Аннотация: Что нас разъединяет и что сближает. Предрассудки и пропаганда. Востребованность апологии языка.
Доколе...
В последней группе у меня оказалась одна русскоязычная дама из Хельсинки. Узнав об этом в беглом разговоре и, желая сделать ей приятное, я сказал: "Чудесный город". Я там не раз бывал и действительно так считаю. Она мне тут же: "Да. Только сомалийцев много стало чересчур. И пакистанцев". Т.е. это первое, что она мне сообщила.
Мое мнение о народе Финляндии как о носителе высокой культуры она не поколебала. То, носителем чего она является сама, назвать культурой я не могу.
Избежать приватного общения с кем-то в большой группе не сложно, что я и делал в дальнейшем - избегал.
Эпизоды холодной войны по Караганову
В комментариях к статье известного политолога Сергея Караганова мы обнаруживаем и жесткую критику, и приветственные возгласы.
Мне кажется, текст, при всей его внешней стройности, представляет собой довольно причудливое переплетение правды с передержками и фигурами умолчания.
С.К.: "С интересами и возражениями России демонстративно не считались, вели себя с ней как с побежденной державой. Русские же побежденными себя не считали. России навязывалась версальская политика в "бархатных перчатках" - без жесткого отъема территорий или обложения формальными контрибуциями, как с Германией после Первой мировой войны, но с однозначным указанием России на ее место в международной системе - весьма скромное. Эта политика неизбежно порождала подобие "веймарского синдрома" у великой нации, чье достоинство и интересы попирались."
___________________
Похоже, в "Известиях" всерьез заинтересовались тем, что произошло в Германии после Первой мировой войны. А.Мигранян искусственно развел "первоклассного политика", собирателя немецких земель Гитлера и Гитлера-расиста и агрессора, поставив водоразделом начало Второй мировой войны в 1939 году. Я попытался показать (здесь, "Как это делается, или O хорошем и плохом Гитлере"), что этот водораздел выбран некорректно, сами поиски водораздела некорректны. Теперь С.Караганов пишет о "веймарском синдроме" великой нации. Не крах британской империи и французской колониальной системы, например, что было бы и ближе по времени и точнее, особенно если принять, в соответствии с генеральной линией, что распад СССР действительно был крупнейшей геополитической катастрофой XX века, и вот вам катастрофы помельче. Ни в Великобритании, ни во Франции, однако, это не привело к ограничению демократии. Куда как симпатичнее в этом смысле смотрится Веймарская республика в послевоенной Германии - некий синдром поражения, который сменился вскоре тоталитарным режимом.
На самом деле жесткий отъем территорий и унизительные контрибуции - это системообразующие признаки "веймарского синдрома". Отделять эти признаки от данного явления есть нонсенс. Сравнение не просто хромает, она разваливается на глазах. В начале 90-х потерпела поражение известная идеология - в частности, подпитывавшая идею о братской семье народов с формальным правом на самоопределение, но попробовал бы кто-то пикнуть. Потерпела поражение административно-командная система. Народы же развалившейся империи, стало быть, не только не потерпели поражение, и не просто "пикнули", но и получили важнейший позитивный исторический стимул. Именно под знаком осознания этого стимула Ельцин и принял страну, а уж как он распорядился своей властью и что было потом - другая тема. Аналогия с поражением кайзеровской империи в Первой мировой войне - натяжка.
Если же вы считаете иначе, то последовательно и логично было бы клеймить режим компрадоров и ревизионистов, требовать возврата к социалистическому способу производства и самому передовому в мире учению. Или катастрофа - и тогда реставрация "развитого социализма". Или, при всех издержках беспардонно поспешного демонтажа, не было катастрофы, а была относительно мирная революция сверху и упразднение железного занавеса - и тогда упоминание о "веймарском синдроме" выглядит притянутым за уши. В видах презумпции мы не можем утверждать, что Караганов исподволь оправдывает то, что пришло на смену Веймарской республике в Германии, но он дает повод так думать. Неужели политолог его калибра этого не замечает? Наверное, все-таки замечает, так что выглядит эта параллель и странно, и неэстетично.
С.К.: "Особое раздражение у российского политического класса вызывали систематический обман и лицемерие, когда обещания не выполнялись, а сама идея о наличии в мировой политике сфер контроля и влияния объявлялась устаревшей и не соответствующей современным реалиям концепцией. Между тем Запад "несуществующую" сферу своего влияния планомерно расширял. Знаю: многие западные коллеги верили или хотели верить в свои слова. Но в России, да и во всем остальном мире, живущем совсем по другим правилам, они вызывали либо насмешку, либо недоверие."
