Аннотация: Хочу поделиться с вами впечатлениями от поездки в Китай ... Это просто письмо, не статья, не очерк, поэтому здесь не будет каких-то обобщений, just impressions... Ч 2: Пребывание в Пекине и в университете Цинхуа. Встречи со старыми друзьями
Путешествие в Китай (часть 2)
Надо сказать, что практически все время, пока шла конференция в Пекине, мы проводили в гостинице. Она называлась "Домом служащих и рабочих" (чжи гун чжи цзя), находилась в центре города и принадлежала генеральному совету профсоюзов КНР. Гостиница была шикарной, четырехзвездочной. Иностранные участники жили в номерах, называемых "президентскими". Несколько скромнее были устроены китайские участники. В двухместных номерах они жили по двое, а не по одному, как иностранцы. Рестораны и кафе отеля предлагали нам три раза в день бесплатный шведский стол с таким множеством блюд, что мы все потолстели, лично я - почти на 5 кг. Удержаться от соблазнов было невозможно.
График работы конференции был напряженный - по три или четыре заседания в день. Письменные доклады прислали 180 ученых, и все они получили на конференции слово. Единственным моим походом "на улицу" в это время было посещение муниципального музея истории Пекина, который находился совсем рядом с нашим отелем. Это новое громадное здание оригинальной архитектуры. Не в китайском стиле, в китайском стиле только арка перед зданием. Внутри - новейшее оборудование и отличный дизайн. Лифты, эскалаторы, просторные выставочные залы, бамбуковая роща в фойе, есть где посидеть, отдохнуть и перекусить. Экспозиция интересная. Например, представлен традиционный китайский театр с настоящей сценой, чайными столиками. На сцене экран, где демонстрируется фильм о пекинской опере. Впечатление, что ты пришел на настоящее представление. Выставки фарфора, скульптуры разных эпох, живопись, каллиграфия. Жанровые сцены городской жизни: свадебный кортеж, новогоднее представление, городская ремесленная улица. Музей бесплатный, билеты покупаются только на выставку археологических находок, да и то для людей старше 65 лет бесплатно, а после 60 - за полцены, в том числе и для иностранцев. Мне удалось посмотреть только часть экспозиции - дореволюционный Пекин. А современный предстояло осматривать вживе.
Современный Пекин поражает "с вешалки", т.е. с аэропорта. Старый аэропорт я видела только на фотографиях в журнале. Он был расписан в китайском стиле по литературным и мифологическим сюжетам. Новый аэропорт построен рядом со старым к Олимпийским играм 2008 года, стиль иной. Издали сооружения аэропорта напоминают гигантский самолет - фюзеляж главного входа и крылья четырех терминалов. Прозрачные конструкции крыши, солнце проникает как бы через легкий настил из деревянных планок. Летное поле, взлеты, посадки, все перед глазами зрителей. Аэропорт пятиэтажный, лифты, эскалаторы пандусные и ступенчатые, бегущие дорожки, бесплатный транспорт от одного терминала к другому, удобные залы ожидания, где, кстати, есть раскладные кресла, на которых можно лежать. Туалеты с отличным оборудованием и замечательной чистотой через каждую сотню метров. Никаких очередей, четкая работа служащих. Что еще упомянуть? Позже, когда мне пришлось воспользоваться китайскими авиалиниями внутри страны, меня потрясло то, что при задержке самолета на два часа нам, по требованию пассажиров, был предоставлен бесплатный ужин.
Мое прошлое связано с длительными перелетами из Владивостока в Москву и обратно. Но я не летала уже 12 лет. Может быть, и в России большие усовершенствования в авиаперевозках пассажиров, но только это не бросается в глаза. Китайцы своим столичным аэропортом могут гордиться, он сделан для удобства людей.
