Анна уезжала в Лондон к Филиппу. Целый год она почти каждый вечер по часу, а то и больше разговаривала с ним по "Скайпу" улыбаясь в камеру, а весной Филипп как и обещал, приезжал к ним на неделю в гости. Они ходили по городу, сидели в кафе, болтая и наслаждаясь жизнью, да и как им было не наслаждаться, если они были влюблены. Ольга была рада за дочь и работала как проклятая, чтобы сделать ей студенческую визу и оплатить первый год обучения.
- Мам, ну чего ты плачешь? Мы с тобой будем по компьютеру общаться, часто-часто, я обещаю. Я же к Филиппу еду, а не просто так. А потом мы тебя с Машкой на свадьбу вызовем и вас теть Тамар.
- Свадьбы я люблю, и жених мне твой понравился, привет ему передавай, и Машке нашей там жениха подыщи, ясно? - весело щебетала Тамара.
- Я себе сама найду, - надулась Машка.
- Чего-то я не вижу, чтоб кого нашла, - засмеялась Тамара, - а, Оль или скрывает?
Ольга только кивала, не слушая разговора. Расставаться с Анной надолго было страшно. И уже когда Анна попрощавшись с ними вошла в зону досмотра, Ольга зачем то громко крикнула ей вслед,
- Анечка, если что, у тебя есть мы.
- Дура, типун тебе на язык, девчонка к жениху едет, а ты? - Тамара широко улыбаясь замахала Ане руками, - Удачи!, - и дернув Ольгу за рукав блузки зашептала, - вытри слезы и улыбнись, что ты ее как на фронт провожаешь.
Через некоторое время Ольга поняла, что ее опасения были напрасны. Она часто общалась с дочерью по интернету, в камеру видела радостное и довольное лицо Анны, а за ее спиной постоянно маячил Филипп, время от времени спрашивая Анну о чем они говорят, ведь он совсем ничего не понимает по-русски. Анна смеясь отталкивала его, но еще через некоторое время он не утерпев влезал в разговор и спрашивал Ольгу, не жалуется ли Анн на него, может он что-то делает не так, как принято в России? Анна при этом обнимала его и говорила, что рассказывает своим родным, что он самый лучший на свете.
Сейчас они уже жили отдельно от родителей Филиппа, снимая маленькую уютную квартиру не очень далеко от центра рядом со станцией метро. Конечно это было дороговато для студентов, но они захотели почувствовать свою самостоятельность. К тому же Филипп взял у государства кредит под обучение, а в пятницу и в субботу вечером подрабатывал на обслуживании звуковой, световой и видео аппаратуры на дискотеках и корпоративных вечеринках. Анна иногда оказывала услуги беби-ситера, присматривая за детьми как из русскоязычных семей, так и англоговорящих.
Совсем неподалеку от них был небольшой русский магазин, где она иногда покупала привычные для нее продукты и готовила Филиппу что-нибудь русское, особенно ему пришелся по душе борщ и салат "оливье". А еще ему понравились магазинные замороженные пельмени, и он часто их покупал сам, когда они были заняты или просто было лень готовить.
Свадьбу они решили сделать следующим летом, когда у них будут каникулы, и они смогут поехать в свадебное путешествие. А еще Анна уговаривала Машу тоже сделать себе студенческую визу и приехать учиться в Англию. Это оказывается совсем нетрудно, нужно только потерпеть первые несколько месяцев, пока привыкнешь ко всем здешним акцентам, и к тому, как быстро говорят истинные англичане, проглатывая окончания и части слов. Машка всерьез загорелась этой идеей и Ольга поняла, что скоро она останется одна. Так и случилось.
Завтра она с Машей летит на свадьбу Анны и Филиппа, а потом молодожены едут на неделю в Шотландию, а Машка остается в их квартире или у родителей Филиппа на выбор. А через месяц, когда начнутся занятия в университете, она будет жить в студенческом общежитии. Ольга же как не старалась, смогла выкроить для поездки только три дня, уж очень у нее выдался в этом году напряженный график работы. Собравшаяся было на свадьбу Тамара, получившая приглашение и вызов, и так долго делавшая по ним визу на выезд вынуждена была сдать свой билет, потому что вчера у Кирилла вырезали аппендицит.
Ольге не спалось, она долго лежала и смотрела на спящую Машу, такую взрослую, почти уже студентку университета и вспоминала как водила детей в зоопарк, когда они были совсем маленькими. Как у лоточников они уговорили ее купить сладкую вату и большие воздушные шарики. Потом Маша ела вату, смотрела на белых медведей и совсем не заметила, как ее шарик улетел. Когда она обнаружила это, глаза ее моментально наполнились слезами, и она громко заревела, провожая глазами улетающее воздушное чудо. Она стала просить шарик у Ани, но Аня всегда такая добрая и сговорчивая почему-то на этот раз никак не соглашалась отдать ей свой шарик даже подержать, и Маша продолжала рыдать, устремив взгляд в небо на маленькую розовую точку, в которую превратился ее улетевший воздушный шар. И сколько бы Ольга не убеждала ее, что обязательно купит ей еще один шарик, как только они посмотрят всех животных, и будут возвращаться назад, ничего не помогало. Дочь тянула ее назад, утверждая что без шарика она не пойдет смотреть даже обезьянок, из-за которых они собственно в зоопарк и пришли. И если бы не девочка лет десяти со стороны наблюдавшая эту сцену не протянула ей с улыбкой свой шарик, пришлось бы им возвращаться. Ох, если бы тогда она могла дать детям больше. Однажды возвращаясь из детского сада, они увидели цирковые афиши с медведями и собачками, и стали просить ее пойти на представление, а у нее на тот момент совсем не было денег, и она соврала, что цирк уехал. А тетка из театральной кассы, продававшая билеты в цирк, услышав это и прочувствовав ее ситуацию, подыграла ей, сказав что дети из других городов тоже хотят посмотреть зверюшек.
