- А ну-ка, вставайте сороки, сколько можно спать! Вероника, а ты почему сегодня в школу не пошла? - шумел дед, придя с работы. По дороге домой он долго думал, что же лучше купить Василисе цветы или торт, и все же выбрал букет. Он вспомнил свою покойную жену, которая любому, даже самому дорогому и наивкуснейшему торту предпочла бы цветы. Василиса иногда напоминала ему его Любушку, нет, не по характеру, а внешне. Такая же маленькая, голубоглазая, особенно когда хмурилась и сердилась, ну вылитая Любушка. Они были очень счастливы с женой, но у нее был врожденный порок сердца, и врачи запретили ей рожать, а она рискнула. Беременность, роды и последовый период были тяжелые, но потом лет семь все было хорошо, и вдруг начался приступ за приступом, она часто и подолгу лежала в больнице, он отправлял ее в санаторий, он делал все, что только было возможно, но однажды ее не стало. Дочери Людмиле исполнилось только девять, и он не знал, как ему дальше жить. Дочь на время взяла к себе Любушкина подруга, а ему помогли коллеги по работе, зная его характер, они полностью загрузили его работой, и таким образом, он не скатился в пропасть, не спился, не опустился, как муж дочери Людмилы Федор после ее гибели. Станислав Борисович старался поддержать его, хотя у самого на душе кошки скребли, погибла единственная дочь, он один воспитывал ее после смерти жены, он дал ей хорошее образование, вырастил ее честным и порядочным человеком. А теперь и он, Федор должен сделать то же самое, у него растут две дочери, он должен, он обязан взять себя в руки ради них. Но Федор не смог, начал пить, потерял работу, уважение, человеческий облик и в конце концов замерз как собака на улице, не дойдя до дома каких-нибудь ста метров. Но Станислав Борисович не осуждал его за слабость, ему и самому порой хотелось напиться и забыть все к чертям собачим, но он понимал, что этого делать нельзя, на его плечах лежит ответственность за детей его любимой дочери, его внучек.
- Васенька, внученька с днем рождения тебя! - протянул Станислав Борисович розы и коробочку с колечком сидевшей на кровати Василисе и сонно потирающей
слипшиеся от ночных слез ресницы.
- Это мне? - в восхищении произнесла та, понюхав цветы и открыв бархатную коробочку.
- Ух, ты! - воскликнула подлетевшая к ней Вероника, - ну ты дед, даешь.
- Спасибо дедушка, - примерив колечко, бросилась к нему на шею Василиса, - это наверно ужасно дорого, зачем?
- Восемнадцать лет это дата, - сказал Станислав Борисович, - так что, носи внучка на здоровье, - ион засмеялся.
- А у меня тоже для тебя подарок есть, вот, - и Вероника достала из шкафа упакованные в шуршащий пакетик, перевязанный розовой ленточкой тюбик губной помады и тушь для ресниц, - ты теперь большая девочка, будешь губки и глазки красить.
- Она у нас и так красивая, - улыбнулся старик.
- А будет еще красивей.
- Спасибо Вероника, столько подарков, и цветы, просто восхитительные, а пахнут как. А почему мокрые, на улице что дождь?
- Да, осень пришла, - махнув рукой на окна, проговорил Станислав Борисович, - и в квартире сразу прохладно стало.
"Как и обещали по ящику" - подумала Василиса, сразу вспомнив события вчерашнего вечера, но решила не портить себе настроения в такой праздник, когда рядом дорогие сердцу люди и такие подарки и цветы.
- Вероника, а где у нас ваза? Тащи, - весело крикнула она.
- Ага, я счас, - и Вероника упорхнула за вазой.
- Умывайтесь, одевайтесь, девочки и пойдемте завтракать. А ты Васенька мне пироги вчера обещала, испечешь?
- Конечно, дедушка, к обеду обязательно испеку.
Они завтракали в столовой, расстелив вышитую скатерть и водрузив в середину стола цветы, дедушка рассказывал забавную историю, которая с ним сегодня приключилась в метро, когда в дверь позвонили.
- Кто это? - удивленно спросила Вероника.
- Это к тебе со школы с проверкой? - пошутил Станислав Борисович.
- Да кому я нужна, про меня наверно не вспомнят, если я там месяц не появлюсь, - пробурчала Вероника, направляясь в прихожую.
Через секунду она как ошпаренная забежала в комнату с огромными выпученными глазами и севшим голосом пробормотала,
- Васька, там к тебе, - и разведя руки в стороны, стала показывать нечто невразумительное.
Василиса, в недоумении пожав плечами, встала из-за стола и пошла к дверям. Вероника тут же побежала за ней. На пороге стоял Валера с огромной корзиной нежно-розовых роз.
- Василиса, с днем рождения! - торжественно сказал он и поставил корзину к ее ногам. - К трем будь готова, невеста, поедем в ЗАГС заявление подавать, смотри паспорт не забудь. Ну, я побежал, - и он помахав рукой стоящим с раскрытыми ртами девушкам быстро побежал вниз по лестнице.
- Девочки, ну что там у вас? - в прихожую вышел Станислав Борисович, и у него при виде корзины с цветами отвисла челюсть. Уж он-то знал, сколько стоят такие розы. Он сам полчаса назад долго торговался, покупая для внучки цветы. Только его три розочки были гораздо меньше размером и на тонкой ножке, в корзине же было наверно не меньше ста с капельками росы плотных розовых бутонов, на толстых ровных стебельках.
- Что это, Васенька? - дрожащим голосом спросил он, переведя взгляд с корзины на ошеломленную Василису. Василиса молчала, часто хлопая глазами.
- Наша Васька замуж выходит, - затараторила пришедшая в себя Вероника, подвигая вглубь квартиры корзину с розами и захлопывая дверь, - жених ее приезжал, здоровый такой, накачанный, просто ужас, Шварценеггер, да и только, Васька ему и до плеча не достает. Они сегодня в три часа заявление в ЗАГС понесут, дед ты представляешь, какая наша Васька скрытная, даже нам ничего не сказала.
