Аннотация: один день среди фанатов или как не сойти с ума от футбола
Ни единая душа на этой улице спать не смогла бы. Барса стоит на ушах - сюда съехала наверно вся Шотландия. Закоулки и мостовую как вечерний туман заполнял насыщенный пивной дух. Размахивая чем ни попадя, шотландцы группами медленно перемещались от одного уличного кафе к другому, как мотылки на свет собирались, у дверей работающих заведений, в которые их не пускали от переполненности ими же. Остальные соотечественники, пошатываясь, бродили с кружками пива меж деревьев, прислонялись к ларькам, подпирали столы, внавалку сложенные на улице возле закрытых кафе. Те, кто уже хотел погорячее, сидя друг у друга на шеях, активно раскачивали дорожные знаки, били и пинали кадки с пальмами и цветами, кидали бутылки, раскидывали столики уличных кафе, орали дурными голосами фанские песни, приставали держа в руках пиво, к испанским прохожим. Вообщем, упиваясь свободой в далеком от родины месте, стояли на ушах, чинили беспорядки и безобразничали.
Когда я увидела, что творят пьяные шотландские морды разом нахлынули и плохие, и хорошие эмоции. С одной стороны все смотрелось довольно забавно, их детские, хотя и безусловно, свинские погромы носили оттенок мелкого пакостничества и клоунады и страху никакого по крайней мере на меня не наводили. Находясь в толпе, я, почему то, чувствовала себя защищенной от самОй толпы. Негатив был в том, что со стороны казалось - этим пьяникам в фанатском угаре было все равно, что творить и кого бить, равно как и то, зачем они вообще собственно приехали. Хотя фанатство - все в этом, - погромчее заявить о себе, тем самым нагнав отторжение и отвращение не-фанатов, вызвать агрессию антагонинствующих фанатов. Поорать позадиристее - что мысленно надрать задницы и начистить пятаки вражескому лагерю.
Вскоре основная толпа растеклась по улицам отдельными молекулярными соединениями, чтобы морально окрепнуть перед завтрашним матчем, навести страх и ужас на как можно большее число неприятелей и самонастроиться на волну самопобеды.
Типичная группка, как правило, состояла из трех фанатов, снаряженных одной трещоткой, одной дудкой и одним вокалистом, ряженым в огромное синее сомбреро. Излишним будет упомнить о том, что все далеки от трезвого вида. Дверь балкона в моей комнате, рамы и окна были совсем как из советских времен: не конопачены и наглухо не закрывались и я подпрыгивала когда мимо проходила очередная процессия. Каждая из них создавала шуму примерно как десять пьяных ПТУшников, исполняющих коронный номер на отделении выпускного вечера, обычно следующим за торжественной частью. Всю ночь они блуждали под окнами, гремели, били стекла, стучали, играли на подручных инструментах, горлопанили без устали на всю улицу одни и те же фанатские песни на кельтские мотивы.
* * *
Наутро я проснулась поздно, в прекрасном расположении, хотя и в помятом состоянии. Причины тому уже изложены. С утра твердо решила отправиться в поисках автобусной станции, потому как надо было выбрать недорогой способ попасть в Мадрид. С целью опроса зашла в несколько попутных лавок. Я вышла с накрашенными губами - только этим можно объяснить тот факт, что чертовы азиаты из сувенирной лавки каким-то образом сразу вычислили во мне русскую туристку и попытались втюхать дешевые бирюльки. Я решила не вступать в беседу и тут же убралась.
В книжном похожие на библиотекарш хорошенькие девушки вежливо объяснили и написали метро, где находятся вокзал и автовокзал. Спустившись в метро, я снова увидела фанов. У них, с бодуна и с красными от бессонницы глазами возникал только один-единственный формулируемый человеческим языком вопрос: где стадион. Я не удивлюсь, если это был их в принципе единственный вопрос ко всей испанской нации и к служащим испанского метро в частности. В остальном, судя по их виду, они управлялись инстинктами и иного, чем цивильное, происхождения. Повторюсь, но похоже, что их действительно мало заботило, что они пребывают как максимум в прекрасном городе и как минимум в другом государстве. В метро они ехали с лицами бесцветного выражения и совершенно не приходя в сознание, равно как и в священный трепет перед врагом. Что сказать, держались достойно.
Пока я разглядывала стенд с картой метро, за консультацией по поводу стадиона подошел не один помятый приезжий валенок в синем. И тут, пока мы с фанатом искали станцию метро стадиона на карте, я подумала, а что если мне тоже поехать, посмотреть что же это за зверь такой, этот стадион и барса, а в Мадрид двинуть завтра. Служащий метро был опрошен, а идея - реализована.
* * *
Вокруг стадиона собралось немыслимое число людей в форме клубного цвета, в глазах рябило от синего цвета и полосатых килтов. Все вместе они составляли целую синюю реку, затопившую Барсу. Только когда я обошла фанатов с другой стороны, наивное бессознательное во мне, полагавшее действительно купить билет, продрало зенки и догадалось -все это - очередь в кассу и что билет кое-кому из нас, может мягко говоря, не достаться.