Ну, а когда я ехала из аэропорта в гостиницу (Ассоциация конфуцианцев, несмотря на ранний час прибытия самолета, прислала и машину и встречающих), Пекин оказался совершенно неузнаваемым. Пять лет назад здесь было уже много громадных зданий, двадцатипятиэтажек и выше, русские называют их ласково "Дашами" (по-китайски "да ся"). Теперь же "Даши" стояли буквально лесом. За ними и не видно было даже многоэтажек начала века, не то что "хрущовок" прошлого века, которые, конечно, тоже еще есть. Пекин обновился, Олимпиада способствовала ему "много к украшенью". Позже я посетила с друзьями олимпийский комплекс. Туристы текут туда рекой, несмотря на дороговизну входных билетов на каждый объект. Впрочем, старше 65 лет - бесплатно. Один раз только - при входе в Водный Стадион - с меня потребовали плату, потому, мол, что бесплатно только для китайских стариков. Но и то согласились на половинный билет. А в других местах таких претензий не выдвигалось. Мы поднялись на лифте на верхний этаж главного стадиона, "Птичьего Гнезда", и посидели на зрительских местах, оглядывая поле, отлично видное отовсюду. На бигбордах шла демонстрация видеозаписи церемонии открытия Олимпиады, по полю разгуливали символы Олимпиады - пять смешных человечков диснеевского стиля, составляющих вместе надпись "Пе-кин при-ветствует Вас". И, честно говоря, я не позавидовала тем, кто восседал здесь во время Олимпиады. Это гигантский муравейник, тут клаустрофобию легко схватить. Куда лучше наблюдать все действо, сидя дома на диване! (Та же самая мысль посетила меня, когда я наблюдала с дивана в квартире моих друзей за гостями праздничного действа на площади Тяньаньмэнь, в день рождения КНР. Один из моих друзей был участником этой церемонии. Все участники были заранее расселены в отелях центра города. В пять часов утра их подняли и после завтрака на автобусах развезли по зрительским трибунам, построенным вдоль проспекта Вечного Спокойствия (Чанъань цзе), проходящего через главную площадь страны. Парад начался в 10 часов. Правда, погода была отличная, а при поездке в Дом Собрания Народных Представителей мы видели, что рядом с трибунами через короткие промежутки построены биотуалеты и палатки, видимо, для отдыха и кормежки, а, может, и для оказания медицинской помощи. Так что о гостях позаботились. Но, все равно, на диване лучше).
Надо еще добавить, что в олимпийский комплекс входит обширный новый парк. Место строительства комплекса определялось с помощью мастеров "Фэн шуй". Они нашли, что данное место очень благоприятно для намеченных целей, только вот немного недостает элемента "Воды". В связи с этим в парке был вырыт обширный пруд в форме дракона. Нет невозможного при таком количестве людей, нуждающихся в работе.
Еще одно новое громадное сооружение построено в центре города в короткое время. Это так называемое "большое яйцо", здание государственной филармонии. Оно вмещает одновременно и концертные залы, и оперный театр, и различного рода музыкальные и театральные выставки. Внешне филармония представляет собой полусферу, на поверхности которой серебристый и золотистый цвета образуют две половины, разделенные причудливо изогнутой линией. Полусфера окружена широким круглым бассейном с прозрачной водой. Ее отражение в воде дает впечатление шара, и тогда становится понятно, что это изображение Великого Предела (Тайцзи), а серебристая и золотистая половинки - это так называемые Рыбки Великого Предела. Я обошла все сооружение вокруг, ища входа в здание, я ведь явилась сюда на концерт Дебюсси. Входа не обнаружилось - кругом вода. Только тогда я сообразила, что вход подземный и находится он довольно далеко. В обширном фойе филармонии, когда я туда, наконец, проникла, выяснилось, что над его прозрачным потолком находится вода, окружающая сферу. Дивный эффект!
Как уже упоминалось, я поселилась после конференции у друзей в университете Цинхуа. Через два года (в 2011) университет будет отмечать свое столетие. Он был создан англичанами на средства "боксерской контрибуции". В начале прошлого века в Китае произошло антииностранное восстание под девизом "Кулак во имя справедливости" (ихэцюань, ихэтуань), за границей называют его "боксерским". Подавляя восстание, объединенные силы иностранных держав захватили тогда Пекин и разрушили императорский дворец Юаньмин юань. Двор бежал из столицы. Державы потребовали от императора крупного возмещения нанесенного им восстанием ущерба, это и была так называемая "боксерская контрибуция". После Октябрьской революции Россия отказалась от своей доли контрибуции, между тем как державы использовали свои части для устройства в Китае современных учебных заведений. В университете Цинхуа за его почти столетнюю историю учились многие китайские руководители, и сейчас это ведущий вуз Китая. В последние годы университет совершенно обновился, он превращен в огромный научно-технический парк. Причем, если кампус университета, как и многих других вузов, находился раньше почти в десяти километрах от "города", т.е. от городской стены, то теперь он уже в черте города. Город так гигантски разросся, что и загородные императорские дворцы уже в его границах. И университетские кампусы, и городок Академии Наук КНР стояли раньше среди полей. Сейчас их окружает лес небоскребов, а пекинское метро, начатое строительством в 1969 году и быстро развивавшееся в последнее время, шагнуло уже гораздо дальше.
