Путешествие в Кению и Танзанию

Путешествие в Кению и Танзанию

В двух частях

Текст и фотографии Михаила Гурвича

Обложка: Петер П. Рубенс (по специальному заказу): " Даниил в логове львов".

Путешествие в Кению и Танзанию

Текст и фотографии Михаила Гурвича

Часть Первая: Побережье Индийского Океана

Во многие страны Африки лучше вовсе не соваться, по разным причинам. Особенно опасно, как показывает опыт Ливингстона, пытаться разыскивать истоки Нила в Центральной Африке. Мы советуем читателю сразу отказаться от подобного проекта - бог с ними, с истоками. А вот мне в январе 2004 года довелось побывать в Восточной Африке, в Кении и в Танзании. Это бывшие английская и немецкая колонии, получившие независимость соответственно в 1963 и 1961 годах. Страны эти, по современному африканскому стандарту, сравнительно благополучные. И эти две страны у всех на слуху благодаря их заботе о сохранении огромных девственных пространств, населённых дикими животными, национальных парков, и благодаря возможности сафари, путешествий по этим паркам. Слово сафари на языке суахили и означает путешествие.

А ещё про Кению в тридцатые годы 20-го века написана совершенно удивительная, серебряная проза, ставшая, как-говориться, "культовой": "Out of Africa" -- "Из Африки" Исаака Динесена (псевдоним; книга написана датской баронессой Карен фон Бликсен-Финеке). По этой книге в 1985 году Сидней Поллак поставил одноимённый фильм с Мерил Стрип и Робертом Редфордом в главных ролях. Но неплохой этот фильм довольно далёк от книги, которая написана прекрасным языком и полна ностальгии по Кении.

Попал я туда не столько из за сафари и литературы (хотя сафари тоже имело место), сколько из за романа с милейшей кенийской девушкой, Эмилией. Она училась в России, и мы там с ней познакомились. И вот зимой, под Новый Год, я поехал её навестить в Кении. Провёл я с ней в Кении и Танзании месяц; остался бы и дольше, но по моим пятам шёл Интерпол...и пора было возвращаться на работу.

Прилетел я в столицу Найроби, а оттуда сразу перелетел в Момбасу, второй по величине в Кении город, на берегу Индийского океана, где меня встретила Эмилия. Мы прожили в Момбасе несколько дней. В городе есть старый форт, и вблизи от Момбасы есть интересные парки и маленькие заповедники. Мы съездили на крокодилью ферму, где, как и ожидалось, оказалось много крокодилов.

0x01 graphic

Фото 1-1. Крокодилы на крокодильей ферме около Момбасы

В Момбасе, как и во всех африканских городах, которые я видел, как-то очень уж много людей, машин, каких-то бестолковых тачек с товарами, уличных торговцев, вообще суеты, и вскоре после Нового Года, встреченного при свете костров и феерверков на пляже гостиницы под Момбасой, мы перебрались вдоль океанского берега на 80 км южнее, в Шимони, маленький посёлок на море, совсем близко от границы с Танзанией. Километровой ширины пролив отделяет берег Шимони от острова Васини, на котором в небольшой деревне живут рыболовы.

0x01 graphic

Фото 1-2. Пролив между Шимони и островом Васини

0x01 graphic

Фото 1-3. Эмилия с мальчиком на улице на острове Васини

На скалистых, подточенных волнами берегах растут баобабы: очень странные, большие деревья с карикатурно-толстым стволом и коротенькими ручками-ветками на которых совсем мало листьев. Из за этого африканцы думают, что с баобабом что-то не чисто: в нём явно кто-то живёт внутри! Подруги Эмилии, например, рассказывали мне ещё в Момбасе, что есть один такой баобаб, что обошедший вокруг него 7 раз мужчина превращается в женщину, и наоборот. Когда я - всё-таки физик по профессии - выказал сомнение, мне предложили самому попробовать, на чём наш научный спор и прекратился. Дураков, конечно, нет - пробовать.

Фото 1-4: Лодка на приколе; на берегу баобабы

На острове Васини рос гигантский священный баобаб, очень старый (баобабы, говорят, живут по нескольку тысяч лет!). Вокруг него было устроено небольшое кладбище, окружённое каменной стеной. Мне сказали, что там похоронен какой-то местный мусульманский святой.

Фото 1-5: Под священным баобабом на островке Васини; за каменной оградой маленькое кладбище.

В океане за островом Васини стоят на резных коралловых подставках маленькие необитаемые острова, а между ними, под водой, лежит большой коралловый риф: морской заповедник, национальный парк Кисити, ради которого мы и поехали в Шимони.

Фото 1-6. Маленькие коралловые острова около Шимони, за островом Васини

Парусные рыболовецкие лодки с балластом, которые там встречаешь в океане, повидимому мало изменились за последние 3000 лет. Более того, на фото видно, что в лодке стоит закутанная в саван фигура с известной картины Бёклина "Остров Мёртвых"...

Фото 1-7: Рыболовецкая лодка около Васини

Пособие к фото 1-7: Картина Арнольда Бёклина "Остров Мёртвых"

Мы поплавали с масками вокруг рифа и вылезли из воды на свою лодку. Эмилия показала мне на соседнюю длинную лодку, в которой было много народа (вот её фото),