А когда дети чуть повзрослели, она ходила с ними в "Макдоналдс" и на вечернее гулянье в сад "Эрмитаж". Вспомнила как на день города на Манежной они смотрели концерт, пробираясь сквозь огромную празднично-шумную толпу, а девчонки все рвались вперед, подпевая Газманову, а потом смотрели ночной праздничный салют.
Засыпая, она еще почему-то вспомнила, как мама водила ее в парк Горького на аттракционы, когда она сама была ребенком. Вспомнила себя и Юрку, когда им было лет по одиннадцать-двенадцать, как он с азартом гонял с мальчишками в футбол на школьной площадке, а она болела за его команду и кричала и свистела так, что потом несколько дней могла говорить только шепотом.
Утром в доме царила полная неразбериха, Маша проснувшись вдруг стала кричать, что еще не упаковала некоторые вещи, которые ей там обязательно понадобятся. Она перевернув шкаф и письменный стол верх дном искала какие-то диски и кассеты, и носилась из комнаты в комнату как метеор, то закрывая свой чемодан, придавливая его сверху попой, то снова распаковывая и перебирая.
- Машка, ты готова? Мы так опоздаем! Если что-то забудешь, я тебе пришлю, не волнуйся ты так. Я конечно понимаю что ты нервничаешь, а может, останешься, а? Просто на свадьбу съездим и назад? - с надеждой спросила Ольга.
- Мам, ты сама-то поняла что говоришь? Такой шанс не у всех бывает, я же все тесты по интернету сдала, представляешь какая у меня перспектива после университета Англии найти престижную работу в Москве?
- Да, так ты и вернешься в Москву. Выскочишь там замуж, как Аня и забудете вы маму.
- Это еще вилами по воде писано насчет останусь я там или нет, ну а если и останусь, ты к нам переедешь.
- Ладно, хватит болтать, сейчас такси придет. Закрывай чемодан, и проверь лучше документы.
- Мамуль, это ты сама волнуешься, документы-то все у тебя. А вот наверно и такси, - и Маша, подбежав к телефону, схватила трубку, - да, спасибо, сейчас выходим.
- Такси?
- Ага, что присядем на дорожку?
- Присядем.
В аэропорт они добрались на удивление быстро, до рейса оставалась еще уйма времени и они решили выпить в кафе по чашке кофе и нос к носу столкнулись там с Аскольдом.
- Ольга? Привет, отлично выглядишь, и куда ты собралась? - спросил он, в упор рассматривая бывшую супругу, которая и правду выглядела сногсшибательно, она вчера весь вечер провела в салоне красоты и в парикмахерской.
- Здравствуй, папа! - громко перебила Маша Ольгу, которая только открыла рот, чтоб поздороваться.
Аскольд с удивлением посмотрел на высокую стройную девушку и в некотором замешательстве ответил, - как ты выросла э...., тебя и не узнать, настоящая красавица, - и он поцеловал ее в щеку.
По его смущенному лицу Ольга поняла, что он не узнал кто перед ним, Аня или Маша. Но это было и немудрено, в последний раз он видел дочерей, когда они были ученицами младших классов.
- Мы с мамой летим в Лондон на свадьбу к Анне, она у нас теперь такая знаменитость. Ее весь мир знает.
- Знаменитость? - растерянно произнес Аскольд.
- Маша, прекрати, - рассердилась Ольга.
- А что я такого сказала, папа ты, что совсем газет не читаешь? - пошла вразнос Машка.
- Извините, мой рейс объявили, я Игоря из Берлина встречаю, - извиняющимся тоном произнес Аскольд, - а вы наверно надолго в Лондон, у вас так много вещей?
- Нет, я ненадолго, просто Маша там учиться остается, - ответила Ольга.
- Мне специальное приглашение прислали, - снова вставила Маша.
- Ну что ж, я очень рад за тебя, и за Аню, - скороговоркой пробормотал Аскольд.
- А что от тебя передать Ане? - нахально спросила Маша.
- Передавай ей мои наилучшие пожелания, - ответил он и помолчав добавил, - а вообще могла бы и отца пригласить на свадьбу, - и он не оборачиваясь пошел прочь.
- Машка, ну зачем ты так? - спросила ее Ольга.
- Как так?
- Ну, соврала про знаменитость, например.
- А что? Мам, ты думаешь я маленькая была и не помню как ты плакала, когда свои последние вещи продавала, чтобы папин долг отдать? Как ночами сидела за переводами, чтобы мы голодные не сидели? А папа в это время со своими любовницами развлекался, он о нас думал?
- Маша, откуда ты это взяла?
- Мам, чтобы это не знать, надо быть слепой, глухой, да еще и полной дурой. Мам, ты только не обижайся, только чего ты в нем нашла?
Ольга не нашлась что ответить, и только недоуменно пожала плечами. Она уже и сама не знала ответа на этот вопрос. Когда-то она боготворила его, бежала к нему на свидания, да не просто бежала, а летела. А увидев его сейчас, у нее абсолютно ничего не дрогнуло в груди, как будто она поговорила с чужим, незнакомым ей человеком, а не с тем, с кем прожила много лет и имеет двух общих детей.
* * *
Прилетев в аэропорт Хитроу, в один из самых изысканных международных аэропортов мира, они с потоком пассажиров прошли на паспортный контроль, где их любезно спросили о цели визита и пожелали приятного пребывания в Соединенном Королевстве. Сердце Ольги забилось быстрее, сейчас она увидит свою дочь, с которой не виделась целый год. Но за зоной таможенного досмотра в терминале номер один, куда прилетают самолеты компании British Airways из России, вместо Анны, Филиппа, чопорных англичан в строгих костюмах с бабочками, о которых она читала в книгах и видела в фильмах, нежных и неприступных леди, о которых ей в свое время все уши прожужжала бывшая свекровь, взору представилась абсолютно другая картина. У выхода на улицу стояли трое коренных англичан, громко споривших о том, заехать ли им сначала домой, а уж потом к друзьям, или же сразу махнуть к друзьям, минуя родные пенаты. Мужчины были одеты в довольно потрепанные джинсы и затрапезные майки, а на женщине, тело которой покрывали многочисленные татуировки, мешком болталось мятое выцветшее платье, на плече же висела сумочка из крокодиловой кожи, а пальчики были унизаны эксклюзивными золотыми колечками. И самое главное заключалось в том, что эти люди судя по их разговору совсем не были стеснены в средствах, им просто было комфортно в этих вещах, и их абсолютно не заботило, что их одежда выглядит как из помойки. Хотя может быть это у них стиль такой?
