Новый взгляд на душу человека и её составляющие в понимании
информационной медицины
Психика, как отражение мира и человека, является предметом такой безграничной сложности, что ее можно наблюдать и изучать с самых разных сторон. Душа, практически, ставит перед нами ту же проблему, что и мир, поскольку систематическое изучение мира лежит за пределами наших материалистических возможностей, отсюда мы вынуждены довольствоваться чисто практическими методами или выбирать те его аспекты, которые дают нам возможность, используя физические возможности природы и сознания заглянуть за границу видимого.
Такие возможности человека напрямую зависят от состояния иммунной систе-мы, безусловной сохранности состояния позвоночника, низкого, до 1 Герца, собственного резонанса и совмещённости всех голографических проекций во всех 7 телах. Если всё перечисленные мною параметры соблюдены и полностью обеспечены, то и человек абсолютно, что бывает редко, здоров и вполне адекватен как в поступках, так и восприятии пространства. Здесь у него проявляется гармоничное триединство физического, психического и эмоционального. И тогда он при определённых развитых навыках способен заглянуть за границу видимого спектра частот нашего материального мира.
До сих пор психика это предмет неимоверной сложности, на спорах о котором поломано множество копий и написаны десятки тысяч противоречащих друг другу диссертаций, но до сих пор для людей и специалистов она остаётся полной загадкой. Так что её можно ещё долго изучать с самых разных сторон. Поэтому и я, как человек думающий, постоянно обучающийся и развивающийся, а так же долго совершенствующийся в целительстве, медицине, биологии, физике и в кибернетике вношу свой посильный вклад в это дело.
Объединив вместе все эти науки и присоединив к ним свои способности с воз-можностью, структурно и объёмно видеть человека, я достиг многого и теперь выношу свои труды на ваш суд, в этой главе из 24 книги о человеке. Возможно, это найдёт больший спрос у следующих поколений, чем сегодняшнее, хотя и в настоя-щем мне жаловаться грех - есть понимание, признание, наличествуют друзья и попутчики, издаются книги, печатаются доклады, выходят журналы и, по крайней мере, никто не мешает развиваться и совершенствоваться дальше. А это главное!
Наша душа, часто представляет собой потёмки даже для нас самих и поэтому что бы я, не говорил, сказанного здесь, некоторым будет мало, а многие вообще ничего не поймут. Хотя и тех 15% людей, которые меня поймут и воспримут, мне будет достаточно.
Из-за материалистического восприятия пространства наша душа постоянно ставит перед нами ту же проблему, что и окружающий мир. Поскольку изучение мира в узком диапазоне частот только материального мира лежит за пределами наших возможностей, мы вынуждены довольствоваться практическими методами и выбирать те его аспекты, которые нас особенно интересуют. Но, как следствие, результат постоянно бывает лишь ущербный или сильно урезанный.
Отсюда каждый выбирает себе лишь один приглянувшийся маленький сегмен-тик мира, то есть создает свой частный мирок, часто наглухо отгороженный от остальных, так что через какое-то время его создателю начинает казаться, будто он постиг смысл и структуру целого. Но конечно - он не может объять бесконечного.
Мир психических явлений составляет лишь часть общего мира как единого це-лого, и именно по этой причине нам кажется, что его легче понять, чем весь универсальный мир. Однако при этом забывается, что психика есть единственный феномен, который дан нам непосредственно и поэтому он является непременным условием нашего жизненного опыта. Поэтому это способно переживаться нами только собственно в содержании сознания. Сказанное показывает скромные возможности взгляда любого специалиста и рамки, в которых он вынужден оставаться, пытаясь предлагать вам своё объяснение мира или какой-либо его части.
Разумеется, моя точка зрения не является чисто психологической и более того, она совершенно не совпадает с позицией практикующего психолога, задача которого в том, чтобы как можно быстрее разобраться в хаотической путанице сложных душевных состояний. Мой взгляд тоже сильно отличается от точки зрения академического психолога, имеющего возможность в тиши своей лаборатории не спеша изучать изолированные психические процессы с чисто материалистического взгляда на психику.