- Васенька, деточка, а почему ты нам ничего не рассказывала? - спросил растерянный Станислав Борисович, - почему с парнем своим не познакомила и ни разу о нем даже не упоминала, а сама уже в ЗАГС собралась, как же так?
Василиса вздохнула и закрыла ладонями лицо, ей стало так страшно, что нужно будет хоть что-то рассказать родным, а что? Ну что она им расскажет?
- Вась, ну чего ты молчишь, как его зовут-то? Ты давно с ним знакома?
- Это не он, - тихо ответила Василиса, - это его шофер или охранник, я точно не знаю.
- Ух, ты! - завизжала от восторга Вероника и радостно захлопала в ладоши, - дед, давай корзину вместе занесем в комнату, а то я боюсь цветы помять. Ага, вот тут бери, а ты Вася, давай, рассказывай нам все по-порядку.
- А нечего мне рассказывать, я только вчера с ним познакомилась, и он мне сразу предложение сделал. Дедушка его лучше знает, у него и спрашивай.
Станислав Борисович при ее словах выронил из рук корзину, и она с шумом шмякнулась на бок.
- Дед, ну ты чего, такие цветы помял, - чуть не заплакала Вероника, присев перед перевернувшейся корзиной.
- Васенька, как же это так сразу? - запричитал он, уже не обращая внимания на цветы, - он же на много лет старше тебя и потом все решить в один день, разве так можно?
- А я еще ничего не решила, - спокойно ответила Василиса.
- А чего тут решать, - вскинулась Вероника, - он что страшен как черт, ему восемьдесят лет, у него четыре ноги или он карлик-нос?
- Нет, у него все в порядке, он вполне нормальный мужчина, симпатичный даже, но мне нужно подумать.
- Правильно Василиса, торопиться некуда, ты не старая дева, а молодая хорошенькая девушка, и вообще тебе еще замуж рано, - чуть успокоившись, произнес Станислав Борисович, - куда тебе спешить, а мезальянс нам ни к чему.
- Дед, да ты хоть думаешь что говоришь? Вот сколько ему лет? - вскипела Вероника.
- Я думаю лет тридцать семь-тридцать восемь, - прикинув, ответил он.
- Подумаешь, я думала ему не меньше пятидесяти, а это ерунда. Васька, и не думай, выходи. Откажешь, всю жизнь жалеть будешь. Я бы на твоем месте не думала ни минуты. Ну где ты еще себе такого мужа найдешь?
- Нет, правильно дедушка говорит, я ему не ровня, и возраст тут совсем ни
причем.
- Да ты что, ты думаешь, что он принц, а ты Золушка? Вот глупая, да ты Василиса Премудрая, а он Иванушка дурачок.
- Почему это он Иванушка дурачок?
- Потому что. Если конечно он не влюбился в тебя с первого взгляда. А любви между прочим все возрасты покорны, ты это знаешь? А вот если ты откажешься, будешь ты Василиса Преглупая, понятно?
- Вероника, замолчи сейчас же! Что ты мелешь? - рассердился Станислав Борисович, - пусть, в конце концов, она сама решает, только я не пойму к чему такая спешка, почему сразу в ЗАГС?
- Я и сама не пойму, - развела руками Василиса, - можно я одна посижу у себя в комнате и подумаю, ладно? А вы мне не мешайте, пожалуйста.
Она улеглась на кровать поверх старенького потертого покрывала и тут только поняла, как она одета. Она никуда сегодня не собиралась, гостей не ждала, в комнате было прохладно и она надела штаны от старого спортивного костюма с вытянутыми коленками и старую-престарую застиранную водолазку с заштопанными рукавами.
"Да, выглядела я наверно просто исключительно, ни дать, ни взять вокзальный бомж. Вот Валера наверно в душе насмеялся, стоит перед ним такая кикимора, рот разинула, слова вымолвить не может, да и Вероника не лучше. Халатик от частых стирок почти в сеточку превратился, тапочки стоптанные, ну и зрелище, ужас. Надоело жить в нищете, может мне и правда за Максима Степановича замуж выйти? Не Максима Степановича, а Максима, Макса, а что красиво, и не буду я больше Собакиной, а как же его фамилия? Я же называла ее вчера консьержке, а сейчас не помню, забыла. Да что я о фамилии, мне о другом думать надо. Заманчиво, конечно это все, только страшно, очень страшно. Да ну, волков бояться, в лес не ходить. Зато в институт поступлю на следующий год, буду дедушке с Вероникой помогать, я думаю Максим согласиться чтобы я им помогала, конечно согласится, он же не урод какой-нибудь. У него вон квартира какая шикарная, машина, охранники, неужто он дедушке не поможет? Поможет. Ремонт в квартире сделать, Веронике мобильный телефон купить, может даже компьютер. Что-то я больно губы раскатала, не все сразу, но что-нибудь самое важное обязательно сделает. Правильно Вероника говорит, что от такого предложения может отказаться только полная дура. А я что дура, чтоб от своего счастья отказывается? Нет, не дура. Только если он мне будет уж очень противен? Может такое быть? Может. И что же делать? Я же пока не могу проанализировать, я видела его всего один раз в жизни. А кстати, дедушка прав, к чему такая спешка? Я ему что, кукла бессловесная? Вот приедет он сегодня, я у него и спрошу. Или он вместо себя Валеру пришлет? Но Валера же не может вместо него пойти в ЗАГС, или может? А кто их знает, этих богатых, у них свои причуды и свои правила. Вот как бы я его описала? Внешность у него довольно приятная, рост средний, глаза большие серые, волосы пышные, не лысый, уши не оттопыренные. Вот только нос тонкий и он так странно им подергивает и его кончик смешно виляет из стороны в сторону, как у хищника, который принюхивается к своей добыче. Стоп! Нос мне его не понравился, видите ли, какая цаца, тебе что красавца писанного подавай? Ты о душе его лучше подумай, о характере. А вот тут-то как раз темный лес. И что они там так шумят? Сейчас перессорятся из-за меня, Вероника ведь такая, у нее не заржавеет что-нибудь такое сказать, что обидит дедушку до глубины души. Кстати, а спрошу-ка я о Максиме лучше дедушку, у них же были какие-то отношения, раз дедушка у него свои очки в золотой оправе оставил".