Остальные окружающие были или совсем черные или арабоподобные, в странных национальных одеждах, маленьких белых вязанных крючком шапочках и огромных чалмах. Ольга стала с беспокойством оглядываться по сторонам, а люди не обращая на них внимания, спешили с багажом кто куда.
- Наверно это какая-то азиатская делегация, - сказала она Маше, - где же Аня, они же обещали нас встретить?
- Не знаю, мам, а мы вообще туда прилетели?
- Конечно, мы же прошли контроль, получили багаж.
- Я совсем по-другому представляла себе Англию, - растерянно протянула Маша.
- Если честно, то я тоже.
- Taxi. Let's go! - сказал им маленький худой темный человек в чалме, показывая в сторону своей машины, стоящей метрах в десяти от того места, где они растерянно стояли в ожидании.
Ольга и Маша не сговариваясь хором ответили,
- No, thanks.
Таксист сразу потеряв к ним интерес, бросился к другим выходящим из дверей пассажирам.
- А этот на машине, что тоже из делегации? - спросила Маша.
. - Маш, я ничего не понимаю, давай просто подождем. И тут они услышали радостный голос Анны, - мамочка!, а затем и увидели бегущих к ним Аню и Филиппа.
- Слава богу! А мы уж решили, что по ошибке не туда прилетели? - прошептала Ольга, обнимая дочь и Филиппа.
- Почему не туда? - удивилась Анна, но увидев что мать смотрит на людей вокруг себя, рассмеялась, - привыкайте, Англия страна многонациональная, они все здесь живут.
- Простите нас, пожалуйста, у нас как назло по дороге колесо спустило, пока меняли, задержались, - улыбаясь, говорил Филипп.
- Как я рада вас видеть, ну идемте же, - радовалась Аня, - Машка как ты выросла! Жаль, что тетя Тамара не смогла приехать.
* * *
Свадьба была очень красивой, но немного необычной в понимании русских людей. В Англии до сих пор живы старые традиции и родители Филиппа настояли, чтобы у их единственного сына все было именно так, как когда-то было у них самих, то есть венчание в костеле.
Свадьба вообще очень важное мероприятие и к нему нужно подходить со всей ответственностью, а если один из будущих супругов еще и иностранец, то это процедура отнимает много сил и времени. Оказывается задолго до назначения дня свадьбы, Анна с Филиппом подали прошение в миграционные органы Министерства Внутренних дел Великобритании на разрешение регистрации брака, так как Анна хоть и имеет долгосрочную студенческую визу, но она гражданка России. Через два месяца ожидания, получив сертификат одобрения они договорились о дне официальной регистрации брака в офисе подобном нашему ЗАГСу и о венчании в костеле. Но до венчания Анна еще покрестилась в православной церкви Лондона именуемой там ортодоксальной, потому что Ольга и сама была некрещеная и детей не крестила.
И вот он долгожданный день. По традиции у невесты на свадьбе должно быть что-то старое, что-то новое, что-то голубое и что-то взятое в долг, обычно из семьи невесты, что после свадьбы она должна обязательно вернуть, чтобы не спугнуть удачу. Нового было много, это и свадебный наряд и множество подарков, старое - подтяжка для чулок, ее дала тетя Филиппа, которая уже много лет была счастлива в браке и решилась поделиться им. К подтяжке привязали и голубую ленточку, а вот в долг Ольга дала дочери свое кольцо, которое ей подарила ее покойная мать на шестнадцатилетие. В туфельку под левую пятку невесты положили монетку для благосостояния семьи, перед церковью подождали пока пробьют часы, чтоб они ни дай Бог не начали бить во время церемонии бракосочетания, это плохая примета. Пока пережидали бой часов, бойкая тетка Филиппа очень нервничала, оглядывалась по сторонам и причитала о том, что существует куча хороших и плохих примет и за всеми нужен глаз, да глаз, чтоб не проворонить что-то нежелательное. Она постоянно о чем-то предупреждала Анну и одергивала свидетельницу, которая была любопытна и все время норовила выйти вперед невесты и хорошенько рассмотреть происходящее.
Филипп со своим самым близким другом ждали Анну в церкви у алтаря. Невесту к алтарю по традиции должен был привести отец, но Анна вошла одна. В изумительном белоснежном платье, с высоко уложенной прической, в воздушной фате под торжественные звуки органа она медленно и грациозно, опустив взгляд на маленький букетик в руках, прошла по ковровой дорожке, усыпанной лепестками роз к взволнованному жениху, и начался обряд бракосочетания, который проводил католический священник, ксендз. Дрожащим голосом они по очереди произнесли клятву верности быть вместе навсегда, пока смерть не разлучит их. Обменявшись кольцами и расписавшись в церковной книге, они поцеловались и стали принимать поздравления. При выходе из церкви молодых обсыпали монетками, рисом, конфетти, маленькими блестящими фигурками, символизирующими любовь, достаток и счастье, фотографировали на память.
Само же застолье больше походило на фуршет на свежем воздухе, где казалось гости собрались не для того чтобы поздравить молодых, а для того чтобы просто пообщаться. Приглашенных было много и они, расхаживая по зеленой лужайке, из множества блюд выставленных на столах, набирали еду себе на тарелку. Официанты разносили на подносах шампанское, коктейли и соки, на импровизированной сцене играли музыканты, танцевали редкие пары. С тех пор как под восторженные возгласы гостей Анна и Филипп прибыли из церкви и приняли подарки и поздравления, про них будто позабыли, и лишь только под конец, когда на столике на колесиках ввезли огромный двухэтажный свадебный торт, все вновь вспомнили о молодоженах.
Утром молодая супружеская пара уехали в Шотландию, так захотела Анна. Она еще маленькой девочкой, однажды прочитав книгу об этой удивительной стране, всегда мечтала побывать там.
