Если спросить случайного российского гражданина: "Что нас ожидает в 2008 году?" - не всякий сразу ответит: "Олимпийские игры". Зато "любая китайская гражданина" на этот же вопрос не задумываясь выдаст: "Китайская олимпиада"!
Пропаганда наращивает обороты. Какой хороший повод для властей скорректировать общественное поведение! И те китайские мужики, которые, следуя правилу: "что комфортно, то не безобразно", привыкли, смачно харкая направо и налево, бродить в жаркие дни по улицам голыми по пояс с завернутыми до колен штанинами брюк, будут отловлены и отлавливаются уже с целью перевоспитания, так как есть мнение, что своим диким видом они распугают иностранных туристов-болельщиков, из чьих кошельков и бумажников ожидается немалое пополнение государственной казны.
А теперь обратимся к праздникам традиционным, не ограниченным официальными рамками.
Ни одному китайцу не взбредёт в голову без достаточных на то оснований накрывать праздничный стол 1-ого января. Традиции как-то отмечать этот день в Китае ещё не успели сложиться, так как Григорианский календарь прижился в этой стране лишь в XX веке (введён в 1911 г.), поэтому смена старого года новым не является поводом для разгульного веселья. Но ни один истинный китаец, в каком бы уголке планеты он ни находился, не согласится пожертвовать праздником Весны - традиционным Новым годом по лунному календарю, отмечаемому более 3000 лет, который приходится на первый день первой луны, то есть на один из дней в промежутке между 21 января и 19 февраля.
Традиции предписывают до прихода праздника Весны - китайского "старого Нового года" - приготовить кашу лаба из восьми компонентов - от риса до арахиса (чтобы в будущем году урожай был богатым), почтить бога домашнего очага Цзао-вана и бога входных дверей Мэньшэня, приклеить на стёкла окон парные картинки с изображением упитанного китайчонка с карпом в руках, что должно принести в дом достаток, а на входные двери - парные надписи на красной (цвет богатства) бумаге чуньлянь, гарантирующие домочадцам весь будущий год купаться в счастье и успехах.
Не советую в ночь на праздник Весны врываться с поздравлениями в китайскую квартиру, в каких бы дружеских отношениях вы ни состояли с хозяином, отложите визит до утра. В этот сугубо семейный для китайцев праздник незваный гость - хуже японца!
До полуночи крепостные стены китайских домов для посторонних лиц неприступны. Мы чужие на этом празднике жизни, наши желудки не напичкают лакомствами, наши губы не намажут мёдом, чтобы слышать от нас только сладкие речи.
Но в миг, когда рождается первая луна, в критический момент борьбы добра (шань) со злом (э), все китайцы, как по тревоге, выскакивают на улицы и дворы, чтобы начать крупномасштабные боевые действия со злыми духами, ополчившимися на жителей Поднебесной.
Канонада, производимая петардами, может навести ужас на растерявшегося иностранца, решившего, что Квантунская армия десантировалась в городе, и всё китайское население героически отражает нападение превосходящих сил противника.
Война длится пятнадцать суток и постепенно утихает с окончанием праздника Фонарей (пятнадцатый день первого месяца по лунному календарю), зажигать которые вошло в традицию в I веке н.э., когда император Мин-ди - ревностный буддист - высочайше повелел ежегодно поминать таким образом Просветлённого. Скромные лампадки, трансформировавшиеся со временем, приобрели изящные формы, обогатились рисунками и секретами.
Хотелось бы отметить (в прямом и переносном смыслах) ещё два китайских праздника.
Пятого числа пятой луны сотни лодок в форме драконов устраивают на реках и озёрах азартную погоню друг за другом. Эта традиция родилась в 278 году до н.э. в день гибели поэта-патриота Цюй Юаня, отчаявшегося в бесплодных попытках образумить деспотичного Хуай-вана, владевшего царством Чу в эпоху Борющихся царств (475-221 гг. до н.э.).
