Один пожилой чувак явно недополучает положенное. Какая-то ошибка, бывает. Это неприятно не только морально. Автоматом сделанные было со счета переводы за разные услуги аннулируются, что осложняет жизнь и нервирует. Он пишет мейл - нет ответа. Безобразие продолжается, причём второй месяц уже. Звонит в соответствующий чиновничий департамент раз, другой, третий. На третий день, понимая, что явно у них ещё и телефон не работает, пилит по имеющемуся в бумагах и давно известному ему адресу. Что делать, раз нет связи. Приходит. Огромное здание пусто. До него доходит, что соответствующая служба куда-то переехала. Он звонит в муниципальную справочную, чтобы узнать новый адрес, и оттуда ему настоятельно рекомендуют позвонить по уже упомянутому телефону и договориться о встрече. И только когда озлобленный донельзя пенсионер рявкает в трубку, угрожая нажаловаться бургомистру, если он не получит нужную ему информацию, ему этот адрес, порывшись, дают.
Приходит с бумагами наперевес, их у него принимают и куда-то уносят. Ждёт минут 30. Затем его направляют в такой-то кабинет.
Полагая, что за это время с его заявлением и бумагами успели ознакомиться, он, поздоровавшись, говорит:
- Ну что, посмотрели уже?
Надо признать, что это несколько неучтиво. Вы знаете предысторию. Но приятной наружности дама лет тридцати ее не знает. В связи с переездом, сбоем связи и, как потом выяснилось, почти полной сменой персонала она завалена подобными жалобами и вникать заранее не в состоянии. Я должен сесть и сказать, в чем дело, а там посмотрим, мол. При этом градус разговора она повышает, и существенно. И голос повышает. И, кажется, почти кричит.
Приходится сказать, что старый - не обязательно глухой. И самому при этом добавить пару децибел. Испепеляя меня прекрасными глазами, но и мало-мало сбавляя обороты, она вникает в мою претензию - и обнаруживает фантастическую ошибку. Кажется, до неё доходит, что немецкий бюрократический аппарат вольно или невольно обошёлся со мной кое-как.
И тут я замечаю, что эта женщина инвалид. Нижняя четверть левой руки у неё отсутствует. Аккуратная розовая культя.
По близорукости, с устатку и будучи раздражён не заметил сразу. А мы и обсудили все уже. Неделю ещё придётся подождать, раньше никак.
Ничего. Моему метаболизму только на пользу, говорю я, поглаживая округлый метаболизм.
Обычный обмен вежливыми улыбками, но, уходя, получаю полный глубокой благодарности взгляд. Может, и незаслуженно. Она могла подумать, что это я такой воспитанный. Какой я воспитанный, не мне судить, и есть на этот счёт сомнения. Но факт остаётся фактом - я с ней нормально переругивался, потом мы разобрались - как с обыкновенным человеком, а не инвалидом. Ей понравилось, что я, несмотря на культю, ответно повысил голос. Хотя я не заметил сперва. И не уверен, что повысил бы голос, заметив.
Наверняка ее смертельно достало сочувствие в глазах подопечных, а то и, мать их, сострадание.
Вообще-то молодец. Не думаю, что так уж ее зарплата отличается от пособия, на котором она могла бы без проблем сидеть по жизни до упора. Достойно уважения.
Нечаянно получилось. Ну и пусть.
Позитив некий. Каковым и поделился.