А родители Филиппа понимая, что Ольга приехала совсем ненадолго вызвались быть гидами и показать ей и Маше Лондон, тем более погода была просто замечательной. Сначала они отправились на колесо обозрения "Лондонский глаз", самое высокое колесо обозрения в мире, откуда открывался изумительный вид на Лондон. Потом отдохнули в Гайд-парке, потом отправились посмотреть Парламент и Лондонский Тауэр, прошлись по его дворцовым залам, осмотрели его крепости, тюрьмы, места казни, оружейный склад, монетный двор и зверинец, и уже поздним вечером пришли на Трафальгардскую площадь. На следующий день с самого утра поехали в Вестминстерское аббатство, архитектурное произведение искусства, построенное в готическом стиле, где проводятся церемонии коронаций и свадьбы королевских особ, а также захоронены все короли и королевы Великобритании. Потом пообедали в ресторане и отправились в Британский музей. Затем прогулялись по знаменитой Пикадилли и зашли там в пассаж. Ричард захотел удивить Ольгу и повел ее в магазинчик "Иконостас", где продаются иконы, шкатулки, советский фарфор, советские книги по искусству, марки, бюсты Ленина и другая советская атрибутика.
Ольге было жаль, что у нее так мало времени, хотелось увидеть намного больше, но и за эти три дня этого было более чем достаточно, к тому же со второго этажа автобуса они с Машкой успели рассмотреть много городских достопримечательностей. Автобусы в Лондоне очень быстрый и удобный способ передвижения, хотя и дорогой, и еще Ольгу поразило то, что во всех автобусах предусмотрен доступ в инвалидных колясках, пол в автобусе плоский и низкий, а проход довольно широкий. И инвалиды без всякого труда самостоятельно ездят в общественном транспорте и по улицам, и везде для них есть удобные съезды, а в крупных магазинах существуют даже специальные лифты для инвалидов и матерей с детскими колясками. Она помнила, как несколько раз, когда была жива мама, они вынуждены были на инвалидной коляске приехать на медицинское освидетельствование, и это был кромешный ужас.
Побывав в Лондоне, Ольга к своему удивлению поняла, что сейчас Москва пожалуй самый дорогой город мира, если конечно учитывать цены на элитные товары и услуги. И для рядовых москвичей теперь в жизни уже многое недоступно. Вот она, например, работает в приличной фирме, зарабатывает вроде неплохо, а что она в жизни видела? Ну, съездила она к морю, но ведь для этого горбатилась весь год, экономя на всем, чтобы в Лондоне побывать опять год работы и снова без копейки, обидно. Наверно поэтому даже молоденькие девушки больше не верят в первую любовь, а верят в недвижимость, престижные автомобили и счета в банке своего избранника. Пусть старый, лысый, с огромным животом и кучей недостатков, зато не нужно голодать и ходить в обносках. Они более расчетливы и прагматичны, чем совковая молодежь. Может и лучше что ее девчонки уехали отсюда? Хотя с самого первого дня после своего возвращения она начала скучать по дочерям.
По вечерам в квартире теперь, если не был включен телевизор стояла такая оглушительная тишина, что однажды услышав поздний звонок телефона Ольга аж подпрыгнула на диване,
"И как это раньше мне хотелось тишины?", - думала она, идя к телефону, - ало.
- Ольга? - услышала она незнакомый голос.
- Да, кто это?
- Неужели ты меня не узнала?
- Аскольд, это ты? - удивившись, спросила она, уже позабыв его голос, ведь он не звонил целую вечность.
- Я, как съездила? Как молодожены?
- Все замечательно.
- Ольга я хотел бы с тобой поговорить, только не по телефону.
- Что-нибудь случилось? - спокойно спросила она.
- Да как сказать. Давай завтра я тебя встречу после работы, и мы с тобой посидим в стекляшке напротив.
- А ты знаешь, где я работаю? - удивилась она.
- Конечно, так я тебя встречу?
- Нет, не нужно встречать, я сама приду, это же совсем рядом. В шесть пятнадцать устроит?
- Хорошо, в шесть пятнадцать. До завтра.
Положив трубку Ольга поняла, что его звонок совсем не взволновал ее как раньше, ей даже было совсем неинтересно зачем она ему понадобилась и что у него случилось, просто отказать было как-то неудобно.
Небо было темно-серым, по стеклу стучал противный дождь, холодный осенний, это было заметно по тому, как за ночь стало прохладно в квартире. Выглянув в окно Ольга тяжело вздохнула и поморщилась, поняв что еще не приготовила осенний гардероб, иногда в прохладные деньки накидывая только вельветовый пиджачок. Но сегодня, пожалуй, пиджачком не обойдешься, и почему это осень всегда начинается так неожиданно? Вчера вечером было ясное чистое небо, звезды, и вот тебе на. А ей сегодня с утра сначала нужно отнести законченную работу заказчику, а уж потом возвращаться через весь город в офис, где ее ждал новый большой заказ.
Заработавшись она совсем забыла, что пообещала встретиться с Аскольдом. Взглянув на часы, которые показывали без четверти семь она подхватила сумку и надевая по дороге плащ быстро побежала в сторону стеклянного кафе, в которое они с сотрудниками иногда заходили пообедать в перерыв. Это было довольно скромное заведение, переделанное из советской столовой, но готовили там прилично. В фойе она на секундочку притормозила и посмотрела на себя в зеркало, не размазалась ли тушь или помада, в такой дождь это совсем немудрено, но к ее удивлению все было в порядке.
Аскольд сидел за дальним столиком и увидев ее сразу встал, чтоб отодвинуть для нее стул.
- Извини, что опоздала, было много работы.
- Пустяк. Подумаешь, подождал немного, - ответил он, усаживаясь на свое место, - что будешь есть, пить?
- Спасибо, ничего не хочется, просто чашку чая, - Ольга удивилась переменам в характере Аскольда. Раньше бы он выговорил ей за опоздание, а может, и вообще бы не стал так долго ждать.