Василиса вышла из комнаты, и они разом замолчали и в ожидании устремили на нее две пары любопытных глаз.
- Ну, что ты решила? - обеспокоено спросил Станислав Борисович.
- Дедушка, я хотела о нем кое-что у тебя спросить, ты....
- Васька, он наш человек, - не дала ей договорить Вероника, - дед раскололся, представляешь, когда этот твой был студентом, он у нашего деда очки спер, чтоб он его работу не проверил. Мы всегда так над нашей подслеповатой училкой по истории прикалываемся.
- Тьфу, балаболка, ты Вероника, здесь такое дело решается, а ты о глупостях. Что ты хотела спросить, Васенька?
- Теперь уже ничего, все и так ясно как твои очки к нему попали. Я думаю мне нужно согласиться....
- Молодец! - захлопала в ладоши Вероника.
- Так. Вот мое слово, если он опять вместо себя пришлет охранника, а сам сюда не зайдет, я тебя никуда не пущу, - констатировал Станислав Борисович.
- Может быть, вы меня сначала дослушаете, - топнула ногой Василиса, - я хотела сказать, что мне нужно с ним встретиться и поговорить.
- Придет сюда, поговоришь здесь при мне, - стукнул по столу рукой Станислав Борисович, - и точка.
- Дед, ты чего разошелся, а? - надулась Вероника, - неужели ты не понимаешь, что это Васькин шанс. Один из ста. Она со своим характером так до старости будет в своих яслях работать, ходить в китайских шмотках и принца под "Алыми парусами" ждать. Василиса, ну что ты молчишь? Скажи ему.
- Дедушка, я...
- Хватит! - гаркнул Станислав Борисович с такой силой, что показалось, будто по комнате прокатилось эхо. Сестры примолкли. Их дед никогда не позволял себе такого, и чтобы вывести его из равновесия, нужно было очень и очень постараться. Он всегда
окружал их только вниманием, теплом и заботой и старался сглаживать все острые углы, иногда не в меру потакая девочкам, потому что они единственное, что у него осталось в жизни. Он очень любил своих внучек и поэтому сейчас так сильно переживал.
- Пойдем, - взяв сестру за руку, тихо сказала Вероника, уводя ее в другую комнату, - тебя же нужно одеть по-человечески, а то приедет человек, а ты как пугало огородное.
- Слушай, а может лучше не открывать, а? Нет меня дома и все.
- По-моему вы с дедом сегодня умом оба тронулись. Как это не открывать? - покрутила пальцем у виска Вероника, - ну точно больная.
- Ты представляешь, как я при дедушке буду с ним разговаривать?
- Глупости. Дед сейчас посидит, отойдет, и снова станет нормальным человеком. Ты что его не знаешь? Ты лучше подумай, что оденешь?
- Не знаю, джинсы наверное.
- Какие джинсы, с ума сошла, да? В ЗАГС джинсы?
- В какой ЗАГС, я туда не поеду.
- Поедешь. Еще как поедешь. Да не будь ты дурой, подумаешь, что дед говорит, ты его не слушай. Сейчас другие времена, посмотри, сколько вокруг брошенных, обманутых женщин, сколько матерей-одиночек, только мечтающих о полноценной семье, потому что нормальных мужиков не хватает, вокруг одна пьянь, да рвань, а тебя приличный человек в ЗАГС зовет, а она кочевряжится, езжай не раздумывая.
- Сегодня не поеду ни за что на свете, просто поговорю с ним.
- А если он обидится и передумает?
- Ну и пусть, значит не судьба.
- Свою судьбу ты должна создать для себя сама. Сама, поняла? - подняв указательный палец вверх произнесла Вероника и решительным шагом подошла к шкафу. - Да, с гардеробчиком у нас с тобой не густо. Свитерок я тебе свой дам голубенький, он к глазам твоим подойдет, мне он уже маловат, а тебе в самый раз будет, с ним можно попробовать вот эту юбочку.
- Вероника, ну какая юбочка? У меня же туфлей на каблуках приличных нет, а в босоножках сегодня не пойдешь, мокро после дождя и холодно. А с кроссовками можно надеть только джинсы, да какая разница? Я же сказала, что в ЗАГС сегодня не пойду.
- Ладно, а даже если и пойдешь, то только чтоб подать заявление. Васька, а ты представляешь, какое он тебе свадебное платье купит?
- Вероника, давай лучше пока ничего не загадывать, хорошо? Может, ему просто нужна бесплатная домработница.
- Да у него наверно их пруд пруди, ты что с дуба рухнула?
- Да была я у него, никаких там домработниц нет.
- Не выдумывай! Раз водитель есть, то и домработница тоже. Иди голову мыть, прическу тебе делать будем.
- Голову я помою, а прическу делать не буду. Просто соберу волосы в хвост и все.
- Не понимаю я Вась, и как он на тебя внимания обратил с твоими косичками-хвостиками. Ну что ты прям как маленькая? Давай их хоть уложим как-то?
- Нет, пусть будет как всегда.
Вероника скривилась, но промолчала.
Ровно в три часа в дверь позвонили. Станислав Борисович сделал внучкам предупреждающий знак рукой оставаться на местах, и воинственно настроенный сам пошел открывать. На пороге с цветами стоял Максим Степанович.
- Здравствуйте, Станислав Борисович! А я вот свататься пришел, - широко и добродушно улыбнувшись, произнес он и без приглашения шагнул в комнату. Он сначала хотел за Василисой послать Валеру, а сам с Володей остаться в машине и там подождать ее, но потом передумал, вспомнив о профессоре. Все равно рано или поздно придется с ним встречаться, а он приучил себя не откладывать дела в долгий ящик, особенно если они были неприятные.