Моё мнение совершенно другого плана, и всегда с ним расходится. Так как, я не похож и на философа, который считает своим долгом сказать о том, каковы вещи на самом деле, по его взгляду и являются ли они абсолютными или нет. Мой предмет изучения истины, хотя и лежит целиком в границах моего личного опыта, но он значительно расширен, за счёт привлечения познаний тонких миров и более разнообразен за счёт привлечения законов физики и кибернетики, чем у простого психолога, который с ними дела не имеет.
Моя главная задача понять сложные состояния человека с позиции различных наук и попытаться рассказать о них вам. Я умею дифференцировать различные группы психических событий и одновременно, вижу их изнутри, вместе с причи-ной их вызывающих. Но поскольку мне всегда нужно достигать взаимопонимание с моими пациентами, то проводимое мною разграничения не должны быть произволь-ным или не понятными. Отсюда мне часто приходится опираться на простые схемы, которые, с одной стороны, удовлетворительно отражают эмпирические факты, а с другой - связывают их с общеизвестными вещами и потому встречают понимание.
По отечественной психологии сознание вливается в нас извне в форме чувст-венных ощущений с неосмысленным восприятием. Мы можем видеть, слышать, чувствовать вкус и запах мира, и таким образом осознавать его. Я же значительно расширил эти возможности, добавив сюда энергетические и голографические параметры человека, и возможности физики, в виде резонанса или средней несущей частоты излучения головного мозга. Эти параметры стали уже более качественно сообщать нам о том, что нечто скрытое, на самом деле существует.
О последнем мы узнаем благодаря процессу скрытой работы подсознания, которое имеет чрезвычайно сложную структуру. Это не значит, что наше истинное восприятие пространства совсем уж непостижимое дело, однако сложность здесь скорее энергетическая, нежели психическая. А сама возможность ощущений этого, напротив, именно психическая.
Одновременно мы можем обнаружить, что существует какое-то скрытое влия-ние на восприятие взаимодействий целого ряда психических процессов. Допустим, мы слышим звук, природа которого кажется нам незнакомой. Спустя какое-то время нам становится ясно, что этот своеобразный звук, исходит от того-то, и того-то и мы узнаем, начиная различать звук. Эго узнавание имеет своим источником процесс, называемый нами мышлением.
Именно мышление говорит нам, чем нечто и является. Отсюда я называю этот звук - "своеобразным". В тех случаях, когда я характеризую нечто как "своеобраз-ное", то ссылаюсь на особый чувственный тон, которым обладает это нечто. Чувственный тон подразумевает оценивание.
Процесс узнавания можно представить себе, по существу, как установление сходства и различия с помощью памяти. Если я, к примеру, вижу какой-то "пред-мет", видовой стимул несет мне сообщение это - именно этот "предмет". Так как в моей памяти всегда наготове бесчисленное множество разнообразных образов предметов, и они вступают во взаимодействие с только что воспринятым мною образом предмета, и в результате процесса сличения, то есть установления сходства и различия, именно этого предмета с ними наступает узнавание. Иначе говоря, я окончательно определяю специфичность этого индивидуального образа в моем сознании. В обыденной речи этот процесс и называют мышлением.
Процесс оценивания осуществляется иначе. "Предмет", который я вижу, вызы-вает эмоциональные реакции приятного или неприятного свойства, тем самым побуждая образы памяти приносить с собой сопутствующие им эмоциональные феномены, известные как чувственный тон. Таким образом, объект восприятия кажется нам приятным, желанным и красивым или, наоборот, неприятным, вызы-вающим отвращение, безобразным и так далее. В обыденной речи этот процесс называют чувством.
Процесс интуиции не является ни чувственным восприятием, ни мышлением, ни даже чувством, хотя наш язык демонстрирует прискорбно малую различи-тельную способность в этом отношении. Например, один может воскликнуть: "О, я вижу, как огонь уже охватил весь дом!" Другой скажет: "Ясно как дважды два: вспыхни здесь огонь - и беды не миновать". А третий заявит: "У меня такое чувство, что из-за этого огня может случиться несчастье".
В соответствии с темпераментом каждого, один говорит о своей интуиции как об отчетливом видении, то есть он создает воспринятый им образ пожара. Другой называет интуицию мышлением: "Стоит только поразмыслить, и сразу станет ясно, каковы будут последствия". А третий, под влиянием эмоций, обозначает свою интуицию как процесс чувства.