Аскольд сделав заказ, внимательно посмотрел на нее и спросил,
- Как живешь Оля? Ты одна или у тебя кто-нибудь появился? - и он дотронулся кончиками пальцев до ее руки.
- Почему это тебя интересует? - спросила Ольга, освобождаясь от его ладони, - от тебя столько лет не было ни слуху, ни духу, ты не интересовался нашей жизнью, не приходил, не звонил, и вдруг задаешь мне такие вопросы. Зачем тебе это знать?
- И все-таки ответь мне, - настаивал он.
- Ну, хорошо, это не секрет. У меня никого нет.
- Я много думал, Оля. И я знаю, что тебе сейчас одиноко. Наш развод для меня тоже был трагедией и мне плохо без тебя.
- Аскольд, ты что? - усмехнулась Ольга, - какая же это была трагедия, ведь ты сам, добровольно ушел от меня. Кажется, еще раз был женат, у тебя есть еще одна дочь, - все это она узнала от Игоря, который посмеиваясь рассказал ей, что Аскольд женился на дочери высокопоставленного чиновника, которому составлял родословную, ждал сына, а когда у него снова родилась дочь и он потерял интерес к семье, женушка просто выгнала его из купленной папой квартиры под зад коленом.
- Ольга, пойми, тогда я сам не понимал что делаю. Мне было очень тяжело, да я сам ушел, но я переживал наш разрыв, а затем с израненной душой бросился искать новое счастье, да ошибся. Давай возобновим наши отношения, вот увидишь, у нас все будет хорошо.
- Нет, Аскольд, в одну реку невозможно войти дважды, - покачала головой Ольга.
- Оленька, но ведь мы любили друг друга, у нас дети.
- Дети давно выросли, и теперь у них своя жизнь. У меня своя, а у тебя своя. Если ты только об этом хотел поговорить, то я пойду, мне еще до дома добираться.
- Я тебя подвезу, не спеши.
- Не нужно, я сама привыкла.
- Ольга подожди, не уходи! - он схватил ее за руку и потянул назад, с мольбой заглядывая ей в глаза, и когда она снова опустилась на стул, продолжил, все еще крепко сжимая ее руку, - подумай, мы еще сможем быть с тобой счастливы.
- Аскольд, пусти, мне больно. Я все давно обдумала, уже очень давно.
- Напрасно ты так, - разжав пальцы, но все еще удерживая ее мягкую ладошку, медленно произнес он. - Я может, и был перед тобой виноват, но теперь я не такой, послушай меня, пожалуйста, - и Аскольд пустился рассказывать ей, как ему одиноко.
Ольга слушала его и вспоминала, как каждый раз, когда она встречалась с ним раньше, ее сердце было готово разорваться на части от избытка любви и нежности, от его голоса, запаха тела так кружилась голова, а когда он смотрел на нее и прикасался к ней, она проваливалось в самую глубокую пропасть. Сейчас ей было даже смешно, как она могла полюбить этого человека? Когда-то так поразившие Ольгу его зеленные изумрудные глаза, в которых она растворялась без остатка, и кроме них и его самого для нее в мире не существовало больше ничего и никого, теперь казались лживыми и стеклянными, как битое бутылочное стекло. Он столько лет умудрялся дурачить ее, но теперь это не пройдет. Она уже не та наивная маленькая дурочка, которая ему все прощала и верила, что когда-то все измениться, все обойдется, перемелется, ее любовь к Аскольду умерла много лет назад, а она уже ничего не хотела менять в своих с ним отношениях. Вернее вообще не хотела с ним иметь никаких отношений.
- Ольга, да ты меня не слушаешь? Неужели тебе все равно? - вдруг услышала она так громко прозвучавшие в полупустом зале слова Аскольда.
- Мне действительно все равно, - тихо ответила Ольга, - да я любила тебя и страдала от этого. А ты был просто эгоистом, никогда не ценил труд домохозяйки, не уважал меня, не понимал. Думал это просто так, и по магазинам сбегать, и квартиру убрать, постирать, погладить, обед приготовить, уроки детям помочь сделать, а тебя всегда не было дома. А если ты и был, то лежал на диване и оттуда давал мне ценные указания. И совсем не понимал моей усталости, не понимал сколько оскорблений я проглотила ради тебя от Любомилы Сергеевны, сколько насмешек от знакомых. Да и это все я бы стерпела, если бы не твои измены, - сказав это, она вдруг вспомнила, как про Аскольда говорила Тамара, "твой привык одной попой на двух стульях сидеть".
Аскольд молчал, и Ольга хотела встать и уйти, но старая обида вдруг стала выплескиваться наружу и она уже не могла остановиться.
- Мы никогда ничего не делали вместе, ни покупки, ни ремонт, да ничего. И совместного досуга у нас с тобой не было, мы ведь никуда никогда с тобой не ходили. У меня была однообразная и безрадостная жизнь, и ты всегда напоминал мне, что я без тебя ничто, ноль без палочки. И ты хочешь, чтоб я вернулась туда вновь, да ни за какие коврижки. Мне хорошо одной, я счастлива, счастлива. Прощай Аскольд, - она встала из-за стола и увидела, как он отвел свой взгляд. Впервые в жизни ему было неловко встретиться с глазами бывшей жены.
Сказав Аскольду, что она счастлива одна, она покривила душой, это было неправдой. Ее очень тяготило одиночество, особенно по выходным. Когда все дела переделаны, телевизор надоел до чертиков, и в собственной душе копаться надоело, а Ева все время дремлет и не обращает на нее внимания. Не хватало человеческого тепла. Вот так уж устроен человек, что ему всегда чего-нибудь не хватает. У нее была хорошая работа, приличный заработок, чудесные дочери, верная подруга, только не было любимого мужчины. А абы какой ей был не нужен.
Она любила проводить время на кухне, наверно по привычке, еще с тех времен, когда сидела здесь за переводами, а все уже давно спали. Или когда, прислушиваясь к шумам в доме, ожидала прихода загулявшего Аскольда, потому что здесь она могла отвлечься работой и на время забыть о наболевшем. Теперь все было по-другому, она никого не ждала, переводы на дом почти не брала, а если и брала, то работала в комнате за компьютером. А вот сидеть за столом в кухне за чашкой чая или кофе и смотреть в окно или читать, низко опустив над столом стильный абажур из соломки, так и осталось неизменным. Она даже купила себе маленький телевизор на кухню, но включала его редко.