- Здравствуй, Максим! Не ожидал я от тебя такого, - хмуро ответил Станислав Борисович, закрывая за ним дверь.
- Чего именно? - слегка покраснел Максим Степанович, подумав что Василиса наверно все-таки рассказала деду о его вчерашней выходке и теперь придется уверять старика о внезапно нагрянувшей любви с первого взгляда.
Станислав Борисович несколько растерялся. А в чем именно он обвиняет своего бывшего студента? В том, что он предложил его внучке руку и сердце? Бесприданнице, робкой, несовременной, а может, как раз своей робостью и бесхитростным взглядом она и привлекла его внимание?
- Ну, - после некоторой заминки начал он, - все это так неожиданно, как-то уж очень быстро, вы ведь еще совсем не знаете друг друга. Проходи в комнату, что же я тебя в дверях держу, посидим чаю выпьем.
Максим Степанович облегченно вздохнул и расслабился.
- Да я собственно ненадолго. Получить ваше благословение и поехать с Василисой в ЗАГС подать заявление.
- Здрасти, я Вероника, Василисина младшая сестра, - как только он вошел в комнату, на одном дыхании выпалила Вероника.
- Очень приятно. Василиса, а ты почему еще не готова? - спросил он, посмотрев в сторону своей избранницы, тоненькой, гибкой, как тростиночка, которая увидев его робко кивнула в приветствии головой и сразу опустила глаза.
- Я готова, - пробормотала она и неловко одернула на себе убогонький голубой свитер и нервно провела руками по потертым джинсам.
Еле сдерживая улыбку, он размашистым шагом подошел к ней и остановившись напротив, протянул небольшой букет выполненный с большой фантазией и вкусом из каких-то белых и розовых цветов, он часто покупал и дарил эти цветы своим знакомым девушкам, но названия их так и не смог запомнить. Затем, вынув из кармана пиджака коробочку, он распахнул ее и, выудив оттуда кольцо необычайной красоты, взял Василисину руку и ловко надел ей колечко на палец. Никто ничего не успел сказать, все находились в шоке, и когда он, повел ее к выходу со словами, - ну, что поехали, раз готова, - как по команде расступились, пропуская их.
- Паспорт взяла? - уже у двери спросил он.
- Да, - кивнула Василиса.
Когда дверь за ними закрылась, Станислав Борисович и Вероника еще некоторое время молча стояли и смотрели перед собой на закрытую дверь.
- Круто, - первой оттаяла Вероника, - дед, ты что-нибудь понял? - и она как угорелая ринулась к окну, которое выходило на сторону, где была расположена подъездная дверь.
Станислав Борисович как-то беспомощно махнул рукой и ушел в кухню, буркнув, - всех купил своим нахрапом.
Максим Степанович под руку вывел Василису из подъезда дома и подвел к отполированному черному "Мерседесу". Из него тотчас же выскочил Володя и учтиво распахнул перед ними дверцу. Максим Степанович усадил ее в "Мерседес" за рулем которого сидел Валера и стал медленно обходить машину с другой стороны. Володя мягко хлопнул дверцей с ее стороны и обогнав хозяина, распахнул дверь для него. За всей этой процедурой с открытым ртом наблюдала соседка тетя Маша, видимо шедшая из магазина. "Сейчас к дедушке побежит спрашивать кто это? что это? зачем и почему? А потом по всему дому разнесет. Ну и пусть, кольцо я приняла, хотя и не ожидала, что все произойдет именно так. И куда подевалась дедушкина напускная строгость? "При мне будешь с ним разговаривать", а никто и слова не успел сказать. Все, обратной дороги нет, в ЗАГС, так в ЗАГС".
- Ну что, едем? - обратился к ней ее жених.
Василиса кивнула головой.
- Поехали, Валера, - похлопал его по плечу Максим Степанович и "Мерседес" плавно тронулся, - подумай сам, в какой бутик заехать по дороге, купим Василисе что-нибудь нарядное.
Василиса сразу напряглась и покраснела.
- Ну-ну, - он пожал ее дрожащую ладошку, которую как только они сели в машину взял и держал в своей руке, - сегодня купим тебе что-нибудь соответствующее моменту, у меня мало времени, а завтра поедите с Валерой, походите по магазинам, подберете все что нужно.
- Зачем? - робко спросила Василиса.
- Как это зачем? Ты теперь моя невеста. Я должен познакомить тебя с родственниками, друзьями, мы будем ходить с тобой в ресторан, в театр, не сможешь же ты туда появляться в таком виде.
Василиса отвернулась от него и стала смотреть в окно.
- Ну не дуйся, я ведь не осуждаю тебя, а просто хочу сделать приятное.
- Кому? Своим друзьям и родственникам?
- О, а ты оказывается птичка гордая. Ну, если ты так хочешь пойти в ресторан в своем сарафанчике или в этих джинсах, я не против, пожалуйста. Только учти, я буду в костюме и при галстуке.
Василиса промолчала.
- Максим Степанович, а вот бутик подходящий, со всеми прибамбасами, - через минут пятнадцать виртуозно припарковавшись среди дорогих сверкающих машин, сказал Валера, - крутое местечко, думаю вам, подойдет.
- Пошли, - обратился к Василисе Максим Степанович и сам выйдя из машины, подал ей руку.
Василиса не говоря ни слова, вылезла вслед за ним и обреченно поплелась в магазин. Забежавший вперед Володя открыл им дверь бутика и последовал за ними, но услышав приказ Максима Степановича оставаться на входе, замер как часовой у дверей.
- Дед, что-то их долго нет, как ты думаешь, они в ЗАГС поехали? Или куда? - спросила Вероника, от волнения и любопытства часто выглядывающая в окно.