Пока я мучила всех испанцев, встречных и поперечных, вопросом на незнакомом им английском языке, где взять билет, из-за спины местного сторожа выскочил лысеватый старикашка с красными и выпученными - будто озабоченными чем то, глазами. Щуплый дедок невысокого роста бессвязно, но торопливо шамкал полуворочавшимся языком на неразборчивом наречии. Я догадалась, что он -шотландец и ищет примерно то же что и я. Поняв, что я не из их шайки, он спросил, есть ли у меня паспорт: "с британским документом здесь невозможно купить билеты на матч. А на твой русский паспорт можно купить целых два". Я на всякий случай промолчала и, не встретив словесных препон с моей стороны, старикашка с того момента всюду следовал за мной. Я быстро шла - он не отставал, я бежала - он бежал за мной. И это несмотря на то, что судя по походке и несвязности речи, он отмечал всю ночь, в спокойном положении его просто мотало из стороны в сторону.
Очередь перед самым открытием кассы в 11 утра была в несколько сот метров в три ряда. В глазах рябило теперь уже от разнообразия мужиков в принципе. Очередь составляло скопище больших пивных животов, на которые были туго натянуты синие футболки, розовые шотландские затылки. Резко выделялись на контрасте с ними стройные испанские фигуры, в наглаженных белых рубашках с набриолиненными и элегантными черно-смоляными прическами. Женщины шотландские впечатляли в основном, небольшими отличиями от мужчин. Я по сравнению с ними чувствовала себя миниатюрной дюймовочкой. Испанок видно не было вовсе.
Ушлый дед начал подбивать меня продвинуться ближе к началу очереди, так как мы стояли в ее хвосте. Я блуждала около окошка, даже не предполагая, что очередники, как будто издалека дружелюбно мне подмигивающие, так резко отчебучат фана-одиночку. Скотты внимательно выслушали мой вопрос, после чего злобно загоготали, ответив: спроси-ка лучше, не будут ли против те, кто за нами. Бу-га-га. Последующие триста метров очереди очевидно и предсказуемо ответили бы так же.
Пока я прикидывала шансы приобрести билеты, к нам присоединилось еще несколько шотландцев добродушного когда понадобилось вида - собратьев по несчастью. Присоединилась к нам также семья из шотландского папы и дочки лет тринадцати. "Как ты думаешь, дадут нам пять.... нет... лучше шесть билетов на твой российский паспорт?" Спрашивая, они загадочно улыбались и смотрели на меня преданными и прозрачными с похмелья глазами. Шамкающий старикашка был не слишком рад расплодившимся конкурентам, и для перестраховки познакомился и обрабатывал испанцев, стоявших за нами.
Меня просто колбасило от осознания всей нелепости ситуации: ну когда и при каких обстоятельствах стайке лысых и смешных подданных, живущих под крылом своей королевы даже не как сыр в масле, а как виски в пиве, дозарезу понадобится мой несчастный краснокожий документ. Но ходячий шанс попасть на матч в моем лице не реализовался. Ровно в 11 касса открылась, но ни одного билета продано не было, поскольку их не было в принципе.
* * *
Очередь злобно как улей погудела и некоторое время помахала кулаками,, затем рассыпалась и потекла в направлении: вокруг. Кого-то перехватывали улыбчивые торговцы билетами из-под полы. Остальные брели по течению. Кучковавшиеся повсюду стайки добродушных лысых парней на глазах превратились в хмуро блуждавших грозных викингов в килтах. Сжав огромные розовые кулаки, они громко выражали недовольство в адрес принимающей стороны. Возле касс бронирования по интернету снова выстроилось несколько очередей. И хотя заранее было известно об отсутствии билетов в свободной продаже, фаны продолжали выжидать.
На глазах у всей толпы юркий дядька названивая попеременно то в службу он-лайн бронирования, то в загадочное посольство, спустя пол-часа все-таки выбил себе блатной билетик. Самый счастливый среди тысяч несчастных и расстроенных обладатель билета поспешил ретироваться подобру-поздорову. Светясь от счастья он дал мне номер, по которому ему удалось дозвониться. Правда, билет он бронировал давным-давно, а телефон мой, как и прежде никуда не звонил. Тут к кассе подошли шотландец с дочкой, с которыми мы стояли в предыдущей очереди. Он одолжил мне сотовый, но оказалось, что это снова не вариант - в трубке затараторили по-испански.
* * *
Бессмысленно прошел у кассы еще час ожидания в очереди. Вновь ничего не меняло бессмысленное препирательство с кассирами. Миссия проваливалась и этим солнечным днем я решила расслабиться и прогуляться вокруг стадиона. Обшаривая глазами стадион, я встретила телевизионщиков. В моих попытках подойти ближе к их вагончику, они заподозрили неладное и начали отбиваться от меня как от мухи. Я во все глотку по-русски горлопанила, что не понимаю их. Входы и выходы, двери и пункты КПП были замурованы людьми или дверьми. Отогнали меня охранники. Осталось зайти во дворец спорта по соседству, и, можно было смело свернуть провальную миссию и ехать домой.
Но тут я замечаю, что от дворца спорта, где располагался магазин сплошь футбольных сувениров, вел мостик к стадиону. Спасительный мостик соединял вход в музей и сам музей, располагавшийся уже в стадионе. Кэш на билет, семь евро, я решила сэкономить и заплатить картой, но ее к оплате не приняли. Я попыталась пройти контроль, меня тормознули на входе. Пришлось самовольно выключить эскалатор, по которому спускались выходящие из музея и подняться по нему. Группа детей на эскалаторе мою просьбу отдать билетики не поняла. После них навстречу попалась какая-то девица. Я пристала к ней с просьбой отдать билет на что та ответила, что билетик ей нужен как сувенир. Сделав морду кирпичом, и пройдя сквозь музейный контроль, я лишний раз убедилась в том, что наглость и только она, как ничто другое способна отодвинуть границы невозможного. продолжение следует...