Фото 1-8: На рифе в морском парке Кисити; в лодке Ухуру Кениятта

и сказала: "Видишь этого видного мужчину в середине (на снимке -- спиной к нам): это Ухуру Кениятта, сын основателя современной независимой Кении, первого президента, Джомо Кениятта. Он тоже баллотировался в президенты, но пока не выиграл; очень возможно, что это будет наш следующий президент" (президентом Ухуру не стал, но он сейчас, в 2008 году, первый заместитель премьер министра Кении и министр торговли). Позже, после обеда, мы шли по дороге в Шимони, и увидели как Ухуру Кениятта медленно проезжает в мини-автобусе, сидя на пассажирском месте у открытого окна. Машина остановилась недалеко от нас, и он стал беседовать с группой кенийцев, которые его окружили. Эмилия мне и говорит: "Он знает моего отца и дядю (она из хорошей кенийской семьи; её дядя тоже министр), но я к нему не хочу сейчас подходить, а ты подойди, поговори с ним, ему будет приятно, а я вас пока сфотографирую". Дело, как я уже сказал, было после обеда, я уже немного выпил, ну и согласился. Подошёл, "Здравствуйте, говорю, я знаю про Вашего знаменитого отца, ну и про Вас, а я вот такой-то и такой-то, родился в России, живу в Америке". Разговорились. Человек он оказался обаятельный, приветливый. По английски говорит чисто, учился в США, в известном Амхерст Колледже в Массачусеттсе. Как, спрашивает, Вас тут мои люди принимают? Премного благодарны, отвечаю, не жалуемся. Ну, думаю, что бы ему такое интересное и приятное сказать. И придумал: я, говорю, вспомнил, что когда ещё жил в Ленинграде, много лет назад, мой друг Серёжа Лурьи часто, когда мы выпивали, напевал такую вашу старую кенийскую песенку - там про Вашего батюшку, и даже Ваше собственное имя Ухуру (что значит на суахили "Свобода") упоминается. И стал я ему тихонечко напевать, с ритмичным чисто африканским похлопыванием, как бывало делaл Серж:

"Ухуру Джома,

Ухуру Джома,

Джома Кениятта!

УУУ-хуру

Джома Кениятта,

УУУ-хуру

Джома Кениятта!"

Вижу -- лицо каменное. Не узнаёт родную кенийскую песню. Вот, думаю, странно как. Ну ладно Эмилия и её подруги - молодые дурочки - не знали (это я уже проверил), но он то...странно. Ну, так вот поговорили, попели, и расстались (а фото, кстати, не получилось у Эмилии).

А когда я уже вернулся домой в Штаты, пришёл я в гости к Сержу, и рассказываю ему, что никто, как ни странно -- даже сам Ухуру Кениятта! -- не знает в Кении твоей песенки. "Естественно!" -- отвечает мне Серж - "Эту песенку пели на каком-то советском КаВеЭне по телевизору; её сочинили члены команды".

Решили мы с Эмилией из Шимони добираться до острова Занзибар, который уже не в Кении, а в Танзании. Кто читал про Ливингстона и Стэнли этот остров помнят. Через него шли все экспедиции в Восточную и Центральную Африку, там они экипировались, нанимали носильщиков. И значительная часть работорговли и торговли слоновой костью тоже проходили через Занзибар. Пробыв 200 лет частью Португальской империи, а затем ещё 200 лет будучи подчинён султану Омана, с 1890 года Занзибар стал английским протекторатом, который управлялся султаном и английским резидентом. В 1896 году англичане покончили с ролью Занзибара в работорговле. Произошла самая короткая во всей истории человечества война (обстрел города Занзибар с моря), после которой Занзибар сдался, и работорговля была упразднена. Замечательная эта война продолжалась ровно 45 минут! Ещё одна весьма короткая история произошла в 1963-64 годах, когда Занзибар получил независимость от Британской Короны 19 декабря 1963 года; он стал конституционной монархией под управлением султана. А 3 недели спустя, 12 января 1964 года, султана свергли. И с апреля 1964 г. эти острова отошли к Танзании (которая, кстати, до того называлась Танганика, и "з" в своём названии приобрела именно от Занзибара). Про это радостное событие я ещё напишу ниже.

Вообще, одно слово "Занзибар" чего стоит! И французский мужской одеколон такой есть, очень хороший. У меня был, мне подарили. Ну как не поехать?

Выяснилось, однако, что сушей добираться до Дар эс Салама близкого к Занзибару не просто, дороги плохие, и долго (ну а потом, конечно, всё равно надо плыть от материка на остров). Так что мы стали искать сразу морской путь. И нашли. Туда этой же ночью уплывала грузовая парусная барка, тоже по виду времён египетского Среднего Царства, сделанная без единого гвоздя. Договорились с капитаном (говорила Эмилия на суахили), заплатили, и поместились с нашими чемоданами на мешках с китайским рисом, в трюме, прямо под гротом (для сухопутных салаг обьясняю: это большой треугольный парус), рядом с остальными беженцами.

Фото 1-9: Капитан

0x01 graphic

Фото 1-10: Эмилия и другие пассажиры

Путешествие в Кению и Танзанию

Часть Вторая: Сафари

Текст и фотографии Михаила Гурвича

С острова Занзибар мы полетели на материк в город Аруша, от которого сравнительно недалеко, от 100 до 200 км, до танзанийских национальных парков-заповедников Килиманджаро, Таранжири, Нгоронгоро, Серенгети, озера Маньяра. Аруша не маленький город с населением около 300,000. Город стоит на склоне горы Меру, на высоте 1400 метров, и климат в Аруше очень хороший: не слишком жарко и не влажно.

Из Аруши начинаются почти все Танзанийские сафари. Как нам сказали, в Аруше тогда было ровно 365 туристических агентств, которые организуют эти сафари. Мы поселились в гостинице в центре города, и стали ходить по агентствам. Я вообще всегда стараюсь взять машину в прокат, чтобы можно было поехать куда глаза глядят, остановиться где придётся, и перекусить чем бог пошлёт. Но в Аруше мы быстро поняли, что поехать в парки самим никак невозможно. Ни одно агентство на это не соглашалось. В заповедники надо ехать с шофёром, проводником, поваром, иначе нельзя. Мы потом поняли, что это было чистой правдой. Одних бы нас конечно кто-нибудь или затоптал, или съел, или и то и другое. Ещё мы поняли, что если бы мы заказали такую поездку заранее, из Америки или из Европы, она обошлась бы много дороже, поскольку тогда бы мы имели дело только с большими и дорогими агентствами. А на месте, в Аруше, можно было каждый день ходить в новое агентство, и так ровно целый год (если, конечно, год не високосный). Ещё мы поняли, что сафари с ночёвками в гостиницах чрезвычайно дороги. Гостиницы (Lodges) в парках кое-где есть, но их мало, и это стоит существенно дороже, чем сафари с палатками.

