У меня ощущение сюра какого-то. Решение Львовской областной рады принято и опубликовано на их сайте. Несложно набрать два-три слова в Поиске. Сайт оформлен внятно, там все легко обнаруживается. Так нет же, скептическое бурление все никак не затихнет: покажите нам проект! Не может быть! Это не конституционно! Это фейк!
Понимаю. Мне тоже не хочется, чтобы это было правдой. Я тоже поначалу думал, что зря повелся и что это скорее всего фейк. И, разумеется, это неконституционно. Но только это не фейк.
А скопирую-ка и выложу cканами, раз лень людям ходить по ссылкам и они, ссылки, почему-то порой не открываются. Не больно эстетично, извините, я и с этими-то намаялся. Впрочем, вот и ссылка. Там кнопка "завантажити" - загрузить в формате Word.
Ключевой пассаж:
"Установить мораторий на публичное использование русскоязычного культурного продукта в каких бы то ни было формах на территории Львовской области до момента полного прекращения оккупации территории Украины".
Это суть, остальное несущественно, но, если кому нужен полный перевод, для этого есть Google Translate.
При подготовке проекта в ходу было выражение "русскоязычный контент". Хотя в постановление оно не попало, по-моему, есть смысл задуматься над этим самым контентом. Это нам поможет подобраться к более хитросделанной формулировке - "русскоязычному культурному продукту".
***
А можно спросить, что такое "русскоязычный контент"? Контент - это содержание. Напишете вы, что Нил впадает в Средиземное море по-русски, по-украински или по-хеттски, в Чёрное в результате он впадать не станет, контент тот же. То есть я понимаю, конечно, что это журналистское арго и имеется в виду просто-напросто текст; слово "текст" поистерлось и вот, не угодно ли: контент.
Думаю, и во Львове есть люди, которым по силам уразуметь, что содержание высказывания в огромном большинстве случаев индифферентно к использованному для его передачи коду, каким является язык. Но, очевидно, в тамошней власти таких людей мало.
У Украины есть друзья-россияне. Они есть у меня и у вас, в том числе в сети. Но благоприятное для Украины и остро критическое в адрес российского руководства высказывание на русском языке оказывается под запретом - не тот "контент".
***
Та же история с "русскоязычным культурным продуктом". Звучит внушительно, а на деле что-то среднее между маслом масляным и сапогами всмятку. "Война и мир" в переводе на украинский или, неважно, немецкий - это, соответственно, украинско- или немецкоязычный культурный продукт? Что-то не вяжется, да?
Правильно не вяжется. Роман - безусловно, культурный продукт. В нем описаны русская жизнь и русские люди. Мы сейчас, чтобы не ветвить, отвлекаемся от того, что не только русские и что данный текст имеет еще и общечеловеческое значение. Если перевести его на другой язык, герои романа останутся русскими людьми. То есть не по-высокоумному, а по-нормальному речь идет о нежелательности просто-напросто языка, а не какого-то там продукта.
Дальше больше. Что такое публичное использование языка? Вот киевская газета "Шо". Ее редактор Александр Кабанов получает от своего львовского распространителя письмо, что в русскоязычной версии газета там продаваться больше не может. Переведите на украинский - тогда пожалуйста.
Написание статей и печать - это еще не совсем использование языка. Не удивляйтесь. Полноценное использование языка наступает, когда возникает реципиент. Без этого нет общения, а язык по определению средство общения. Подписчик получает газету дома, человек с улицы покупает в киоске. Акт чтения, заметьте, сугубо индивидуален. Тексты одни и те же, ну и что? Одинаковость текста не означает публичности. Газету читают не все в одно и то же время, но и это не существенно. В открытом чате с обратной связью все читают одно и то же и в одно время, но не публично это делают, а сидя каждый у себя перед компом. Вот если бы кто-то на площади читал из этой газеты вслух и кругом стояли бы и все слушали - да, это публичное использование языка.
Из этого следует, что кое-кто наступает себе на собственный хвост. Запрет на распространение газеты во Львовской области не только противоречит Конституции, он не правомочен в виду их же собственного постановления.
По сути это относится и к просмотру телепрограмм. Передача - культурный продукт, но если дома и у телевизора - не публично используемый. Или радио в машине.
Двое в общественном транспорте переговариваются на своем родном языке. Их слышат человек десять. Попробуйте доказать теперь, что это не публичное использование языка. Конечно, публичное. И в постановлении Львовской облрады сказано: какое бы то ни было использование, в любой форме.
Правда, частная беседа вроде бы не культурный продукт. Но вот именно вроде бы. Культура в широком смысле - это вообще вся человеческая деятельность как таковая, от приема пищи до критики чистого разума. Эти двое в трамвае генерируют некий текст, в данном случае диалог. И этот диалог тогда - культурный продукт. Но если они стихи друг другу читают по памяти - это уж однозначно будет культурный продукт, да и публичность налицо.
