глаз в неположенных местах и старцами, добивающимися продвижения по службе с помощью бесконечного битья лбом об пол с воплями "свят, свят, свят" - я не верю этому. Сочинил все это Иоанн, чтобы доказать себе, а главное людям, что из всех учеников он был самым близким Христу. Никому Иисус не согласился ответить прямо на вопрос, что есть Царство Небесное, а отделывался лишь притчами, объяснявшими, как туда попасть (но не что там есть), а вот ему, Иоанну, открыл это в видении. А после всего, имея богатое воображение, Иоанн, скорей всего убедил себя, что было ему такое видение.
Итак, и знание и вера есть убежденность в том, что нечто есть истина, только в первом случае эта убежденность имеет рациональное обоснование, во втором - художественное (или близкое ему по природе).
Но и это еще не все. Хотя вера и не требует рационального подтверждения, подтверждения опытом и логикой, но я глубоко убежден, что она не должна противоречить опыту и логике. Ведь Бог есть истина, а истина не может быть противоречивой. Наш рациональный ум дан нам тем же Богом, что и наша душа, чувства. Дан для постижения истины. Противоречие между истиной рациональной и истиной веры может быть только кажущимся, преодолимым. И наша задача искать разрешение таких противоречий. А тертулиановское "верую потому что нелепо" - ересь чистой воды, противоречащая воле Бога, который есть истина.
Кстати, сегодня мало богословов открыто поддерживают Тертулиана, но подавляющее большинство принимают его постулат на практике. Не хотят они искать истину и устранять "нелепо". Поделились на конфессии и каждая пасет свою паству со своими "нелепо", яростно сопротивляясь любой попытке обсуждения видимых противоречий, требующих разъяснения.