Но интуиция, как её надо понимать, является одной из основных функций ду-ши, именно, восприятием заложенных в ситуации возможностей. Вероятно, все же из-за недостаточного развития языка "чувство", "ощущение" и "интуиция" до сих пор смешиваются, которые иногда используются в качестве запасных слов для обозначения одной лишь "интуиции".
Кроме того, в качестве содержания сознания можно также выделить волевые и инстинктуальные процессы. Первые определяются как управляемые процессы, основанные на влиянии на восприятие предметов окружающего мира предшествую-щего опыта и установок индивида, то есть - как импульсы, которые находятся в распоряжении так называемой свободной воли. Вторые уже представляют собой импульсы, которые берут начало в бессознательном. Они располагаются непосредственно в теле человека и характеризуются отсутствием какой-либо свободы или чисто навязчивыми состояниями его сознания.
На восприятие предметов окружающего мира так же могут оказывать влияние как процессы нашего предшествующего опыт, так и личные установки индивида. Одновременно это как смутная презентация в душе какого-либо содержания, или обусловленности восприятия предметов и явлений внешнего мира с осознанием этого восприятия и особенностями общего содержания психической жизни как целого, но с запасом знаний и конкретным состоянием личности. А возможно как ясного, отчетливого и осознанного видения этого содержания через подсознание. Такие элементы восприятия могут быть либо управляемыми, либо неуправляемыми.
В первом случае мы рассуждаем как о "внимании", а во втором - о "фантазии" или о "грезах". Управляемые процессы - рациональны, неуправляемые - иррацио-нальны. К этим только что упомянутым процессам нужно добавить - в качестве следующей категории содержание сознания в виде сновидения.
Сновидения обладают некоторым сходством с сознательными фантазиями, по-скольку они тоже носят неуправляемый, иррациональный характер. Но они и отличаются от них, поскольку причина, течение и цель сновидения поначалу совершенно скрыта от нас. И все же я даю им название категории содержаний сознания, потому что они являются наиболее важными и очевидными результатами бессознательных психических процессов, навязываемых подсознанием сознанию. Вероятно, эти категории хоть и дают несколько поверхностный обзор содержаний сознания, но для нашей цели их достаточно.
Как известно, существуют определенное мировоззрение, согласно которому всё психическое ограничивается сознанием, ибо оно, по существу, тождественно психике. Но такой аргумент я считаю недостаточным. Раз мы допускаем, что нечто существует за пределами нашего чувственного восприятия, то вправе говорить и о психических элементах, узнать о существовании которых мы можем только косвен-но или другим каким способом.
Любому, кто знаком с психологией гипнотизма и сомнабулизма, хорошо из-вестно, что хотя искусственно или патологически ограниченное сознание в данных случаях не содержит определенных представлений, индивидуум, тем не менее, ведет себя так, как если бы они имелись в его сознании. Такое может произойти, если сознание человека способно выйти за границы его физического тела, то есть сместиться в эфирный, астральный или ментальный план тонкого тела, где становится способным посмотреть на ситуацию со стороны.
В симптомалогии различных состояний человека связанной с нарушениями мозгового кровообращения, разворотом голографической проекции тонких тел и повышенным собственным резонансом имеется бесчисленное множество случаев, когда ничего не остается, как безоговорочно признать, что эти люди воспринимают, думают, чувствуют, запоминают, решают и действуют бессознательно, или, в общем, делают бессознательно то, что другие делают под контролем сознания. Эти процессы происходят независимо от того, отмечает их сознание или нет.
В бессознательные психические процессы может включаться также довольно значительная работа композиции, происходящая в наших сновидениях. Хотя сон является состоянием, в котором сознание весьма ограничено, но душа и подсознание в нём отнюдь не перестают существовать и действовать.
Сознание просто отделяется от души и подсознания, лишившись объектов, мо-гущих привлечь его внимание, и впадая, так сказать, в состояние относительной бессознательности. Но психическая жизнь во сне, бесспорно, продолжается, равно, как и в бодрствующем состоянии не прекращается бессознательная психическая активность.
Доказательств тому можно найти множество. Наши сознательные намерения и действия часто срываются бессознательными процессами, само существование которых оказывается для нас всегда полной неожиданностью. Мы можем допускать оговорки и описки и даже бессознательно порой делаем такие вещи, которые выдают наши самые оберегаемые секреты, иногда неизвестные даже нам самим. Подобные феномены можно также продемонстрировать в эксперименте, используя ассоциативные тесты, весьма полезные для выяснения того, о чем люди не могут или не хотят говорить.