Территория Цинхуа представляет собой отличное сочетание паркового и урбанистического пейзажа. Цинхуа - лидер китайских университетов. Здесь все по последнему слову техники. Я посетила новую библиотеку университета. В некоторых залах на каждом столе новейший стационарный компьютер. В студенческих залах студенты сидят со своими ноутбуками. Каталоги электронные, время заказа литературы очень короткое. Впрочем, нет в мире совершенства. Мне хотелось посмотреть, нет ли в этой шикарной библиотеке редких изданий Конфуция. Таковых не оказалось. И вообще библиотекарь, к которому я обратилась в зале гуманитарных наук, не обнаружил знакомства с конфуцианской литературой. Тут она, оказывается, не в чести.
Даже внешний осмотр кампуса займет не один день. В нем много замечательных ландшафтных мест и разных исторических памятников. Но не будем сейчас об этом. Важно то, что здесь живут мои друзья, мои однокурсники и мои "маяки", на которых много лет я стараюсь равняться, за которыми и к которым тянусь, а они неизменно оказываются впереди и удивляют меня при каждой нашей редкой встрече. О них-то я и хочу коротко рассказать.
Чжан Жуньцзы. Тихая маленькая женщина, была когда-то медсестрой в Тяньцзине. Болезненная. Когда познакомилась со своим будущим мужем, Су Чжэнъу, его родственники были категорически против их брака. Чжан не могла иметь детей. Мы оказались соседями в доме, где я поселилась, приехав в Китай в 1961 году. Вскоре они взяли себе приемную дочку - племянницу Чжан. Девочке было года два. Мы вместе гуляли на крыше нашего дома - Чжан с ее дочкой-племяшкой и я со своим новорожденным сыном. Дом, вернее, квартира, Чжан отличался от других домов того времени, где господствовала "пролетарская простота", какой-то особой изысканностью. Там не было никаких дорогих предметов, никакой антикварной мебели или чего-нибудь в этом роде. Но, побывав у нее, вы задумывались, хотелось вокруг себя что-то поменять. Соседствовали мы недолго, я переехала в другое место и общалась больше с Су Чжэнъу, который произвел на меня глубокое впечатление своим умом, тонким юмором и необыкновенной скромностью. Мы встретились с этими супругами почти через тридцать лет, когда я первый раз приехала в Китай на юбилей Конфуция. Они разыскали меня сами, узнав, что я снова появилась в кампусе университета. И тут я узнала невероятную новость: маленькая женщина Чжан Жуньцзы стала знаменитым мастером мелкой глиняной скульптуры. Первый раз, увидев ее работы, я была потрясена. Печать гения! Скульптура из цветной необожженной глины с минимумом раскраски: сцены древности, исторические персонажи, герои китайской и мировой литературы. Все - размером в ладонь. И все так лаконично, тонко, один штрих - и виден характер. Трудно удивить китайца произведением прикладного искусства - здесь видели все! И все-таки я была свидетелем, как на громадной выставке прикладного искусства в Пекине, полной замечательных драгоценных вещей, зрители стояли у маленького стенда Чжан Жуньцзы.