Размеры самих заповедников огромные. Площадь самого большого из них, знаменитого Серенгети, только в его южной танзанийской части около 15,000 км²(его значительно меньшая северная часть находится в соседней Кении, и называется заповедник Масаи Мара). Для сравнения, 15,000 км²это 60% от площади всего Крыма! В общем, парки вокруг Аруши это целый мир, и за семь дней которые мы собирались там провести, посмотреть можно было только его маленький кусочек.

Итак, мы заходили в агентства, присматривались, приценивались, выбирали своё сафари. Но будучи в Аруше, невозможно миновать многочисленные шлифовальные мастерские и лавки в которых продают драгоценные камни. В Танзании добывают множество драгоценных и полудрагоценных камней: аметисты, сапфиры, берилы, турмалины, рубины, алмазы. В 1967 году, пастух из племени Масаев нашёл около Аруши необыкновенно красивый, пурпурно-синий камень, который не был до того известен. Танзанит, как он был назван, стал с тех пор звездой танзанийского рынка камней. Его нет больше нигде на свете, только на склонах Килиманджаро, недалеко от Аруши. Тысячи бросились на его добычу. Позже я прочел про ужасные условия, в которых в основном добывается танзанит, с использованием детского труда, в узких шахтах, затопляемых водой во время дождей.

Я вообще люблю красивые камешки, ещё с тех времён, когда мы находили на берегу Чёрного моря розовые сердолики, тёмно-синие агаты, молочные опалы, и раскрашенные как японские гравюры фернампиксы, и составляли из них коллекции камней (это тоже был детский труд, но в сравнительно хороших условиях Дома Творчества Писателей в Коктебеле).

В Аруше мы пару раз ходили обедать в эфиопский ресторан, где было в меню вкусное жаркое из воловьих хвостов. Муж хозяйки этого ресторана познакомил нас со своим братом, владельцем ювелирной лавки и мастерской, и с его партнёром. Нам показали разные камни, которые они сами обрабатывали. Танзанит оказался для меня слишком дорог, но мне всегда нравились аметисты, которые в Танзании тоже очень хороши. Аметист, хоть и не редкий камень, бывает исключительно красив. В аметистах ценится интенсивность прелестного фиалкового цвета. Я купил несколько очень, как мне кажется, красивых аметистов и ещё крупный, тоже очень красивый, горящий желтым огнём камень мне до того не известный, с неприятным названием скоплайт.

Фото 2-1: Скоплайт и аметисты купленные в Аруше

Оказалось, что у владельцев лавки есть и прииски, два участка. Слово-за-слово, они предложили мне найти для них инвесторов, и стать их партнёром и представителем в Америке. Предлагали поехать с ними, посмотреть как добывают камни. Всё это звучало очень романтично. На одном из их участков добывали циркон, не очень дорогой безцветный камень с высоким коеффициентом преломления, который поэтому наиболее похож на алмаз. Циркон может быть сделан и цветным путём термообработки. На втором участке добывали рубин. Вскоре они собирались купить ещё один участок, где будут добывать золото и алмазы, белые и чёрные. Помимо этого, они брались поставлять и множество других камней, которые они закупают у местных старателей: танзанит, изумруд, опал (белый, голубой, медово-жёлтый и "кошачий глаз"), сапфир (голубой, зелёный, розовый, жёлтый), александрит, аметист, аквамарин, белый топаз, турмалин (зелёный, жёлтый, розовый, чёрный и золотистый), и наиболее поразивший моё воображение голубой лунный камень!

Всё это звучало, как музыка. Открывались новые горизонты. Я уже видел, как я в будущем приезжаю в Танзанию, как идём мы по территории наших приисков с моими новыми партнёрами, в сопровождении вооружённой охраны и бешенно лающих собак, бросающихся на детей-работников, и как потом в конторе я пересыпаю крупные белые и чёрные алмазы в синий бархатный мешочек...

Ещё, пока мы жили в Аруше, мы сьездили на переполненном маленьком автобусе за город, на рынок, где продавали продукты и вещи. Рынок этот был необыкновенно живописен. Я купил на нём красивые разноцветные куски ткани. Потом, когда мы спали в палатке на сафари, они пригодились в качестве простыней и одеял. Мои фотографии на рынке не особенно удались; он был намного лучше.

Фото 2-2: На рынке около Аруши

Фото 2-3: Торговки и покупательницы. Продавец несёт свой товар на голове и в руках

У африканцев, как известно, есть сильное природное чувство цвета и формы. Что касается формы, достаточно зайти в любую африканскую галлерею масок, чтобы убедится в справедливости этих слов. А краски больше видны вот на таком рынке, на тканях и одеждах. Они яркие, праздничные, совсем не вульгарные.