Однако классические примеры бессознательной психической активности легче всего отыскать в патологических состояниях. Почти вся симптомалогия истерии, неврозов навязчивости, фобий и, в очень значительной степени, шизофрении - самой распространенной душевной болезни - имеет свои корни в бессознательной психической активности.
Таким образом, я имею все основания говорить о бессознательной психике. Бессознательная психика недоступна прямому наблюдению иначе она не была бы бессознательной, но это позволяет вывести её существование логическим путем. Правда, наши логические выводы всегда ограничены областью "как если бы".
В таком случае, бессознательное и составляет часть души. Могу ли я теперь, по аналогии с различными содержаниями сознания, говорить также и о содержаниях бессознательного? Ведь это значило бы выставлять в качестве постулата еще одно сознание, так сказать, в бессознательном.
Я не буду здесь вдаваться в этот тонкий вопрос, а ограничусь лишь выяснени-ем того, способны ли мы что-то дифференцировать в бессознательном или нет. На этот вопрос можно ответить только эмпирически, то есть встречным вопросом: а есть ли какие-то правдоподобные основания для такой дифференциации?
По-моему, нет никаких сомнений в том, что все виды активности, обычно имеющие место в сознании, могут также осуществляться и в бессознательном или в подсознании. Существует множество примеров тому, что когда интеллектуальная проблема, оставшаяся нерешенной в бодрствующем состоянии, обретала решение во сне, то есть в подсознании и я об этом говорил и писал неоднократно.
Так, я лично часто решаю сложные задачи прямо во сне. С вечера, перед самым засыпанием я нагружаю сознание нерешённой ситуацией, а утром спросив себя, сразу же знаю ответ на неё. В своей практической работе я имею дело и постоянно работаю с подсознанием и сновидениями уже много лет. Неоднократно я становил-ся свидетелем того, как не прояснённые сознанием мысли и не переживаемые сознательно чувства днём позже появлялись в сновидениях и, таким образом, окольным путем достигали моего сознания.
Подсознательная подсказка в сновидениях как таковая, несомненно, является прямой скрытой связью подсознания с содержанием сознания, иначе это бы не становилось объектом непосредственного опыта. Но коль скоро подсознательная подсказка очень кратковременна и мимолётна то сновидение делает возможным донести необходимый материал до сознания в уже более развёрнутой форме. - Отсюда сновидения фактически относиться к нормальным содержаниям души и должны рассматриваться в качестве равнодействующей силы бессознательных процессов, вторгающихся в сознание.
Итак, если на основании этих знаний мы придем к допущению, что все катего-рии сознательных содержаний могут также, при случае, быть бессознательными и, в качестве таковых, могут воздействовать на сознательный ум, то окажемся перед довольно неожиданным вопросом, а именно: "имеет ли и бессознательное свои сновидения"?
Другими словами, существует ли равнодействующая еще более глубоких и, ес-ли это возможно, еще более бессознательных процессов, которая проникает в эту скрытую область души? Мне пришлось бы прекратить обсуждение этого парадок-сального вопроса как слишком уж рискованного, если бы на самом деле не было реальных оснований, которые переводят такую гипотезу в область возможного.
Прежде всего, можно прикинуть, какого рода факты требуются для доказатель-ства того, что бессознательное влияет или связано со сновидениями. Если нам нужно доказать, что сновидения выступают содержаниями сознания, то нам надо просто показать, что есть некие содержания, которые по своему характеру и значению чужды ему и не сопоставимы с другими его содержаниями, допус-кающими разумное объяснение и понимание. Если же мы хотим показать, что и у бессознательного есть сновидения, то должны поступить с его содержаниями сходным образом.
Разговор может пойти о человеке, который сколько себя помнил, страдал от жестоких приступов боли в области сердца. Проводимые ранее многочисленные медицинские обследования никаких органических нарушений у него обнаруживали. Любые попытки лечения не давали никакого результата. Тщательное изучение предыстории его болезни также не давало ключа к разгадке, впрочем, и у самого пациента не было ни малейшего представления о возможной причине своей болезни.