- Не знаю, - зло буркнул он, - я уже ничего не знаю. Иди лучше приготовь что-нибудь, день рождения же хотели отмечать, а оно вон как повернулось. Время-то уже ого-го сколько, а мы даже не обедали, как следует, бутербродами перебились.
- Ой, до обеда ли сегодня дедушка, когда такие нервы?
- А ты-то что нервничаешь, сама же ее уговаривала?
- Я и сейчас от своих слов не отказываюсь. Только он ведь сказал, что у него еще дела есть, а уже восьмой час. ЗАГС давно закрыт, где они, а?
- Вот пристала, марш на кухню! Через полчаса приду ужинать. И не бурчать! - строго проговорил он, услышав, что Вероника было стала возмущаться.
"У, какой сегодня грозный", - подумала Вероника, заходя на кухню и открывая холодильник, - "и на меня злится, а на меня-то за что? И где их только черти носят? Интересно, а дед знает, как его найти, если что? А если что, это что? Ну не маньяк же он, в самом деле. Маньяки с охранниками не ездят, они одиночки, да и не похож он на монстра. Очень даже респектабельный мужчина, этот мой будущий родственник. Ох, и повезло же Ваське".
Станислав Борисович, как зверь в зоопарке нервно ходил из угла в угол, рыча и ругая себя на чем свет стоит. "Теперь-то уж обратной дороги нет, завертелось колесо, не остановишь", - думал он, - "Это я сам во все виноват, если бы не послал бедную девочку за очками, пропади они пропадом, ничего бы и не произошло. Сидели бы сейчас за столом по-домашнему, поздравляли Василису, пили чай с пирогом с капустой. Так нет, пришел, гусь напыщенный, даже мне, старой калоше мозги запудрил, что же говорить о несчастной девочке. Будет теперь ею помыкать всю жизнь. По телевизору только и талдычат, что все эти толстосумы сейчас со своими старыми женами разводятся и на молоденьких женятся. Модное веяние это видите ли, молодая жена молодит мужчину, она украшает его жизнь. А подумали, каково это девочке быть рядом с толстым слюнявым бегемотом. Максим, конечно, не такой, он вполне еще молодой и симпатичный, но семья-то у него точно была, скорей всего и дети есть, может даже и Василисины ровесники".
Он еще долго бурчал, вспоминая и перебирая в памяти всех своих знакомых, у кого с супругой была большая разница в возрасте. Затем вдруг схватил старую записную книжку и полистав ее, набрал номер.
- Ало, Сергей, здравствуй дорогой. Узнал? Да, давно не виделись. Все хорошо, спасибо. Да, и у девочек все нормально. А как у тебя? Как Эллочка? Хорошо? Я тебя Сережа вот о чем хотел спросить, ты только не обижайся, что я так в лоб, извини старика за любопытство, да я не тяну, спрашиваю как есть, ... скажи мне только честно, как тебе с молодой женой живется, не трудно? Угу....
- Дед, иди ужинать! - позвала из кухни Вероника.
Станислав Борисович кивнул, как будто она могла его видеть и поговорив еще пару минут по телефону, попрощался и пошел на кухню.
- Ты с кем разговаривал?
- Да своему старому приятелю звонил, у него жена на пятнадцать лет младше его.
- Ну и что?
- Так вот я его спрашиваю, "как тебе с молодой женой живется?", а он, подлец представляешь, отвечает, "какая же она молодая, ей скоро пятьдесят".
- Ну, правильно, ты тоже молодую нашел? Она же уже бабка старая.
- Какая бабка? Он же старше ее на целых пятнадцать лет, - затряс сморщенной рукой Станислав Борисович.
- И он старый, два сапога - пара, - засмеялась Вероника.
- Ох, молодость, вам бы все хихоньки да хахоньки.
- Дед, ну чего ты сегодня такой злой и занудный? Я тоже за Ваську переживаю, но ведь ей же повезло, разве ты не понимаешь? Этот как его, Максим, ее ведь замуж позвал, а не в любовницы. Посмотри сколько сейчас вокруг наркоманов и алкашей, сколько всяких альфонсов и проходимцев, что такой вариант тебя бы больше устроил? А то, что он старше, может это даже и лучше, наша Васька такая несовременная.
- В этом ты права, да только как же любовь? Вот я в твою бабушку с первого взгляда влюбился и дал себе слово, что сделаю все, чтобы она стала моей женой.
- Так у Максима тот же вариант, он же нашу Ваську всего один раз видел, и сразу предложение сделал, это как? Значит тоже любовь с первого взгляда.
Станислав Борисович был обескуражен словами Вероники. "И как я сам не догадался?", - подумал он, - "ведь и правда, зачем Максиму в первый же день делать предложение его внучке, если это не любовь? И если Василиса сама решилась на такое, так зачем же ей мешать?".
Уж куда хуже было, когда его дочь Людмила, красавица, умница, начинающая, но явно талантливая журналистка привезла себе мужа из глухой, всего в десять дворов сибирской деревни, куда ездила в командировку, собирать материал о тамошней лекарке, творящей чудеса врачевания. Эдакого неотесанного медведя, еле-еле с горем пополам окончившего восьмилетку, находящуюся за тридевять земель от его обиталища, и в которую он пешком не всегда мог и добраться. Конечно, винить его в том, что он многого не знал и не имел ни малейшего представления о культуре и правилах поведения в цивилизованном обществе, было просто жестоко, но и пренебрегать ими ради него никто не собирался. Ох, и намучился тогда с ним Станислав Борисович, скольких трудов стоило ему привить этому увальню хоть самые наипервейшие и самые необходимые навыки жизни в большом городе. Но то ли он оказался хорошим педагогом, то ли Федор способным учеником, как бы то ни было, через пару лет посмотрев на его зятя никто бы и не признал в нем бывшего неуча и недотепу.
Часов в десять, когда Веронике уже изрядно надоело торчать у окна в ожидании сестры, и она присоединилась к деду сидящему у старенького телевизора, в двери заворочался ключ. Станислав Борисович и Вероника одновременно вскочили и пулей устремились в прихожую. Зрелище представленное их взору поразило так, что они как каменные изваяния остановились и в молчании наблюдали за манипуляциями Василисы и того самого здоровенного парня, который утром приносил корзину с розами.
