Уже писал о городе Дюрен, затерянном на просторах Рурской области.
Я сам в нём недавно нечаянно затерялся.
Нам этот город пригодился тогда по грустному поводу. В 1944 году он был буквально стёрт с лица земли. Повод же состоял в том, что продиктованный страшной болью призыв стереть с лица земли город или территорию вовсе не тождествен призыву умертвить местное население. Это демагогическая возгонка, проще сказать, напраслина. Несложное сопоставление помогло разобраться.
Я выделил себе день, чтобы погулять по обыкновенному, мало упоминаемому в путеводителях населенному пункту.
Дабы отвлечься.
Мало было одного смертного боя в Восточной Европе, к нему добавился другой, ближневосточный. Который идёт там давно по сути - при том, что нынешняя садистская жестокость террористов не имеет прецедента.
Люди не могут об этом не говорить и не думать.
Но иногда надо вот именно отвлечься. Хотя бы ненадолго. Необходимая защита.
Небольшой и при этом первоклассный музей в Дюрене. Возник благодаря местным предпринимателям и меценатам - семейству Хёш.
Приятное глазу необарокко. Чуть ли не единственное здание, пережившее бомбардировки.
Быстрая пробежка по залам с авангардом.
Что скажете о такой вот работе? Какая синь!
Автора не называю и прошу не гуглить. Вернемся к ней немного погодя.
Ярким пятном - "Афинская школа". Вольф Фостелл. Отсылка к Рафаэлю понятна. Нет войне и насилию.
Томас Арнольдс. Название мало что проясняет. MARB7, iii. Композиция, как мне кажется, неплохо смотрелась бы в изысканном интерьере. И видно, что немалый труд вложен.
Расколотый зеркальный мир швейцарца Кристиана Мегерта.
Анне Нойманн с её "Немыслимым объектом" выделены аж три зала. Персональная выставка.
Объекты и вправду необычные, хотя я бы не сказал, что немыслимые. Канцелярская скрепка, завернутая в ленту Мёбиуса, и вовсе понравилась.
Штуковины из дерева, ловко пригнанные друг к другу. Предметная соотнесенность тоже какая-то обозначена - узлы. В каталоге где-то наверняка написано, что автор смело экспериментирует с
пространством и материалом. Это Вернен Кригльштайн.
Само собой, черно-белые полуквадраты. Загадочная гирлянда из увеличительных стекол под потолком. Мерцающие инсталляции.
Я уж без имен. У меня записано. Вдруг кому надо - дайте знать.
Муза дизайна и декоративного искусства давно освоилась в музейных залах. Ей тоже хочется вызывать синдром Стендаля. Она тоже борется за катарсис.
Да вот не очень получается у неё. Бывал на таких экспозициях. Интересно многим, включая меня. С катарсисом ни один посетитель не попался что-то.
А что за работа, которой ты нас пытался интриговать в начале?
А это никакая не работа. Это я стеклянную крышу сфотографировал. Вид снизу.
Голубое небо, облака. Правда, красиво?
Хотя идея брать окружающую действительность в рамку и на этом основании объявлять её искусством не новая совсем.
Ладно. Допустим мы из вежливости заценили твой остроумный, как тебе кажется, розыгрыш.
И это всё? Этим ты хотел нас завлечь и отвлечь?
Нет, конечно. Это более или менее обычный набор того, что называют современным искусством. Небольшой музей не может тягаться в этом с крупными галереями. Привел для полноты картины, так сказать.
Отвлекать буду действительно первоклассными картинами. Ключевое слово - экспрессионизм. Хотя и с элементами импрессионизма, кубизма и еще ряда искусствоведческих измов.
***
Немецкий язык весьма изобретателен, кто не знал. Как одним словом заклеймить некое деяние, в ходе которого изымается то, что делает искусство искусством, составляет его суть?
Очень просто. Для этой цели сгодится глагол entarten.
Пара других германских языков с этой процедурой справляется: датский и голландский. На английском и прочих смысл передается не один в один, хотя довольно-таки энергично: дегенеративное искусство.