Если уж говорить о красоте африканцев, то тут мне, как и многим другим побывавшим в Кении и в Танзании, прежде всего приходит на ум воинственное и благородное племя Масаев. Наверно есть и другие африканские племена, где все такие красивые, но я могу сказать только о том что видел. Масаи отличаются стройностью, высотой, благородством движений. У многих красивые лица. Волосы на голове стригут коротко, или бреют, и мужчины и женщины. Все они одеваются в национальную одежду: красные, пурпурные, синие куски ткани называемые шука, в которые Масай заворачивается, как древний римлянин в тогу, на ногах сандалии (в прошлом из кожи, теперь вырезанные из автомобильных шин), в руке посох, на который стоящий Масай картинно опирается. Женщины одеваются в платье, которое называется канга, на шее несколько ниток красивых бус, на запястьях браслеты. Масаи сохраняют свою индивидульность, обычаи, одежду, оружие (дубинки, копья). Их язык называется маа, хотя они понимают и государственный язык суахили, и иногда английский. Разводят домашний скот, строят временные деревни, и кочуют со своими стадами когда нужно сменить пастбища. Мальчики с малых лет пастухи, девочки доят коров и занимаются хозяйством, мужчины воины и, если надо, тоже пастухи, дела всей общины решаются советом старейшин.

Фото 2-4: Масайский пастушок со стадом коров

Фото 2-5: Масайские дети: в чёрном, с нарисованными на лицах масками - мальчики, недавно прошедшие церемонию посвящения, ставшие воинами (моранами); они так ходят несколько месяцев после этого. В красном - не то мальчик, не то девочка.

Масаи живут в центральной Кении и в северной Танзании, их всего около миллиона в этих двух странах. Иногда они отправляются на промыслы вне своей традиционной территории; нам они встречались в кенийских поселениях на Индийском океане. Масаев нанимают сторожить территории отелей. Я видел таких масайских охранников, обходящих ночью территорию с деревянными дубинками, с копьём, и даже с луком со стрелами. Ещё масайкие танцевальные группы вытупают на сцене перед туристами. Нам удалось замечательно пообщаться с настоящими, "не туристскими" Масаями около парка Таранжири, о чём ниже.

В конце концов мы выбрали для себя сафари. Молодой владелец очень маленького агенства Bobby Trekking Safaris, танзанийский араб по имени Юсуф Абдулла, произвёл на нас самое хорошее впечатление, которое потом оправдалось: когда у меня в парке Таранжири сломался фотоаппарат, он был настолько любезен, что одолжил мне свой, который он специально привёз из Аруши в Таранжири, проведя за рулём 4 или 5 часов чтобы меня выручить!

Вообще надо сказать, что мне ужасно не повезло с моими фотосьёмками в Африке. Обидно до сих пор. Сам конечно виноват: в Африку надо ехать с хорошими камерами, и желательно, по крайней мере с двумя, на случай если одна сломается. Африка это такой рай для фотографа, что потерять возможность снимать, или, что ещё обиднее, как случилось со мной, потерять уже отснятые замечательные кадры...я не нахожу слов, чтобы описать как это гнусно. У меня была какая-то идиотская средней руки камера, которая взбесилась и начала перематывать плёнку в середине сьёмок! Я делаю несколько снимков, и вдруг моя камера с отвратительным жужжанием начинает перематывать плёнку назад! Мои попытки как-то бороться с этим несчастьем, попытки вернуться к тому же месту на плёнке отсчёлкивая то же количество кадров с закрытым обьективом (а сколько их было? счётчик-то тоже открутился назад), ни к чему хорошему не привели. Потерял много, много уникальных фотографий. В отчаяньи пытался перекрутить плёнку вручную, в палатке, в темноте. Засветил. Камера, которую привёз мне добрый Юсуф, хозяин нашего агентства, тоже была какая-то дефективная, да и мои запасы плёнки, подорванные этими бедами, заканчивались. Вообще, как мы жили без цифровых камер, этого потомки не поймут (я уже и сам не понимаю), не оценят нашего подвига. И ведь были уже тогда довольно приличные цифровые камеры... Но, как бы то ни было, кое-что всё-таки осталось.

Итак, мы ехали на неделю с двумя провожатыми - с проводником-шофёром и с поваром -- сначала в Таранжири, потом в Серенгети, и на обратном пути в Нгоронгоро. Машина: Ланд Ровер с открывающимся верхом (что стандартно для сафари); спать в палатках. Пока проводник возит нас по парку и показывает зверей и птиц, повар разбивает лагерь, ставит палатки, готовит еду. Стоило это всё, я считаю, очень и очень по божески: 200 долларов в день на нас двоих.

0x01 graphic

Фото 2-6: Наш Ланд Ровер в пути

0x01 graphic

Фото 2-7: Масайский рынок по дороге из Аруши в Таранжири

Итак, мы отправились на сафари. Часа через 2 после выезда из Аруши, мы доехали до Таранжири, и остановились в небольшом лагере-кемпинге. В тот же день, не теряя времени, оставив нашего повара Антони в лагере, мы с нашим проводником (я к сожалению забыл его имя) поехали в сам парк. Холмистая саванна: трава, негусто стоящие деревья и кусты. Извилистая речка Таранжирка подкапывает крутые берега. На склонах холмов, на желтой выжженной траве растут огромные баобабы. Узкие грунтовые дороги пересекают огромный заповедник в разных направлениях.

0x01 graphic

Фото 2-8: Слон под деревом в Таранжири, неподалёку от реки.

0x01 graphic

Фото 2-9: Баобаб в Таранжири

Время было обеденное, так что поначалу мы подъехали к холму на котором стояло ещё несколько машин с туристами и какие-то столы и скамейки для отдыха. Неподалёку, на ветках деревьев, расположилось стадо больших обезьян, бабуинов.

Фото 2-10: Бабуины на деревьях в Таранжири

Одна женщина-туристка сидела на скамеечке и ела бутерброд. Большой самец-бабуин подбежал к ней, грубо вырвал бутерброд прямо из руки, и вернулся с бутербродом в лапе к себе на дерево. Наш проводник сказал, что обезьяны совершенно не боятся белых людей, но боятся местных, чернокожих, которые с ними не церемонятся. Мы перекусили (сидя в своей машине), и поехали дальше.

