Аннотация: В мае из Китая пришло приглашение на конференцию, приуроченную к фестивалю Конфуция в Цюйфу, родном городе мудреца... Но и дома соблазны продолжались... Коктебель - тоже мечта!
Дорогие мои родственники, друзья и знакомые!
Как поняла я в прошлом году, что не могу всем написать, так и вспомнила придуманный моей мамой в начале 1960-х способ общения: я пишу письмо одной подруге, она получает его и присоединяет к нему свое письмо, оба письма пересылаются третьему лицу и далее по кругу. Сделали мы несколько кругов, а потом, с моим отъездом в Китай, переписка таким манером и заглохла. Тогда не было электронной почты, а теперь этот способ распространен: что называется, письма с комментариями. Давно пора мне подумать о своем блоге. Но компьютерная малограмотность и отсутствие (вернее, отдаленность) опытных помощников, а больше всего, дефицит времени, не позволяют мне этого сделать. Тем не менее, поделиться своими впечатлениями, иногда мыслями (хотя это отдельная статья), охота. В прошлом году я получила на свое письмо много откликов и советов продолжать. Вот пока и примем такую форму - "письмо всем".
В мае этого года умерла Люся, бедный мой дружок, с которой мы шли рядом по жизни почти 38 лет в Питере и во Владивостоке, а последние 9 лет, когда подкосила ее болезнь, жили вместе в Севастополе. Царство ей Небесное! Я рада концу ее мучений, но пустоту после себя она оставила, и эта пустота не заполняется, несмотря на то, что у меня появилась физическая свобода передвижений и поездок, с чем прежде были сложности.
В мае же из Китая пришло приглашение на научную конференцию, приуроченную к фестивалю Конфуция в Цюйфу, родном городе мудреца. В последние годы я отклоняла все приглашения, кроме приглашений Всемирной ассоциации конфуцианцев, проводящей научные конференции по пятилетним юбилейным датам в жизни Конфуция. Раз в пять лет съездить в Китай мне все-таки удавалось. Теперь же препятствий физического, а также и финансового характера не было - поездка оплачивалась Китайским Фондом Конфуция. Следовало только написать статью на китайском и английском языках и послать в Китай до 31 августа. Так я и засобиралась в "китайское" путешествие...
Но и дома соблазны продолжались. Приятели-туристы, с которыми мы много лет назад бродили в окрестных горах по выходным дням, выступили с предложением поехать на два дня на Кара-Даг. Давняя мечта, даже ощущала своего рода ущерб, что не побывала на Кара-Даге за всю свою долгую жизнь в Крыму. Коктебель - тоже мечта! Московская художница Катя Андреева подарила мне диск со своими коктебельскими рисунками, "Лица Коктебеля" они назывались. Летними отпусками Катя живала в этом вожделенном месте, как водится, в частном секторе, с обычными атрибутами летнего дикарского отдыха в советско-постсоветском Крыму. Ее соседи - хозяева и дикари - и были "коктебельскими лицами" со всеми признаками свободы, поэзии и потаенного интеллектуализма на оных. Плюс воспоминания писателей и художников, посещавших коктебельские берега и бухты в разные времена и находивших там яшмы и сердолики. Сомнения относительно собственной способности залезть на Кара-Даг меня тоже посещали. Но, как учит Серега, мой уже не очень юный друг по кличке "Вождь", сомнения, особенно высказанные вслух, могут перекрыть дорогу способностям. Поэтому я не только поехала, но и отвергла все сомнения нашего гида Владимира Когана, уже страдающего (как и я, но в большей степени) коксартрозом суставов и посему ходящего только вокруг гор, а не на, что я сумею подняться на.
Кара-Даг - это древний вулкан, когда-то находившийся под водой, но миллионы лет назад взорвавшийся и с развернутым кратером вылезший на берег, где он расположился горизонтально, образовав множество ландшафтных чудес. Сейчас он объявлен заповедником, ибо туристы его успешно разрушали. Каждый хотел унести отсюда кусочек мечты, причем откалывали мечту даже с помощью взрывчатки! Осталась семикилометровая пешеходная тропа, по которой ходят только с гидом, и шаг в сторону считается нарушением, влекущим за собой штраф. Разумеется, шаги в сторону делаются, потому что никаких удобств на тропе для туристов не предусмотрено. Это вам не Китай, где по кустам шастать не положено, да и нет нужды, даже в случае нужды. Китай я вспоминала часто. Прошлогодняя поездка в горы Хуаншань, помимо замечательных видов, казавшихся мне несравненными, запомнилась именно тем, как все там цивилизованно устроено. На Кара-Даге я поняла, что, пожалуй, был прав Маяковский, сказавший:
"Нашему Крыму с чем сравниться?
Несчем
нашему Крыму
сравниваться!"
По видам мы Хуаншань перекроем, а вот по цивилизации...
Коктебель .... На пустынном берегу стоял раньше дом Волошина. По берегу гуляли редкие в этих киммерийских местах дачники из северных столиц, при погляде на которых родилась знаменитая песенка: "По улице ходила \ Большая крокодила..." Дом стоит сейчас на том же месте, но посреди базара. На заставленной лотками и палатками набережной, напротив дома, неуютно памятнику вольнолюбивому Максимилиану. Вроде бы он в холщевой тунике, как всегда ходил. Из-под нее чуть видны короткие шаровары (мать настаивала, чтобы видны были, а то ходили слухи, что он, как древний грек, ходит без штанов). Но выглядит это так, будто он в шинели и галифе. Я даже засомневалась, что это Волошин. Застройка берега напомнила сравнение зданий на фоне гор с гнилыми зубами на красивом лице, когда-то встреченное в одном американском романе о Китае. А тут на горы смотришь с моря. Часовая прогулка на катере вдоль побережья - уникальная возможность обозреть затеи природы на Кара-Даге - бухточки, где берег усеян камнями в виде лягушек, скалы Лев, Разбойник, Золотые Ворота. Наконец, окончание коктебельской бухты, там "Судьбой и ветрами изваян профиль мой" - подобие скульптурного портрета Волошина, образованное скалами, почему он и считал это место предназначенным себе.