____________________
Другими словами, Запад лицемерил, хотя, по Караганову, порой сам себе верил.
Знает ли автор статьи о существовании некоей точки зрения, в соответствии с которой "геополитическая катастрофа" обогатила сколько-то вполне конкретных людей? Является ли эта точка зрения для него странной, необоснованной, клеветнической?
А если не странная и не клеветническая, то не логично ли, хотя бы в порядке дискуссии, предположить, что демократия вовсе не нужна олигархической власти. Ей не нужны европейские порядки, потому что, если они утвердятся, власть предержащих затаскают по судам. Благо есть труба, и с ее помощью можно какое-то время откупаться от народного гнева, не лучше ли заново крепить перегородки, создавать образ врага для внутреннего употребления и полезную власти конфронтацию вовне?
Эта точка зрения либо обоснованна, либо нет. Прибегать к умолчанию, делать вид, что ее не существует, значит как раз посеять сомнения в ее необоснованности. Но умолчание почему-то имеет место.
C.К.: "Москва предлагала присоединение к западным структурам, их переформатирование в общеевропейские. Борис Ельцин говорил о желательности членства в НАТО. Этот вопрос ставил и Владимир Путин, в начале своего правления он безуспешно предлагал и кардинальное сближение с ЕС."
____________________
Вот с этого места, как говорится, поподробнее, пожалуйста.
В 1954 году СССР просился в НАТО. В стране с осуществленными экспроприацией частной собственности и социоцидом захотели сотрудничества с антикоммунистическим военно-политическим альянсом, понятно. При Ельцине сотрудничество вроде наметилось, но югославский кризис его оборвал. Может быть, НАТО и неправо, что не сразу поверило профессиональному чекисту в искренность его намерений, а до гласного и конкретного осбуждения деталей дело не дошло. Или дошло? Кто-то помнит, как инициатива Владимира Путина о вступлении в НАТО обсуждалась в печати, других СМИ? Прошу прощения, сошлюсь на свой скромный опыт. Хотя экскурсоводу не полагается участвовать в политических дискуссиях со своими подопечными, тема точечно возникала. И каждый раз даже достаточно продвинутый вроде собеседник на мой вопрос: вот все НАТО, НАТО, да взяли бы, да сами и вступили, из-за чего такой шум? - реагировал диковатым взглядом. Или соболезнующим.
То есть они были не в курсе.
Уважаемые сетевые оппоненты! Не обсуждайте со мной агрессивную природу или, наоборот, мягкость и пушистость НАТО, я не об этом. Я о том, что если непринятие России в НАТО свидетельство недооценки, недоверия и попытки Россию унизить, то, значит, не НАТО такое плохое, а именно недооценка и недоверие неприемлемы. Если же НАТО плохое, а на этом основана значительная часть официальной внешнеполитической риторики, то было ли оно плохим в пору незадавшегося вступления России в этот альянс? Либо отказ от сотрудничества - унижение, но в НАТО сидят нормальные ребята, иначе зачем туда хотеть, либо ребята ненормальные, а намерения были не такие искренние, так что все понятно - но при чем тут унижение.
Cоотношение беспристрастного анализа фактов с заказной пропагандой стало сильно напоминать стандарты, заданные когда-то "Правдой" - главным органом советского официоза. Тогда говорили: "В "Известиях" нет правды, а в "Правде" нет известий", кто помнит.
Гипербола, конечно. С правдой дела обстояли неважно во всех средствах массовой инофрмации. Это объяснялось тогда идеологической войной. А сейчас чем?
La Bella Lingua
Cтранно, я эту книгу
Dianne Hales
La Bella Lingua
Crown Publishing Book, 2009
пару месяцев назад проглотил удавьим глотком, все собирался о ней написать, а сейчас перелистываю - и восторги мои поубавились. Хотя ни в коем случае не жалею, что проглотил, и другим рекомендую, кто знает английский. На русский пока не переведена.
Издатели, ау. По-моему, беспроигрышное вложение. Вот в этом-то и дело, а не в восторгах.
Складно излагаются исторические анекдоты, живо пересказывается фразеологический словарь, упоминаются более или менее известные имена, ну, и личное, пережитое: о людях, повадках итальянцев, ареалах обитания автора в Италии, о том, как задалась целью всерьез овладеть итальянским.
