К осени 1911 года на политическом олимпе Российской империи никто не сомневался, что дни сорокадевятилетнего политика сочтены. Отставки премьера ждали практически все без исключения и что называется потирали руки. Убивать его было совершенно незачем. Его смерть никому не была нужна. Логически. Но в жизни не всё определяется только логикой.
Есть такие свидетельства, которые говорят о том, что Столыпин предчувствовал скорую смерть. Его дочь Мария Бок вспоминает: "Этим летом (1911 года - ЯЗ), как это бывало всегда с самого моего рождения, посещали Колноберже все наши старые друзья и соседи, но в этот последний год и папа побывал у всех, чего он в предыдущие годы не делал. - "Будто хотел со всеми проститься", - говорила впоследствии мама".
Петр Аркадьевич хандрит, жалуется своему брату, что он обследовался у врачей в Петербурге, что у него вероятнее всего "грудная жаба" и жить ему осталось недолго.
На Царской площади в Киеве, по проекту римского скульптора Этторе Ксименеса, возвели памятник убиенному императору Александру II в полный рост и во всей красе. Открытие монумента планировалось на 30 августа 1911 года - в день памяти святого князя Александра Невского, - чему должны были быть посвящены соответствующие случаю торжества с присутствием царской семьи и челяди разного пошиба. Вполне естественно, что П.А. Столыпин не мог уклониться от подобного важного мероприятия. Программа была обширной: коллективные молебны, театры, войсковые смотры и прочая мишура, полагающаяся в подобных случаях.
Диана Несыпова. Столыпин. Последние минуты.
1 сентября 1911 года те, кому полагалось и строго по пригласительным билетам, пошли в оперу. Ставили "Сказку о царе Салтане".
Во втором антракте Столыпин на виду у всего зала у оркестровой ямы мирно беседовал с господами военным министром генерал-адьютантом Владимиром Александровичем Сухомлиновым и графом Иосифом Альфредовичем Потоцким из очень древнего аристократического рода. Никакой охраны, естественно, не было. Вдруг к ним стремительной походкой подошел довольно рослый молодой человек, достал револьвер и дважды выстрелил в Столыпина практически в упор. Первая пуля прострелила ему руку и рикошетом ранила одного из музыкантов в оркестре, вторая попала Столыпину, как потом установили, в печень. Столыпин "медленными и уверенными движениями положил на барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и, увидев жилет, густо пропитанный кровью, махнул рукой, как будто желая сказать: "все кончено!" Затем он грузно опустился в кресло и ясно и отчетливо, голосом слышным всем, кто находился недалеко от него, произнес: "счастливъ умереть за Царя" Увидев Государя, вышедшего в ложу и ставшего впереди... Петр Аркадьевич, на виду у всех, благословил его широким крестом" (Из воспоминаний киевского губернатора Алексея Федоровича Гирса).
В Столыпина стрелял юрист по образованию двадцатичетырехлетний Дмитрий Григорьевич Богров, происходивший из весьма состоятельной еврейской семьи.
Столыпин скончался 5 сентября, а в ночь на 12 сентября Богрова без долгих разбирательств и суда повесили. Но постепенно истинное положение вещей выплыло наружу. Богров работал на царскую охранку и в опере оказался не случайно.
Александр Саввич Панкратов - журналист ежемесячника "Новая жизнь" вспоминает:
"Дня за два до первого сентября я был в городской управе и просил дать мне билет,как представителю одной московской газеты. Чиновник махнул в ответ рукой:
- Куда там! Генералам отказываем...
Это не было преувеличением. Уже после злополучного спектакля я случайно разговорился с одним путейским действительным статским советником. Он жаловался и негодовал;
- Мне не дали билета, а Богрову дали...".
Очень нужно было, потому и дали.
И приведу небольшой отрывок из письма святаго Николая-страстотерпца своей матери, писанное им 10 - 11 сентября из Севастополя.
"Вправо от ложи я увидел кучу офицеров и людей, которые тащили кого-то, несколько дам кричало, a прямо против меня в партере стоял Столыпин. Он медленно повернулся лицом ко мне и благословил воздух левой рукой.
Тут только я заметил, что он побледнел и что у него на кителе и на правой руке кровь...
Ольга н Татьяна вошли за мною в ложу и увидели все, что произошло...
Аликс ничего не знала, и я ей рассказал о случившемся. Она приняла известие довольно спокойно. На Татьяну оно произвело сильное впечатление, она много плакала, н обе они плохо спали....