Дом Волошина показали нам только частично - его мастерскую. О ней столько написано, что уже все тут знаешь. Говорят, утром сюда не разрешалось заходить, зато по вечерам набиралась масса народу, приходили все, кто захотел. Очень можно представить, потому что экскурсантов набилось человек сорок, и мы разместились даже на ступеньках лестницы. Набрав на пляже гальки полную шляпу, взобрались на высокий холм с могилой Волошина. Очень высокий холм, голый совершенно, только трава выжженная, колючки, почти сорокоградусная жара, вторая половина дня, солнце палит - мы лезем. Голова не покрыта - камни же в шапке: он велел на свою могилу (место выбрал сам) приносить не цветы, а камни, символ вечности. Сейчас на могиле плита, установленная только после смерти его жены, похороненной там же. Она пережила его почти на сорок лет. Камней здесь много. Уже начали некоторые оставлять монеты и записки с желаниями. А вид отсюда поразительный - внизу поселок этот у полукруглой бухты (строений тут не видно), а в продолжение холма - узкая далеко уходящая в море коса. Я где-то читала, что еще дальше в море на ее траверсе под водой - станция инопланетян. Стоя здесь, можно в это поверить, картина космическая.
Ночевали мы в лесу в палатках, человек нас было двадцать. Развели костер. Шофер автобуса Ваня, красавец лет тридцати с огромным пивным пузом, сварил уху из консервов, привезенных участниками. Он уже не первый раз ездит с этим составом и даже оскорбился, когда они хотели ездить не на нем. Готовить он, оказывается, любит. Да и разговоры любит. А разговоры у костра были до позднего часа. Говорили о Волошине. Все выкладывали свои познания, в том числе и ваш покорный слуга вносил свои "пять копеек" - по поводу любви к Черубине де Габриак и дуэли с Гумилевым из-за нее. А также о том, что сия Черубина была в коммуналке соседкой Юлиана Щуцкого, переводчика китайской "Книги Перемен", расстрелянного в 1938 г. Она будто бы завербовала его в орден Тамплиеров. Такое обвинение ему вменило НКВД, хотя сначала он обвинялся в шпионаже в пользу Японии, ибо один раз в жизни был командирован в Японию на закупку книг для института востоковедения. Не знаю, как произошел переход к Тамплиерам, но это факт. Я слышала об этом научный доклад на конференции. А Черубина, вообще, была антропософкой, как и Макс Волошин.
В лесу темно было настолько, что еле-еле ощупью я нашла свою палатку, когда удалилась от костра. А там еще разговоры шли долго. На другой день я залезла-таки вместе с другими на тропу и прошла ее, хотя потом видок у меня был темнобордовый и пришлось отлеживаться на скамейке. Правду сказать, на экскурсию (7 км туда и 7 обратно, по другой дороге) отведено было 5 часов. Мы прошли за четыре часа, то есть гнали. Потом час ждали своей очереди в музей. Вот тут я и воспользовалась временем для отлеживания и притом выпила почти литр ситра. Недостаток всех коллективных экскурсий именно в гонке.
Итак, первый этап "странствий с облаками" (так обычно называются странствия даосов, предпринимаемые с целью алхимического самосовершенствования) закончился. Насколько я оказалась алхимически непродвинутой, выразилось в том, что вскоре я заболела, и у меня обнаружилось воспаление легких. Пришлось сдаваться знакомым врачам и серьезно лечиться, чего я очень не люблю. А в алхимическом семинаре Ван Липина в Москве в этом году я не участвовала, хотя он сказал организаторам пригласить меня бесплатно. Семинар-то состоялся сразу после похорон Люси, а я не хотела уезжать до сорока дней. Дни болезни были использованы для подготовки к китайской конференции. Я выбрала для доклада тему о самоназвании конфуцианцев - "школа жу". Что такое "жу" китайские ученые спорят уже две тысячи лет, но решения сколько-нибудь убедительного не нашли. Я же выдвигаю новую гипотезу.
Между тем, мне пришла в голову мысль, что из Китая я могу вернуться не только через Москву, но и, например,... через Иерусалим. Не сделать ли ход конем и не посетить ли своих израильских друзей? Ведь для российских граждан теперь въезд в Израиль безвизовый. Мысль эта была принята ими с энтузиазмом, так что я в своем намерении укрепилась. "Драй унд цванцих, фир унд зихцих", что, по уверению доброй памяти Аркадия Райкина, в переводе с древнекитайского означает "гулять, так гулять". Тому же учили родители и Александра Розенбаума, как он сам признался. Позднее, по зрелом размышлении, от хода конем я, все-таки, отказалась, но энтузиазм остался. Он должен был реализоваться после возвращения из Китая.
Оставшуюся часть лета провела я в компании своих двоюродных сестер и друзей на даче в Учкуевке, а потом и в моем домашнем малом саду под сенью винограда, которого в этом году попробовать не успела. Занятая подготовкой статей, родственников на прогулках я не сопровождала, самодеятельность - условие их пребывания в моем жилище. Но они создавали мне хорошее настроение...
![Коктебель. Профиль Волошина []](/img/g/golowachewa_l_i/kitaj-2010/woloshinprofilxkoktebelx.jpg)