Вот и сейчас из окна она наблюдала, как возле мусорного контейнера стая голубей раздирает кем-то выброшенный черствый батон хлеба. А вон скамейка, на которой они с Юркой сидели в темноте и целовались, теперь на ней частенько со своим парнем сидит соседская девочка, Леночка.
Постепенно стемнело, и в доме напротив опускались шторы, и включался свет. Ольга сидела в темноте и смотрела на эти окна, за которыми бушевали страсти, люди ссорились, мирились и любили друг друга.
- Вот и кончились, наконец выходные, - поднимаясь из-за стола сама себе сказала она, - а в следующие выходные я у Тамарки, надеюсь скучать не придется.
* * *
Как всегда под вечер в пятницу те москвичи, кто имел дачные участки, на выходные собирались за город. Кто отдохнуть в тишине и покое, насладиться чистым свежим воздухом вместо выхлопных газов и выбросов промышленных предприятий огромного мегаполиса, а кто в поте лица потрудиться на своих шести сотках, чтобы зимой лопать свои маринады, компоты и варенья. Тамара не утруждала себя садом и огородом, она просто любила поваляться в гамаке в тени деревьев, вдыхая аромат розовых кустов, которые украшали все аллейки между лужаек с зеленой травкой, искупаться в речке недалеко от дачи, а в праздничные дни устроить пикник на открытом воздухе среди близких друзей и родных.
Сегодня был именно такой день, у Тамары был день рождения, и она наотрез отказалась справлять его в ресторане, пригласив всех на дачу на шашлыки. Несмотря на то, что уже был октябрь, погода была потрясающей, наверно это были последние ласковые и теплые дни осени, и вереницы машин с дачниками запрудили выезды из Москвы и медленно тянулись в километровых пробках. Ольга сидела на заднем сиденье с Кириллом, который играл в какую-то "стрелялку" на мобильном, а спереди разъяренная Тамара уже который раз отчитывала Романа за то, что он забыл дома ее любимый музыкальный диск.
- И сколько раз я тебе про него напомнила?
Роман спокойный как танк невозмутимо отвечал, будто Тамара не кричала на него, а объяснялась в любви, - ну извини солнышко, так получилось. Я тебе сам спою.
- Да тебе медведь на ухо наступил, споет он.
- А я буду шашлык жарить и петь как медведь, а Кирюха мне подпоет, подпоешь Кирк?
- Угу, - не отрываясь от игры, прогундел Кирилл.
- О, спелись, вдвоем против матери пошли.
- Тамара, да успокойся ты, я тоже подпою, - улыбнулась Ольга.
- И это туда, бунт, да? - обижено поджала губы Тамара, - я же заранее все обдумала, и предупредила, чтоб не забыли.
- А что ж ты сама его не взяла? - уже рассмеялась Ольга.
- А черт его знает, замоталась. Ну ладно, прощены. Развлекайте именинницу, - смягчилась Тамара, - кстати, не спросила, как твои девчонки?
- Нормально, вчера с ними разговаривала, у них все замечательно.
- А у тебя?
- Да и у меня вроде тоже.
- Чего-то непохоже, ну ничего, мы тебя развеселим.
- Том, а гостей много будет?
- Да все свои, ты же знаешь, только родители на этот раз не захотели ехать, у мамы давление.
Ольга знала всех Тамариных гостей. Это были две ее приятельницы по работе со своими мужьями, близкий друг Романа, который каждый раз приходил с новой спутницей одна моложе другой, и ближайшие соседи по даче.
День рождения удался на славу, повеселились от души, и даже погода не подкачала. Гости разъехались воскресным утром, а Ольга планировала уехать домой с Тамарой в воскресенье после обеда, но Роман решил после субботнего вечера, а вернее ночи с утра чуть-чуть поправить здоровье, и так увлекся, что о возвращении на машине не могло быть и речи.
- Оль, завтра рано утром Ромка тебя прямо до работы отвезет, - извиняющимся голосом говорила Тамара.
- Том, ну я же не маленькая, уеду вечерней электричкой. Утром Кириллу в школу, тебе на работу, Рома же не на ракете летает.
- Ничего успеет, сам виноват, а Кирка один день школу пропустит, подумаешь.
- Нет, Том, мне нужно. У меня там Ева одна, ты забыла что ли?
- Да у нее там жратвы на неделю, - не сдавалась Тамара.
- Том, не уговаривай, я поеду. До станции недалеко, расписание я знаю.
- Мы тебя проводим, чтоб спать спокойно.
- Да я как доеду, тебе позвоню.
- А это само собой.
Ольга сидела у окна, устало прислонившись к стенке громыхающей электрички. "Вроде ездила отдыхать, а не работать, а почему-то чувствуется усталость. Легли поздно, а потом до самого рассвета не могла уснуть, одолевали воспоминания, как в детстве мы своей школьной компанией приезжали на эту же дачу к Тамаре на день рождения с ночевкой. Тогда Тамарины родители были такого же возраста, как мы сейчас и зорко следили, чтобы мальчишки ночью не пробрались в комнату к девочкам".
Мимо проплывали деревеньки, уже почти голые деревья, прогрохотал встречный поезд, и снова голый лес и Ольга заснула. Проснулась она от шума в вагоне. Электричка остановилась на какой-то станции, и на перроне была давка, все возвращались с дач в Москву. Рядом с ней уселись две толстые тетки, говорящие на непонятном языке, а напротив плюхнулся маленький смешной мужичек с огромными баулами, которые занимали все пространство вокруг него.
"И как он один столько дотащил?" - подумала Ольга, поджимая под себя ноги, потому что один из своих баулов мужичек приткнул на полу впереди себя и теперь искал место, куда бы поставить рюкзак, который он снял с плеча. Она с интересом наблюдала за несуразными суетливыми действия этого уже не молодого человека, и когда услышала его вопрос обращенный к ней, вздрогнула.