Кстати, по итальянски (и по-русски) языком овладевают, а на родном автору английском так не говорят. Она много лет посвятила этому и овладела итальянским, но в еще большей степени итальянский овладел ею. Теперь она иначе видит и слышит, иначе впитывает в себя мир.
Если вы не считаете, что это самый красивый язык на свете, ваше мнение будет обязательно учтено, мнение меньшинства всегда интересно. Я же не сказал: самый великий и могучий, самый богатый по своему словарному составу, наилучшим образом приспособленный для политических митингов, технических описаний или отвлеченных рассуждений. Я сказал: самый красивый.
Конечно же, и тонких смысловых нюансов в итальянском хватает, и много чего еще. Но главное - красота. Любая фраза на итальянском красива по определению, а этих фраз в книге, понятно, много. Хвалить автора взахлеб вроде не за что, да она в Стендали и не метит, non-fiction он и есть non-fiction, а читать красиво.
Дайен Хейлз любит этот язык и его носителей. Её любовь к носителям не слепа, а критика снисходительна. Это созвучно тому, к чему пришел и я, так и не выучив итальянский язык как следует, но, даже несмотря на это, полюбивший его.
Вот первая причина, почему было так интересно. Это хорошо темеперированный, без патоки гимн итальянскому языку.
Вторая причина. В книге речь идет о языке, просто о языке, а это всегда выигрышная тема, если, конечно, она преподнесена не нудно и сопровождена поучительными и забавными примерами из жизни. Интересна лингвисту в прошлой жизни и работнику разговорного жанра (это я), любому пишущему, читающему и говорящему индивиду (это все). Вспомните, кто постарше, как расходились "Слово о словах" Успенского и прочие "Занимательные языковедения".
Третья причина. Может, это субъективно, от незнания.
Скажите, вам известна аналогичная книга? Чтобы вся о конкретном языке? Мне нет. "Живой как жизнь" Чуковского - длинное и мастеровито написанное эссе о меняющейся норме русского языка, взят только один, пусть и очень важный аспект, а не о языке во множестве его проявлений.
По числу естественных носителей итальянский занимает 19-ое место в мире. По числу же изучающих его иностранцев - 4-ое. Справедливости ради скажу, что мне не удалось найти в сети подтверждения этой цифре. Но и обратного сеть не сообщила. Мне кажется верным, что за итальянский берутся вот именно по любви, а не по чисто практическим соображениям. Не все подряд, ясно, что он нужен будущему оперному певцу, например, для работы, а не только для любви, но корреляция есть.
Первые три позиции занимают все же другие языки. Не говоря о числе говорящих как на родном(мандарин), числе стран, где говорят на том или ином языке(испанский), общем потоке информации (английский). Один из названных я знаю неплохо. Кроме того, я знаю свой, русский.
Русский занимает высокое место в мире по числу говорящих - пятое.
Однако же, повторюсь, ничего сопоставимого с non-fiction, о котором пишу, ни по занимательности, ни по объему (300 страниц), ни по дерзости замысла мне не попадалось ни на каком языке. Даже дело не в сопоставимости, просто никакой аналогичный опыт мне неизвестен. И если я не прав, прошу указать мне на такие источники, я внесу поправки.
Четвертая причина - как раз русский язык. Дума о нем, да. Не давало покоя при чтении. Какие разделы мог бы взять из книги Хейлз гипотетический автор аналогичного текста о русском языке, а какие нет? Какие добавить? Была бы такая книга востребована, кто бы захотел её прочитать?
Как будто есть смысл выборочно перелистать La Bеlla LIngua с этих позиций.
***
Американка Дайен Хейлз рассказывает о том, как начинался и развивался ее роман (так и пишет: love affair) с итальянским языком. Возможна ли подобная публикация о русском языке? И мы ведь хотим, чтобы охват читателей был достоин темы, а как же.
И тут, что называется, нюансы.
Великость и могучесть еще ведь осознать надо, а красота итальянского - вот она. В красоту влюбляются сразу и, пожалуй, любят сильнее. Опера, кто понимает. Еда. Кино. Место, куда едут. Глава за главой - вселенские рубежи. Эх, не угнаться, если честно.
Книга Хейлз написана по-английски. Книгу о русском языке тоже можно написать по-английски или перевести, не в этом дело. Дело в том, что половина английского лексикона - слова, пришедшие из лытыни. Чаще через французский, но не важно. Итальянские ноги растут оттуда же, поэтому узнаваемы носителем английского языка. Правда, тем узнаваемее, чем начитаннее носитель, так как латинская экспансия затронула в основном дискурс ихней английской образованщины. Но и книги покупает в основном образованщина сегодня.