Оскорблённый монархом, он бросился с моста в реку. Крестьяне пытались его спасти или хотя бы вытащить на берег безжизненное тело, чтобы достойно похоронить любимого поэта, служившего, но не прислуживавшего при царском дворе, не сумевшего пробудить совесть у того, у кого её изначально не существовало, но доказавшего, что существует нечто более ценное, чем собственная жизнь. Поверхность реки запестрела лодками. Суета по спасению закончилась ничем, но зато в память о поэте Цюй Юане в этот день ежегодные лодочные гонки постепенно распространились по всему Китаю, став красивым народным праздником, наложившимся на день летнего солнцестояния Дуаньу (Праздник Истинной середины).
Ещё одна знаменательная дата по древнему календарю кочует из века в век со времени правления династии Тан (618-907 гг.). В пятнадцатую ночь восьмой луны необходимо было умилостивить богиню ночного светила, одарив её сладкими лепёшками, которые после церемонии жертвоприношения съедались членами семьи. Со временем богиня луны утратила авторитет у китайского электората, но дарить друг другу "лунные пряники" в праздник Чжунцю (Середины осени) стало сентиментальной традицией. Где бы ни находился в эту ночь оторванный от родной фанзы китаец, он непременно вспомнит о своём доме, семье, родителях, братьях и сёстрах.
Вот так же и я в эту ночь, ностальгируя по далёкому дому с "лунным пряником" во рту (по китайскому обычаю) и с полным стаканом водки в руке (по русской традиции) вспоминаю тех, кто терпеливо ждёт меня, считая годы, месяцы, дни.
Кам бэй!37
38
Можно вылечить болезни, но не судьбу"38
Порой бог судеб Сы Мин выстраивает из случайных фактов, событий и явлений такие невероятные логические цепочки, абсурдность которых не в состоянии превзойти в своих необузданных фантазиях самая сумасбродная и капризная из женщин.
За пристрастие китайцев к употреблению в пищу мяса экзотических животных я расплатился неожиданной эвакуацией в город Чанша - административный центр провинции Хунань.
Какая связь прослеживается между аппетитом незнакомого мне китайского гурмана и таким крутым поворотом (на 180о) маршрута моего передвижения перед возвращением домой?
Самая кривая.
Если бы в Южном Китае не водились циветы - небольшие зверьки из рода виверровых - местное население не имело бы понятия о том, каковы они на вкус. Стало быть, никто не испытал бы на себе воздействия вирусов атипичной пневмонии, для коих мясо этих млекопитающих является, как оказалось, идеальным инкубатором. Значит, из-за этой болезни по всему Китаю, а особенно в Пекине, не был бы введён строжайший карантин. Усиленные наряды санитаров в белых траурных балахонах с марлевыми повязками на лицах, вооружённые автоматическими термометрами, фиксирующими температуру подозрительно разгорячённых граждан на расстоянии пистолетного выстрела, не были бы рассредоточены по всем просёлочным дорогам и автобанам Поднебесной. Пекинский аэропорт Шоуду для меня не закрылся бы, и я не интересовал бы российские санэпидемслужбы в качестве потенциально опасного переносчика вирусной инфекции. А следовательно, для меня не было бы необходимости совершать перелёт в город Чанша, подальше от Пекина, чтобы оттуда в грузовом отсеке транспортного самолёта ИЛ-76 среди многочисленных коробок и ящиков эвакуироваться в далёкий Комсомольск-на-Амуре.
Таким образом, и Летний дворец Ихэюань в Пекине, и храм Конфуция, и древняя обсерватория, и храм Большого колокола, и парк Бэйхай на Нефритовом острове посреди искусственного озера, и ламаистский монастырь Юнхэгунь, и старые столичные улочки хутун оказались для меня недосягаемыми.
Но по всемирному закону сохранения равновесия неприятности непременно компенсируются удачами. Поэтому я без унылого сожаления променял истоптанные вдоль и поперёк китайскими башмаками российских "челноков" проспекты Пекина на не привлекающие внимания туристов "дикие" улочки одного из древнейших городов Китая на территории бывшего царства Чу эпохи Чжаньго.