Пение блатного шансона в ресторанах под оркестр многим не нравилось. Мол, хорошо, что запретили. Уважаемые, вам жанр не нравился или язык исполнения? "Утро туманное" можно? По постановлению - нельзя и "Утро туманное". Будь-яке використання. Какое бы то ни было использование. Русскоязычность романса и публичность исполнения под запретом.
Вчера я попытался с помощью мировой паутины выяснить, что дают во Львовском Русском
драматическом театре имени Леси Украинки, но так ничего и не выяснил. Пристыдите меня и успокойте, кто в курсе, мол, есть такой театр, как и был. А вот что некий спектакль, с огромным успехом прошедший везде в Украине, не пустили пару лет назад во Львов - это я точно знаю, притом из первоисточника. Ни спектакль, ни источник не назову - есть причины, а не верите, не надо. Но обошлись без постановлений. Не пустили, и всё.
Исполнение со сцены - это публичное использование драматического текста, акт коммуникации имеет место и все реципиенты собраны в одном месте. Здесь попадание под постановление очевидно.
По другим случаям можно спорить. Но споры сведутся к семантике. На самом деле "публично" и "культурный продукт" - неопределенные понятия, надо договариваться о дефинициях и прочее. Конца не будет.
А все просто. Речь идет о запрете на использование русского языка в средствах массовой информации, издательской продукции, концертной деятельности, сфере обслуживания и, понятно, административной и деловой сфере. Ну там, суды, органы правопорядка. Ничего не забыл? И если написано еще: в общественных местах при частном общении друг с другом, то, значит, нельзя. А если не написано, то можно. Очевидно, у себя дома и устно тоже можно, тут с публичностью все ясно.
Я не ворошу и не провоцирую. Что изменится от того, что мы тут все и каждый напишем, хорошо или плохо, что на Львовщине нарушили Основной Закон Украины. Мой message скромнее. Надо называть вещи своими именами. Речь идет о запрете на язык. Вот на эту отдельно взятую систему знаков. Так и надо было формулировать.
"Русскоязычный культурный продукт", ишь.
***
Тонко, точно и грустно пошутил Борис Херсонский - поэт и эссеист, пишущий на русском и украинском языках: "Говорят, во Львове запрещены книги на пророссийской мове". В дословном переводе юмор теряется. Русский язык различает на лексическом уровне понятия "русский" и "российский"; украинский (как, например, и английский, и множество других) оперирует одним и тем же словом, а разделение смыслов осуществляет контекст. "Пророссийcким" язык никак быть не может, равно французский язык не может быть "профранцузским", а китайский - "прокитайским". Но во Львове полагают иначе.
***
Теперь все гадают, как это мутное постановление будет воплощаться в жизнь. Полицейские будут проверять газетные киоски и книжные развалы? Потребуется репертуарная комиссия, как когда-то при Советах? Мне в полемике написали, что это заведомо никак не выполнимое популистское решение и "больше ничего".
Э, нет. Популистское, неконституционное - да. А как выполнять и когда не выполнять - на это у чиновников мозгов хватит. Лесные это бароны или торговцы пляжами, неважно. Чем тупее нормативный акт, тем лучше.
Не "больше ничего". Создан опаснейший антиконституционный прецедент. Серьезные репутационные потери. При чем тут Европа, непонятно.
Умереть за Украину с русскими словами на устах - это можно? А ведь умирают.
Нечего возразить.
***
Насчет вот этого: людей можно понять. Война, аннексия.
Когда-то я учительствовал в школе. Преподавал английский. И какие-то школяры, которым язык давался плохо, говорили: "Зачем мне его учить, я в Англию не поеду". И верно, cреднестатистическому советикусу и Болгария не светила. То есть этих школяров можно было понять.
В случае с немецким языком на это наслаивалось и другое: "Не хочу я учить этот фашистский язык". При том, что даже в войну немецкий преподавался в школах. Вроде как ясно было, что на Советский Союз напали не Гёте с Шиллером и не умляуты с плюсквамперфектами. Но эмоциональный перенос имел место. И тоже понять можно.
Это были еле-еле троечники и, просто по возрасту, несмышленыши ещё. А во Львове взрослые дяди и тети.
Понимать можно и нужно. Но от понимания глупость и вред от нее не перестают быть таковыми. Вот хоть что - не перестают.
![[]](/img/j/jurij_j_b/kulxturnyjprodukt/44028848_10215460843587818_6395421713533763584_n.jpg)
![[]](/img/j/jurij_j_b/kulxturnyjprodukt/44085472_10215460846187883_3034943793955602432_n.jpg)
![[]](/img/j/jurij_j_b/kulxturnyjprodukt/44110934_10215460848267935_3615532937543417856_n.jpg)
![[]](/img/j/jurij_j_b/kulxturnyjprodukt/44031591_10215460852868050_4571527365540184064_n.jpg)