Таранжири особенно славится большими стадами слонов. Наш проводник через некоторое время нашёл стадо слонов, и мы к нему подьехали (тут у меня как раз сломалась камера). Слонов было наверно около 50, взрослых и детёнышей. Стадо переходило дорогу по которой мы ехали. И так случилось, что наша машина оказалась между слонихой и её симпатичным слонёнком. Я очень хорошо запомнил, как эта огромная слониха грозно что-то протрубила и быстро, подняв хобот, очень агрессивно двинулась на нас. Крыша нашего Ланд Ровера была поднята, и на секунду показалось, что сейчас она нас изничтожит. Но проводник дал газу, и беда миновала.

Сначала грубый бабуин, теперь злая слониха...как-то не по-чуковски всё это было.

Ещё в Таранжири мы видели неаккуратных, растрёпанных, белых, серых и чёрных страусов, которые семьями, вместе со своими детьми, быстро бегали вдоль дорог. Видели, хотя и издалека, лежавшего на ветвях дерева леопарда. Звери, как и всё остальное на свете, делятся на обычных, каких много, и редких. Вот леопарды в Африке звери редкие, их очень трудно увидеть. Одного мы видели в Таранжири, а другого, совсем вблизи, в Серенгети. Леопарды, с их пятнистой шкурой, невероятно красивы, гораздо элегантнее простых жёлтых львов. Обычно и леопарды, и львы ничего не делают, лежат на нижних ветках дерева, и смотрят своими огромными жёлтыми глазами на машину и на людей. Вообще зверей занятых каким-нибудь полезным делом, хотя бы и охотой, мы практически не видели, кроме одной львицы в Серенгети, о которой ниже. Такое впечатление, что все всё время отдыхают. В этом смысле я лично ошущаю себя достаточно близким к природе.

Львы и леопарды предпочитают сидеть на ветках деревьев, а не на земле. И это не потому, что они боятся змей, или что на них случайно наступит слон, а потому что они дико страдают от мух (как и все остальные в Африке, кроме самих мух), а повыше на дереве мух меньше.

По возвращении в лагерь Эмилия разговорилась с Масаем-подростком, который пригласил нас пойти с ним в его масайскую деревню.

Фото 2-11: Эмилия и масайский подросток около лагеря в Таранжири

И мы, конечно, с радостью согласились. Если бы не Эмилия, никогда бы мне там не побывать. И вот мы пошли с этим пареньком, и очень скоро пришли в эту маленькую деревню, где по кругу стояли 4 или 5 маленьких круглых домика (они на языке Маа называются инкаджиджик) в которых жила семья Масаев, и был большой загон (корраль) для скота окружённый стеной из сухих колючих веток акации. Этот загон называется энканг; вся деревушка называется маньята.

Фото 2-12: У входа в загон для скота (энканг) в деревне Масаев

Днём в деревне были женщины с детьми и двое мужчин. Семья состояла главным образом из двух братьев и их жён (у них многожёнство, так что жён было несколько). Младший брат был тут, а старший в полях со стадом. Кто был второй мужчина я не знаю, но вроде он тоже был член этой семьи. И наверно наш знакомый подросток тоже. Эмилия стала разговаривать с Масаями, которые были очень любезны с нами. Когда мы захотели сфотографироваться с ними, мне - как бы в знак доверия, и вообще для красоты - дали на руки подержать одного из младенцев. Кстати, по лицу этого младенца, пока я его держал, ползали мухи, как и по лицам других Масаев. Мы мух сразу сгоняем, а они привыкли, мухи их не тревожат.

Я считаю, что эта фотография, которую сделала Эмилия, и которая тут приведена, в какой-то мере искупает все остальные наши фото-неудачи. Ради одной этой фотографии стоило поехать в Африку.

Фото 2-13: В деревне Масаев, в кругу их семьи.

На фотографии младший брат стоит рядом со мной, опираясь на плечо нашего знакомого подростка. Подросток этот носил через плечо чёрную кожанную сумку, которая слегка портила его масайский образ и выдавала, на мой взгляд, его подверженность тлетворному влиянию Запада. Остальные, я считаю, были безукоризненны. Почти все женщины были красивые, в замечательно элегантных одеждах и украшениях (это в середине обычного дня; нас, гостей, совершенно не ждали). Дети - воспитанные, и очень любопытные. Все держались просто, дружелюбно, и в то же время достойно.

Бывают Масаи для туристов. Они для них пляшут и просят за это денег. Мы таких тоже видели. Но эта семья туристов обычно не видит, в свою деревню не приглашает, они из нашего визита никакой пользы себе не извлекли. Так что это не правда, что Масаи, общаясь с посторонними, всё делают только за деньги. Просто люди, которые так считают, видели только "туристских" Масаев.

Я зашёл в один инкаджиджик. Сделаны эти круглые как юрты дома из вкопанных в землю кольев и веток, и обмазаны глиной замешанной на коровьем помёте и (пардон) моче. Крыши соломенные. Домики традиционно строят женщины, а мужчины зато строят колючую изгородь для скота, энканг. Стоит такая деревушка может быть год или два, пока семья не перейдёт на новые пастбища. В домах, естественно, нет ни воды, ни света. Пол земляной. Заходишь в полную темноту. В доме две комнатки (я был только в первой). Там была постель (простые жесткие нары), на постели лежали какие-то шкуры. Больше ничего не было. При этом семья эта была совсем не бедная, а наоборот, весьма состоятельная. У них, как мы узнали, было 250 коров, и ещё много разного другого скота. Таков образ жизни.

Тем временем общительная Эмилия поддерживала общую беседу.

