Мне напоминали, что Бродский то и дело впадал в великорусский шовинизм, задирался по этому поводу с Кундерой. Вот и Пушкин когда-то. Тут, мол, ничего не поделаешь, надо с этим жить.
Что ж. Возьмите текст "Клеветникам России". Пушкин здесь последовательный, четкий, честный имперец. Теперь представьте, что он поручает высказывать соответствующие чувства какому-нибудь лабазнику. Не представляется? Правильно, потому что это будут чувства лабазника, а не Пушкина. У поляков есть все основания обижаться на это стихо. Но надо быть слепоглухим , чтобы обижаться в данном случае на Бродского. Тот, от чьего имени поносится Украина, явно выглядит намного противнее объекта поношения.
Попробуем отстраниться. Представим себе, что вот в таком же жлобском ключе, устами полупьяного маргинала, написано стихо на чешском по поводу ухода словаков. Или на английском по поводу ухода из Британии ирландцев. Сразу заметнее станет.
Если принять не сам факт ксенофобии, а что вот именно Бродский все это говорит (я не принимаю, но если), то, значит, автор выставляет себя малоприятной личностью, со всей этой завистью, злорадным недоброжелательством, пьяненьким самоуничижением. Мой муж подлец, верните мне мужа.
Получается, что имперскость, а не собирательная Украина, пожелавшая развода, становится объектом критики. Так что зря т.н. вата носится с этим стихо. Вате хочется, чтобы это антиукраинское бормотание исходило от Бродского, но оно исходит от лабазника. Не в ругани дело как таковой, а в том, что эта ругань низкая, мелкая, завистливая.
В биографии, "сделанной рыжему", к счастью, не нашлось повода для приспособленчества. А в стихо: "что до слезы из глазу, нет на нее указу, ждать до другого разу." При всех мыслимых и немыслимых взаимопереходах между лирическим героем поэта и самим поэтом эти слова никоим образом не могут исходить от Бродского. Это говорит лабазник. Все сводится к уязвленному самолюбию и зависти. Высокие с чьей-то точки зрения имперские слова вложены в уста малопривлекательной, лишенной достоинства личности.
Ладно, плюнуть в Днепр - это такая гиперболизация, редкая птица доплюнет до середины Днепра. Но вот посылать на три-четыре буквы того, кто и так уходит, сам - это как? Ну и так далее, пройдитесь по тексту. Грубость и другие не слишком радужные проявления Бродского, на которые нам указывают мемуаристы - это другое и, по-моему, даже нечто противоположное мелкому нытью в тексте.
Ну, и не то чтобы убийственный довод, но все-таки. Как будто Бродский ставил на первое место среди поэтов XIX века не Пушкина, а Баратынского. Выходит, "царапая край матраса", надо перед смертью вспоминать строки не Александра, а Евгения. Но лабазник, от имени которого весь текст, кроме зачина, о Баратынском и не слыхивал.
Первые четыре строки, зачин - авторское. Другой слог совсем, другое направление мысли. Не маргинал, а сам ИБ вызывает дух Карла XII. "Слава Богу, сражение под Полтавой проиграно...". И еще две строки, где в неавторскую речь прорывается все-таки авторское: " Брезгуя гордо нами, как оскомой битком набиты, Отторгнутыми углами и вековой обидой".
Обозначена рефлексия - ключ к постижению взаимоотношений поэта и его героя. Это то, чего не понял в Бродском Солженицын, усматривая иронию там, где налицо пульсирующая рефлексия.
Мне указывали, что то, как читает этот текст вслух сам Бродский, не согласуется с моей версией.
А вдруг и вправду ИБ в ходе декламации расставляет некие смысловые кавычки или, наоборот, снимает их, и тогда надо вносить коррективы в анализ текста?
Но нет. Никаких кавычек он в дополнение к написанному не расставляет. Читает, как и многие поэты - по написанному, нараспев и несколько монотонно. Абсолютно точно так же он читает все свои стихи. Ничего и никак он не читает вслух, чтобы можно было считать им лично, а не его лирическим героем произнесенными слова о всех этих гансах, ляхах, хохлах и кацапах, все это сведение независимости к поеданию кости из борща и тому подобное.
Бродскому смерть помешала завершить стихо, он продолжал его править. Может быть, он более четко развел бы автора и лирического героя, как в "Иванове" (cм. предыдущую статью). Я готов даже отдать преимущество сомнения оппонентам - но здесь мы обсуждаем то, чего никогда не произошло и не произойдет. Нам достался очень точно записанный гнилой базар типа "У вас не язык, а неизвестно что" и "ваш сраный Шевченко". Я этот базар слышал до того, как открыл для себя Бродского, поэтому не повелся на отсутствие кавычек, отточия или все разъясняющей строфы.
Я бы этот текст давал почитать украинским старшеклассникам, ей-богу.