- Что это все значит? - глядя на кучу разноцветных пакетов и коробок из дорогих магазинов, выдавил из себя Станислав Борисович, когда парень весело подмигнув Василисе, попрощался со всеми и тихо закрыл за собой дверь.
- Это значит, что Максим сделал мне на день рождения подарки, - смущенно улыбнулась Василиса.
- Ничего себе подарки, да здесь магазин открывать можно. А ты выглядишь, ну просто супер, - с восхищением разглядывая Василису в платье, которое им обеим даже и во сне присниться не могло, пролепетала Вероника.
- Вы в ЗАГСе были? - задал мучивший его вопрос Станислав Борисович.
- Были. Мы везде были. И в ЗАГСе, и в магазинах, и в ресторане. Пойдемте чай пить, я вам все расскажу, а вот и торт, - и Василиса подняла с пола одну из коробочек и понесла ее в кухню.
- А ты мне свои подарки покажешь? - затаив дыхание, прошептала Вероника, семенящая за Василисой и пожирающая глазами наряд сестры.
- Конечно, там и для тебя кое-что найдется.
- Клево! - завопила Вероника, - так держать, сестренка!
- А тебе лишь бы тряпки, - упрекнул ее Станислав Борисович, - не хорошо!
- Да, ладно, дедуль не ругайся. Мы же никогда такого не видели. Разве тебе не нравится, как я теперь выгляжу? - Василиса крутанулась на тонких каблучках изящных туфелек, и плавно взмахнув руками, как знатная дама присела в реверансе.
- Нравится, не отрицаю, - пробормотал он, - как принцесса.
- Ну, ни хрена себе торт, - воскликнула Вероника, разрезав ножом бант на коробке и сняв крышку, - такой резать жалко, блин.
- Вероника! Что за жаргон? - взялся за воспитание Станислав Борисович.
- Да ты только посмотри. Ты такой когда-нибудь видел? - схватив деда за рукав, с жаром произнесла она.
- Нет, не видел, - взглянув на торт, печально ответил он, вспомнив, как в прошлом году он хотел порадовать внучек и купить торт к новогоднему столу. Те торты, что стоили приемлемо, были совсем не праздничными и выглядели даже несколько отвратительно, а те, что привлекали внимание, стоили таких денег, которых у него не было. Вернее все было не так. Он, сначала не поняв, что на торте указывалась цена за килограмм, после некоторых колебаний все же решился купить один и уже хотел выбить чек, как продавец сказала ему, что сейчас она его взвесит. Торт оказался тяжелым, целых два с половиной килограмма, ну соответственно и стоил. Правда, она сказала, что он может взять половину торта, если еще кто-то захочет взять вторую. Но таких в очереди не нашлось, все стали недовольно галдеть, что он всех задерживает и заранее нужно было думать, и вздохнув он купил обыкновенные заварные пирожные.
- А ты ничего не пропустила? Нам все-все интересно, - с полным ртом жуя уже третий кусок подряд и облизывая измазанные кремом губы, спросила Вероника.
- Да нет, я ничего от вас не утаила. Все рассказала, как и было. Сначала были в магазине, потом подали заявление, потом поехали в ресторан, отметить мой день рождения. А потом Максим сказал, что ему еще необходимо заехать на работу и просмотреть кое-какие документы.
- Здорово! А к нам тут тетя Маша как ошпаренная прибежала сразу, как вы уехали, даже про звонок забыла, в дверь колотит, как ненормальная, дед ей открыл, так она, потеряв равновесие, чуть на пол не рухнула. "С кем это уехала ваша Василиса?", а дед ей - "с женихом своим". Так она от зависти чуть в обморок не упала. "Мою Юлечку", - говорит, - "такую красавицу, модницу, одни голодранцы окружают. Скажите мне места, где с такими господами можно познакомиться?". А дед, ей представляешь, говорит, - "в библиотеке".
- А что же я ей, по-твоему, должен был сказать? - смутился Станислав Борисович.
- Да кто тебя упрекает, ты ей все верно сказал, Юльке не повредит в библиотеке поошиваться, может умнее станет, - рассмеялась Вероника и сладко зевнула, - ой, что-то я кажется сладкого переела, спать хочется.
- Правильно, завтра рано вставать, - с кряхтением поднялся с табуретки Станислав Борисович, держась за спину, - пора в постель.
- Дедушка, что опять спина болит? Может тебе компресс сделать? - заботливо спросила Василиса.
- К дождю наверно ломит. Спите, натру мазью, авось пройдет.
И дед и Вероника быстро заснули, а Василиса лежала с открытыми глазами уставившись в потолок по которому ползали причудливые ночные тени и с улыбкой вспоминала сегодняшний вечер. Сначала как она неловко чувствовала себя в магазине, когда он предоставил ей возможность самой выбрать себе наряд, а сам устроился с чашечкой кофе, которую как по мановению волшебной палочки тут же принесли, лишь только он опустился в кресло. Когда они переступили порог магазина к ним тут же подошла улыбчивая девушка-продавец и предложила свою помощь, но Максим только рукой махнул, мол сами разберемся. Василиса подошла к одному костюму, который привлек ее внимание, полюбовалась со стороны, погладила ткань рукой и вдруг на ценнике увидела цифры в долларах. Она отскочила от него, быстро отдернув руку, как будто обожглась. Это не утаилось от пристального взора Максима, и он громко захохотав, поставил чашку с кофе на столик и подошел к ней.
- Нравится? - спросил он.
- Нет, - быстро покачала головой Василиса.
- Почему? Ты же его так рассматривала.
- Он очень дорогой, - смутилась она.
- Ну и что? А ну примерь, - Максим снял костюм с вешалки и протянул ей.