Фото 2-14: Эмилия беседует с Масаями

И потом она мне смеясь рассказала вот что. Одна из самых молодых жён смотрела, смотрела на нас во все глаза, и когда мужчины не слышали, тихонечко у Эмилии спросила: "А ты...это...с ним, что ли?", показывая на меня. Эмилия ответила, что да. Та спрашивает: "А разве так можно, с белым-то?" Эмилия отвечает, что вот видишь, выходит что можно. Некоторое время спустя, все куда-то двинулись, и я остался лицом к лицу с этой, надо сказать, очень хорошенькой масайкой. Лет ей было от силы 18-19. И тут она, оглянувшись по сторонам, и убедившись, что на нас не смотрят, вдруг быстро распахнула свою одежду и показала мне свою грудь! И мы мол не лыком шиты! Вот так; патриархальные нравы.

На прощание мы передали главному, старшему брату приглашение придти к нам в гости, в наш лагерь, когда он вернётся.

И он пришёл. Старший брат оказался менее представителен, чем его высокий и элегантный младший брат. И одет он был так скромно, что я даже не запомнил, был ли он в шуке, или пришёл он к нам в европейской одежде. Мы усадили гостя за стол (в лагере была столовая со столами и скамейками), и я притащил французский коньяк Remy Martin VSOP, оставшийся у меня ещё с перелёта, из Нью Йоркского Duty Free. Я разлил коньяк, старший брат понюхал стаканчик, и отказался, сказав (Эмилия переводила с суахили) что он кофе не пьёт. Мы попытались обьяснить, что это не кофе, а очень хороший французский бренди - не помогло, Масай опять понюхал, и сказал: "Это кофе, а я его не пью". Ну что тут было делать, мы ему налили пива. Пиво он пил. Завязался разговор, так сказать "за жизнь". Я думаю, всё что я его спрашивал достаточно стандартно; наверно все задают Масаям те же дурацкие вопросы. Я его спросил, охотятся ли теперь Масаи на львов. Он сказал, что убивать львов запрещено, но если лев задерёт их корову, то тогда можно. Тогда я спросил, сильно ли правтельство Танзании вмешивается в их масайские дела, и он сказал, что вообще не сильно, они почти все вопросы решают сами. Тогда я сказал "Масаи, как известно, прежде всего воины; воинственный, так сказать, народ. А бывает ли, что один Масай убьёт другого?; всё таки, все при оружии и т.д.". На что он сказал, что этого почти не бывает. "Ну а всё-таки?" "Ну, это было бы слишком разорительно для семьи. За убийство семья должна будет выплатить 49 коров пострадавшей стороне, а это целое состояние". Тогда разговор естественным образом перешёл на коров и вообще домашний скот. У Масаев есть ещё овцы и козы. В их семье 250 коров, так что они не бедные. И тут наш гость спросил меня, а сколько у меня коров? Я честно ответил, что у меня совсем нет коров, грубо говоря, ни одной. И он совершенно искренне, без тени шутки, удивился. Он был явно поражён. С одной стороны, я видимо производил на него солидное впечатление. Но с другой - я оказался босяк, бам, нищий. Это было трудно понять. Я пытался обьяснить, что у нас живут по-другому, у меня скажем есть дом, машина, а скота у нас никто не имеет, и т. д. Но это было, как спорить про кофе. Он смотрел на меня сочувственно, и наконец, поразмыслив, сказал: Это нехорошо, так жить. Но я ему симпатичен. И если я хочу, он может завести для меня небольшое стадо, и его семья будет о моём стаде заботиться. Пару козлёночков, пару овечек, может быть и телёночка, для начала. Ну, может быть, я оставлю совсем номинальные какие-никакие деньги, чтобы он это делал. И потом, когда я буду снова приезжать к ним, у меня уже хоть что-то, но будет.

Это было замечательное предложение, и я до сих пор жалею, что я не развил тему дальше и этого не сделал. В результате нету у меня в Танзании ни алмазных приисков, ни своего стада...

Наутро мы двинулись в парк Серенгети. Вдалеке мы видели огромное озеро Маньяра, но к нему не подъезжали. Живописная дорога между Таранжири и Серенгети мало отличается от собственно заповедных парков, только иногда встречаются по пути масайские деревни. А так -- саванна с редкими деревьями, далёкие или близкие горы. Везде в этих краях, и в заповедниках, и вне их границ, какое-то особое ощущение простора, огромного открытого пространства неиспорченного людьми. Вне парков присутствие людей более заметно, но поскольку эти люди в основном Масаи, то они пейзаж не портят, а украшают. Мы там были в январе, и облачная, мягкая погода нам даже нравилась. Облака бывают даже хороши для фотографии.

0x01 graphic

Фото 2-15: Деревня Масаев по пути из Таранжири в Серенгети.

0x01 graphic

Фото 2-16: Ещё одна деревня Масаев у подножия горы. Масай на крыше, кажется, настилает новую солому

Диких зверей видишь везде, не только внутри заповедников. Часто в стороне от дороги видишь маленьких, изящных газелей с косой полосой на боку, которые называются газели Томсона.

Фото 2-17: Газели Томсона

Иногда видишь и жирафов.

Фото 2-18: Жираф и газель Томпсона вдалеке на равнине

Фото 2-19: Жирафы

Так ехали мы почти целый день: часа три до въезда в парк Серенгети, а потом ещё несколько часов уже по парку. На языке маа слово серенгет обозначает бескрайняя равнина. Воистину так. В Серенгети вдоль дороги, кроме газелей и жирафов, появились гиены, и множество крупных птиц: неприветливо выглядящие грифы-стервятники, и более приятные птицы, названия которых я не знаю (в Серенгети вообще-то 500 видов разных птиц).

0x01 graphic

Фото 2-20: Гиена и два грифа; на заднем плане, кажется газели

0x01 graphic

Фото 2-21: Птицы в Серенгети

Наконец, к вечеру, мы доехали до кемпинга, поставили палатки, поужинали у костра и заночевали.