Редкие у нас встречи. И каждый раз я поражаюсь любовью этих двух людей, будто бы сошедших со страниц романа, их дружелюбием, их тонкостью. Искусство Чжан держит их обоих. Новые произведения, и вот сейчас мне подарили уже второй ее художественный альбом. Чжан весит 38 кг, ветер подует - может унести. А нужно еще сделать третий альбом - Су Чжэнъу настаивает на этом. К сожалению, скульптура из глины эфемерна. Она требует особых условий хранения. Кто знает, что будет с нею, когда художнице, как здесь говорится, "исполнится сто лет"? А книги - они вроде билета в вечность! Когда я звоню, чтобы попрощаться перед отъездом, Су Чжэнъу спрашивает мой точный адрес. Через полчаса он стучится в дверь. Приехал ночью на велосипеде через весь кампус. В подарок привез два золотых яблока - это в таких изысканных упаковках "лунные лепешки", которые китайцы дарят друг другу в праздник Осенней Луны. Сейчас я уже в Севастополе, а два золотых яблока стоят передо мной, как два золотых сердца друзей. Надеюсь, что мы еще встретимся, я учусь у вас.
Пань Цзилуань. Когда мы познакомились в 1961 году, он был еще очень молод. Два года назад защитил кандидатскую диссертацию в Харбине у советского специалиста. Успел, специалистов советских вскоре отозвали. Работал на механическом факультете Цинхуа, а его жена Ли Шиюй - на химическом факультете Пекинского университета. У них в семье маленькая дочка и дедушка - старенький отец Паня. Дедушка вызвался научить меня растапливать китайскую печку, на которой готовили тогда пищу. Круглые брикеты из угольной крошки должны гореть круглые сутки, притушиваясь и раздуваясь в нужное время. Сложная наука. Еле-еле освоила ее под руководством доброго старика. Пань Цзилуань разыскал меня и привез в свою семью через 28 лет. Он был уже академиком. В Китае звание академика дается только в технических науках. Мой сосед был знаменит своими изобретениями в области сварки. Его называли "китайским Патоном". А он остался таким же простым и скромным как в молодости. И при этом поразил меня широтой своих политических и общественных взглядов. С тех пор мы старались поддерживать контакты. Однажды Пань Цзилуань прислал мне уведомление, что переезжает в провинцию Цзянси - назначен ректором "образцового" (педагогического) Наньчанского университета в Южном Китае. И пригласил приехать в Наньчан в гости. Не скоро это исполнилось, но исполнилось. А потом опять долгий перерыв - 10 лет! И в этот раз я, наконец, разыскала его в Пекине. Он опять в Цинхуа, декан механического факультета. В свои 82 года каждый день ездит на работу на велосипеде, у него еще 12 аспирантов. Услышав мой голос по телефону, он радостно закричал по-русски (надо же, и русский с харбинских аспирантских времен не забыл!): "Лида! Где Вы? Приходите к нам скорее!" Мы увиделись через несколько дней, потому что мой старый друг был приглашен на празднование дня республики и, как все приглашенные, жил в гостинице в городе. У них большая новая квартира, в ней, как всегда, все вверх дном, живут вдвоем, их трое детей за границей. Ли Шиюй, его жена, худенькая, стройная, глазки по-прежнему задорно блестят, удивительная женщина! И академик немного уменьшился в размерах, личико похудело, а в глазах - свет! О его жизни издали большую книгу, мне она подарена. А думает академик о будущем, о молодежи. В продолжение наших прежних давних бесед говорит мне, что пришел к окончательному выводу: без религии будущего нет. Я тоже к такому заключению пришла после многих лет атеизма. Собственно, нет будущего без Неба в сердце. Об этом и Конфуций ведь говорил - надо открыть крышку колодца между Небом и сердцем. Вот только как ее открыть, мы у него так и не научились.
Я иногда чувствую себя старой. Устаю, совершаю ошибки. А мои друзья показывают мне - надо вперед! Изо всех сил вверх по течению! Спасибо, Пань Цзилуань и маленькая Ли Шиюй!