Василиса пошла в примерочную, по дороге пересчитывая цену в долларах на рубли. Прикинув она поняла, что ей в яслях месяца четыре, а то и все пять придется горбатиться, вздумай она купить для себя такой костюмчик. Осторожно, чтобы ни дай бог ничего не порвать и не зацепить, она напялила его на себя и посмотрелась в зеркало. Из зеркала на нее смотрела испуганная девчонка, с глазами блюдцами, красным как у матрешки румянцем и растрепанными волосами.
- Василиса, ау, покажись! - в этот момент крикнул Максим, и ей ничего не оставалось, как выйти из кабинки.
Она стояла перед ним, стыдливо переминаясь с ноги на ногу, судорожно поправляя волосы и одергивая дорогущий костюм. Ей было так неловко, а Максим почему-то очень развеселился, увидев ее.
- Хорошо, - сказал он, - но это все же не то, что тебе нужно.
- А что мне нужно?
- Слишком мрачно и скучновато, ты ведь молоденькая девушка. Этот костюм подойдет уже зрелой женщине, а тебе нужно что-нибудь романтическое, - и он, поискав глазами девушку-консультанта, подозвал ее взмахом руки.
"Может все-таки слишком дорогой?", - подумала Василиса, - "хотя и правда темно-фиолетовый костюм наверно для меня мрачноват. Но я по привычке выбираю, чтоб было не маркое, ведь такой костюм самой не постирать, его в химчистку нужно сдавать. А там жуть как дорого".
- А принесите-ка нам любезнейшая, что-нибудь эдакое для вот этой юной особы, - тем временем произнес Максим.
- Что именно вас интересует, для какого случая? - спросила девушка, почти презрительно разглядывая Василису.
Максим на секунду задумался, а потом сказал, - нам нужно для торжественных случаев, на каждый день, деловое и романтическое. И не забудьте ко всему этому подобрать обувь и аксессуары.
Девушка, почуяв важного клиента, сладко улыбнулась, и рысью метнувшись к Василисе, стала обмерять ее сантиметром, приговаривая,
- Конечно, конечно, у нас очень большой выбор, ведущие мировые фирмы, приемлемые цены, вы сделали правильный выбор, придя в наш бутик. Сейчас я и наши работники подберем для вас все необходимое, а вы пока пройдитесь, может, что и сами присмотрите.
- Зачем так много? - робко спросила Василиса, когда девушка удалилась.
- Просто подумал, если ты поедешь по магазинам с Валерой, вы такого накупите. И прошу тебя, не смотри ты на цены. Если бы мне было жаль денег, я бы тебя сюда не привел.
- Я так не могу, понимаете? Я привыкла, что мы на всем всегда экономим, даже на самом элементарном. Например, я на работу хожу пешком, чтобы не пользоваться транспортом.
- Называй меня, пожалуйста, на "ты", а то я чувствую себя стариком. И с этого дня вы больше не будите на всем экономить, и на работу ты больше не пойдешь.
- А там дети, - серьезно сказала Василиса.
- Ну и что? - недоуменно спросил он, - они же не одни.
- Там работников не хватает. Пока мне замену не найдут, я уйти не смогу.
- Скажите, пожалуйста, какая ответственная, - рассмеялся он и совсем как ее дед потрепал по щеке.
Запыхавшись, девушка-консультант привезла тележку, полностью загруженную вещами.
- Вот, - сказала она, - все самое-самое модное и самое лучшее.
- Спасибо, - пролепетала Василиса, увидев столько "женского счастья" вместе.
Она мерила один наряд за другим, прямо как в одном из ее любимых фильмов "Красотка", а Максим придирчиво рассматривал ее, заставляя вертеться в разные стороны. Она то краснела, то бледнела, ей было до того неловко, что один раз даже захотелось убежать от его пристальных, немного насмешливых глаз, следивших за ней, но она вовремя остановила себя, подумав, как смешно будет выглядеть ее побег. От его взгляда ее то бросало в дрожь, то становилось невыносимо жарко, и он несомненно видел ее смущение, но по ее мнению именно от этого он и получал удовольствие.
Из магазина им вывезли все ту же тележку, только предварительно упаковав все вещи в пакеты и коробки. Володя все это быстро стал загружать в объемный багажник "Мерседеса", а они уселись на заднее сидение. На Василисе было небесно-голубое платье и синий пиджак, синие с голубым бантом туфельки и сумочка в тон.
- Максим Степанович, время. Не успеем, вы что-то очень задержались с покупками, - повернувшись к ним и восхищенно посмотрев на Василису, сказал Валера.
- Да Василиса уж очень привередливой оказалась, - серьезно произнес Максим Степанович.
- Я привередливая? - моментально покраснев как помидор, Василиса с возмущением посмотрела на него.
А он и Валера дружно засмеялись.
- Шучу, шучу, - сквозь слезы смеха сказал Максим Степанович, - ну что ты такая наивная, прямо как ребенок?
- Все, шеф. Загрузил, можно ехать, - отрапортовал Володя, усевшись в машину.
- Давай, Валера жми, а то и впрямь опоздаем, - потер ладони Максим, ослепительно улыбаясь Василисе.
Они приехали в ЗАГС перед самым закрытием, но успели. Василиса, вспомнив как в ЗАГСе, ее рассмешила тетка, принимавшая у них заявление, назвав Максима "молодым человеком" снова улыбнулась и, перевернувшись на бок, закрыла глаза.
"Завтра рано на работу, пора спать", - подумала она. Но сон не шел. Она вспоминала ресторан, в который после подачи заявления пригласил ее Максим, предложив отметить ее день рождения. В глубине души ей очень хотелось побывать в ресторане, она еще ни разу не была ни в одном настоящем ресторане, только в кафе-мороженое, "Макдоналдсе" и один раз в пиццерии с Вероникой и Пашкой. Но помня как Максим сказал, что ему еще нужно будет успеть на работу, она решила напомнить ему об этом.
- Ничего успею, не волнуйся. Мы ненадолго, здесь недалеко. Ты любишь итальянскую кухню?