Утром я встал рано, и разговорился с соседом по палатке. Он сказал мне, что ночью он встал, чтобы сходить в туалет. И он увидел при свете луны, что по нашему лагерю, между палаток, ходили 5 львов! Но это дело обычное в таких лагерях в Серенгети. Ещё гиены приходят. Надо только убирать еду подальше, как от медведей в наших северных лесах.

Повар Антони остался в лагере, а мы с нашим проводником поехали на прогулку. И чего мы толко не повидали в этот день. Мы видели в саванне огромные стада зебр и антилоп гну.

Фото 2-22: Зебры идут по саванне

Именем последних, как известно, Остап назвал машину пана Козлевича в "Золотом Телёнке". Остап аргументировал это название тем, что машина пана Козлевича "отличается замечательной скоростью и благородной красотой линий". Шутка, как я понимаю, заключалась в том, что старая развалина, Лоррен-Дитрих Козлевича получил такое благородное название. И само слово "гну" по русски какое-то смешное. Боюсь однако, что Ильф и Петров не видели ни настоящих антилоп гну, ни даже их фотографий, иначе они не упоминали бы по крайней мере про благородную красоту линий. Антилопы гну, которые по английски чаще называются wildebeest (дикое чудовище, слово взятое из языка африкаанс), больше всего похожи на помесь горбатой лошади с чудовищем из диснеевского мультфильма Beauty and the Beast (эта сказка была по русски рассказана писателем Аксаковым под названием Аленький Цветочек). Или, если сказать иначе, антилопа гну -- это кентавр с нечеловеческим лицом. У меня, к сожалению, не оказалось их фотографий, так что в подтверждение своих слов привожу фото из Википедии:

Фото из Википедии: Антилопа гну (wildebeest). Диснеевские Красавица и Чудовище.

Были мы и на озере, и видели сидящих в воде, с виду безобидных бегемотов. На камнях на берегу грелись на солнце с виду безобидные крокодилы.

Фото 2-23: Бегемоты в озере

Видели мы и крупных, похожих на оленей, антилоп импала (опять же, автомобильное название: есть Шевроле Импала).

0x01 graphic

Фото 2-24: Импалы

Долго любовались на спокойно евшего какие-то колючки красавца-жирафа.

0x01 graphic

Фото 2-25: Жираф ест листья с дерева

Ещё нам удалось близко подьехать к двум самым быстроногим животным на свете -- к симпатичнейшим гепардам, которые никуда не спешили, и совсем на нас не обращали внимания.

Фото 2-26: Гепарды

Кстати, по английски гепард -- это cheetah. Мне всегда странно слышать, как гепарда называют "чита", поскольку Чита это имя обезьянки-шимпанзе, постоянной спутницы Тарзана и Джейн в двенадцатисерийном старом (трофейном) американском фильме про Тарзана.

В Серенгети мы видели множество львов (у меня нет ни одной фотографии). Некоторые лежали на ветках деревьев, другие в высокой траве. Лев, который прячется в траве, видимо не соображает, что его хвост, которым он машет, отгоняя мух, видно издалека. А может быть царю зверей это не важно. Мы часто видели такие помахивающие из травы львиные хвосты.

Вообще, звери в заповедниках почти не замечают машины и сидящих в них людей, даже вблизи; видимо привыкли. Если бы люди ходили пешком, хищники бы ими наверно интересовались. Поэтому выходить из машины нам проводник не разрешал; он говорил, что никогда не знаешь, кто может скрываться неподалёку: лев, или гепард, или леопард. Мы ему не верили, но приходилось слушаться.

Ещё мы видели темнолицых, неприветливых буйволов, как бы с пробором над низким лбом, с налитыми кровью глазами, похожих в моём представлении на дореволюционных громил-охотнорядцев. Если верить нашему гиду, буйволы могут быть очень опасны. Они, якобы, очень вредные и злопамятные, и стараются попавшегося им человека забодать или растоптать. А если он влезет на дерево, они будут часами и даже днями дожидаться, пока он оттуда слезет или свалится. Очень может быть; взгляд у них тяжёлый и мрачный, это точно. Но другие говорят, что это всё враньё и клевета на буйволов, придуманная охотниками, а что на самом деле у буйвола золотое сердце.

Мы остались в кемпинге на вторую ночь. Неподалёку от нашего кемпинга оказалась одна из "роскошных" парковых гостиниц, и вечером мы поехали на неё посмотреть. Гостиница эта построена на скалистом холме. На очень плоской равнине Серенгети время от времени встречаются такие груды огромных камней. Кстати, когда там нет гостиницы, в них любят жить гепарды. Гостиница была искусно встроена в эти камни, которые служили стенами некоторым комнатам и залам. Мы с удовольствием что-то выпили в баре, подивились на уже полузабытую цивилизацию, и поехали назад в наш тёмный, окружённый львами и гиенами кемпинг. Была ночь, только фары освещали узкую грунтовую дорогу. И вдруг прямо перед нами дорогу довольно бодро перебежал огромный бегемот! Они, оказывается, только днём сидят в воде, а ночью любят бродить по земле. Наш гид сказал, что бегемот сердится, когда кто-нибудь крупнее, скажем, газели Томсона -- например человек -- оказывается между ним и его родным водоёмом, и он может нанести такому человеку серьёзные телесные повреждения, например перекусив его пополам...

На второй день мы снова ездили по Серенгети, и снова много видели интересного. Например, я впервые увидел настоящего хамелеона, о котором так много с детства слышал. В Коктебельской бухте в Крыму, как известно, есть мыс Хамелеон напоминающий ящерицу в профиль, и меняющий окраску в зависимости от погоды и положения солнца. Настоящий хамелеон тоже менял окраску: прямо на глазах он перекрасился из синего в красный цвет.