Ирония заключается в том, что исходное слово Entartung, взятое на вооружение нацистами, еще в 1892 году запустил в этом значении Макс Нордау - не столько критик и публицист даже, сколько столп сионизма. Обрушивал свои инвективы на символистов, импрессионистов и вообще декадентов.
Затем за немецкий авангард взялся Гитлер.
Дальнейшее известно. Выставление на всенародное посмешище путем так называемых выставок, изъятие из музеев и уничтожение картин, запрет на профессию. Удар был нанесён сокрушительный. Прахом пошли творческие замыслы всех этих "Синих всадников", всей этой "Новой вещественности". Восхищаешься работами, спасенными от небытия - но и сокрушаешься ввиду невосполнимости потерь.
Эта трагедия так или иначе объединяет немецких живописцев, работы которых собраны богатыми и добрыми людьми в Дюрене.
При том, что гениальный Макке до нее не дожил - пал в сражении в 1914 году, буквально через несколько дней после начала войны. Престарелому Либерману дали умереть в его берлинской квартире в 35-ом. Клее и Бекману удалось вырваться за пределы рейха. Дексель вступил в НСДПГ; это не помогло ему избежать чистки, устроенной в рядах живописцев его партийным начальством.
Освещение в музее идеальное, надо сказать, и с бликами бороться не пришлось.
1. Генрих Даврингхаузен. Портрет Рахманинова. 1922.
2. Его же. Автопортрет с фонарём. 1913
3. Пауль Клее. Принц Кабан перед превращением.
У братьев Гримм не царевна-лягушка, а царевич, поскольку данное земноводное по-немецки мужского рода.
Моя версия сводится к тому, что в нацистской газете Клее обозвали "типичным галицийским евреем" - без всяких на то оснований. В то же время "юдензау", тупой жестоковыйный кабан - антисемитское клише, кажется, со времен Лютера*. Фирменный юмор оборачивается самоиронией. Предусмотренный сказочниками поцелуй - само собой.
4. Макс Либерман. Летний вечер на Альстере. 1909
5. Оскар Шлеммер. Синяя группа.1935
6. Вальтер Дексель. Rue de l`Helmond. 1914
7. Август Макке. Турция. Торговец украшениями. 1914
8. Карл Хофер. Девушки. 1938
9. Его же. Девушка в красной куртке.
Опять евреи, а что делать. Точнее, одна еврейка. Жена. Потребовали покаяться в былой приверженности дегенеративному искусству и развестись. Покаялся и развелся, но документы о разводе задержались в пути, такая досада. Пришли, когда из Прусской академии уже выгнали. Потом, правда, женился правильно, был восстановлен, даже председательствовал.
Предыдущая жена сгинула в Освенциме.
Много работал и был заметен в послевонной Германии.
Мой дуализм (мол, не следует проецировать негатив по поводу поступков художника или писателя на оценку его творческой деятельности) подвергся очередному испытанию.
Но выстоял.
10. Отто Мюллер. Влюбленная цыганская пара. 1916
11. Генрих Кампедонк. Животные. 1917
12. Макс Бекманн. Церковь в Марселе. 1931
13. Алексей фон Явленски. Девушка с бантом. 1909
14. Паула Мордерзон-Бекер. Девушка на фоне берез. 1901
15. Оскар Кокошка. Перс. 1923
Перс? По мне, так совершеннейшая персиянка. Но написано "Перс"(der Perser), значит, перс.
16. Ханна Хёх. Красная ведьма. 1931
17. Карл Шмидт-Роттлуф. Балтийское море. 1920
18. Андреас Шульце. Первый снег. 2009
19. Ида Керковиус. Ночной переезд. 1952
20. Отто Дикс. Автопортрет с мольбертом. 1926
Какие, скажем, три произведения запали вам особо?
Назову свои три. Боюсь, не буду особенно оригинален. Хотя ведь и от настроения зависит, и много еще от чего.
Август Макке. Турция. Торговец украшениями.
Генрих Кампедонк. Животные.
Ида Керковиус. Ночной переезд.
___________________________________
*Уточнение. Лютер использовал это, так сказать, свинство, но оно существовало как минимум с XII века. См., например, гаргульи собора в Кольмаре (XIV в.) и другие свидетельства.