Хотя сходство tavola c table, а strada cо street понятно и самому темному техасцу или ливерпульцу. Да и почти в любом развитом языке итальянский так или иначе узнаваем благодаря латыни.
Этого преимущества у русского языка нет. Sable от соболь и starlet от стерлядь, раз, два и обчелся. Русская родословная этих слов неочевидна, т.е. вроде как стали вполне английскими, но они, увы, нечастотны, а vodka, tsar и bolshevik - явные русизмы-историзмы. Это всё очень интересно и довольно легко ложится в предполагаемую книгу большой главой. Однако трудно спорить с тем, что среднестатистическое русское слово куда менее понятно природному англоговорящему, да и носителю любого другого неславянского языка, чем среднестатистическое итальянское, не говоря о кириллице, а записывать латиницей тоже как-то глупо.
Позиции русского смотрятся солиднее, если cравнить по числу говорящих на нем (см.выше) как на родном, и не только в России, но и в рядах довольно-таки многомиллионной диаспоры. Не говоря о странах бывшего социалистического лагеря, где русский учили в школе, кто-то не забыл и владеет даже неплохо. Эти люди, увы, уходят, но они еще есть, и это дает нам кое-какую читательскую аудиторию. У английского она заведомо больше, но все-таки. Книга о русском языке, написанная и изданная по-русски - вот такое экстравагантное издательское решение тоже может дать неплохой результат.
Планируя коммерческий успех на перспективу, мы должны особо озаботиться мотивационной сферой.
По числу людей, которые сегодня берутся за изучение того или иного языка в качестве иностранного(см.выше), pусскому языку трудно конкурировать с итальянским. Мировая социалистическая система стала достоянием истории. Но не унывайте. Есть одно преимущество - великая русская литература.
Эти три слова в какой-то позднесоветской пьесе произносились, я и не упомню, в какой именно, хотя сам смотрел в театре. Произносились интеллигентным персонажем, находившим в великой русской литературе отдохновение от окружавших его непотребств. В зале, понятно, это каждый раз сопровождалось горьковато-ироничным смешком.
А что, у итальянцев нет литературы?
Ого, и еще какая. Но Данте или Умберто Эко не властители дум, а Толстой и Достоевский властители.
Ладно, я и упрощаю, и отстраняюсь от более сопоставимых в этом смысле тех же французской или, допустим, американской литератур, и, конечно же, я не настолько наивен - людей, "перепаханных" тем или иным великим писателем, если брать в процентах к населению земшара, с гулькин нос.
Однако же рынок распространяется не только вширь, но и вглубь. Книжная продукция тоже бывает haute couture и prêt-à-porter, а можно эту двоякость и в одной книге как-то отобразить.
Само собой, писать данную книгу будет не кто попало, а...или, допустим...Я мало читаю сегодняшнего, так что вы уж сами выдвигайте.
***
Ключевое слово сказано: мотивация.
Вот как в контексте великой русской литературы мотивируются аж в Новой Зеландии:
"- Наташа - представилась она.
- Вы русская? - удивилась и обрадовалась я.
- Нет-нет, я - новозеландка, но я сознательно официально поменяла имя после прочтения романа Льва Толстого "Война и мир". Меня так поразила Наташа Ростова, что решила взять ее имя и даже начала изучать русский язык.
Наташа, действительно, немного говорит по-русски, и при встрече хоть несколькими фразами на русском мы перебрасываемся."
Некто берется за изучение русского языка не потому, что это нужно для бизнеса или как-нибудь пригодится в жизни, а руководствуясь совершенно бескорыстными соображениями. Беглый опрос дщери-филозофки показал, что в Берлине среди природных немцев ее круга такие люди тоже есть, числом, навскидку, 3.
Конечно, соображения не разложишь по полочкам. Та же новозеландка подкопит деньжат и устроит себе гранд-тур по России, где выученный язык ей пригодится и практически. Но вы меня поняли. Важен базовый импульс.
Вопрос к уважаемой публике. Вам известны другие подобные случаи? Изначально занимает русский, но про другие языки тоже было бы интересно.
![[]](/img/j/jurij_j_b/labellalingua/bruggelove.jpg)
![[]](/img/j/jurij_j_b/labellalingua/3e6cc917de89t.jpg)
![Татьяна Фаерович с учеником на уроке русского языка в учебном центре ИГУМ в Писгат-Зееве (Иерусалим). []](/img/j/jurij_j_b/labellalingua/tatianafaerovich-web.jpg)