При изучении энергетики его физического тела, мною, никаких патологий обнаружено тоже не было. Но при исследовании в проекции тонких тел, я чётко увидел различимый разворот голографической проекции 5 тела на 180 градусов и одновременно подсознанием и тактильно - энергетически определил "копьё", которое пробило сердце прямо посередине.
Считаю, что это, возможно, даже послужило причиной его смерти в прошлых воплощениях, а проекция закрепилась. Поэтому, вернув его подсознание, по своей методике, в прошлое время, когда событие совершилось впервые, я убрал это "копьё" и болевые ощущения в том пространстве у пациента пропали. Затем я обратно перевёл подсознание в будущее и убедился в отсутствии болевого ощуще-ния полностью и навсегда. Намного позднее он признался, что ему иногда снился сон, в котором он был воином в древнем мире, и ему в грудь попадало копьё врагов, которое обрывало его жизнь.
В таком случае, здесь мы, возможно, имеем дело с содержанием, которое в своеобразной форме сна протискивается в бессознательную зону и которое, по всей видимости, происходит из более глубокого слоя, недоступного современному рациональному пониманию материалистов. Самой близкой аналогией этому сновидению служил, видимо невроз, который я чётко выявил в 5 каузальном теле пациента. Такие вещи очень редки, но в моей практике целительства встречались не раз.
Это означает, что рациональное объяснимое бессознательное, состоящее из материалов, пережитых бессознательным, так сказать, искусственно, образу-ет лишь верх?ний слой, а под ним лежит абсолютное бессознательное, к которому необходимо иметь ключ в виде нашего личного опыта по проникновению сознанием в подсознание.
Когда-то это абсо?лютное бессознательное было превалирующей психиче-ской активностью сознания заряженное протекающей независимо от сознательного ума ситуацией незаконченности действия или выполнения ушедшей в подсознание программой дальнейших действий и не затронутой личным опытом. Всё это показывает надындивидуальную психическую активность бессознательного, как я бы назвал это, чтобы можно было отличить его от поверхностного, относительного или личного бессознательного.
Материалист, возможно, посмеется над этим рассуждением, но, когда мы сталкиваемся с подобными вещами, что-то начинает шевелиться у нас глубоко внутри, даже если мы называем это лишь чувством "непонятного". То, что отзывается в нас, и есть та отдаленная основа, те прошлые опыты нашей жизни в различных эпохах скрытые в нашем подсознании. Но, сегодня, пожалуй, все согласятся с тем, что совершенно невозможно понять живой организм вне его связи со средой обитания.
Существует бесчисленное множество биологических фактов, которые подда?ются объяснению только как реакции на средовые условия. То же самое справедливо и в отношении души. Ее специфи?ческая организация должна быть тесно связана с условиями внешней среды.
От сознания мы вправе ожидать реагирования на настоящее и адаптации к нему, поскольку сознание - это та часть души, которая имеет дело, главным образом, с событиями текущего момента. А от коллективного бессозна-тельного, как вневременной и всеобщей части души, нам следует ожидать реакций на универсальные и постоянные условия, будь они физическими, психологическими, или физиологическими.
По-видимому, коллективное бессознательное - насколько я вообще могу что-то сказать о нем, состоит из мифологи?ческих мотивов или изначальных образов, и потому мифы всех народов являют собой его подлинные образцы. Фактически, ми?фологию в целом можно было бы считать своего рода проекцией коллективного бессознательного.
Чётче всего это видно, когда смотришь на небесные созвездия, чьи перво-начально хаотические формы были организованы посредством проекции образов. Этим же объясняется то особое влияние звезд, которое так отстаивают астрологи, ибо оно есть не что иное, как неосознанное интрос?пективное восприятие активности коллективного бес?сознательного. Подобно тому, как созвездия были спроецированы на небеса, сходные фигуры были спроециро-ваны в легенды и волшебные сказки или на исторических персонажей. Поэтому есть два пути изучения коллективного бессознательного - либо через знакомство с мифологией, либо в процессе внутреннего анализа с привлечением подсознательного опыта.