К сожалению, сегодня о трёхтысячелетней истории нынешней провинциальной столицы Чанша - миллионного города, в одной из средних школ которого получил образование Мао Цзэдун, - напоминают лишь найденные в 70-х годах XX века в погребальном кургане Мавандуй 14 медицинских трактатов, писанных на шёлковой ткани - рецепты от 52 болезней, рукописные списки канона "Дэ дао цзин"(один из первых вариантов "Дао дэ цзина"), хорошо сохранившаяся мумифицированная женщина библейских времён да действующий монастырь, населённый буддийскими монахами и монашками, в храме Кайфу, основанном в 927 году.
Что есть примечательного на территории этого монастыря? Большое количество черепах. Я сам видел, как группа этих, как оказалось, не таких уж и пресмыкающихся, забравшись на плоты, отправилась в плавание с целью достичь противоположного берега пруда, чтобы навестить проживающих там родственников.
Фонтан, над которым возвышается высеченная из белого камня богиня Гуаньинь, окружённая выводком драконов. Если вам удастся забросить металлический юань в пасть одного из чудовищ, то вы в праве ожидать от судьбы приятных неожиданностей. Если же вы промахнётесь, то приятная неожиданность ожидает монаха, подобравшего ваши монеты.
Дорога от проспекта "1 Мая" до храма Кайфу получилась в 5 раз длиннее, чем тот же путь, но в обратном направлении - это предприимчивый таксист, увидев во мне доверчивого Ху Ту39, следуя народной мудрости, что "боги помогают тому человеку, который не упускает своих возможностей", попетляв по извилистым переулкам старого квартала, накрутил на счётчик нелишних 30 юаней.
Центральная улица города удивила меня обилием близнецов-виадуков и полным отсутствием мест общественного пользования - что так не характерно для китайских городов! Зато на проспекте "1 Мая" есть памятник рогатой собаке с красным бантом на шее и бронзовый воин с копьём в руке, добросовестно охраняющий вход в ресторан.
В этом же районе города, на том же восточном берегу реки Сянцзян, легко выйти на пешеходную улицу Хуан Синь - китайский вариант московского Старого Арбата.
По вечерам даже в самые унылые будни здесь ощущается расслабляющая атмосфера праздничного безделья, в которую гармонично вписываются фигурки китайских простонародных персонажей, выполненные в натуральную величину: мальчики, играющие в "бабки", продавец постного масла, участковый врач, что-то сосредоточенно разглядывающий в ухе пациента, и многие другие подобные им бронзовые граждане Поднебесной, расставленные через каждые ваши десять шагов.
А на соседних переулках серые пятиэтажки в стиле советских "хрущоб" соседствуют со стеклянными небоскрёбами - великая китайская перестройка в действии!
Лишь мандариновый островок Цзюйцзычжоу на реке Сянцзян да западная (научная) часть города, соединённая с торговой и промышленной восточной зоной тремя мостами, избежали современной агрессивной строительной экспансии. Там, на западном берегу реки, на территории Хунаньского университета всегда открыты для гостей двери одного из старейших учебных заведений - Юелушуюаня. Стены этой высшей школы за свою тысячелетнюю историю повидали целую армию учёных мужей и китайских мандаринов: от основателя неоконфуцианства Цзян Гопаня до основателя коммунистического Китая Мао Цзэдуна.
Набережная реки Сянцзян.
Кому случалось бывать в Нижнем Новгороде в районе Стрелки, тому не трудно понять, какие чувства я испытывал, глядя на знакомый пейзаж: тот же мост, тот же остров посреди реки, тот же высокий берег за мостом.
А может быть, я уже дома?
А может быть, я никуда не уезжал?
39
"Если человек не учился в молодости, что он будет делать в старости?"38
В заключение выражаю огромную благодарность за большую бескорыстную помощь другу переводчику Гао Шеаню, а также осмелюсь просить прощения у Лао-цзы, Конфуция, Го Можо, Франца-Йозефа Крюкера, Цыбикова Г.Ц., И.В.Кочергина, В.Ф.Щичко, М.Е.Кравцовой, А.Третьяковой, А. Воскресенского, А.Н.Бадак и Ко, трудами и познаниями которых я бессовестно воспользовался при создании этой книги без их на то волеизъявления.
37 "До дна!" - обязательное выражение, завершающее каждый китайский тост.