- Яблочка хочешь? - спросил он басом, который никак не вязался с его хлипкой внешностью.
- Спасибо, красивое, - ответила она, и взяла протянутое ей большое румяное блестящее яблоко.
- Со своего сада, - важно сказал он, - только у меня такие растут, больше в Кузяево таких ни у кого нет. Меня наши деревенские даже за это Мичуриным прозвали.
- Вы из Кузяево? - сразу вспомнив Любомилу Сергеевну и ее брата, сама не зная зачем спросила Ольга.
- Ага, а ты дочка никак про нашу деревню из-за воронок знаешь?
- Каких воронок?
- Ну, так в деревне нашей воронки загадочные есть, ужо правда исчезать стали помаленьку, но все знают, про НЛО.
- А может, это кто пошутил, или метеориты следы оставили? - улыбнулась Ольга.
- Какие метеориты? Это пришельцы к нам прилетали. Инопланетяне. Митяй даже шар их летающий видел, блестящий с огоньками, во как.
- И что же дальше, ну, когда увидел?
- Дальше-то? А дальше Митяй с перепугу в "Солнышко" побежал. Это бар наш деревенский. Мужики сказывали, весь белый такой прибежал, руками машет, чего-то бормочет, а разобрать нельзя. Налили ему стаканчик, выпил он, пришел в себя и рассказал им про шар светящийся, мужики-то и решили в разведку идти. Взяли они с собой пару бутылок крепленого, и пошли все вместе место осматривать, но сперва ниче не увидали. Долго в засаде сидели, а потом вдруг вспышка, и не помнят больше ничего, и неделю апосля болели.
- Пить меньше надо, - засмеялась Ольга.
- Нет, дочка, ты че? Ну, они конечно выпивали, со страху-то, но не больше чем обычно, чего б им болеть-то? Это точно НЛО. У нас в клубе даже лекция была, женщина фолог че ли какая-то выступала.
- Уфолог наверно.
- Можа уфолог. Ух, и интересно рассказывала. Говорит ваша деревня знаменитая, гордитесь, в аномальном месте живете-то. И люди у вас сказывала, поэтому сейчас особенные, не такие как все.
- Это я заметила, у вас и раньше в деревне особенные были, - пробурчала себе под нос Ольга, - была я с одной такой особенной знакома.
* * *
И снова потянулись однообразные дни, работа, магазин, дом. А дома пустота, хорошо хоть Ева с работы встречает, правда поев и несколько раз потеревшись о ноги уходит в свое любимое кресло дремать.
"Тамара не звонит уже неделю, даже в выходные не позвонила, может мне самой ей позвонить? А зачем? Тамарка в последнее время кажется мне такой счастливой. Больше не ищет себе никого, уже столько лет живет с Романом, ну и слава Богу. А я позвоню, буду нагружать ее своим унынием, разве ей это нужно? У нее и своих забот хватает, у Кирилла трудный переходный возраст, курить начал, девочка у него появилась. А тут я буду ей рассказывать, что мне иногда от одиночества хочется плакать, потому Машка обещает приехать только в июле, да и то если получится, а до июля еще так далеко, ну это же смешно. Еще совсем недавно в доме играла музыка, слышался Машкин смех, ее болтовня с подружками по телефону, стук клавиш компьютера, всюду были разбросаны ее вещи, сумочка, книжки и тетрадки, губная помада, расческа, которые иногда лежали в самых неожиданных местах и я частенько выговаривала дочери о ее неряшливости. Теперь же в квартире была тишина, все лежало на своих местах и стало напоминать квартиру экс-свекрови с ее идеальной чистотой и патологической аккуратностью. Пусть бы лучше уж раскиданные вещи и шум, чем это. И как некоторые люди всю жизнь живут одни? Наверно дело привычки, значит и мне нужно привыкать. Только это проще сказать, чем сделать", - обо всем этом Ольга думала, пока с работы тряслась в переполненном вагоне метро.
Подходя к дому, она как всегда по привычке выработанной годами подняла глаза на свой балкон и вдруг увидела, что свет из окна ее кухни освещает часть детской площадки во дворе. Она совсем не испугалась, а просто решила, что утром забыла выключить свет. Но ключ в замке не поворачивался, и когда она дернула дверь, та оказалась изнутри закрыта на цепочку.
- Ну, наконец-то, - раздался Тамарин голос из-за двери, - и где тебя после работы носит, уж не завела ли ты себе любовника? - строго спросила она, открывая дверь.
- Тамара, ты меня напугала, откуда ты здесь?
- От верблюда, ты что забыла что у меня есть твои запасные ключи. Почему ты телефон отключила?
- Кто, я? - удивленно спросила Ольга, тяжело опускаясь в кресло.
- Ну, может не ты, а тот кто в твоей квартире обитает.
- В каком смысле? - растерялась Ольга.
- В прямом, ты почему спряталась, что происходит?
- Я не пряталась, жду твоего звонка, а ты не звонишь.
- Я как я могу позвонить, если у тебя телефон отключен, а?
- Как отключен?
- О, господи, с Кириллом легче договориться. Я звоню, звоню, а тебя нигде нет. Ты почему мобильный не включаешь?
- Мой мобильник украли еще в прошлый понедельник, а новый все никак купить не могу.
- Симку-то хоть надеюсь, заблокировала?
- Да.
- Телефон всегда нужен, сейчас даже бабушки с мобильными ходят. К тому же тебе девчонки могут на мобильный звонить или sms прислать, и о чем ты только думаешь? Ну, с мобильным ясно, а домашний зачем отключила, я волнуюсь между прочим?
- Да не отключала я.
- Кому ты лепишь? Я как пришла первым делом твой телефон проверила, штепсель на полу лежит.
- Может это Ева, - виновато улыбнулась Ольга.
- Может и Ева, только я уже дней пять дозвониться не могу. Ты что за эти дни ни разу сама никуда не звонила?
Ольга отрицательно покачала головой.
- Так. Кто он? Сейчас же рассказывай, - Тамара внимательно посмотрела в лицо Ольге.