Ни Хунцзинь. Моя китайская соседка несколько более позднего времени. Я переехала тогда на другую квартиру, а она жила неподалеку. Познакомились потому, что она хотела говорить по-русски. Ни Хунцзинь училась в Московской консерватории и окончила ее с отличием, а в Пекине преподавала фортепьяно в военной консерватории. В Цинхуа же работал ее муж. Я разглядела эту женщину не сразу. Она отличалась от других моих китайских знакомых. С ней можно было говорить об искусстве. Не то чтобы я в искусстве понимала, но оно влекло меня, а поговорить-то было не с кем. Собеседники, конечно, нашлись бы, если бы я говорила по-китайски. Впрочем, времена были суровые, вряд ли и в этом случае кто-нибудь решился беседовать с иностранкой на свободные темы. А Ни Хунцзинь говорила охотно. Я рассказала ей, как мама приучила меня читать Есенина. Но недолго наше знакомство продолжалось. В Китае началась "культурная революция", и я потеряла свою новую подругу из виду. Встретились мы снова через много лет. И встретились во Владивостоке. Я уже работала в Дальневосточном Отделении Академии Наук. Отношения с Китаем стали налаживаться, и дошло до того, что ученых-китаистов начали посылать на стажировки в страну, которую они долго изучали только по книгам. Так и поехал в Китай мой сосед и коллега Геннадий Иванович Ткаченко, или просто Гена. Он стажировался в Пекинском университете по соседству с Цинхуа. Я не знаю в подробностях, как произошло их с Ни Хунцзинь знакомство, но они познакомились. Ни Хунцзинь рассказывала о русской подруге, жившей в Цинхуа. А Гена рассказывал обо мне: "А наша Лидия Ивановна тоже жила в Пекине...", "А наша Лидия Ивановна тоже..." В какой-то момент они поняли, что говорят об одном и том же человеке. Вот ведь Судьба! Через год мы с Геной устроили Ни Хунцзинь приглашение на гастроли во Владивосток от имени Приморской филармонии. Вот это была встреча! Мы встречали ее вместе с Людой Ткаченко, женой Гены, на пограничной станции Гродеково. Я боялась, что не узнаю. Но как можно не узнать это лицо, эти сияющие глаза! Только седая. Когда мы ехали во Владивосток, над пустынной Приморской степью сияла огромная радуга. Ни Хунцзинь сразу сказала мне, что тогда, после нашего разговора, она прочитала Есенина и удивилась, почему же не слышала о нем раньше. Да в то время и в СССР о нем мало слышали. Мы провели вместе несколько незабываемых дней. Она все время работала, предстоял же концерт в филармонии. Дома разыгрывалась на моем стареньком пианино, а потом мы вместе шли в филармонию, на концертный рояль. Концерт прошел с успехом, и был отмечен концертом моих друзей у меня дома. Среди этих веселий я узнала, что произошло с ней во время "культурной революции". Девять лет исправительных работ в лагерях для перевоспитания интеллигенции. Девять лет не видела рояля. И после этого она стала одной из очень немногих концертирующих пианистов Китая! Какая сила духа! Какая страсть! Ни Хунзинь начала писать музыку. Она стала пропагандировать европейскую музыку, выступая на радио, выступая с концертами и лекциями. Тонкий знаток музыки, она обнаружила редкий и недюжинный талант музыкального критика.
Из Владивостока Ни Хунцзинь полетела в Москву (билеты с трудом достали через знакомых в генштабе Советской Армии! - вот как тогда жили). Это была единственная ее встреча с alma mater и студенческими друзьями. После владивостокского свидания мы уже больше не теряли друг друга, встречаясь при моих редких наездах в Китай. Эта далекая звезда, она светила мне, ее свет был мне нужен, и я тосковала по нему, бывая в московской консерватории. И вот опять мы свиделись. Жили по соседству, я могла забежать к ней вечером. Говорили о жизни, о детях, но больше о работе, об искусстве, о философии. Как-то я принесла ей посмотреть книгу-альбом Чжан Жуньцзы и книгу о жизни академика Пань Цзилуаня. А она показала мне недавно изданные свои произведения под грифом "Выдающиеся китайские композиторы современности" и свой новый диск. Вот это да! Эти ребята (мои маяки) не дремлют, не сидят сложа руки на "заслуженном отдыхе", они живут и творят. Их держит Небо!
А мои золотые друзья-однокурсники, они заслуживают специального рассказа, я не могу говорить о них второпях. Наши судьбы связаны скоро 55 лет. Более полувека они неизменно поддерживают меня, несмотря на все перипетии своей и моей жизни и многие мои ошибки. Мы пели когда-то: "Русский с китайцем братья навек!" Я знаю, что это возможно.
![Новый оперный театр в Пекине (Большое яйцо) []](/img/g/golowachewa_l_i/pisxmakitaj2009ch2/nowajaopera2009.jpg)