Сразу нужно признаться, что, хоть и сказали нам, что улица эта - вот она, только за угол завернуть, но завернули и попали на какую-то стройку. Прошли немного, опять повернули, попали на автостоянку и, чуть ли не через забор, куда-то вышли, не мудрствуя лукаво, да и пошли вперед, куда глаза глядят. Глаза смотрели туда, куда надо. Вот они, магазины, о которых нам говорили, рассказывая о том, что на этой улице их множество и работают они позже, чем остальные. Так оно и оказалось, мы шли вдоль сплошного ряда больших и маленьких магазинов, различных кафе, ресторанчиков со столиками, стоящими под навесами прямо перед ними. Везде сидели люди, что-то ели, пили пиво, но сосисок знаменитых я пока не наблюдал.
Вот так, потихоньку продвигаясь вперед, увидели мы выходящих из какого-то ресторанчика наших попутчиков. Оказалось, что вот именно здесь они и ели сосиски с пивом. И мы присели за столик на улице, тут же подошла какая-то фрау, подала меню, но хоть и учил я немецкий язык и, как мне думалось, что-то мог сказать, выбрать в хитросплетении названий ничего не смог. Подошла официантка, слово "бир" поняла без труда, а вот со словом "сосиска" получилось непонятно. Как я ей ни объяснял, что это колбаса такая из мяса - не поняла. И даже мой поход внутрь, в надежде увидеть что-то похожее на прилавке, к положительному результату не привел. И, обидевшись на восточных немцев, столь быстро забывших русский язык напрочь, мы ушли несолоно хлебавши. Как оказалось, очень даже правильно, потому что буквально через сотню метров мы увидели множество более простых, иногда даже расположенных прямо в таких маленьких ларечках, вроде как у нас газетных, заведений, где продавали прямо с пылу-жару и кебаб, и какие-то колбаски и многое такое неприхотливое. Которые тут же, прямо на автобусной остановке, голодные немцы и поедали. Но мне же еще и пиво нужно было, да и не хотелось все это делать на ходу.
Наконец, мы увидели и пиво, и колбаски и скамьи со столами, где народ все эти прелести поглощал. Конечно, это были не совсем те сосиски, о которых рассказывал знакомый, но все же. А теперь я развею один миф. Вот, говорят нам, на Западе все друг другу улыбаются. Никто там друг другу особенно не улыбался. Более того, молодой человек, взявшийся нас обслужить, после нескольких неудачных попыток понять мой бред насчет сосисок-колбасок, посмотрел на меня, как на партизана, и крикнул что-то вглубь кухни. Хорошо, что я плохо знаю немецкий, а то бы мог по-русски и ответить. Вышла девушка, симпатичная и более приветливая, я ткнул в появившуюся на виду для кого-то сосиску пальцем, молодому человеку прорычал с растопыренными пальцами "цвай бир", "цвай этих самых" и мы прекрасно поняли друг друга к взаимному удовольствию.
Пиво принесли темное, мы все взяли и уселись за деревянный стол, довольно большой, человек на десять. Напротив сидел мальчуган лет пяти-шести, собиравший какую-то пластмассовую игрушку, а рядом со мной - мужчина в возрасте, видимо, его дед. Мы прихлебывали пиво, оказавшееся очень вкусным, заедали горячей сосиской, и чувствовали себя уже немного своими среди дрезденцев. Как вдруг мужчина, наблюдавший за тем, как внук не может собрать игрушку, обращается к нему и на чистейшем русском языке говорит: "Илья, соберешь дома, ведь сломаешь". Я повернулся, посмотрел на сидящего рядом человека, потом перебросился несколькими словами с Натальей, не решаясь заговорить первым. Ситуацию разрядил малыш, заявивший, что он умеет говорить по-русски. В это время подошла молодая женщина с двумя тарелками, на которых лежала гора спагетти или что-то подобное. "А это моя мама", - произнес малыш. Нам ничего не оставалось, как ответить ему ничего не значащими словами. Но начало было положено и постепенно мы разговорились.
Оказалось, соседи наши приехали из Оренбурга. Все понятно, немцы, вернувшиеся на свою историческую Родину. Мы не расспрашивали их, как им здесь живется, мужчина же, узнав, что мы из Белоруссии, спросил, как живут у нас. Что я мог ему ответить? По-разному, но живем, работаем. Видимо, проблем у них хватало, что неизбежно на первых порах после приезда в другую страну. Так что, кто его знает, где лучше. Мы еще поговорили немного, допили пиво, пожелали друг другу всего хорошего и отправились в обратный путь.
Времени до отъезда еще оставалось достаточно и, встретив по дороге своих коллег по автобусу - женщину с внучкой, мы уселись на улице в какой-то кафешке и сидели, глазея по сторонам. Подошли проходящие мимо наши соседи по местам в автобусе, с которыми в дальнейшем мы подружились и вместе проводили время. Женщины заказали мороженое, мы - пиво. Невдалеке, в нескольких десятках метров, проходила оживленная улица. И вдруг по ней сначала прошла полицейская машина с мигалкой, движение перекрыли, затем покатились какие-то люди на роликовых коньках в желтых куртках и, через какое-то мгновение, сплошным потоком всю улицу заполнили мчащиеся вперед на довольно приличной скорости на роликах молодые люди. Держась за руки и поодиночке, плотным потоком, они двигались куда-то, возможно, в какой-то свой лагерь, на слет, или это была какая-то акция. Нам оставалось только гадать. Но их было столько, что прошло и пять, и десять, и двадцать минут, а им все конца не было. Мы уже начали думать, что они по кругу катаются, но нет, машина, идущая впереди, больше не показывалась. А народ на переходе все прибывал, собрались автомашины, уже кое-кто начал выказывать нетерпение, но немцы народ законопослушный.
Лавина схлынула, народ потихоньку разошелся, мы рассчитались и отправились к автобусу. День, проведенный не напрасно, заканчивался. А нам предстоял ночной переезд во Францию.