0x01 graphic

Фото 2-27: Хамелеон

На второй день мы уехали довольно далеко от лагеря. По саванне шло большое стадо зебр. И мы увидели, что за невысокими кустами, как бы во рву некошенном, лежит в траве львица и наблюдает за зебрами. Она была от них на совсем небольшом расстоянии метров в 30-40. Мы остановились неподалёку от львицы и тоже стали наблюдать. Надо сказать, мы с Эмилией немного волновались: с одной стороны, львица очевидно охотилась, и это было очень интересно. Мы в первый раз видели львиную охоту. До тех пор все львы да и другие хищники, которых мы видели, вообще ничего не делали, как я уже писал выше. Но с другой стороны, мы боялись за зебр, боялись увидеть что-нибудь ужасное. Тем более, что в стаде было много маленьких зебрят, которые шли рядом со своими родителями. Нам казалось, что львица на них вот-вот бросится и загрызёт на наших глазах. Но тут получилось иначе: из-за кустов вдруг вышла вторая львица - почему-то было ясно, что это сестра той первой - и с ней вышли несколько маленьких львят. Наша охотница тогда бросила свою охоту, встала, и подошла к своей сестре и к детям. И тут её увидели проходящие зебры. Но они не побежали прочь с криками ужаса, как поступили бы я и Эмилия. Вместо этого, они стали приостанавливаться, и, косясь на львов, громко недовольно фыркать - фрр, фрр - и ещё стали немного обходить это место стороной, совсем чуть-чуть, может быть метров на 10. Но они продолжали идти в стаде, как и раньше, никто не побежал. Видимо они понимали, что теперь львы им уже не опасны, и поэтому нечего суетиться. А две львицы со львятами стали возиться и играть в траве. Фотографий этой сцены у меня нет, потому что камера опять не работала.

Побывав в Серенгети, мы другой дорогой поехали назад, к заповеднику Нгоронгоро. Из трёх парков-заповедников, которые мы видели, Нгоронгоро, может быть, самый особенный. Дело в том, что он расположен в круглой кальдере 20-и километрового диаметра, глубиной в 600 метров. Кальдера это то, что остаётся от провалившегося в тартарары вулкана, из под которого изверглась вся лава; это округлый провал с плоским дном, похожий на лунный кратер. Часто кальдеру так и называют кратером - чего ещё ждать от лохов, которые не читают Википедию. Нгоронгоро: самая большая в мире сухая неразрушенная кальдера. Т.е. есть на свете кальдеры ещё больше, но они или затоплены морем, или на их месте озеро, или их края обвалились, а наша Нгоронгоро - как новенькая, хотя ей уже от 2-х до 3-х миллионов лет. Высота вулкана, который на этом месте куда-то провалился, была около 5-6 км! Внутри кальдеры, хоть она и сухая, есть большое солёное озеро Магади.

0x01 graphic

Фотография кальдеры Нгоронгоро сделанная (не мной!) со спутника; увеличение соответствует тому, как она выглядела бы с высоты около 30 километров. Взято с вебсайта Google Earth.

Я заинтересовался значением названия Нгоронгоро. Слово это масайское, но его значение не ясно. Вернее, можно найти множество толкований: это и "чаша" или "миска", на которую впадина похожа, и "огромная дыра", и "точильный камень" на который якобы похоже её плоское дно, и "холодное место" (кому там могло быть холодно? внутри кальдеры всегда жарко; впрочем, окружающе горы достигают высоты в 2,400 метров над уровнем моря, и на них правда бывает прохладно), и "земля созданная огнём", и "спуск вниз", не то вообще это название племени, побеждённого там масаями 150 лет тому назад. Этот разгул маа-ведения мне очень напоминает перевод названия озера Иссык-Куль в Золотом Телёнке как "Сердце красавицы склонно к измене"...

Мы остановились в лагере над кальдерой, на окружающей её горной стене.

0x01 graphic

Фото 2-28: Наш повар Антони и я у машины, над кальдерой Нгоронгоро.

В кальдере Нгоронгоро живут 25,000 больших животных: все те же, что и в Серенгети, только нет жирафов, которым там нехватает деревьев для еды. При этом мало кто вылезает снизу на окружающие крутые горные стены: вроде как незачем, а лазить трудно. Так что плотность звериного населения внутри кальдеры очень велика по сравнению с другими заповедниками. Там больше всего львов на душу населения. Живут там и около 20-и чёрных носорогов, которых вообще очень мало осталось где бы-то ни было.

Пока разбивали полатки и готовили еду, я разговорился с охранником, который ходил по лагерю с ружьём. Он мне рассказал, что гиены всё-таки взбираются наверх и приходят ночью в лагерь, поразведать что и как. Чем меня очень порадовал: приятно проснуться ночью и увидеть, что к тебе в палатку заглядывает такая симпатичная гиена. Я спросил его "А ружьё -- чтобы, в случае чего, стрелять в гиен?", на что он возразил, "Нет, что Вы, в зверей стрелять нельзя! Это против людей; против воров".

Наутро мы поехали вниз, в кальдеру. Спускались вниз по довольно крутой дороге. Опять видели много интересного: и стадо слонов в живописной роще, и пару чёрных носорогов, и льва с пышной гривой, который лежал в траве около убитой им зебры, и множество красивых розовых фламинго на озере Магади. Всё это на фоне окружающих "точильный камень" гор. Фотографий, увы, нет.

После Нгоронгоро мы вернулись в Арушу, а оттуда на автобусе уехали в Кению, в Найроби. Так закончилось наше сафари.

Комментарии: 2, последний от 17/11/2012. © Copyright Гурвич Михаил (avgur2001@yahoo.com) Обновлено: 09/05/2012. 53k. Статистика. Рассказ: Кения	Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта

"Заграница"

Путевые заметки

Это наша кнопка

Гурвич Михаил: другие произведения.

Путешествие в Кению и Танзанию