Василиса неопределенно пожала плечами. Максим улыбнулся,
- Давай Валера в "Ноа".
И вот они в ресторане, более роскошного места Василиса еще не видела в своей жизни. Максима здесь знали не только обслуга, но и многие посетители. Но они прошли в VIP-зал, небольшой и уютный, где остались только вдвоем, и опустились в удобные мягкие кресла напротив друг друга. Василиса за всем следила с нескрываемым интересом, а Максим посмеиваясь, украдкой следил за ней.
- Что будем заказывать? - спросил он.
- Не знаю, давай посмотрим меню, - отозвалась Василиса.
- Я его наизусть знаю, - улыбнулся он, - отсюда недалеко до работы, так что я здесь часто бываю. Ну что делаю заказ по своему усмотрению, или будешь изучать меню?
- Делай, только мне есть, совсем не хочется.
- Это тебе так кажется, - усмехнулся он и подозвал официанта, который до этого застыл в дверях. Василиса стала внимательно рассматривать Максима, пока он делал заказ. Подтянут, тщательно выбрит, прическа волосок к волоску, шикарный костюм, на пальце кольцо с довольно большим сверкающем на свету камнем, она не разбиралась в драгоценностях, но подумала, что скорее всего это бриллиант. Он выглядел таким ухоженным, и совсем даже не старым, а если сравнить его с их соседом Николаем, которому недавно исполнилось тридцать, можно со смеху умереть. У Николая уже брюшко висит, лицо помятое, морщины на лбу, да и вообще, никакого сравнения.
"Неужели этот человек в скорости станет моим мужем? А почему я удивляюсь, ведь у меня с ним уже все было, только вспоминать об этом не хочется. Вот если бы это произошло после сегодняшней встречи, например, наверно я бы сама этого захотела".
Она так задумалась, что не заметила, как официант уже испарился выполнять заказ, а Максим пристально смотрит на нее. Василиса покраснела и отвела взгляд, "что это я дурочка, разве можно так бесцеремонно разглядывать человека? А он что сейчас делает? Почему ему можно, а мне нельзя?".
- О чем задумалась? - серьезно спросил он.
- Да так, - смутилась она, - красиво здесь.
- Здесь еще и вкусно. Сейчас попробуешь.
- Попробую, - согласилась Василиса.
- Ну, расскажи мне о себе, о своем детстве, увлечениях, я ведь должен знать, что ты любишь, чего боишься, - предложил он.
И Василиса честно обо всем ему стала рассказывать. А он сидел и смотрел в ее необычное, задумчивое, одухотворенное личико, в ее васильковые глаза, которые стали еще синее наверно оттого, что на ней было голубое платье, а может потому что сегодня она была без очков. Она была чиста как ребенок, не увлекалась модными молодежными тусовками, никогда не была в ночных клубах и так выгодно отличалась от сегодняшних современных девушек, с которыми он частенько знакомился и которых кроме его кошелька не интересовало ровным счетом ничего. А если он делал им подарки, они сразу начинали просить еще и еще, а потом и вовсе требовать. Василиса же стеснялась его подарков, он видел ее смущение, видел как она покрывалась красными пятнами, и ему почему-то было приятно делать ей подарки, приятно наблюдать как дорогие шмотки из бутика обтягивая острые плечики и худенькую попку преображают ее. А может, он и правда влюбился? Он уже давно не испытывал этого чувства, так знакомился с девицами, валандался по месяцу-два, а потом расставался без боли и сожаления. А тут вдруг взял и предложил ей замужество? Ну, ведь не испугался же он в самом деле старого профессора. Кто он такой, этот профессор? Хотя, судя по рассказам Василисы ему памятник поставить нужно. Один вырастил такое сокровище, дал прекрасное воспитание, вон как ножом и вилкой орудует, не то, что его недавняя знакомая, руками в тарелку лазила и пальцы облизывала.
- А как это блюдо называется? - спросила Василиса, показывая себе в тарелку.
- А-а, понравилось?
- Вкусно, - кивнула она.
- Это антрекот из мраморного мяса на гриле с маринованными овощами.
- А что такое мраморное мясо? - удивленно спросила Василиса.
- Это говядина, выращенная в специальных условиях. А почему ты не пьешь "Шардоне", тебе не понравилось это вино? Давай закажем другое.
- Нет-нет. Просто я вообще мало пью, а вино мне понравилось и салат с омарами тоже. Здесь так здорово.
- Намек понял, будем приходить чаще.
- Нет, - снова смутилась Василиса, - я совсем не намекаю.
- Ладно, - рассмеялся он, - тогда давай потанцуем?
- Я..., но здесь никто не танцует, - попыталась сопротивляться она.
- А здесь никого кроме нас и нет, пойдем.
- Ну, пойдем.
"Он так близко, от него приятно пахнет дорогой туалетной водой, и танцует он здорово, не то, что я", - думала Василиса и у нее кружилась голова, а он шутил, и делал вид, что не заметил, как она дважды наступила ему на ногу.
- А вот и десерт! - пропел он, подводя ее к столику, когда музыка смолкла.
- Что это?
- Это панакотта с клубничным соусом, она... - он осекся чуть не ляпнув, что она нравится всем девушкам, с которыми он сюда приходил.
- А теперь ты мне расскажи о себе, - чуть осмелев от вина, попросила Василиса.
Под конец вечера она поняла, что он ей симпатичен, а может даже и больше. Ей захотелось, чтобы он ее обнял и по телу снова пробежал приятный холодок, как тогда когда они танцевали, и он нежно прижимал ее к себе. К тому же он очень умный, а мужчина должен быть умным. Только рассказ о его бывшей жене и подружках ей были неприятны и даже вызвали в ней раздражение. А он кажется, заметил это и даже как-то злорадно улыбнулся, а может, ей только показалось? На прощание один недолгий поцелуй, но ведь они были не одни. В машине сидели Валера и Володя, хотя и молчали как истуканы.