6 сентября в 9 час. утра вернулся, в Киев. Тут, на пристани узнал от Коковцова о кончине Столыпина. Поехал прямо туда, при мне была отслужена панихида.... В 11 час. мы вместе, т. е. Аликс, дети и я, уехали из Киева с трогательными проводами и порядком на улицах до конца. В вагоне для меня был полный отдых. Приехали сюда 7 сентября к дневному чаю. Стоял дивный теплый день. Радость огромная попасть снова на яхту!...
Тут я отдыхаю хорошо и сплю много, потому что в Киеве сна не хватало: поздно ложился и рано вставал.
Аликс, конечно, тоже устала....
Сердечно тебя любящий твой Ники".
То, что Столыпина заказал святой страстотерпец Николай, вряд ли у кого, кто знаком с материалами дела, вызывает сомнение (1). Зачем это ему было нужно? Тут можно строить только догадки. По свидетельствам современников царь не очень ценил личную преданность и расставался без сожаления с любым самым близким и надежным соратником.
Как-то в одной российской газете крайне право-монархического уклона была опубликована статья, в которой говорилось: "Столыпин, сторонник ограничения самодержавной власти в России, покровитель инородцев, хочет очернить А. И. Дубровина (2) в глазах государя, хочет ввергнуть его в опалу и тем отшатнуть от него патриотов, которые, оставшись как овцы без пастыря, должны, по расчетам бюрократии, покорно пойти под бичом П. А. Столыпина... Нет, не о примирении со Столыпиным идет речь. Колесо истории должно сделать полный оборот и раздавить того, кто сам лезет под него, забыв недавний урок истории: Россию убить нельзя, ее можно только ранить. А ведь раненый русский медведь, мирный и добродушный до этого, задерет любого врага, в том числе и тайного".
Самое изумительное, статью пишут патриоты из одной лавочки с теми, кто через несколько лет запишут Столыпина в первые русские фашисты.
Государь тщательно изучил статью с красным карандашом в руке. Поверил ли он написанному? Без сомнений. Но должно ли следовать за этим убийство?
Столыпин категорически не нравился "старцу" Григорию Распутину. Впрочем, взаимно. Но мог ли "старец" Григорий внушить императору мысль об убийстве Столыпина? Вполне возможно.
Однако виноватыми, как обычно, оказались жиды (3).
(1) Существует на первый взгляд весьма безумная версия, что свое убийство заказал сам Столыпин. Её озвучил Евно Азеф в письме Николаю Захарьевичу Шульгину - сенатору уголовного кассационного департамента Сената, в 1912 году проводившему предварительное следствие по делу об убийстве П. А. Столыпина. Подлинник письма существует поныне. Вот только нельзя с определённостью утверждать: был ли в этом письме известный провокатор до конца искренним.
(2) Александр Иванович Дубровин - российский врач, общественный деятель и политик, один из основателей и лидеров Союза русского народа, черносотенной монархической партии не гнушавшейся террористических актов в отношении идейных противников, часто иудейского происхождения.
Был расстрелян в 1921 году по приговору ВЧК "за организацию до революции убийств, погромов, инсинуаций, подлогов, стремящихся всей своей деятельностью задушить освобождение России".
(3) Звезда русской литературы, взошедшая в годы перестройки, Александр Исаевич Солженицын пишет ("Двести лет вместе", Том 1): "Богров убил Столыпина, предохраняя евреев от притеснений.... Но не помог Богров и евреям". Потому что есть в истории Божий промысел, уверяет Солженицын: "Кто как, а я ощущаю тут те же великанские шаги Истории, её поразительные по неожиданности результаты....Шаг первый: убитый Столыпин - проигранные в войне нервы, и Россия легла под сапоги большевиков. Шаг второй: большевики, при всей их свирепости, оказались много бездарней царского правительства, через четверть века быстро отдавали немцам пол-России, в том охвате и Киев. Шаг третий: гитлеровцы легко прошли в Киев и - уничтожили киевское еврейство. Тот же Киев, итоже сентябрь, только через 30 лет от богровского выстрела".
Другими словами, если бы Столыпина застрелил не еврей, то немцы, войдя в Киев в 1941, рыскали бы по городу в поисках евреев, чтобы наградить их памятными медалями и ценными призами. Ну, Александр Исаевич жжет! Т.е. газовые камеры и печи Освенцима - это вовсе не преступление, а расплата, очевидно, за тысячелетние преследования евреями христиан! Браво, русский классик!
![[]](/img/z/zadonskij_j/glawa11padenie/bogrow.jpg)
![[]](/img/z/zadonskij_j/glawa11padenie/uspa.jpg)