Как живое тело с присущими ему видовыми особенностями является системой функций для приспособления к условиям обитания, так и душа обнаруживает органы или функ?циональные системы, которые соответствуют закономерным фи?зическим событиям. Под этим я подразумеваю не только сенсорные функции, зависящие от состояния органов, а скорее всего рода их психических аналогов, связанные с физическими явлениями: Состоянием позвоночного столба; Положением голографической составляющей и отвечающей за смещением сознания в тонкие миры; Состоянием собственного резонанса средней несущей частоты головного мозга; И другие параметры. Но подобно внешним физическим условиям существования, фи?зиологические состояния организма также вызывают аффективно заряженные фантазии и даже психологические условия действуют так же.
Любые опасные ситуации, будь это физическая опасность или угроза ду-ше, прочитанная подсознанием всегда вызывают аффективно шоковые реакции, или специфические фантазии и сновидения, а поскольку такие ситуации могут регулярно повторяться, то есть становятся типичными, то могут дать начало архетипам. Так, что это сразу становится ясно, когда мы сознаем, что бессозна-тельное как совокупность всех архетипов является хра?нилищем всего человече-ского опыта, восходящего к его самым отдаленным истокам.
Но это отнюдь не мертвые залежи, напо?добие заброшенной кучи мусора, а живая, активная система специфических ре?акций и диспозиций, определяющая жизнь индивидуума подсознательным, а значит и более эффективным образом. Бессознатель?ное здесь вовсе не гигантский исторический предрассудок, не какое-то априорное историческое условие, а скорее служит, источником инстинктов, ибо архетипы - это всего лишь формы, принимаемые инстинктами.
Из этого живого источника инстинкта спрятанного в подсознании льётся все творческое, а стало быть, и бессознательное, не просто обусловлено историей, но и самой природой, что и порождает творческий импульс. Оно подобно самой Вселенной, чудовищно консервативной и всё же справедливо защищающей биологические объекты своего творения. Поэтому неудивительно, что для человечества всегда было жгучим вопросом, как наилучшим образом адаптироваться к этим невидимым факторам, обусловливающим то или иное явление.
Существование индивидуального сознания побуждает человека осознавать трудности как внутренней, так и внешней жизни. Совсем как окружающий мир открывается взору первобытного человека своими благоприятными или враждебными сторонами, так и влияния собственного бессознательного кажутся ему про?тивостоящей силой, с которой он должен прийти к соглашению, так же как и с видимым миром.
Именно этой цели служат его бесчисленные магические действия. На более высоких ступенях цивилизации религия и философия выполняют то же назначе-ние. Всякий раз, когда такая система адаптации человека терпит неудачу, общее беспокойство сознания выливается в волнения и беспорядки, после чего начинают предприниматься попытки найти новую подходящую форму отношений с подсознанием.
Все это, на наш современный и "просвещённый" взгляд, кажется весьма не-правдоподобным. Когда я в разговоре упоминаю об этой утаённой части нашей души - подсознании, и сравниваю её с реаль?ность зримого, ощущаемого нами мира, то часто наталкиваюсь на скептическую улыбку. Тут и напрашивается мысль, а сколь?ко сейчас настоящих ученых.
Коллективное бессознательное связанное с подсознанием через резонанс и сохраняемое во Вселенной информационными полями содержит в себе всё духовное наследие эволюции человечества, возрождаемое в структуре мозга каждого индивидуума персонально.
Наш сознательный ум, это эфемерный феномен, который выполняет все простые адаптационные функции, и по этой причине его задачу лучше всего сравнить с ориентировкой в пространстве. А подсознание и подсознательное, напротив, слу?жит источником инстинктивных сил души, а также форм или категорий, их регулирующих. То есть, по существу, архетипов или универсальных изначальных врожденных психических структур первоначальных моделей.
Поэтому все самые яркие и мощные идеи восходят исторически, к архети-пам. И это особенно верно в отношении религиозных представлений, хотя центральные понятия науки, философии и этики также не составляют исключения из этого правила. В своем нынешней виде они представляют собой варианты архетипических представлений, созданных посредством их сознательного применения и приспособления к действительности. Ибо функция сознания заключается не только в осознании и усвоении внешнего мира через врата наших чувств, но и в переводе мира, как внутри нас, так и вокруг нас, в зримую и существующую прекрасную реальность.
![[]](/img/z/zhurawlew_w_n/nowyjwzgljadnadushuchelowekaieesostawljajushiewponimaniiinformacionnojmediciny/pics_0062.jpg)