- У меня никого нет, правда, правда. Только работа и никакой личной жизни.
- А вот это плохо, будем искать.
- Спасибо, Тамара, ты в трудную минуту всегда подставляла свое хоть и хрупкое, но надежное плечо, но сейчас совсем этого делать не обязательно.
- Это еще почему? Вот так и будешь сидеть дома, и смотреть в окно?
- Почему смотреть в окно? Что у меня других дел нет? И потом я работаю, мне скучать некогда. Девчонкам к Новому году хочу немного деньжат подбросить.
- Всех денег не заработаешь, а душой и телом отдыхать надо, ясно?
- Ясно. Пойдем перекусим, я такая голодная, и так устала, - и Ольга направилась в сторону кухни, захватив пакет с пиццей, которую купила для себя по дороге домой.
- И выпьем, я там ликерчик принесла. А вообще я тебе так скажу подруга, вот ты зачем сейчас работаешь, а? Девчонкам помочь хочешь, так?
- Так, - мрачно отозвалась Ольга.
- И поэтому света белого не видишь, с утра до вечера, с утра до вечера. Да на тебя жалко смотреть, у тебя видок, как у выжатого лимона, бледная, под глазами синяки. Давно на себя в зеркало смотрела?
- Думаешь, мне нравится вставать ни свет, ни заря? Да я ненавижу звук будильника, - Ольга еле сдерживала слезы.
- Охотно верю. А вот когда твои девчонки совсем самостоятельными станут и дадут тебе понять, ты уж извини, что твои копейки им не нужны, ты что делать станешь? Да ты скиснешь без своей работы, потому что у тебя кроме работы ничего нет. Ты пашешь, совсем не думая о себе, никуда не ходишь, а после работы уставшая сидишь в своем домике, как улитка. Отдыхать иногда нужно, трудоголик. За тебя! - и Тамара залпом выпила кофейный ликер.
- Тамара, только ты не смейся, но я не люблю выходные, мне стало очень тоскливо дома, когда дети уехали.
- Пойми, дети не могут вечно жить с тобой. А тебе нужно хотя бы научиться отдыхать вне дома, развлекаться, а не сидеть как старухе одной. Я например не понимаю зачем зарабатывать деньги, так себя гробить на работе, если ты не имеешь возможности их истратить с удовольствием. Купи себе что-нибудь для души, сходи в клуб потусуйся. Сидишь дома сиднем, выйди в люди наконец, развейся. Потрать с пользой время.
- Я что тинэйджер?
- Причем здесь тинэйджеры? Тусовки и люди постарше нас устраивают. Поверь мне, я толк в тусовках знаю. А тебе мешает твоя врожденная застенчивость, нечего так зажиматься. Ты еще молодая.
- Ох, Тамара и любишь ты все эти тусовки, не понимаю я тебя.
- Не понимает она, я же на те тусовки хожу где мне интересно, сейчас кстати редко, Ромка не одобряет. А раньше когда с Борькой жить вместе стали, частенько, как с ним поцапаюсь, так на тусовку. Борька он такой лентяй был и симулянт. Когда нужно что-то сделать, помочь, у него всегда возникает либо неотложное дело, либо голова болит или радикулит, и он обещает это обязательно сделать, но завтра. А на следующий день у него полная амнезия, ничего не помнит, ничего не слышал, ну как тут не вспылишь? А кстати я ведь с Ромкой тоже на тусовке познакомилась. Так что тебе тоже полезно иногда развлечься, может что толковое и получится.
- Я не хочу ходить по тусовкам, что я там буду делать? Я с людьми схожусь плохо, не курю, не пью почти.
- А я что пью, курю? Правда с людьми общий язык нахожу быстро, что верно, то верно. Вот пару раз была на богемских тусовках, так там просто ужас, напиваются до чертиков, обкуриваются, кокаин нюхают, колются, из постели в постель прыгают без зазрения совести, голубых среди них полно, и совсем не стесняются.
- Вот только этого мне еще и не хватало. И вообще мне никто не нужен, даже и не думай об этом, я таких связей не одобряю.
- Тогда нужно было за своего компьютерщика замуж выходить, а не выдумывать сказки про любовь, - ухмыльнулась Тамара, и через несколько минут спросила, - ну что молчишь, правильно я говорю, дурой ты тогда оказалась?
- Нет, не правильно, дурой я оказалась гораздо раньше.
- Ты о Юрке? Ну, хочешь, я его поищу? - заинтересовано спросила Тамара.
- Только попробуй, не смей! Поняла?
- Как скажешь, а может он тоже думает о тебе.
- Он меня уже давно забыл, я уверена. И не нужно больше о нем, никогда. Дай мне честное слово, что даже если ты случайно встретишь его, обо мне не скажешь ни слова.
Полная бледная луна висела над крышей темного дома напротив, все давно уже спали, Тамару забрал Роман, и они укатили домой, а Ольга с лицом полным отчаяния и боли все стояла у окна, не выпуская из рук игрушку, маленькую пушистую собачку, которую ей когда-то на восьмое марта подарил Юра. Она всегда хранила ее на шкафу в пакете, а когда уехали девчонки, достала и посадила ее рядом со своей кроватью на тумбочку. Когда ей было особенно одиноко, она прижимала ее к себе, думая о нем. Вот и сейчас добрые Юркины глаза смотрели на нее с укором с той стороны оконного стекла, словно он был рядом, а не находился неизвестно где. После задушевного разговора с подругой на душе был какой-то тяжелый осадок, который никак не давал успокоиться и привести мысли в порядок. Она понимала, что Тамара как всегда права, нужно что-то делать, она совсем себя забросила, у нее даже в холодильнике пусто, одни кошачьи консервы и пара йогуртов. Она ничего для себя не готовит, изредка покупая по дороге домой готовую еду или довольствуется йогуртом, а утром только пьет кофе. Надо попробовать встряхнуться, взять себя в руки, нельзя же бесконечно гонять черные мысли по кругу. Может записаться на какие-нибудь курсы или еще что-то? Так действительно жить нельзя.